Дарья Волкова - Падение Рыжего Орка

• Название: Падение Рыжего Орка
• Автор: Дарья Волкова
• Жанр: Современные любовные романы

Умнице и красавице Вареньке Самойловой и в голову не могло придти, что ее судьба, ее принц, ее суженый явится к ней в таком неприглядном виде. Но судьба не шутит, "принц" настырен - все толкает Варю в так не понравившиеся при первой встрече руки. Вот только можно ли доверять этим рукам, этим глазам, этому человеку? Да что он за человек на самом деле?

---

Падение рыжего орка

 Дарья Волкова

Действие первое. На сцену непринужденно выходит герой. Героиня — в шоке.

Сиплый голос из авторской суфлерской будки: "Предупреждаю: герой — упырь! В самом худшем переносном значении этого слова"

Пятница, вечер. В травмпункте бенефис. Длится он уже три часа, и конца-краю ему не видно. Каждой второй — пьяный. Каждый первый — рассечения, вывихи и переломы в результате драки. Добрый вечер, «пятница, вечер». Спасибо, что число — не тринадцатое. Дежурный врач — Варвара Глебовна Самойлова, двадцати семи лет от роду, хирург, хоть и молодой, но настоящий, по призванию, да еще и из хирургической династии. Отец — травматолог, брат — детский хирург. Сама Варвара Глебовна нашла себя на ниве общей хирургии. Хотя сейчас, зашивая очередную распоротую руку, со спиной в мыле, про себя не без сожаления вспоминала, как отец с братом в два голоса советовали ей идти в челюстно-лицевую. Нет же. Ей тогда казалось, что общая хирургия — самая настоящая. Все там есть. Да уж, все. Столько, что не унести.

К десяти вечера поток сирых и калечных, наконец-то, иссяк. Но стоило Варе взяться за телефон, чтобы позвонить наверх, в отделение — дверь распахнулась. И не как положено, а с грохотом об стену. Первой в кабинет вкатилась невеста в пышном платье, следом протиснулся слегка поцарапанный свидетель, потом под руки ввели огромного человека с багровым пятном вместо лица. А потом ввалились еще с пяток человек. В травмпункт пожаловала русская свадьба во всей красе — бессмысленная и беспощадная.

— Всем, кроме пострадавшего — выйти, — скомандовала Варвара. Из-за стола напротив сурово и неумолимо вставала ей в помощь медсестра Зоя Анатольевна Волгина.

— Не слышали, что доктор сказал?! Всем посторонним выйти из кабинета!

Тут же начались споры на тему «Кто тут лишний?» и сутолока у двери — Зоя Анатольевна умела одним лишь видом и взглядом внушить уважение и трепет. Варя Самойлова искренне надеялась, что с годами тоже приобретет этот полезный навык.

В конце концов, из всей толпы в кабинете остались двое: здоровенный детина с отекшим и залитым кровью лицом и поддерживающий его тип — габаритами и степенью помятости чуть уступавший товарищу.

— На кушетку, — Варя встала из-за стола. Судя по тому, что верзилу его друг вел под руку, в первую очередь надо осмотреть глаза. Нет, сначала отмыть кровь. Варя кивнула Зое Анатольевне, но та уже была на полпути к перевязочной.

Осмотр показал, что глазные яблоки видимых повреждений не имели. Глаза заплыли из-за гематом. А вот глубокое рассечение по линии челюсти требовало к себе серьезного внимания. Из парня — а, после того, как смыли кровь, стало ясно, что мужчина молод, по виду ровесник самой Вари, может, чуть старше — чуть Гуинплена не сделали.

— Чем это его? — Варвара спросила у второго, обернувшись от раковины.

— «Розочкой», — охотно ответил тот.

— Заявление будете в полицию писать?

— Нет, нет! — замахал руками товарищ пострадавшего. — Вы там запишите, что он упал и о стекло порезался. А мы так… Свои люди — сами сочтемся.

Как могут посчитаться «свои люди», раскраивающие друг другу лица осколками бутылок, Варя предпочитала не думать. Ей было чем заняться.

В зашивании подобных ран она успела порядком поднатореть. И теперь руки делали свои работу механически. А хозяйка рук отдала себя на откуп усталым мыслям и вполуха слушала, как Зоя Анатольевна заполняет карточку и задает вопросы спутнику того, кого сама Варя как раз в это время зашивала.

Умение за работой болтать — так, ни о чем, чтобы не молчать, чтобы развлечь себя и пациента, тоже пока не давалось Варе. Особенно сейчас, когда над всем превалировало желание упасть вот на эту кушетку и вытянуть ноги. Или — протянуть. Устала что-то. Прямо очень.

— Ты блондинка?

Варя вздрогнула и чудом не выронила иглу. И только сейчас сообразила, что человек, которому она оказывает медицинскую помощь, впервые заговорил. А до этого он молчал — только шипел, когда убирали кровь с разбитых губ. Всю необходимую информацию Варвара с Зоей Анатольевной получили от его словоохотливого товарища. А теперь пациент вдруг заговорил. Голос у него оказался хриплый. И вопрос мужчина задал неожиданный. Варе вдруг захотелось ответить: «Да». Просто чтобы не спорить. Не спорить с человеком таких габаритов, с разбитым в драке лицом и хриплым, даже грубым голосом.

