Дмитрий Чернояр - Ролевик: Кицурэ. Сталкер (СИ)

• Название: Ролевик: Кицурэ. Сталкер (СИ)
• Автор: Дмитрий Чернояр
• Издательство: СИ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

Развлекаются не только боги, но и их помощники. И вот по воле одного из помощников Артаса, бога Хаоса, Лекс, отправившийся на последнюю ролёвку в своей жизни, вдруг осознаёт, что тело - не его, и мир вокруг - так же. Чудовищный, чужой мир, полный опасностей и приключений, стоящий на грани гибели... И вот в руках верный кнут, на ногах тяжёлые ботинки, за спиной - рюкзак и километры пройденного пути, а впереди - руины и катакомбы Древних. Ну а тебе отведена простейшая задача - умудриться выжить и разобраться с аномалиями, ведь теперь ты - сталкер, тот, кто пройдёт и вернётся оттуда, где другим улыбнётся только смерть. Тебе и карты в руки, и да сверкнёт гранями костяных кубиков Случай.   Ссылка на профайл: http://ficbook.net/authors/Chernoyar    

---

Нас встретила абсолютно гладкая скальная порода - ни камушка, ни песчинки, ни какого-нибудь мха или лишайника - всё сносило беспощадными потоками движущихся масс воздуха. Если бы не Чук - фига с два бы мы прошли дальше пары сотен метров. Дроид же, пав на брюхо, переконфигурировал броню в нечто плавно обтекаемое и, совсем по-тараканьи перебирая конечностями с активными гравизацепами, потащил нас, обвязавшихся прочной верёвкой, за собой.

Кейт, пошаманив весь первый привал над парой каких-то невзрачных деревяшек, прихваченных с предгорий, с гордостью привязала по наскоро вырезанной птицеподобной фигурке к шапкам. И, мать моя в кедах, это реально помогло! Ветер, огибая Чука, долбился всей своей чудовищной массой нам в лица, глушил, пытался выдавить глаза и содрать кожу с открытых участков, а с закрытых - сорвать шмотки и тоже содрать, до самых костей... Так вот: артефакты кицунэ, встречаясь с порывами ветра, бережно отводили встречные потоки чуть в стороны, а то, что отвести не удавалось, добиралось до тела в изрядно ослабленном варианте. Да, подзаряжать приходилось каждые десять-пятнадцать минут, но это всяко лучше, чем идти, почти не разбирая дороги.

Впрочем, и того, что пробивалось через фильтры, было с излишком: пар от дыхания сносило так, что не успевал его заметить, нос, прикрытый толстым шарфом, онемел, равно как и остальные участки относительно открытой кожи, а дно ущелья стало плавно забирать вверх.

Холод... Мороз был просто аномальным. Кожа немела, но не покидало ощущение, что ветер словно в двух фазах дует: на первой обмораживает кожу, пытается пробиться сквозь одежду, а на второй - как будто немного в другом пространстве движется, в том, где нет преград в виде мяса и шмоток пары наглых мягкотелых, в том, где вся его чудовищная масса ледяного воздуха сразу впивается в кости, наращивает наледь на скелете, вымораживает костный мозг до кристаллического звона...

Хоть ни Кейт, ни я не очухались ещё полностью после недавних разборок в Анклаве, но желанием ночевать под таким ветром не горели от слова совсем, и потому мужественно решили во что бы то ни стало пройти горную трещину без ночёвки, на крайняк, если и по ту сторону ситуация окажется не лучше, заставить Чука на форсированном режиме гравигенераторов бежать до победного, а самим, потеснившись, устроиться в медкапсуле до окончания забега.

Однако, очень скоро ущелье стало круто забирать вверх, местами угол подъёма подскакивал градусов до сорока, если не больше, и если бы дроид не обладал потрясающей гибкостью и не двигался едва ли не царапая брюхом скалу, то его бы сдуло ко всем кхалам, а следом за ним и нас, естественно.

Чуть позже стали попадаться снежинки. Кусочек кристаллизированной воды, разогнанный до огромных скоростей, с лёгкостью способен резать беззащитную кожу, и потому, не желая тратить силы организма на постоянную регенерацию резаных травм, но и не горя энтузиазмом ютиться вдвоём в одноместном ложементе модуля, мы до минимума выбрали верёвку, оказавшись почти вплотную к телу Чука.

Вскоре стемнело, и только благодаря ночному зрению мы не переломали себе ноги-руки и всё остальное. Дроиду-то что? У него методы восприятия и анализа окружающей действительности гораздо шире даже продвинутых кицурских, так что хоть темнота, хоть глубина воды, хоть толща снега - чугунатор всегда знает, в какую сторону и по какой поверхности движется.

Тем не менее, в модуль мы так и не залезли, хотя ветер под конец поднялся настолько, что пришлось идти, буквально привязавшись второй верёвкой к скобообразным выступам на ногах и поясе Чука. Самого дроида ветер старательно пытался оторвать от поверхности, впрочем, безуспешно. Чук даже вполовину мощности не разгонял генераторы, без проблем удерживаясь на скале за счёт минимальной площади сопротивления. Всё-таки его модульная броня с опцией подстройки под текущие нужны - это просто чудо.

