Владислав Крапивин - В глубине Великого Кристалла. Том 1

• Название: В глубине Великого Кристалла. Том 1
• Автор: Владислав Крапивин
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-08609-9

Перед вами - один из самых знаменитых фантастических циклов в российской фантастике. Наша Вселенная - бесконечно большой многомерный кристалл, каждая грань которого - отдельный мир, со своей историей, географией, со своим течением времени. Между мирами Великого Кристалла можно перемещаться - например, при помощи дороги, идущей через все Грани. А еще из мира в мир умеют путешествовать дети с особыми способностями - койво. Множество приключений, неожиданных встреч, смертельных ситуаций в разных мирах и временах предстоит пережить героям Владислава Крапивина, но настоящая дружба, смелость и чистота побуждений помогут преодолеть любые невзгоды!

---

Капитан-командор смотрел на Гальку твердо, честно. Его лицо сейчас было как у древнего Красса — римского полководца из учебника истории. И Галька невольно подтянулся, встал прямо.

— Галиен, — сказал капитан-командор. — Мы же не скрываем: ты идешь на серьезное дело. На суровое. Ты выбрал сам… Я должен предупредить: если ты задумал хитрить, лучше не надо. Получится, что ты диверсант и воюешь против нас. А для тех, кто воюет, законы одинаковы — и для взрослых, и для мальчиков. И как поступают с диверсантами и шпионами, ты знаешь…

Крупные мурашки пробежали по Гальке от затылка до пяток. Но он не отвел взгляда.

— Я знаю.

— Может быть, тебе лучше уйти? Мы дадим тебе на дорогу еду, одежду, деньги… Я не хочу для тебя беды.

— А вы не боитесь, что я вернусь в город и расскажу, как вы собираетесь напасть? — в упор спросил Галька.

— А мы в этом случае и не пойдем в Реттерхальм, — тем же тоном ответил Красс. — Значит, не судьба. Мы изменим планы.

Галька опустил голову и с полминуты думал. Красс и Бенецкий терпеливо и понимающе молчали. Галька нащупал в кармане монетку Лотика. И глянул на Красса чисто, спокойно.

— Нет, я проведу вас в нужное место. Как договорились.

Он проводит. И обратно монитору не уйти. А ненавистное серое здание магистрата — с его башнями, часами, арками и узкими тюремными окнами — пускай рушится и горит. Пусть!

«Это вам не трамвай, — подумал Галька. — Звону будет побольше. А все-таки Брукман врет. Я помню точно: трамвай затормозил раньше, чем я прыгнул…»

2

Трое суток монитор простоял у лесного мыса в шести милях от Реттерхальма. Замаскированный, незаметный с реки и с берега. Да и некому было замечать, место безлюдное.

Большинство моряков жило на берегу, в сарае и шалашах.

Экипаж монитора состоял из сорока человек. Многие относились к Гальке добродушно. Звали в свой кружок во время обеда, дарили вырезанные из сучьев свистульки, иногда со смехом просили: «А ну, юнга, расскажи, как ты обезоружил нашего боцмана». — «Да ну… — скромно говорил Галька. — Это я с перепугу. Думаю, как выстрелит! Вот и дернул за дуло…» Были и такие, кто не обращал на Гальку внимания. Но только двое смотрели враждебно: лейтенант Хариус открыто заявил, что не верит мальчишке ни на грош, а боцман… ну, этот ясно, почему злился.

Галька жил свободно. Выстроил себе индейский вигвам, часами бродил по лесу. Или ляжет в траву и смотрит на облака. И думает. О многом…

Думал он и по ночам, один в вигваме. И чем дальше, тем изнурительней становились мысли. Не давала ему покоя история с трамваем. «Ведь он же затормозил раньше!..» Ну а самое главное — Гальке уже не казалось, что это будет здорово, когда бомба разнесет магистрат. И когда полетят повсюду стекла… Пусть даже никто не пострадает, но наверняка обрушатся хрупкие фонтаны, повалятся из ниш чугунные рыцари (в том числе и «Колченогий Том», за которым любил укрываться Галька, когда играли в прятки). И возможно, вспыхнут пожары…

Шар на маяке, наверно, лопнет и осыплется битыми стеклами от ударной волны. …А если вдруг выстрел будет неточным и снаряд врежется в гущу домов?!

Утром Галька так и спросил у старшего артиллериста:

— А если выстрел будет неточным?

— Это исключено, — спокойно, даже чуточку лениво ответил Бенецкий. — Я понимаю твой страх, но он напрасен. Пойдем. — Он повел Гальку в недра монитора, где пахло сухим теплым железом. Включил фонарик. Открыл в зарешеченной каютке стальной клепаный рундук. — Смотри.

Внутри лежали длинные холщовые мешочки с черными буквами и цифрами.

