Олег Кожин - Темная сторона дороги

• Название: Темная сторона дороги
• Автор: Олег Кожин
• Издательство: АСТ
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-087480-4

Перед вами не сухое документальное повествование о дорожных аномалиях, а сборник увлекательных рассказов «темного жанра» от авторов, многие из которых уже знакомы читателям по сборникам «Самая Страшная Книга 2014» и «Пазл». Рассказы очень разные, но все они о дорогах: зловещие попутчики; повороты, ведущие в никуда; «проклятые участки», на которых необъяснимо часто случаются аварии, и всякого рода нечисть, чинящая препятствия плавающим и путешествующим… Темная сторона современной России приглашает читателей в путь!

---

Свет в вагоне горел вполсилы, пассажиры плавали, суетились в жирном желтоватом полумраке. Поезд вздрогнул. Илья повесил куртку на крючок, закрыл уши инди-музыкой и повернулся к черному окну. Потом что-то на несколько секунд заслонило тусклый свет ламп, и по другую сторону столика на сиденье опустился какой-то мужик. Он смотрел на Илью, и тот вытянул один наушник:

— Здравствуйте.

— Здорово, — хрипловатый насмешливый голос. Лицо в тени, толком не рассмотреть, но кажется, широкое, овальное. Коренастый такой мужик, одет вроде бы просто. Илья снова отвернулся к окну. Загорелись все лампы, и перед парнем вдруг оказалось его отражение в черном стекле. Он обвел глазами вагон, люди с улыбками переглядывались. В основном зрелые и пожилые, но были и дети. Последовал едва ощутимый толчок, поезд тронулся. Илья перевел взгляд на соседа, но — это было что-то странное — не смог его разглядеть. Он видел только почти прозрачную тень, густое сумрачное пятно в форме человека. Оно было объемным, и внутри него что-то шевелилось.

— Ты че, малой? — Мужик снова был на месте, во плоти.

— Что? Я ничего, — Илья смутился, поспешно схватил телефон, сделал погромче The National в наушниках и стал копаться в плей-листе. Нужно больше спать, вот и все. Он уже несколько месяцев спал очень плохо. Но завтра все разрешится, и сон, наверное, вернется. Все вернется.

Появилась проводница, собрала у всех билеты, оторвала от каждого по листку для себя, спросила что-то про белье, потом про чай. Билетом соседа Ильи она не поинтересовалась. Может, знакомый или заплатил проводникам мимо кассы, кто знает? Илья глянул в начало вагона, увидел там другого проводника, стоящего спиной. Он был лысым, и голова блестела, казалась какой-то неровной. Может быть, из-за освещения. Скривив лицо, Илья вернулся к плей-листу в телефоне, теперь играли The Smiths. Он снова уперся взглядом в окно, глядя сквозь себя в темноту, губы беззвучно двигались, повторяя слова песни:

— «Love, peace and harmony? Oh, very nice, very nice, very nice, very nice. But maybe in the next world»[1].

— Ты падаешь.

Илья не понял, что произошло. Музыка смолкла, экран телефона не загорался, а еще этот голос, будто прозвучавший в наушниках…

— Вы что-то сказали? — спросил Илья у соседа, тот глянул на него и усмехнулся. Покачал головой.

— Сергей Саныч, — мужик протянул руку, большую, крепкую. Илья немного стеснялся своих хрупких ладоней, поэтому пожал протянутую руку посильнее.

— Илья.

— Выпьешь со мной чаю, м?

— Да как-то… — внезапный разговор его уже напрягал, — у меня и кружки нет, и не хочется особо.

— Давай-давай, за мой счет. Уж больно у тебя лицо кислое, нужно подсластить.

Между тем телефон отказывался включаться. Раньше с ним ничего подобного не случалось. Зарядка, кажется, была полной. Как же в Москве без телефона? Правда, Алиса никогда не опаздывала на вокзал. Раньше.

— Можно нам два чая? — Сосед обратился к возвращающейся в начало вагона проводнице.

— Зеленый, черный, сахар, лимон?

— Сладкий, черный, ну и давайте с лимончиком.

Проводница ушла, и Сергей Саныч повернулся к Илье, с сочувствием поглядел на его попытки реанимировать телефон:

— Сломалась машинка? Китайская небось.

— Блин, я без телефона как без рук.

— Я знал человека без рук, и у него не было телефона.

Илья поднял голову и посмотрел на соседа. Тот ухмылялся, но непонятно было, серьезно он говорил или нет. Стало неловко. Илья отвел глаза и посмотрел вслед проводнице, потом обернулся в конец вагона и там увидел второго проводника. Теперь тот стоял ближе, но опять спиной. Он был низок и толстоват, в широкой синей форме, на безволосом затылке поблескивали бугры. Странно, когда он успел пройти мимо?

— Не любишь болтливых попутчиков, да? — продолжал Сергей Саныч.

— Ну я сам просто не очень болтливый. — Илье пришлось снова повернуться к нему.

— Неправда же.

— В смысле?

— В смысле в подходящей компании ты наверняка сам болтун. Главное, чтобы людей поменьше было, да?

— Вы же меня не знаете.

— Но я ведь правильно сказал?

— Ну с хорошими друзьями…

— В подходящей компании, я и говорю.

— Ну и что?

— Да ничего, малой, расслабься. Кстати, чаек.

Действительно, подошла проводница, поставила на стол пару стаканов в темных рисунчатых подстаканниках, положила пакетики с сахаром.

