Сергей Козлов - Исторические предпосылки создания спецназа, 1701-1941 гг. [том 1]

• Название: Исторические предпосылки создания спецназа, 1701-1941 гг. [том 1]
• Автор: Сергей Козлов
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-93165-128-6

За исходную точку взят 1701 г. - год создания Петром I летучего корпуса - корволанта - для борьбы с противником на путях снабжения армии. Далее подробно описаны действия партизанских отрядов и летучих корпусов в ходе Отечественной войны 1812 г., специальные действия которых определили исход войны. Излагается история возникновения, подготовки и применения казачьих подразделений пластунов, как на Кавказе, так и в годы Крымской (1853-1856) и Турецкой кампании (1877-1878). Описаны опыт применения партизан в русско-японской войне (1904-1905) и в годы Великой войны (1914-1918). Приведены примеры действий партизанских формирований в годы Гражданской войны в России (1918-1920) как Красной, так и Белой армий. Рассказывается о создании первых штатных разведывательно-диверсионных формированиях РККА, созданных в период 1934-1938 гг. Описан опыт партизанских действий, которые вел в ходе Гражданской войны в Испании партизанский корпус, созданный под руководством советников советской военной разведки, дан анализ действий советской войсковой разведки в период военного конфликта на реке Халхин-Гол, а также применения разведывательно-диверсионных лыжных отрядов в период Финской кампании. Приводятся меры, которые выполняло ГРУ в предвоенный период по усилению военной разведки.

Книга представляет интерес как для специалистов, так и для самого широкого круга читателей.

---

«На Дальнем Востоке ситуация складывалась несколько иначе. Там диверсионные отряды набирались из китайцев и корейцев с оккупированных Японией территорий. Кроме того, огромная граница в тысячи километров с удобными местами для переправ через Амур и Уссури облегчала их действия за кордоном. В случае неудачи партизанские отряды, прижатые к границе, укрывались в СССР, отдыхали там, лечили раненых и больных, оснащались вооружением и боеприпасами, радиосвязью, снабжались деньгами, а их командиры получали инструктаж и руководящие указания для дальнейшей боевой деятельности в Маньчжурии.

Такая помощь и поддержка китайского партизанского движения началась сразу же после оккупации Северного Китая японскими войсками и продолжалась все 1930-е годы. Командование Особой Краснознаменной Дальневосточной армии при встречах с китайскими командирами старалось наладить координацию в боевых действиях партизанских отрядов. Причем давались указания не только о методах повседневной деятельности, но и о развертывании массового партизанского движения на территории Маньчжурии в случае начала войны между Японией и Советским Союзом. В общем, китайские партизаны рассматривались как диверсанты и разведчики, наносящие удары в спину потенциальному врагу. Ибо в те годы для усиления оборонной мощи дальневосточных рубежей хороши были любые средства. Токио же формально не мог предъявить претензий Москве: партизанское движение на Японских островах последняя не организовывала, а с мнением правительства марионеточного государства Маньчжоу-Го, созданного японцами, можно было и не считаться»13.

Опыт проводимых учений показал, что для эффективного применения специальных сил и средств в тылу противника, а также для управления боевой подготовкой, организацией снабжения специальными средствами и обычными предметами материально-технического обеспечения требуется руководящий орган.

6.2.4. Первые разведывательно-диверсионные подразделения РККА

Помимо нештатных формирований в структуре дивизий Западных приграничных округов были сформированы диверсионные подразделения.

Директивой начальника штаба РККА № 137/сс от 25 января 1934 года предусматривалось создание общевойсковых разведподразделений, предназначенных и обученных для выполнения диверсионных задач. В 1935 году были сформированы и дислоцированы вдоль западной границы диверсионные взводы численностью по 40 человек, подчиненные начальникам разведки приграничных дивизий.

В целях маскировки Директивой предписывалось эти взводы размещать при сапёрных батальонах и называть «сапёрно-маскировочными взводами» дивизии. В них отбирались только комсомольцы из числа военнослужащих 2-го года службы.

После годичной подготовки в этом взводе все разведчики-диверсанты компактно поселялись в населенных пунктах вдоль границы. Они вступали в колхозы, в органы милиции и т.д. За счет государства им строили дома, покупали в личное пользование домашний скот, перевозили семьи на новое место жительства. В ближайшей воинской части для них хранилось вооружение и снаряжение.

С 1935 года командиров этих взводов готовили на Курсах усовершенствования при IV управлении штаба РККА.

Силами агентурной разведки РУ штаба РККА в некоторых сопредельных с СССР капиталистических странах были созданы «опорные точки», главным образом в сельской местности, на хуторах, хозяева которых были агентами нашей разведки. У них создавались некоторые запасы иностранного оружия, взрывчатых веществ и средств взрывания, продовольствия, которые они должны были хранить и выдавать по паролю тем, кто к ним явится, т.е. нашим разведчикам.

