Гленда Ларк - Та, которая видит. Запах зла

• Название: Та, которая видит. Запах зла
• Автор: Гленда Ларк
• Издательство: ACT, ХРАНИТЕЛЬ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-046675-7, 978-5-9762-4830-4

Мир Островов, чьи народы НИКОГДА не смешиваются между собой…

Мир крошечных королевств, бесконечно заключающих союзы и ведущих войны…

Мир, в котором испокон веку существуют ДВЕ магические школы — Силв, верящие, что колдовство имеет право быть ТОЛЬКО светлым, и Дун, исповедующие темную сторону магии.

До недавних дней их адепты полагали, что худой мир лучше доброй ссоры… Но теперь на далеком острове Гортан воцарился Великий Мастер Дун-магии Мордред, мечтающий подчинить своей власти ВСЕ ОСТРОВА, — а на Срединном архипелаге набирают силу силв-маги, зовущие себя Хранителями — и тоже мечтающие о ВЫСШЕЙ ВЛАСТИ.

Покуда жив Мордред, покуда могущественны Хранители — на Островах не будет покоя.

Но в силах ли наемница Блейз, обладающая даром противостояния магии, и ее спутники — принцесса-колдунья и проклятый изгнанник-убийца — сразиться разом и с силой Света, и с силой Тьмы?

---

Мы начали красться по коридору (у нас с Тором и не было иного выбора: ноги у нас по-прежнему были скованы); выглядели и пахли мы, как обитающие в трущобах крысы. Комната в конце коридора оказалась камерой пыток; она располагалась в подвальном помещении и окна имела только высоко под потолком. Всюду вокруг валялись мерзкие орудия палача, однако в комнате никого не было. В одном конце виднелся очаг с широкой трубой.

— Подонки, — прошипел Тор, оглядываясь. — Какие же подонки! — Он поднял с пола молоток и зубило. — Может быть, удастся избавиться от этих проклятых железок. Иди сюда, Блейз, попробуем. — Я была только счастлива подставить ему свои кандалы. Дело шло медленно, но в конце концов и руки, и ноги у нас оказались свободны.

Какое же это было облегчение! Я снова стала чувствовать себя человеком; несколько раз согнув руки и присев, я хоть отчасти вернула себе прежнюю силу.

— Оружие, — сказала я, поднимая щипцы с длинными ручками. Их назначение, вероятно, было доставать горячие угли из очага. Тор выбрал себе нечто среднее между вертелом и мечом; молоток он тоже прихватил с собой. Эйлса с отвращением оглядела все, чем была полна комната, и, подойдя к очагу, взяла длинную кочергу. За все время она не проронила ни слова; похоже, освобождение положило конец ее разговорчивости.

Я все еще высматривала что-нибудь более подходящее в качестве оружия, чем щипцы, когда дверь — не та, через которую мы вошли, а расположенная в другом конце комнаты — распахнулась; мы оказались застигнуты врасплох.

Мне показалось, что все мы застыли в неподвижности, как головастики, вмерзшие в лед после внезапного резкого похолодания. Хотя, конечно, прошло всего несколько секунд, прежде чем в комнате началась суматоха, за эти мгновения я успела подумать очень о многом.

Первой в комнату вошла Флейм.

Я чувствовала себя так, словно получила одновременно удары в горло и в солнечное сплетение.

Флейм! Так, значит, Мортред все же заполучил ее! Но как? Теперь она для меня мертва… Нет, хуже! Дерьмо!

Ее сопровождал Домино. Он мог теперь ходить, хотя все еще приволакивал ногу. Низкорослый убийца по-хозяйски обнимал ее за плечи и смеялся какой-то ее шутке. А Флейм — Флейм улыбалась ему, и ее прекрасные голубые глаза блестели, как влажные раковины-литорины на солнце. Их сопровождало несколько человек, среди них по крайней мере один — прирожденный дун-маг, но все мое внимание было сосредоточено на Флейм.

Цирказеанка была одета так, как раньше я никогда не видела… Я не из тех, кто присматривается к одежде других женщин, но даже я не могла не заметить, что ткань по цвету в точности подходит к глазам Флейм. Она была прекрасна и царственна, словно удостоила своим присутствием придворный прием. Если подумать, раньше я вообще ни разу не видела ее в платье. Длинные рукава плотно облегали руки — в том числе иллюзорную на месте ампутированной. На коже Флейм играли багровые блики дун-магии, мешаясь с серебристо-голубым…

Я ничего не могла понять.

Что, во имя всех богов, произошло?

Мысли мчались у меня в голове одна за другой (к счастью, способность думать и действовать одновременно всегда была моим талантом; пожалуй, именно когда у меня бывало время на размышления, я и совершала свои самые глупые ошибки). Первой моей мыслью было: она не могла превратиться в злую колдунью — мерзкое клеймо мы отрезали вместе с рукой, и Датрик, который еще лучше меня мог видеть последствия дун-магии, подтвердил, что Флейм от них избавилась. Потом я подумала: у Мортреда было время снова наложить на нее заклятие. Потом: но Флейм убила бы себя, случись такое. Потом: не убила бы, если бы Мортред не дал ей такой возможности. Потом: если все это так, то откуда, ради всех рыб в море, взялась та силв-магия, которую я все еще вижу? Ни один из прочих оскверненных силвов не сохранял так много серебристо-голубого…

Потом я поняла, что на самом деле случилось, и сердце мое оборвалось. Страдальческое «Не надо!» вырвалось у меня в тот самый момент, когда все мы пришли в движение.

