Александр Майборода - Гостомысл

• Название: Гостомысл
• Автор: Александр Майборода
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-6049-4

Гостомысл (ум. ок. 860) - легендарный старейшина ильменских словен, с именем которого в некоторых поздних списках летописей связывается сказание о призвании Рюрика. По другим источникам, Гостомыслом, возможно, звали одного из племенных вождей вендов (западных славян), который погиб в 844 году в сражениях против короля Людовика. Александр Майборода предлагает собственную версию тех далеких лет, однако также основанную на ряде письменных источников.

804 год. Начало эпохи викингов. Морские разбойники даны вторгаются в земли словен. Словенский князь Буревой вступает в борьбу, но терпит поражение и погибает. После смерти вождя дружина не желает служить его преемнику, юному князю Гостомыслу, и он остается без войска. Но вскоре Гостомыслу удается собрать новую дружину и изгнать врагов из словенской земли.

Это первая книга о легендарном князе и старейшине славян...

---

Через мгновение берсерк падал со стены, разрубленный от плеча до пояса.

Вячко хмыкнул, — а чем мы хуже князя? — и бросился на другого берсерка. Оставшимся берсерком занялись другие дружинники.

Конечно, не все дружинники были сильны, как князь или Вячко, однако через небольшое время и остальные берсерки упали со стен убитыми.

Получив сильный отпор, даны отошли на свои корабли и, укрывшись за щитами, стали из вечерних потемок посыпать город тучами горящих стрел.

В ответ со стен полетели горшки с горящей смолой. Но корабли данов были слишком далеко, и огненные подарки не долетали до цели, падали на воду или землю. Разбиваясь, они превращались в яркие костры.

Тем не менее это приносило пользу — костры освещали подходы к стене.

Отблески пламени красили корабли данов в черно-кровавый цвет, и было видно, что они быстро растворяются во тьме.

Князь посмотрел вниз и сказал:

— Они уходят.

— Внизу почти ничего не видно. Только огни немного освещают подходы, — сказал Стоум.

— Этого хватит, — сказал князь.

— Кажется мне, что внизу еще остались датские лодки. Как бы они хитростью не залезли на стены в каком другом месте, — сказал Стоум.

— Не полезут. Они хотели неожиданным приступом взять город. Да не удалось им. Теперь они уйдут к себе в Данию, — сказал князь.

Пока шел этот разговор, Гостомысл озабоченно озирался, подыскивая, чем бы вытереть клинок.

Заметив это, Ратиша спросил:

— Ты что-то ищешь, княжич?

Гостомсыл показал окровавленный клинок:

— Меч испачкался.

— Дай меч, я его вытру, — сказал Ратиша.

Гостомысл отдал ему меч. Ратиша подошел к ближайшему из убитых данов и вытер о его одежду клинок, затем вынул из сумки белую холщовую тряпочку и нежно провел ей по полированному металлу.

Отдавая меч, Гостомыслу, Ратиша поинтересовался:

— Как ты чувствуешь себя, княжич?

Гостомысл расплылся в широкой улыбке.

— Ты не поверишь, Ратиша, — я еще никогда не чувствовал себя так хорошо, — захлебываясь от радости, заговорил Гостомысл. — Вначале я испугался так, что мне хотелось убежать, забиться под кровать и плакать. Я чуть даже не обмочился и не навалил в штаны. Но когда началось сражение, я вдруг почувствовал, что мой страх куда-то ушел: я хотел только одного — убивать врагов. Желание придало мне силы, и когда враги оказались на стенах, я рубил их мечом, и даже, наверно, кого-то убил. Я не видел этого, но я в этом уверен. Мое желание сбылось, и потому я счастлив, я счастлив так, как никогда не был счастлив. Думаю, большего счастья я уже никогда не испытаю.

Рассказ сына услышал князь Буревой. Он усмехнулся и сказал:

— Сын, вот теперь ты стал настоящим воином. И запомни: у мужчины есть три радости. Первая радость — это вино — оно даст тебе веселье. Правда, если много выпьешь, то тебе станет дурно. Поэтому пей вино в меру. А лучше вообще не пей. Победа над сильным врагом сделает тебя хозяином своей жизни. Мужчине власть приносит счастье. Но власть тяжела, от нее все время болит голова.

Стоум рассмеялся.

— А третье? — спросил Гостомысл.

— А вот третьего бойся больше всего, — улыбнулся князь, — потому что это любовь к женщине. Это самое сладкое для мужчины. Слаще ничего на свете нет. Но она оглупляет пораженного ею мужчину: заставляет его совершать безумные и бессмысленные поступки. Стремясь заполучить благосклонность любимой женщины, мужчины добывают сокровища, покоряют страны, убивают людей, разрушают и строят города, переворачивают мир с ног на голову. Все это кладется к ногам любимой женщины. И тут выясняется, что все это ей как раз и не нужно. А когда пытаешься разобраться, что же ей нужно на самом деле, то вдруг ощущаешь себя полным дураком, потому что ничего не понимаешь: она говорит одно, хотя имеет в виду совершенно другое и мечтает о третьем.

— Но почему же мужчины, зная обо всем этом, все же исполняют прихоти женщин и делают эти глупости? — спросил обескураженный Гостомысл.

