Хлоя Нейл - Дикости

• Название: Дикости
• Автор: Хлоя Нейл
• Жанр: Любовно-фантастические романы

С тех пор, как Мерит превратили в вампира, и она стала защитником чикагского Дома Кадоган, ее жизнь не была простой. Она и Мастер вампиров Этан Салливан помогли сделать вампиров Кадогана сильнейшими в Северной Америке, наладили связи с паранормальными созданиями всех пород и вероисповеданий, живыми и мертвыми...

Но сейчас эти союзы пройдут испытание. Странная и запутанная магия прорвалась сквозь Северо-Американскую Центральную Стаю, и близкие друзья Мерит попали в перекрестье. Габриэль Киин, Апекс Стаи, обращается к Мерит и Этану за помощью. Но кто — или что — оказалось достаточно могущественным, чтобы переиграть магию оборотней?

---

Его губы были решительными, язык настойчивым, заставляя мою кровь мчаться, несмотря на то, что мои тело и разум утонули в поцелуе.

Он отстранился и обхватил мое лицо руками, прижался своим лбом к моему.

— Ребенок. Ребенок. — Было легко услышать диво в его голосе, и даже когда он отступил, по-прежнему обхватив мое лицо руками, в его глазах было сомнение. — Расскажи мне в точности, что он сказал.

И я рассказала. Дважды, и о предсказании, что сперва я подвергнусь испытанию. Но ничего из этого не притупило изумления в глазах Этана. Он положил руку на мой живот, как будто я уже была беременна.

— Ребенок. Первый ребенок вампиров. Ты знаешь, каким это будет чудом? Или какой силой? Каким благом для Северо-Американских Домов?

Настала моя очередь отстраняться, поскольку дрожь гнева пробудила мой темперамент.

— Или для ГС, если ты возглавишь их.

Он, должно быть, не заметил тона моего голоса, или же проигнорировал его.

— Прямо скажем, да.

— Так вот почему ты так этому рад? Потому что это дает тебе политическое преимущество? Мы может не примешивать в этот разговор стратегию?

— Страж, — произнес он, и я уловила предупреждающий сигнал в его голосе.

Я отошла в сторону и ткнула пальцем в его грудь.

— Не смей называть меня «Стражем». Сейчас я не твой Послушник, не тогда, когда мы говорим об этом.

— Мы говорим об уникальном событии в истории вампиров.

— Мы говорим о рождении ребенка. — У меня голова начала кружится. Из-за произнесенных слов вслух, у меня практически поехала крыша, и я нащупала ближайший стул и уселась на него, прежде чем провалиться в темноту окончательно.

— Дыши, Страж, — сказал Этан, с намеком на веселье в голосе.

Мне было не до смеха. Нисколечко. Не с осознанием того, что я буду матерью единственного ребенка вампира в истории. Что мы будем единственными родителями вампирами в истории.

Этан встал на одно колено передо мной.

— У тебя приступ паники из-за ребенка?

— Нет, — ответила я, в голове все плыло. — Это было бы трусливо и нелепо. Я хочу иметь детей. Дети — это здорово. Но я буду первой и единственной матерью вампиром. Каждый другой вампир в мире будет опекать меня.

Он смахнул волосы с моего лица.

— А разве Габриэль сказал, что это чудесное событие произойдет завтра?

— Ну, нет. Сначала будут испытания.

— Тогда, я полагаю, у тебя есть немного времени, чтобы подготовиться, — решительно заявил он. — Как делаю я. — Он поднял глаза на меня, одно колено на земле, другое поднято. Идеальное положение для безошибочного предбрачного действия. Медленная улыбка начала появляться на его лице.

— Не смей этого делать, — предупредила я, тыча в него пальцем. — Не смей снова мне делать липовое предложение.

— Кто сказал, что оно будет липовым?

Я закатила глаза.

— Как будто вот так совпало, что у тебя имеется кольцо в кармане пиджака.

К моему большому удивлению, и ужасу, он не отшутился. Его глаза блестели, что заставило мой живот скрутиться от нервов. Конечно же, у него на самом деле нет кольца в кармане. Мы знали друг друга недостаточно долго. Были вместе недостаточно долго.

— Боже, Этан. — Я ударила его по руке. — Нет. У тебя нет кольца в кармане.

— Бедный, обеспокоенный Страж. — Он поставил меня на ноги и обнял. — Все бремя мира на ее плечах.

— Это бремя исключительно на моей матке, — поправила я. — Или будет, после испытания.

— Да, ты уже упоминала об этом, — сухо сказал он. — И он даже никак не намекнул тебе, что, конкретно, это значит?

Я отрицательно покачала головой, сложила руки на груди и посмотрела на него.

— Что, если это ты? Что, если ты решишь бросить вызов ГС и тебя ранят? Или Убьют? Или что, если ты одержишь победу и переедешь в Лондон?

— Тогда, либо у тебя случится непорочное зачатие, либо мы будем видеться время от времени. — Этот блеск вернулся в его глаза. Он всецело наслаждался этим.

— Ты не помогаешь. Серьезно — что мы будем делать?

