Денис Лукашевич - Эратийские хроники. Темный гном

• Название: Эратийские хроники. Темный гном
• Автор: Денис Лукашевич
• Издательство: СИ
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 2016

Тридцать лет назад отгремела война. И свет, конечно, победил. Вот только вечный мир так и не наступил. На королевство надвигается новая опасность. А изгнанный отовсюду, неприкаянный осколок темной армии, цверг Шмиттельварденгроу влачит жалкое существование в эратийской глуши, но ему приходится вновь напомнить о себе, чтобы вернуть свою собственность: проклятую секиру Головоруб. И ему уже все равно, кто у него на пути: свет, тьма или варвары с востока. Гнев темного гнома настигнет каждого.

                                                                   ***********

---

Зажав дриамский кинжал в руке, он склонился перед входом в трубу, прикинув, как сподручнее туда залезть, как почувствовал резкий незнакомый аромат. Не то, чтобы неприятный, но тревожащий, вызывающий смутное беспокойство. Сосед шевельнулся и это вызвало приступ острой боли. Глазастик не выдержал, ноги его подогнулись и рухнул в канаву, подняв кучу брызг. Сразу завоняло тухлятиной — и боль отпустила. А Джеремия даже не понял, что впервые в жизни почуял аромат магии, прежде ему недоступный.

Не раздумывая больше, подстегиваемый краткими болевыми импульсами он полез внутрь. Паразит, живущий внутри него, кроме боли и цели наградил его кое-чем еще, и способность распознавать магию была еще не самое удивительной.

10.

После полутьмы тюремных коридоров, наполненных кровью и страданий, ярко освещенный зал резанул по глазам багровым светом факелов, в пламя которых было явно подмешан какой-то секретный ингредиент. Он насыщал огонь необычными, вызывающими тягостное ощущение цветами, которые одновременно и били по глазам, и наполняли пространство многочисленными колеблющимися тенями. Беспросветными и черными, как смола из земляного масла. Одного бы этого хватило, чтобы испортить настроение и вызвать чувство, похожее на тошноту. Но и дело обстояло в том, что цветовая гамма была лишь обрамлением действу, творившемся в зале.

Высокий куполообразный потолок, испещренный трещинами, поддерживали колонны, вырубленные из цельного камня с немалым искусством. Искусством, достаточным, чтобы им могли восхититься даже гномы. Вот только восхищаться у Шмиттельварденгроу никакого желания не было. Посеред рукотворной пещеры располагался куб жертвенного камня, окруженного десятком типов в бесформенных хламидах с капюшонах, скрывающих головы. Кроме них, у стен выстроились фанатики с нашитыми на лица кожаными масками. Но те даже не пошевелились, когда в зал ввалились цверг и компания.

Зато прекрасно отреагировал тот, кто стоял около жертвенного камня, прижимая огромной ручищей обнаженную женщину. Это был тот самый закованный в железо великан, что наведывался в хижину заговорщиков. Тот самый, кто убил Дероила.

Черный рыцарь в доспехах, измазанный жертвенной кровью. Железный голем, неуязвимый ни для магии, ни для доспехов. Шмиттельварденгроу зарычал от ярости при виде его. Он закрутил рунный топор над собой смертоносной каруселью и кинулся вперед.

- Стой! - выкрикнул Хорас, попытался заступить дорогу цвергу.

Взбешенный гном даже не заметил его. Взвизгнул, столкнувшись с раскрученным топором, клинок командора, что едва спас его от неминуемого прикосновения с полулунным лезвием из лучшей дварфской стали. А сам Шмиттельварденгроу этого даже не заметил: продолжая размахивать топором, он неумолимым тараном понесся в сторону проклятого рыцаря.

Создание темной магии тоже не медлило. Можно было поклясться, что под приваренным забралом расплылась довольная ухмылка. Безо всяких усилий он поднял за горло визжащую жертву. На миг в голове пронеслось: «а она ничего». Гладкая кожа, упругая грудь, но все испортило лицо, искаженное страхом и рыданиями. Грязные волосы облепили глубоко врезавшиеся в нежную кожу железные пальцы. А сквозь оплывшую причудливым изгибом решетку, закрывавшую смотровое отверстие, горел алым демонический глаз.

Другой рукой проклятый рыцарь поднял кривой нож, игрушечный в его огромном кулаке: кривой ржавый клинок длиной не больше полторы ладони. Голем поднес его к выемке между ключицами. Жест был достаточно красноречив: еще шаг — и она умрет.

- Нет! - выкрикнул позади Тараил. Голос его охрип от ярости. - Стой, цверг, он...

«Благородная размазня», - подумал Шмиттельварденгроу. Любитель стальных масок не понимал, что она уже мертва. И железный голем Магистра лишь подтвердил мысли гнома.

Черный рыцарь поднял ее над собой и вонзил нож по самую рукоять в нежное тело, созданное для любви и страсти. Выдохнул с металлическим присвистом и потянул его вниз.

Лопнула кожа, раздалась в сторону разрубленная грудная клетка. Крик перешел в хрип и стих. Кровь, переплетенные внутренности хлынули потоком и оросили голема с ног до головы. На шипастых выступах наплечников повисли обрывки кишок. А «балахоны» застонали от увиденного и словно бы очнулись ото сна, как и фанатики у стен.