Флейм повернулась к Домино и протянула:

— Что же это? Похоже, твои пленники сбежали, друг мой. Как мог ты проявить такую беспечность?

Рука Домино потянулась к мечу, а один из превращенных силвов нанес мне магический удар, который только забрызгал меня алым, не причинив никакого вреда. Другой попытался проделать то же самое с Тором. В тот самый момент, когда Флейм сказала «Дун-магия против них бесполезна — они же обладают Взглядом», Тор метнул молоток.

Молоток размозжил голову колдуна, и тот рухнул мертвым. Похоже, в Торе пробудился дух Копья Калмента: думаю, камера пыток произвела на него сильное впечатление.

Я ударом ноги опрокинула Флейм на Домино, который уже успел обнажить клинок, а сама стала орудовать своими щипцами: широко разведя их концы, я ухватила ими голову оказавшегося за Домино бывшего силва и сильно сжала. Он завизжал и вскинул руки к лицу — что было ошибкой, поскольку позволило мне завладеть его мечом.

Я успела вытащить его из ножен, но воспользоваться не смогла. Шедший последним дун-маг начал звать на помощь, и на его крик прибежало девять или десять человек.

В тесной комнате развернуться было негде, в меня вцепилось много рук, и я почти сразу оказалась лежащей на полу. До меня донесся крик Домино:

— Не убивайте их, не убивайте! — И я не знала, радоваться мне этому или сожалеть. Нас с Тором прижали к полу, окружив кольцом направленных на нас мечей.

— Это превращается в привычку, — пробормотала я.

— От такой привычки я бы избавился, если бы знал как, — с отвращением бросил Тор.

Я услышала, как Флейм протянула:

— Как интересно, Домино! Я и не представляла себе, когда ты предложил проведать узников, что это окажется так увлекательно! — Голубые, как раковины, глаза, смотревшие на меня сверху вниз, были совсем не такими погасшими, как у других бывших силвов. Они победно сверкали — такие же жесткие, как раковины, на которые были похожи.

Мне не хотелось больше думать о Флейм.

Вместо этого я подумала о другом: где, во имя всех штормов, может быть Эйлса?

Глава 21

Нас отвели в сооруженное для Мортреда подобие тронного зала — на самом деле помещение служило всего лишь столовой.

Там на меня снова надели цепи, прикрепленные к кольцам в стене; Тора приковали на другом конце комнаты. К счастью, подвесить нас нашим палачам не удалось — мы оба касались ногами пола. Думаю, такое послабление было ненамеренным с их стороны: просто мы оба были выше среднего роста, а кольца в стене располагались низко.

Темнело, и рабы зажгли факелы. Другие рабы накрывали длинные столы, установленные посередине комнаты. Здесь и в помине не было той вонючей рыбы и водорослей, которыми нас кормили в «забвении». Только что выловленные омары и жареная морская форель, мидии, тушенные в устричном соусе, и морские огурцы, фаршированные мясом краба, салат из ламинарии под молоками, каракатица, сваренная в собственных чернилах и приправленная специями из водорослей… Меня начинал терзать голод от одного взгляда на подобную роскошь.

Когда все было готово, Мортред занял свое место на возвышении. Он воспользовался дун-магией, чтобы скрыть свое уродство: левая сторона его лица выглядела так же, как правая, — для всех, кроме нас с Тором. Лицо его было красиво грубой красотой — угловатые черты казались высеченными из гранита. Однако то, что тело, руки и ноги Мортреда теперь были нормальны, не являлось иллюзией… Он подвел к столу Флейм, поддерживая ее под несуществующую левую руку. Это сразу ясно сказало мне, что об ампутации ему ничего не известно. Мортред и не догадывался, что касается не живой плоти, а пустоты, скрытой за магической иллюзией. При всем своем могуществе Взглядом он не обладал. Серебристого сияния магии Флейм он не замечал, и призрачная рука была для него столь же реальна, как настоящая.

Флейм сменила наряд. Теперь на ней было алое платье, которое, казалось, было ей несколько велико. Глубокий вырез доходил почти до талии, и то, как Флейм теребила ткань, ясно говорило: она смущена…

Мортред с самодовольной улыбкой бросил мне:

— Видишь? Все прелести, которых ты вожделела, теперь мои, Блейз Полукровка. — Выпустив руку Флейм, он погладил ее дивные золотые волосы. Потом его рука скользнула по ее телу — вызывающим жестом собственника. Флейм невольно передернулась от отвращения, и Мортред рассмеялся. — Ей это не очень по вкусу, а? Она знает, как я собираюсь позабавиться ночью. Ты ведь хорошо это знаешь, не так ли, моя прелесть? — Мортред снова взглянул на меня. — Теперь она такая же, как я, и никогда не станет иной. И из-за того, что поработила ее моя магия, она всегда будет покорна моей воле… она способна теперь только подчиняться. А ведь ты хотела сама разделить с ней ложе, верно? Что ж, если ты будешь паинькой, может быть, когда-нибудь я разрешу тебе присутствовать при наших развлечениях.