Олесь Бердник - Путешествие в антимир

• Название: Путешествие в антимир
• Автор: Олесь Бердник
• Жанр: Научная Фантастика

---

Но судьба судила иначе.

Прошло несколько месяцев. В главном зале лаборатории был закончен монтаж какого-то аппарата неизвестного назначения. В зал, кроме профессора, имели право входить только три инженера. Всем остальным сотрудникам приходилось монтировать только отдельные разрозненные схемы, по которым нельзя было представить принцип работы и назначение всей установки. Такие схемы могли использоваться и для вычислительных машин и для космического корабля и для какого-нибудь обычного заводского агрегата.

В день окончания монтажа профессор сиял. Он приветствовал каждого из сотрудников, улыбался, что случалось с ним чрезвычайно редко, и даже пообещал в ближайшем времени рассказать о цели нашей работы. «Если опыт пройдет успешно», — добавил он.

Вечером Шрат подошел к нам и приветливо поздоровался. Сердце у меня тревожно забилось. Предчувствие не обмануло — профессор посмотрел на меня, на Лю и сказал:

— Время пришло, мистер Уоллес. Вы не забыли о нашем договоре?

— Я готов, профессор.

— Не вы. На этот раз в эксперименте примет участие мисс Люси, ваша невеста. Согласны?

Люси умоляюще взглянула на меня, на профессора. Что я мог ей сказать? Разве не мы сами дали согласие? Отказываться было нельзя. И Люси молча наклонила голову.

В ту ночь мы не спали.

Сердце предчувствовало что-то таинственное, невероятное. Мозг осаждали тысячи тяжелых мыслей. Мы сидели рядом, держась за руки, как перед долгой разлукой.

— Генрих, — прошептала Люси.

Я взглянул на нее. Мне показалось, что лицо ее озарено неземным светом. Глаза смотрели на меня будто из другого мира. Она вся дрожала.

— Что с тобою, Лю?

— Я предчувствую разлуку, Генрих…

— Почему, откуда ты взяла?

— Я чувствую, — настойчиво повторила она. — Но ты не бойся, милый. Мы никогда не расстанемся, слышишь, Генрих?

— Да, Лю, слышу.

— Что бы ни случилось, Генрих, мы будем вместе…

— Мы будем вместе, Лю.

— Помни же, что ты сказал, Генрих. Не забудь!

Я не понимал ее слов, но чувствовал, что за ними скрывается тайный смысл, интуитивное прозрение женского сердца.

Наступило утро. Я с трепетом ждал прихода Шрата. Он явился торжественный, подтянутый и, рассеянно поздоровавшись со мной, приветливо обратился к моей невесте. Лю держалась спокойно, ничем не выдавая своего волнения.

Втроем мы подошли к дверям главного зала. Тут меня остановили.

— Подождите здесь, — сказал Шрат.

Побледневшая Люси улыбнулась мне на прощанье. В глазах ее промелькнул страх.

Двери за ней закрылись.

Прошло несколько минут. Я стоял неподвижно, растерянный, оглушенный… Потом до моего сознания дошел смысл того, что произошло. Я бросился к дверям — они были заперты изнутри. В исступлении я начал стучать в них кулаками. Вверху вспыхнул красный огонек, на маленьком экране телевизора появилось сердитое лицо Шрата.

— Мистер Уоллес! Держите себя в руках, не будьте истеричной женщиной, — сухо сказал он.

Меня будто облили холодной водой. Я сел в кресло возле дверей, схватил со столика какие-то журналы и начал их просматривать, стараясь отвлечься. Но нет, успокоиться я не мог! Рядом, за стеной, моя Лю проходила страшные мытарства; отдавала для опыта себя, свое тело… Зачем, зачем было соглашаться?

Мысли беспорядочно метались, пытаясь разгадать тайну Шрата. Я вспоминал редкие обмолвки наших коллег, схемы блоков, которые нам с Лю приходилось монтировать, сопоставлял все это с предыдущими работами Шрата по гравитации и ничего не мог понять. Для чего ему для опыта понадобился человек? Почему именно человек? Для опытов по исследованию гравитации достаточно неодушевленных предметов. А человек нужен при биологических наблюдениях, для изучения психики в каких-то необычных условиях. Может быть, Шрат сменил специальность и тоже начал работать над вопросами психической энергии? Не похоже. Для исследования энергии мысли не надо таких громоздких установок. И потом… в этих исследованиях нет ничего опасного. Значит, не то… Тогда что же это? Что?

Я отбросил журналы и забегал по коридору. Я был не в состоянии, как ни старался, справиться с собой. Я мог бы спокойно пойти на какой угодно эксперимент, на муки и смерть', если бы дело касалось меня одного. А Лю… Нет, хватит! Если опыт закончится благополучно, мы и дня не останемся в этой проклятой дыре! Не нужны нам деньги, добытые ценой здоровья и мучений!