Сверкнула обнажившаяся сталь, и те, кто стоял вокруг жертвенника, бросились наперерез цвергу. Но его не остановил и строй троллей, к тому же следом за ним двигались Хорас и Тараил. Героним перезарядил арбалет и навел их на фанатиков, Джалад впитал в себя часть огня с факелов, отчего в зале здорово потемнело.

Звон металла — и меч, опустившийся на лезвие гномьего топора, разлетелся осколками. Шмиттельварденгроу опустил оружие и резко поднял — топор вонзился в подбрюшье одного и «балахонов». Тот вскрикнул и осел, грохнув доспехами, скрытыми под одеждой. Второго цверг, что называется, уронил: ловкой подсечкой отправил на пол, а сверху припечатал полулунным лезвием.

Хряснули разрубленные ребра — и цвергу пришлось остановиться: топор застрял в расколотом панцире, украшенным серебряным семипламенным огнем.

- Дхар, - выкрикнули позади. - Во имя Света, вы что творите, братья?

Кажется, это возмущался Тараил. «Братья» ничего не ответили, а только вместе с фанатиками еще больше усилили натиск. Из второго выхода из зала показалось еще несколько бойцов, «балахонов» и фанатиков вперемешку.

Шмиттельварденгроу дернул рукоять, но топор крепко заклинило в панцире. Стянутый многочисленными застежками и ремешками, он не выдержал удара рунного оружия, однако хватка у него оказалась поистине волчьей. От рывков гнома дергалось тело, но топор не желал покидать раны. Цверг оглянулся.

Его обступили «балахоны». Теперь они скинули свои одежды и в сумрачный свет факелов отбрасывал отблески на полированные доспехи, на золотые и серебряные семипламенники на кирасах. Корни предательства глубоко проросли в Ордене.

- Дхар! - Топор не желал поддаваться, но цверг вспомнил, где именно он находится.

Он потянулся ко Тьме и она с удовольствием ему отозвалась: тело сотряслось от сладостной дрожи. Шмиттельварденгроу развел руки, впитывая прах.

Он резко выбросил руки в перед, сформировав простое, но очень мощное заклятье. Облако едкой пыли в миг окутало трех или даже четырех паладинов. Те закричали, когда прах проел ржавые дыры в их доспехах и впился в человеческую плоть. За несколько ударов сердца от них останется в лучшем случае костяк и ошметки гнилой плоти на нем, и поэтому Шмиттельварденгроу не отвлекался на них. За корчащимися телами виднелась массивная туша, которая, однако, двигалась не к выходу из зала. Путь его уходил прямиком в стену

Голем прижал ладонь к едва заметному выступу на стене и участок между колоннами со скрежетом выехал в зал, открывая скрытый до этого проход. Шмиттельварденгроу застонал: враг уходил, а он ничего не мог поделать.

Бессильная злость клокотала внутри, и он в ярости впитывал прах и швырял заклинания вокруг себя: ядовитые облака, копья, образованные из Тьмы, щупальца, выраставшие прямо из каменного пола. Вскоре весь жертвенный зал был завален мертвыми телами. И только потом до фанатиков дошло, что их безумный натиск ни к чему не ведет, лишь прибавляет павших.

Тогда из проема выхода ударил слаженный залп. Цверг едва успел укрыться защитным полем, завернувшись в него как в плащ. Арбалетные болты, отскакивали от него, как от стены, но каждый их удар отдавался звоном в уже и так гудевшей голове. Что-то мокрое сочилось по усам и бороде. Шмиттельварденгроу утерся и понял, что от напряжения у него носом пошла кровь. Темная магия разрушала его тело — не мешало бы и отдохнуть. Он с сожалением посмотрел на торчащий из мертвого паладина рунный топор — оружие служило ему верой и правдой, и было жаль его бросать, однако необходимость утверждала обратное.

Гном скрылся за жертвенником, от которого несло кровью и дерьмом, и с облегчением скинул защитное заклинание. Оглядел потери их маленького отряда. Сильнее всех пострадал Тараил: его ранило в бок, болт торчал из тела, впившись в плоть, пронзив насквозь и кирасу, и поддоспешник. Дыхание капитана вырывалось из-за маски с трудом, с металлическим присвистом. Рядом присел Хорас: на его лице виднелась длинная некровоточащая царапина, черное на белой, словно измазанной мелом, коже. На него как-то странно косился Героним, взводивший арбалет. Зарядом для него осталось всего то с полдесятка. Джалад глядел на цверга с восхищением.

- Я... я видел, что ты вторил. Это было невероятно! Я должен узнать все про эту силу! - произнес маг на одном дыхании.

Шмиттельварденгроу поморщился: поклонник дхаров! Только этого и не хватало. Он мельком выглянул из-за камня: под прикрытием арбалетчиков в зал входили фанатики и паладины-предатели. Последние формировали центр небольшого войска, вооруженные огромными ростовыми павезами. С флангов их прикрывали легко вооруженные «кожаные морды». Правильная баталия, построенная опытным командиром. А, собственно, иных в Ордене и не водилось.