— Как быстро, — удивился Илья. — Спасибо.

— Да, спасибо, — повторил Сергей Саныч, и проводница молча ушла. Илья попытался вспомнить, заплатил ли его сосед за чай. Кажется, нет. Прямо VIP-персона. Между тем тот высыпал себе в стакан два пакетика сахара и зазвенел ложкой.

— Люблю поезда, а ты? — спросил он.

— Да, пожалуй.

— Все эти подстаканники, полки коротенькие, звуки, огоньки за окном. Такая романтика в этом есть, такая магия. Люди друг к дружке впритык. И не как в самолете или в трамвае, нет. Тут как бы общежитие, такой большой дом без запертых дверей. В купе уже не то, конечно. Тут в гробик не спрячешься, люди чувствуют связь. Даже вот ты, весь такой нелюдимый, а чувствуешь. Ведь чувствуешь, а?

— Наверное.

— Не наверно, а точно. А еще это чувство дороги, тоже волшебство. Вроде бы лежишь себе на своей полке, строчишь смс-ку девчонке какой-нибудь или книжку читаешь. Вроде бы. А на деле завис в каком-то промежутке между городами, между А и Б. Вроде бы двигаешься, а вроде бы и стоишь. Время вроде и идет, а может, и нет. Ты падаешь. Особенно, когда в ночь едешь, это чувствуется.

Илья макал в стакан чайный пакетик, что-то неприятно кольнуло его при последних словах попутчика, но говорить об этом он не стал. Сказал другое:

— Часто ездите поездом?

— Да как сказать? По твоим меркам, даже редко будет, а кто-то скажет, что слишком часто езжу.

— А… откуда вы знаете, какие у меня мерки?

— Ну тебе сколько лет? Двадцать… два, двадцать три?

— Двадцать восемь. — Почему-то вдруг подумалось, что мужик нарочно подтрунивает над моложавостью Ильи, даже стало обидно.

— Ну вот, двадцать восемь, а когда я в последний раз ездил на поезде, тебя все равно даже в проекте не было.

— Ого. А так говорите про всю эту… поездатую романтику, как будто постоянно ездите.

— Да, знаешь, время летит. Как будто только вчера последний раз так ездил, — Сергей Саныч с неизменной усмешкой пригубил чай. Илья последовал его примеру, разглядывая лицо попутчика. Непонятный тип. Улыбается так простодушно, глаза карие собачьи, и морщинки вокруг них такие добрые-добрые, но хитрые. И не возьмешь в толк, когда он серьезен, когда шутит. И все это Илье почему-то нравилось, было в этом что-то ужасно знакомое.

Они пили чай и говорили все более непринужденно, Сергей Саныч расспрашивал Илью о том, где тот учился, зачем бросил, какой была его первая девушка, писал ли он стихи и прочее-прочее. Порой это были странные вопросы, но отвечать на них было нетрудно, и даже приятен был такой неподдельный интерес. Только о будущем Сергей Саныч не спрашивал. Ни о цели поездки в Москву, ни о планах на жизнь — ничего. Может, оно и к лучшему.

— Да, жаль, что с друзьями у тебя так вышло. Ну вот у меня тоже давно друзей не было, да и семьи. Так вот потреплешься с кем-нибудь в дороге, и все, едешь дальше, а люди остаются. Жизнь, она такая. — Попутчик снова пустился в философствования, и Илья немного отвлекся. Оказалось, всего в нескольких шагах от них о чем-то шептались проводники. Снова этот уродливый затылок. Какие-то жуткие шишки, будто коленки и локти, сросшиеся без какого-либо смысла и симметрии. А еще ближе к шее сбоку жуткая красноватая складка, похожая на сжатые искривленные губы. Шрам, наверное. Этот затылок начал раздражать Илью. Да есть у него, вообще, лицо? Надо пойти в сторону туалета и заодно поглядеть.

— Извините, — Илья поднялся из-за столика. Было приятно размяться, да и мочевой пузырь, действительно, уже посылал свои сигналы. Рука все еще сжимала ручку подстаканника, Илья хотел сделать последний глоток чаю перед уходом. Только стакан от его рывка не двинулся с места. С ужасом Илья заметил, что подстаканник вплавился прямо в стол, по белой деревянной поверхности разошлись металлические паутинки… В вагоне потемнело.

— Ты падаешь, — сказал незнакомый гулкий голос из темноты. — Прости.

Вспыхнул свет. Илья зачем-то прижимал стакан к груди. С ним все было в порядке, подстаканник не расплавился. Илья сел.

— Ты чего это? — спросил его Сергей Саныч.

— Я… мне в туалет надо, — он допил чай и снова встал, только почему-то пошел в конец вагона, а не в начало, как собирался. Что это было? Неужели от недосыпа могут быть такие глюки? Конечно, он извел себя за последние месяцы, но такое… Это уже чересчур. Не обращая ни на кого внимания, Илья дошел до двери с окошком. За ней кто-то стоял. Над дверью висело электронное табло с надписью «туалет свободен». Значит, это не очередь туда, по крайней мере. Илья повернул металлическую ручку и вошел. У опущенного окна курил мужчина, они встретились взглядами, стало еще больше не по себе. Мужик смотрел, нахмурившись, но сами его глаза, маслянисто-черные, пьяные, не выражали ничего. Илья скользнул к двери туалета, дернул ручку, струхнул, потом сообразил и толкнул дверь внутрь. Вошел и заперся.