— Не знаю, юноша, — сказал князь Буревой и обратился к Стоуму: — Боярин, может, ты это знаешь?

Стоум рассмеялся и сказал:

— Прости, князь, я тоже этого не знаю. Думаю, что даже сами боги этого не знают.

Разговор прервала воткнувшаяся в стену рядом с князем горящая стрела и стала осторожно разгораться.

Стоум сломал стрелу и бросил вниз.

— Кто это еще стреляет? — недовольно сказал князь и выглянул из укрытия.

— Осторожнее, князь, ты хорошо виден снизу! — предупредил Стоум. — Как бы...

Договорить он не успел, рядом с головой князя по дереву застучали стрелы, — эти стрелы не горели, поэтому были невидимы в темноте.

— Проклятье! — болезненно вскрикнул князь Буревой, схватился рукой за шею и стал сползать на пол.

Стоум бросился к князю. Вслед за ним бросились Гостомысл с Ратишей и находившиеся рядом дружинники.

— Что с тобой, князь? — испуганно спросил Стоум, наклонившись над князем.

— Кажется, разбойники шею стрелой задели, — сказал князь, и сев на пол, отнял руку от шеи.

Из доспехов на плече торчала стрела, по ней сочилась тонкая струйка крови.

Стоум охнул и приказал:

— Скорее снимайте доспехи!

— Ничего страшного, — слабо сказал князь.

Подоспевшие дружинники попытались снять защиту, но доспех не снимался — мешала стрела.

На мгновение задумавшись, Стоум решительно обломил стрелу.

Теперь доспех снимался. Было видно, что стрела насквозь пробила и кольчугу.

Тогда осторожно сняли и кольчугу, затем и одежду. Когда сняли одежду, обнаружилось, что стрела глубоко вонзилась в плечо.

Стоум тронул стрелу. Князь от боли поморщился.

— Опасная рана? — спросил он.

— Крови мало, — сказал Стоум. — Если стрела не... — промолвил он и в страхе замолчал.

— Тогда тяните проклятую стрелу, пока горячо! — приказал князь.

За обломок стрелы уцепился один из дружинников.

— Погоди, — остановил его Стоум и крикнул: — Приведите скорее знахаря!

— Некогда нам ждать знахаря — тяните стрелу, — сказал князь и попытался приподняться.

— Лежи, князь. Знахарь сейчас придет, — сказал Стоум.

— Что там делают даны? — спросил князь.

Стоум выглянул из-за стены.

— Там что-то странное происходит Подошел новый корабль, — сказал он.

— Это новые силы пришла на помощь к данам. Но ночью они на приступ теперь не пойдут, — сказал князь.

Стоум увидел знахарку и крикнул ей:

— Женщина, поторопись к князю!

Знахарка ускорила шаг. Вблизи она оказалось нестарой женщиной. На ее плече висела холщовая сумка.

Подойдя к князю, она быстро взглянула на рану на плече князя. Затем вынула из сумки маленький стеклянный флакон, красной жидкостью из него помазала вокруг ранки, затем вынула странный тонкий и узкий ножичек и быстрыми движениями рассекла плоть вокруг застрявшего в теле наконечника стрелы.

В глазах князя потемнело, от боли он поморщился, но не издал ни звука. Впрочем, еще через несколько секунд стрела была вынута, и кровь хлынула потоком.

Стоум испугался.

— Ты что делаешь, женщина? Ты так его убьешь.

— Пусть кровь немного стечет. С ней выйдет и вся порча, что попала в рану, — сказала знахарка и принялась завязывать рану куском белого холста.

— Что за стенами происходит? — обеспокоенно спросил князь, как только пришел в себя.

Стоум выглянул из-за стены.

— Что-то непонятное, — доложил он князю. — На корабле люди кричат и машут руками.

Как только на рану была наложена повязка, князь попытался пошевелить рукой, — рука шевелилась, хотя рана и отдавала болью. На губах князя появилась презрительная усмешка, и он поднялся на ноги и выглянул из-за стены.

Внизу действительно происходили странные события: воины, прибывшие на ладье, вместо того, чтобы броситься приступом на стены, стали избивать прячущихся на берегу данов.

Один из воинов с развевающейся на ветру, как знамя, серебристой бородой рубил топором борта вражеских лодок.

— Это Храбр! — радостно вскричал князь, разглядев необыкновенного воина.

Сил у Храбра было немного, но, подвергшись неожиданному нападению, даны сначала растерялись, а затем побежали к лодкам, и, столкнув их на воду, поспешно стали уходить в море.

Корабль Храбра, погнался было за вражескими лодками, но вскоре повернул назад.

Храбра, так неожиданно решившего исход битвы, встречали как героя. Князь, окруженный дружинниками и торжествующими горожанами, несмотря на рану, вышел встречать его на причал.

Радоваться было чему, все были уверены, что, получив сильный отпор, даны вряд ли скоро вернутся — не любят разбойники долгих осад.

Тут же в толпе рядом с князем оказались и волхвы, эти тоже были довольны, потому что их предсказание сбывалось — за поражением следовала победа. Теперь князю не за что было их корить.