— Это артиллерийский порох. Так называемые картузы. Каждый взвешен с аптечной точностью. Они закладываются в орудие по строгому расчету. Потом на дуге прицела устанавливается точнейший угол стрельбы. И не просто так, а в соответствии с таблицами. Вот их сколько… — Артиллерист повел фонариком. На железной полке стояли одинаковые серые книжки. — Это гарантирует стопроцентное попадание. Ну? Я тебя убедил?

— Почти, — вздохнул Галька. — Только все же непонятно… Если можно так точно рассчитать, почему артиллеристы часто мажут по цели?

— А-а… — засмеялся Бенецкий. — Это из-за спешки в бою. При стрельбе по движущимся целям. Бывает, что не до расчетов, да и расстояние до целей известно не всегда. И бывают разные артиллеристы… — Пенсне Бенецкого отразило фонарик. — Да… Мы не промахнемся. Дистанция измерена по карте с точностью до сажени. Вес пороха высчитан до грамма: артиллерийский заряд номер три. Отклонение снаряда возможно на два-три метра, не более… А дальше — дело десанта. Одна его часть — прямо в город, в гости к господину главному советнику Биркенштакку… Ты ведь обещал показать к нему дорогу? Ну вот. А вторая группа занимает перешеек и блокирует форт. Господам артиллеристам придется сдаться. Развернуть крепостные орудия в тыл, в сторону монитора они сразу не смогут, на это надо не меньше трех часов. И вести бой с десантом не станут, мы к тому времени возьмем заложников в городе…

— Биркенштакка, — сумрачно сказал Галька.

— Охотно. Чтобы доставить тебе удовольствие.

Но Галька удовольствия не испытывал. Вид пороховых картузов у него вызвал совсем другие чувства. И мысли. Пока, правда, неясные.

Но скоро мысли и планы стали точнее.

Монитор «Не бойся» готовился к боевой операции. Механик фан Кауф сменил белый костюм на замызганную матросскую робу и с помощниками возился в машине. Матросы перешли с берега в тесные ржавые кубрики. Чистили карабины.

Карабины! Значит, возможна стрельба не только из мортиры! Значит, кого-то могут и убить? Из-за него, из-за Гальки!

Но он держался спокойно. Он думал.

Отход был назначен на три часа пополуночи. Луна в те вечера вставала ущербная, но светила еще ярко. Заходила она ближе к утру. Когда уже нет луны и в мутных признаках рассвета едва проступают очертания берегов, нужно будет подойти к протоке. Самое время, чтобы проскользнуть в сонном сумраке мимо форта за остров. В форте и городе, конечно, никто не ожидает, что в тесную протоку посмеет сунуться вражеский броненосец береговой обороны.

Перед заходом солнца старший артиллерист Бенецкий с матросами зарядил мортиру. В присутствии любопытного мальчишки. Они с помощью рокочущего механизма поставили ствол орудия вертикально, уложили в него картузы с порохом и закрыли их поддоном — круглым щитом из досок, похожим на крышку для бочки. Пороховая камера была уже, чем основной канал ствола. Поддон лег внутри орудия на кольцевой выступ.

— А снаряд почему не закладываете? — сунулся Галька.

Бенецкий терпеливо объяснил, что снаряд очень тяжелый. Если его взять из трюма и вкатить в мортиру сейчас, нарушится центровка судна. Поэтому бомба ляжет в орудие перед выстрелом. Галька кивнул и спросил деловито:

— А не получится, что порох в мортире за ночь впитает влагу из воздуха?

Старший артиллерист посмотрел на мальчишку с уважением.

— Ты разумно мыслишь. Порох должен быть сухим. Однако всему своя мера. Артиллерийскому пороху необходимо еще и дышать… Дождя не ожидается, все будет в порядке. В крайнем случае зачехлим ствол…

А пока оставили мортиру открытой, глядящей вверх.

Белый флаг

1

Как бы давая понять, что считает себя членом экипажа, Галька обратился к озабоченному Крассу официально:

— Господин капитан-командор! Позвольте мне до отхода спать не на судне, а на берегу, в своем вигваме.

— Почему так? — недовольно отозвался Красс.

— Ну… В кают-компании пусто… Одному там как-то… — Галька умело изобразил смущение.

— Боишься, что ли? — уже добродушно спросил Красс.

— Нет, но… неуютно все-таки… — Галька вздохнул и посопел.

— А в кубрике с матросами?

— Там же места нет! И духотища.

— А в шалаше одному не страшно?

— Там я привык… Да вы что, боитесь, что я убегу? — спросил Галька с совершенно настоящей обидой.

— Не боюсь, ступай. Но от шалаша ни на шаг. Выспись как следует, голова должна быть ясная, глаза зоркие… Перед отходом пошлю за тобой матроса.

— Есть…

Галька улегся в вигваме и стал опять думать, думать, думать. И чем больше думал, тем яснее понимал, какую глупость он сделал. Да, здесь он в стороне от подозрительных глаз. Но ведь проникнуть с берега на палубу труднее, чем из кают-компании. У трапа наверняка стоит часовой! Конечно, он пропустит Гальку, но незаметно к мортире тогда уже не пробраться.