— Относительно потенциального ребенка? Я могу думать о нескольких вещах, Страж. Большинство из них требуют наготы. Некоторые незаконны в большинстве консервативных штатов.

Я пихнула его локтем под ребра.

— Относительно ГС.

Выражение его лица выровнялось.

— Я не знаю. Не знаю. — Он провел рукой по волосам. — Насколько крепка поддержка?

— Вполне, — ответила я. — Достаточно, чтобы гарантировать голоса ГС. Но недостаточно, чтобы гарантировать победу или бескровный переворот.

Он кивнул.

— Это касается большинства стоящих вещей, сказал бы я. Они редко бывают нерискованными.

Затем он покосился на меня.

— Страж, конкретно, как долго ты все это умалчивала?

— Чертовски долго. По обоим пунктам.

Он хмыкнул и, положив мне руку на затылок, потянул вперед.

— Я люблю тебя, Кэролайн Эвелин Мерит, — произнес он, прижимаясь своими губами к моим.

Он целовал меня нежно, его рот был нуждающийся и настойчивый, язык переплелся с моим, а губы нежно надавливали, пока он прижимался своим телом ко мне. Его рука скользнула по моим ребрам, он взял в ладонь мою грудь и ущипнул сосок, дразня и возбуждая. Мое тело сводило от желания, кровь гудела от потребности, которую он вызывал, ослепляющее желание, которое начало требовать действий.

Он двинулся вперед, толкая меня к спинке дивана, его эрекция твердела между нами.

— Ты не отделаешься от меня, — сказал он, его губы коснулись моей шеи, прокладывая дорожку поцелуями по тем местам, куда он кусал меня раньше, обещание грядущего наслаждения.

— А карнавал? — удалось мне прошептать, думая о работе, которую необходимо сделать.

— Мы имеем право на личную жизнь, — ответил он. — Уделить время нам. — Он воспользовался этим моментом, расстегнул молнию на моей грязной куртке и бросил ее на пол, затем сделал то же самое с рубашкой, которую я надела под нее. Он уперся пристальным взглядом в мою грудь. Руки последовали тому же направлению, и все рациональные мысли покинули мою голову. С впечатляющей скоростью.

Я застонала, в равной степени возбужденная и убаюканная от движения его рук и положения бедер напротив моих. Не было сомнений в том, чего он хотел, или что бы хотел взять.

Все еще целуя меня с практически безжалостной силой, как будто мог просто проглотить, он обнажил мою грудь и накрыл ее своими руками, переплетая язык с моим, с намеком на то, что было у него на уме. Он положил мою руку на свою эрекцию, вдавливаясь в меня своим телом, отрываясь от моего рта, чтобы перевести дыхание и выгнул спину, наблюдая, как моя рука двигается напротив него.

Он издал непонятный звук, ни то рычание, ни то какое-то слово, затем снял с себя рубашку, а с меня остальную часть одежды, оставив абсолютно голой перед собой.

Его глаза были серебряными, клыки, острые как иглы, тело практически дрожало от предвкушения и желания.

Не отрывая от меня глаз, он расстегнул джинсы и сбросил их на пол. Шелковые боксеры прикрывали его впечатляющую выпуклость, но он их также скинул, не оставляя ничего, кроме своей наготы передо мной, в его глазах светилась магия, тело было несомненно готово.

Он взял свое возбуждение в руку и облизнул губы, поедая меня взглядом. Глаза сужены и блестят, его тело напряжено и обтянуто золотистой кожей, готовое для ласк, он поглаживал себя, играя со мной, подзадоривая не только прикоснуться к нему, но и приготовиться к близости.

Ну что ж, я готова.

Я подтолкнула его назад, направляя к низкому французкому стулу в углу комнаты. Он сел, его рука все еще была занята, глаза приклеены к моей груди.

Я оседлала его, и его губы отыскали мою грудь, играя и покусывая, пока моя кровь кипела от потребности.

Больше не было никаких предварительных ласк, время на которые было бы потрачено зря. Я была готова, мое тело жаждало его. С рычанием и грубым ругательством, он вонзился в меня, заполняя, подчиняя мое тело и не оставляя никаких границ, осязаемых или каких-либо еще, между нами. Его руки легли мне на талию, и он удерживал меня напротив себя, насаживая с каждым захватывающим толчком.

Он провел ладонью по моему лицу, захватывая пальцами подбородок и заставляя смотреть ему в глаза, пока он входил в меня. Я не была уверена, запоминает ли он мое лицо, или же заботится о том, чтобы я хорошо заучила его собственное. В этом моменте была такая интимность, что никто из нас не позволял себе закрыть глаза.

— Мерит, — проговорил он, его голос был рваным. — Ты нужна мне. Я люблю тебя.

— Я люблю тебя.

«На веки вечные», — мысленно сказал он. — «Вопреки всему».

«На веки вечные», — повторила я ему.

Он поднял меня на руки и пошел в сторону спальни, сжимая в руках, как пират свой клад. Он положил меня на кровать так осторожно, словно я была из фарфора, и тут же накрыл меня своим тело. С силой, будто долго воздерживался, он погрузился в меня, его толчки были жесткими и быстрыми, как и прежде.