Галина Цурикова - Тициан Табидзе: жизнь и поэзия

• Название: Тициан Табидзе: жизнь и поэзия
• Автор: Галина Цурикова
• Издательство: Росток
• Жанр: Поэзия
• ISBN: 978-5-94668-162-9

Предлагаем вниманию читателей первое полное неподцензурное издание книги историка литературы, критика Г. М. Цуриковой «Тициан Табидзе: жизнь и поэзия». Текст печатается в первоначальной авторской редакции.

Это единственная и в России, и в Грузии книга, посвященная жизни и творчеству известного грузинского поэта, его дружбе с русскими поэтами и особенно душевному родству, связывавшему Тициана Табидзе с Борисом Пастернаком.

Также в настоящее издание включен корпус избранных стихотворений Тициана Табидзе в переводах русских поэтов.

Книга выходит в год 120-летия Тициана Табидзе и 125-летия Бориса Пастернака.

Согласно Федерального закона от 29.12.2010 № 436-ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», «книга предназначена для лиц старше 16 лет»

---

АНГЕЛ ТИШИНЫ

© Перевод Ю. Ряшенцев

Над спящим зефиром — пыльца, словно дым…
Пан дремлет в дубраве без сил…
От ангелов веет жильем неземным
И хладным уютом могил.

И руки твои — крылья легкого сна.
Я здесь. И какие б дожди
Душа ни извергла, оставшись одна,
Взлетай, не спускайся, лети!

Влюбленный в молчанье твое, не дыша,
Печально сижу у колен.
И, тайно пылая, уходит душа
И сон оставляет взамен.

Май 1911

К АДОНАИ Сонет © Перевод Б. Резников

Не осуждай меня! Грешник без воли, без сил,
Долго душе беспокойной своей я служил.
Долго во тьме я не знал, что такое заря,
Змия, Врага неосознанно боготворя…

Лишь у страдавших возможно усердье в хвале.
Бог для того, кто удачлив — в миру, на земле.
Те лишь, кто в муках свои схоронили сердца,
Видели лик Твой и верят в Тебя до конца.

Всюду со мною — могилы желаний моих.
Мне никогда не забыть их, не скрыться от них;
Ночью в виденьях — лишь образы мертвого края…

Перед Тобой я! К Тебе я пришел, Адонаи!
Дай мне, судьбою гонимому, здесь, не в раю,
Свет, тишину и надежду на милость Твою!

Август 1911

МЕДЕЯ Сонет © Перевод Б. Резников

И. Гришашвили

О мертвой, погребенной той весне
Не пробуждай ты памяти во мне!
Увяли розы юности моей;
Кто возвратит мне чистоту тех дней?

Тоскуя на чужбине, никогда
Я не забуду отчего гнезда.
Увы! Любовь и нежность выжег зной.
И мертвою я не вернусь домой!

На дочери Аэта — божий гнев.
Молитесь о злосчастнейшей из дев
Колхиды…

               Средь чужих, в чужом краю
Ей выпало закончить жизнь свою —
Но и в гробу не будет мира ей,
Беглянке, проклятой землей своей…

Сентябрь 1911

ПЛАЧ © Перевод А. Кушнер

Я проклял жизнь, мечту я презираю,
Мне смерть мила… Свою весну сжигаю…
Скажите, что ослабит боль мою
Или убьет за пазухой змею?

Что ад в душе погасит неуемный?
Что жажду мщенья сдержит ночью темной?
Стал черный демон стражем дней моих,
Пусть время мчится, в муках я затих.

Лей слезы над предательством любимой,
Душа моя, над юностью ранимой,
Над чашей плачь, — горчайшее питье,
Нектара нет, змея на дне ее.

То, что на горе мне судьба когда-то
Вручила, я бы отдал без возврата.
Как умереть, как сбросить жизни гнет?
Гиена кости пусть мои сгрызет.

Тянулся к солнцу я, стремился к свету…
Печаль и горе шли за мной по следу…
Что бред — любовь, не стоит и гроша,
Теперь так ясно чувствует душа.

Сам сатана танцует меж гробами,
Лицо обвито дымными клубами…
Стал черный демон стражем дней моих,
Пусть время мчится, в муках я затих…

Октябрь 1911 Новый Афон

ОСЕННЯЯ НОЧЬ © Перевод А. Кушнер

Легкий в горах ветерок засыпает, и горы уснули,
В темном ущелье ручей что-то шепчет, расслышать могу ли?..
Сон накрывает полой своей темной безмолвные дали,
Выросли крылья у темной жар-птицы, у птицы-печали…
Горы уснули, и гаснут последние отблески света,
Только никак не сомкнутся усталые очи поэта.
Плачет душа, и вся горечь времен вторит плачу…
Что мою боль облегчит, что растопит беду-неудачу?
Милая, не оставляй одного меня, гаснет зарница;
Что без тебя буду делать, с кем мыслями мне поделиться?

Ноябрь 1911

НА КРЫЛЬЯХ МЕЧТЫ © Перевод Ю. Даниэль

Отец, отец, нельзя ли
Мир зажечь мечтами?