И как-то не верится, что цивилизация, сумевшая создать подобное произведение научно-военного искусства, додумалась до полной реализации идеи самовыпиливания себя из истории Веера.

Дно резко пошло вверх, снежинки превратились в бесконечный поток острейших, неуловимых для зрения тончайших лезвий, забивающих и царапающих упрочнённые стёкла широких очков, а потом - всё стихло, и мы наконец-то рискнули поднять головы.

Позади темнел провал ущелья, белёсый от струек снега, утаскиваемых ветром, чуть впереди начинался спуск, а по левую руку в скальной толще призывно манило небольшое углубление, словно специально созданное кем-то для того, чтобы именно в его кармане разбивать палатки и ставить костры.

Инцидент с ге-ри разрешился не только профитом для Кейт в виде второго хвоста - у меня отпочковался четвёртый. Впрочем, заметил я переизбыток мохнатых конечностей далеко не сразу: поначалу нам с Лисёнкой было совсем не до того, потом отсыпались, и только после всего этого, когда взялся за подбор одежды взамен повреждённой, обнаружил дополнение.

Зато желтоглазая легко и непринуждённо научила "объединять" сей относительно материальный довесок. Лёгкое усилие воли, и все четыре длинных рыжих отростка сливаются в один. В Сути же картина выглядела абсолютно иначе: вокруг каждого хвоста по спирали закручивалось едва уловимое взглядом марево искажаемого пространства, и дополнительные конечности словно бы проваливались в какое-то подобие лакун, кои, не прекращая движения, стягивались к центральному пушистому довеску. При этом ощущать я их не переставал, менялась только точка восприятия - словно все четыре есть по отдельности, но связаны в единую сеть.

Из полезных свойств обнаружились забавные моменты: когда хвосты едины, для провала в ускорение вообще усилий прилагать не надо, только зародилась даже не мысль, её тень - а тело уже отреагировало. Плюсом к тому - заметный скачок скорости реакции и странное чувство понимания объёма собственных резервов. Хвосты по отдельности - знаю, что могу многое, но не очень понимаю, на каком моменте силы покинут меня и я выдохнусь, хвосты в один собраны - и будто включается система мониторинга ресурсов: представляю, сколько во мне запасено энергии, какой процесс в организме или тонкой оболочке за что отвечает, как циркулирует Сила по телу и ауре, где, как и в каком объёме собирается и компактифицируется для дальнейшего распределения по энергохранилищам кицурского метаорганизма.

Ну и ещё всякого-разного по мелочи, но в таких масштабах, что любая попытка сосредоточиться и воспринять весь этот массив информации в деталях сразу же заканчивается острейшей головной болью с непременным обильным носовым кровотечением.

Если подытожить - то хвосты всё же не просто накопители энергии, это, скорее, сверхсложный приёмопередатчик с громадьём всевозможного обвеса, в котором роль аккумулятора Силы - далеко не приоритетная. А если оперировать земными понятиями, получается ещё веселее: каждый хвост - ЦОД и ТЯЭС в одном флаконе, а при объединении - вообще что-то чудовищное, словно кластер мейнфреймов.

На следующее утро, плотно позавтракав и сверившись с картой, всё же двинулись в путь.

И очень скоро стали понятны слова Шута о паре и газах. Один из левиафанов, огромный, но при этом какой-то усохший, с наростами не то камней, не то ороговевших шрамов, с выцветшей до серости шкурой, сделал пару тяжёлых витков вокруг своего семейства и на небольшой высоте отправился в сторону хребтов, окружающих долину. Мы как раз успели спуститься на небольшую площадку, образованную уходящим за скалу склоном, чтобы стать свидетелями смерти исполина.

Скала скрывала от наших глаз острую гребёнку каменных наростов, снаружи их прикрывал массив гор, но из долины на них открывался прекрасный вид. Между этими изогнутыми пальцами клубился странный плотный туман, изредка разрываемый выбросами не то пара, не то газа. Левиафан, не меняя курса, шёл прямо на эту дымную гряду, мощным телом раздвигая поначалу мелкие облачка тумана, а потом и вовсе исчез в непроглядной хмари.

Спустя несколько мгновений туман между наростами вспучился, лопнул серыми брызгами, выпуская из своего чрева летающего исполина - со сползающей кожей, с кровоточащими кавернами, уходящими вглубь тела, с оголёнными мышцами. Он шёл вертикально вверх, роняя кровь и ошмётки плоти, оставляя за собой зеленовато-серую дымку. Иногда его догоняли выбросы пара, сдирая с тела новые порции мяса, оставляя огромные, тут же лопающиеся волдыри по всей шкуре, но пар не мог его не то что остановить, даже сбить с пути.

А гигант всё забирал и забирал отвесно вверх, очень быстро становясь совсем крохотным, пока вовсе не исчез в где-то в районе перьевых облаков.

А через несколько секунд он вернулся.

Там, где находились лоб и носовой рог, зияла огромная, вывернутая костями и мясом наружу яма, плавно уходящая вдоль хребта к хвосту. Словно что-то взорвалось внутри левиафана, разом уничтожив голову и позвоночник. Туша рухнула между каменными пальцами, обрушив разом два из них, а удар оказался такой силы, что мгновенно разметал туман, блуждавший между ними...