Воспоминания командира СМв

Представляем еще одного незаурядного человека, сыгравшего важную роль в становлении, развитии и руководстве частями специального назначения. Николай Кириллович Патрахалъцев начинал свою службу в ГРУ на должности командира сапёрно-маскировочного взвода.

Вот фрагмент рапорта Н.К. Патрахальцева из его личного дела, где он упоминает свою службу в СМв:

«Генерал-майору т. Сафонову

В моем личном деле указано, что в 1935 и 1936 годах я был по приказу НКО командиром взвода и командиром роты отдельного сапёрного батальона 51-й стрелковой дивизии.

В действительности я не был на этих должностях, а командовал так называемым сапёрно-маскировочным взводом, созданным 4-м управлением РККА (разведуправление). Мое назначение командиром взвода, роты и само название «сапмасквзвод» являлись прикрытием для выполнения спецзадач 4-го управления РККА и 4-го отдела штаба Киевского особого военного округа.

В 1937 году, в мае месяце, я был вызван в ГРУ и направлен в командировку в Испанию. [...]

Начальник отдела полковник Патрахалъцев».

Далее приводятся воспоминания Н.К. Патрахальцева об этом периоде его службы:

«В 1935 году меня пригласил к себе начальник штаба дивизии и приказал срочно передать взвод другому командиру. Мне была поставлена задача — из лучших старослужащих солдат дивизии сформировать команду в составе 44 человек.

Начштаба объяснил, что я выхожу из подчинения не только полкового, но и дивизионного командования и буду действовать по распоряжениям из Москвы. Мне предстоит готовить свою команду самостоятельно по специальной программе, присланной из ГРУ.

Через несколько дней в Одессу в наш полк приехал офицер по фамилии Досик и объявил мне, что моя команда будет легендироваться под названием «саперно-маскировочного взвода». На самом же деле я обязан готовить разведывательно-диверсионное подразделение для действий в тылу противника.

Вскоре из Москвы на мое имя пришла программа подготовки подразделения. На ней стоял гриф «Секретно».

Задачи этих СМ взводов сводились к следующему: переход через государственную границу; выход в назначенный район; проведение специальных мероприятий (подрыв железных дорог, вывод из строя средств связи, мостов, перехват связных и др.), создание в тылу противника паники, срыв отмобилизования, дезорганизация работы ближайшего тыла. При этом разведывательные задачи им ставились как попутные. Способ перехода госграницы — пеший. Срок пребывания в тылу противника — как можно продолжительнее. Предпочтение отдавалось действиям мелкими (по 5—7 чел.) группами. Связь с высланными группами обычно не предусматривалась. Однако в случае крайней необходимости разрешалось ее осуществлять посыльными. Базами питания частично являлись «опорные точки». В последующем предполагалось изыскивать продовольствие, боеприпасы, ВВ и СВ, другие средства материально-технического обеспечения из местных ресурсов. Планировалась также доставка крайне необходимого для групп имущества и снаряжения воздушным путём».

Таким образом, уже в 1935 году наиболее дальновидные руководители советской военной разведки пришли к выводу о необходимости тесного взаимодействия специальной и агентурной разведки («опорные точки» для подразделений СпН, создаваемые силами агентуры) в интересах эффективного выполнения разведывательно-боевых задач.

«На территориях сопредельных государств (Эстонии, Латвии, Литвы, Польши, Румынии) агенты Разведуправления Генштаба приступили к созданию опорных баз для саперов-маскировщиков — главным образом в сельской местности, на хуторах, хозяева которых сотрудничали с советской разведкой. Эти люди должны были хранить запас продовольствия для диверсантов, оружие, взрывчатку и средства взрывания иностранного производства (немецкого, польского, румынского и т.д.). Существовала отработанная система паролей, явочных мест, взаимного опознания. Предполагалось, что в ходе боевых действий вооружение, снаряжение и продовольствие диверсантам будут также доставлять самолеты, сбрасывая груз на парашютах по сигналам с земли»14.

Необходимо отметить, что при создании штатных разведывательнодиверсионных подразделений не произошло необдуманных действий, как это часто у нас бывает, связанных с реорганизацией, оптимизацией и пр., которые, как правило, только вредят делу. Наряду с СМв в приграничных округах продолжали существовать и нештатные партизанские отряды. Они совершенствовали свою выучку, принимая участие в войсковых учениях, в ходе которых выполняли диверсионные и разведывательные задачи. Помимо созданных ранее создавались и новые, наращивая таким образом группировку сил активной разведки в приграничных округах.

Руководящий орган активной разведки

В ноябре 1935 года были утверждены новый штат и структура РУ РККА. Для руководства вновь созданными развед-диверсионными подразделениями в структуре РУ РККА было создано специальное диверсионное отделение «А» («активка»). Отделение возглавил бригадный комиссар Гай Лазаревич Туманян.