— Почему вы так решили? — Варя снова принялась за работу. Он поморщился.

— Я люблю блондинок. Они красивые и послушные. Ты пахнешь, как блондинка, — он продолжал ей бесцеремонно «тыкать», но Варвара решила и на это тоже не обращать внимания. Он явно нетрезв, а связываться с пьяным — себе дороже. — У тебя хорошие духи. И руки мягкие. Как у блондинки. И задница как у блондинки.

Нет, настоящим чудом было то, что иглу она не выронила сейчас — когда здоровенные мужские ладони нагло легли ей на ягодицы. Он сидел на кушетке, она стояла перед ним — поэтому все условия для такого бессовестного вторжения в ее личное пространство у него были — тем более, с такими длиннющими руками. Варя осознала, что открыла рот, но звуки почему-то не произносились — видимо, от возмущения перехватило горло. Но это было только начало.

— Классная корма. И сиськи у тебя как у настоящей блондинки.

Подтверждая слова, руки оказалась на ее груди. Уж тут Варя не выдержала.

— ТЫ!!! УБЕРИ РУКИ!!!

За спиной послышался грохот стульев, который скоро перекрыл грозный окрик Зои Анатольевны.

— Ты что творишь, паразит?!

А «паразит» продолжал гладить ее грудь. На руках у Вари хирургические перчатки, в правой — игла. После первого окрика на Варвару напал какой-то ступор и она никак не могла сообразить, что правильнее всего сделать. А он все гладил. Его здоровенные лапищи целиком обхватывали ее грудь, которую слабо защищала тонкая хлопчатобумажная ткань светло-зеленого хирургического костюма и кружево бюстгальтера под ним. И вдруг к возмущению добавилось приятное тепло — там, под его ладонями. Эти огромные лапы прикасались как-то странно нежно. И, одновременно — уверенно. Но, что хуже всего, Варя почувствовала, как среагировали соски. И это ее окончательно отрезвило.

— Убери руки, бесстыжий! — Зоя Анатольевна, кипя праведным гневом, уже стояла за Вариным плечом. — Да что же это творится!

— Тин, ты чего! — с другой стороны подоспела помощь в виде товарища «бесстыжего». — Тиныч, это же доктор! Она тебе морду зашивает. Тин, убери лапы, добром прошу!

— Не могу, — честно ответил человек со странным именем — а, впрочем, наверное, прозвище — Тин. — Они же так и просятся потискать.

Пальцы сжались сильнее. Возмущение в голове и тепло внизу живота заставило Варю зашипеть. Нет, это уже просто ни в какие ворота не лезет! Она, врач, человек с высшим образованием, позволяет какому-то упырю лапать себя в процессе оказания медицинской помощи.

— Руки убрал быстро! — но получилось почему-то шепотом.

— Неа, — он помотал головой и попытался улыбнуться. И того, и другого делать с распоротой щекой не стоило.

— Не смейся и головой не мотай! — Варя мигом забыла о том, где находятся его руки. — Рана разойдется!

— Так, все, я звоню Даниле Григорьевичу! И охранника сейчас позову, — медсестра решительно обернулась к двери. — Если по-хорошему не понимает!

— Не надо никому звонить! — всполошился друг неугомонного Тина. — Сейчас я его уговорю. Тиныч… Тишка… прекрати дурака валять. Это же доктор. Так же нельзя. Давай, убери руки.

Попытка отвести руку силой провалилась. Мужчина на кушетке дернул плечом и рыкнул:

— Славян, не лезь!

— Я за охранником, Варвара Глебовна! — уже от двери крикнула медсестра. — Сейчас быстро ему объяснят, что к чему и как себя вести надо в мед. учереждении.

— Не надо, охранника, Зоя Анатольевна. Сама справлюсь.

Ей ведь говорили. Ее ведь предупреждали. Что будет непросто. Что хирургия — дело не женское. Она никого не стала слушать. Так что теперь обязана справляться сама. Без охранника, без Данькиной помощи и, по возможности, без скандала. Навык пресекать хамство пациентов тоже необходимо приобретать. И — самой. Никто не научит. Она сама в это ввязалась.

— Так, слушай, ты. Тин или как там тебя. Если ты сию же секунду не уберешь руки, я зашью тебе рот. Понял меня?

Хорошо бы еще в глаза сурово посмотреть. Но его глаза заплыли и вряд ли он ими что-то разглядит.

— Ну что — будем рот зашивать?

— Что ж ты злая такая, лапушка? — он вздохнул. Погладил еще раз, самыми кончикам пальцев — и тепло снова вспыхнуло неуместными искрами. А потом руки все-таки убрал.

— За задницу хоть можно подержаться?

— И нос зашью.

— Понял, — опустил руки на кушетку. — Тебя величать-то как, сердитая?