«Царь Голод». Л. Андреев

Я был рожден, преображен, ищу я
Незримое — стремленью нет преград;
Сорвал с души я амулет печали,
Сорвал с души я траурный наряд.

И я лечу на остров вожделенный,
И отстает в пути судьба моя;
Огонь души задуть не может время,
Убить не может искру бытия.

Мне шлет привет земля далеких странствий,
Вершины гор, разливы бурных рек;
Коня мечты кто в беге остановит?
Кто оборвет Мерани вольный бег?

Не оживить действительностью душу,
И к чуду ей легла тропа своя,
Огонь души задуть не может время,
Убить не может искру бытия.

Декабрь 1911

НА КЛАДБИЩЕ © Перевод И. Мельникова

Сюда на угрюмом рассвете его принесли.
Прощальной слезою никто не почтил его прах.
Он был чужаком для наивных питомцев земли.
Какое им дело, что солнце он славил в стихах?

Известно давно — у толпы не бывает святынь.
Поэт умирает, и надо ль о нем вспоминать?..
Но светлым лучом в темноте запредельных пустынь
Душа его брезжит, чтоб гимны светилу слагать.

1911

МЕРТВАЯ ЛЕГЕНДА © Перевод Ю. Даниэль

Давно манила сладкая мечта,
Что я найду на свете рай небесный;
Но все не так: земная суета
Влачит в ничто, толкает к краю бездны.
«Вчера» — не помню… «Завтра» — лишь слова…
А что есть жизнь? Легенда, что мертва!

Оплачьте душу — это жертва зла,
Она несчастна… Мама, я тоскую!
Зачем же вера у меня была?
Зачем я в радость веровал мирскую?
Цветок мой — жизнь, что так была чиста, —
Едва еще расцветший, юный, ранний,
Жестокий ураган сорвал с куста,
Измял и изорвал струну мечтаний…
Так что есть жизнь? Легенда, что мертва.
Скажи, о мать, надгробные слова…

Март 1912

СЕРЕНАДА («Воскресла вновь душа, горя в огне…») © Перевод Ю. Даниэль

Посвящается И.

Воскресла вновь душа, горя в огне,
Излила слезы с щедростью бывалой,
Они, как страсть, опять пришли ко мне,
Они — отрада для души усталой.
Ликуй, душа! Печаль мне зря сулят —
На празднике нет места опасеньям.
Конец змее, что источала яд —
Привет любви, привет цветам весенним!
Свирепый холод страсть мою и пыл
Дыханием своим не охладил…
Из гроба снова счастье восстает,
И страсть струится светлою волною,
Ликует утро, весел небосвод,
Дорога ждет, вперед, иди за мною!
Внемли поэта лире золотой,
Все впереди — за гранью, за чертой!

Я увидал зимой тебя во сне,
Я рядом был, смотрел, как ты блистаешь.
И ночь зимы была нестрашной мне,
Неужто ты теперь меня оставишь?
О, не люби — будь хоть врагом, не ближе,
Я тем и счастлив, что тебя я вижу;
Ведь мне известно, что земная страсть
Не может с чистотой твоей совпасть…

Март 1912

ОСЕННЯЯ НОЧЬ © Перевод Ю. Даниэль

Ночь черна, и скорбно небо,
Горы в траурных туманах,
Ураган рыдает горько
И ревет, как зверь-подранок,

То под окнами он плачет,
То стучится в двери прямо…
«Папа, папочка, ответь мне!
Папа, где же наша мама?

Помню, бури я боялся
И готов был зарыдать я, —
Мама пела, утешала
И брала меня в объятья.

Помню звуки колыбельной,
Те, что сны мне навевали…
Папа, где же наша мама?
Ну, скажи мне, генацвале!»

Так отца молил ребенок,
А когда отец ответил,
Спрятал голову в ладони,
И рыданьям вторил ветер…

Сентябрь 1912

NOCTURNE © Перевод А. Кушнер

Посвящается С. Абашели

Ночь, ночь, темны Колхетии вершины,
Нагие, как гетер прямые спины.
Нашептывает что-то ветерок
Горам и долам, легок и высок.
Какое одиночество, как плачет
Такою светлой ночью тишина!
Тоски своей и слез душа не спрячет,
Оградой дней былых упоена.

Ночь, ночь, не ты ль, Колхетия, качала
Любви моей печальной колыбель,
Глядишь в глаза мне грустно и устало,
Быль выветрилась та, как легкий хмель.
Душа, как лебедь раненый, былое
Оплакивает счастье молодое
И тщится чувств отцветшую весну
Вернуть, всю пылкость их и новизну.

Она никак не хочет с тем смириться,
Что прошлое не может воротиться,
Что времени поток необратим,
Что нежность милой тает, словно дым.
Ночь, ночь, не ты ль, Колхетия, качала
Любви моей печальной колыбель,
Глядишь в глаза мне грустно и устало,
Быль выветрилась та, как легкий хмель.

Сентябрь 1912

«Слова о том, что я тебя любил…»