Сколько времени прошло, я не знаю. Может быть, десять минут, а, может быть, час или три. У меня все перепуталось в хаосе нервного напряжения. Но вот, наконец, двери открылись. На пороге появился Шрат. Лю с ним не было. Лицо профессора выглядело необычно — я не привык видеть на нем проявления каких-нибудь человеческих чувств, а сейчас оно явно выражало досаду.

Замирая от предчувствия несчастья, я прошептал:

— Почему не вышла Люси? Где она?

Шрат кашлянул и опустил глаза.

— Где моя Лю? — повторил я вопрос, уже зная, что ответ будет ужасным.

— Будьте мужественны, мистер Уоллес, — произнес профессор, помолчав. — Вы ученый и знаете, что наука требует…

— Где Люси? — заревел я с внезапной яростью, хватая Шрата за борта пиджака.

Профессор осторожно отвел мои руки и устало сказал:

— Люси нет, мистер Уоллес. Она исчезла.

Тайна профессора Шрата

Потрясение было настолько неожиданным и сильным, что я потерял сознание. Вы, может быть, не поймете меня, подумаете, что у меня не хватило мужества, но это не так. Дали себя знать бессонная ночь, нечеловеческое нервное напряжение, ожидание несчастья и, наконец, известие о нем….

Когда я очнулся, Шрат стоял рядом со мной. Мы находились в небольшой комнате по соседству с главным залом. Увидев, что я открыл глаза, профессор сел возле меня и закурил сигару. Тяжело вздохнув, он сказал:

— Я виноват — надо было вас подготовить. Я не знал, что у вас слабые нервы.

— Подготовить! — горько прошептал я. — К чему?

Шрат молчал.

— Что сталось с Люси? Вы ее убили?

На лице Шрата отразилось искреннее изумление.

— Вы сошли с ума, мистер Уоллес! За кого вы меня принимаете? Разве вы имеете дело со средневековыми разбойниками?

— Тогда где же она? Почему вы говорите загадками?

— Я же сказал — Люси исчезла.

— Что значит «исчезла»? Выскочила в окно? Испарилась или растаяла, как кусок льда? Что за ахинея!

— Никакой «ахинеи»! Она, действительно, «испарилась», исчезла из нашего мира.

— Поясните точнее.

— Хорошо, теперь скажу. Это необходимо. Опыт сорвался. Виновата, безусловно, она сама. Я вам расскажу, в чем дело.

— Но она не умерла? — у меня появилась слабая искра надежды.

— Нет, — решительно заявил профессор. — Я уверен в этом. Не должна быть мертвой. Но она и не живая для нас…

— Вы морочите мне голову!

— Нисколько. Минуту терпения — и вы все поймете.

Шрат обрезал новую сигару и закурил. Глядя на седые завитки дыма, он начал говорить лаконично, отрывисто, будто выбирая из потока мыслей самое необходимое.

— Вы физик, Уоллес. Вы знаете все новейшие космологические теории. Поэтому мне будет легко объяснить вам сущность моей работы.

Вам, безусловно, известна теория физического вакуума Поля Дирака. По его предположению пустота — это материальный фон, в который погружен наш физический мир. Пустота — это не отсутствие материи, а, наоборот, ее бесконечный потенциальный резервуар.

— Я читал об этом.

— Тем лучше. Из этого предположения возникли гипотезы о существовании античастиц и антивещества. Гипотезы начали подтверждаться экспериментально. Частицы высоких энергий выбивали в фоне Дирака так называемые «дырки», как их назвал сам автор этой теории. Им дали наименование антипротонов, антинейтронов, позитронов. Стали высказываться предположения, что в нашей галактике существуют целые антисистемы с антисолнцами, антипланетами и антижизнью. И фантасты и ученые надеялись, что такие антисистемы в дальнейшем будут открыты. Обсуждались опасности, ожидающие космонавтов в случае высадки их на планеты, состоящие из антивещества.

Дальнейшее развитие науки показало, что подобные представления о строении Вселенной примитивны. Думая об антимире, мы представляли его аналогичным привычной модели нашего физического мира. А это не так. Беспредельность не повторяет себя качественно.

Космос — это не совокупность одинаковых систем, не сумма звезд и планет, а бесконечно сложный вечный процесс эволюции. И этот процесс происходит не в одном «этаже», не только в плане нашей Вселенной…

— То есть?

— В разных планах, или, как говорят, измерениях. Некоторые коммунистические ученые, а потом и кое-кто из западных, стали утверждать, что фон, о котором говорил Поль Дирак, или физический вакуум — не инертная нейтральная масса, не только потенциал материи, а реальный мир с материальными процессами, эволюцией и, возможно, своей жизнью. И что это и есть антимир, находящийся рядом с нами, но недоступный для наших органов чувств. И возможно, что вакуум также имеет не один «этаж». Когда-то фантасты писали о четвертом измерении. Не исключена возможность, что существует не только четвертое, но и пятое, девятое, сотое.