Goblins - Свартхевди - северянин

• Название: Свартхевди - северянин
• Автор: Goblins
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

Главный герой произведения — парень по имени Свартхевди, можно просто, Сварти, обучается воинскому и колдовскому искусствам, и обещает вырасти во вполне ладного викинга. Но однажды с юным Сварти случается неприятность — славного викинга удумали женить! Герой спешит уносить подальше ноги, и, не попрощавшись, отбывает из родного поселения. Но шутка ли, упустить такого жениха? Так что, без спешно организованной погони не обошлось…

Произведение написано прекрасным слогом, с впечатляющим национальным колоритом, и с замечательным юмором, который доставит вам множество весёлых моментов. Не судите строго автора, это всего лишь забавная развлекательная литература, и выискивать глубокий смысл здесь не стоит. Просто наслаждайтесь.

---

— Ты ешь, ешь, — милостиво дозволил дядька — Прожуй, потом поговорим.

Я вытащил острые свои клыки из сыра, и смог, наконец, рассмотреть собеседника: морщинистое лицо, длинный нос с горбинкой, коротко подстриженные седые волосы, седая же, совсем короткая аккуратная бородка, в которую гость спрятал добродушную улыбку и внимательный взгляд голубых глаз, в котором не обнаружилось злобы или фальши. Хороший, наверное, дед.

— И, правда, отцом наречен я Свартхевди, прозвищем Конь, сын Бьерна Полосатая Борода, внук Торвальда Трески, — согласно всем правилам вежества представился я — Кто же ты, уважаемый? Кто твой отец, и как твое имя?

Ко мне подскочила Иви — молодая полногрудая кухарка, зашептав на ухо: «мастер Ульрик это, бестолочь! Кланяйся ему, быстро!»

Она, несомненно, хотела мне добра, но спину я гнуть все равно не стал.

— Права она, мое имя Ульрик Ризе, и у меня к тебе дело, — ответил мне гость, а я был весь внимание, и он продолжил — В нехорошем виде тебя Том привез, в плохом виде, я бы сказал…

— Ты лечил? Прими благодарность, мастер Ульрик.

— Приму, куда ж деваться, — степенно кивнул головой мастер — Только кроме благодарности, ты мне расходы возмести. Случай у тебя интересный образовался, так что, штопал я тебя, будем считать, бесплатно, а вот зелья дорогие использовал. На дороге не валяются — с намеком подмигнул мне старый лекарь.

— Справедливо, — согласился я.

А чего тут спорить. Дорог топор к битве, ложка к похлебке, девка к постели, а парус к ветру. А лекарь к полудохлому Коню.

— Ну, раз справедливо, то марка золотом с тебя, — равнодушно поведал мне собеседник.

Я в это время пил пиво, так подавился, и едва не откусил кусок от глиняной кружки.

Золотая марка это много. Одиннадцать — двенадцать здешних серебряных марок или полста серебряных пеннингов (на наши деньги), если в размен, но за нее обычно больше дают. За десяток полновесных пеннингов у нас можно было бы купить молодого сильного трэля, а поторговаться — так и дешевле взять можно.

— Сколько??? — прокашлявшись, промяукал я.

— Марка золотом, — не меняя интонации, повторил мастер — Сам суди: на тебя только укрепляющего четырнадцать больших склянок ушло, а обезболивающее, а снотворное, раствор, рана чтоб не гнила, а чтоб затягиваться начало? А служанке что тебя кормила с ложки беспамятного и задницу тебе мыла, я ей платил. Так что, марка золотом. Или серебряных марок можно, десяток, и еще четыре. Золото нынче дорого… — посетовал старик — У тебя есть? Том сказал, денег у тебя с собой нет, может, захоронка какая имеется?

Я открыл рот, дабы поведать что…

— Тогда людей с тобой пошлю, и, вон, Самуэля еще. С патрулем и съездите, куда там тебе надо. Привезешь деньги и сразу свободен станешь! — продолжил Ульрик.

Я поглядел на разбойничью рожу рекомого Самуэля, зашедшего на кухню погреться и выпить кружку пива, и рот свой закрыл.

— Нету.

Как достану, что в мешке (если еще найти его смогу под снегом), так меня там и прикопают. Скажут: волки заели ночью — потому что не могут волки ночью не заесть того, у кого в выкопанном мешке золотишка сильно больше марки золотом, и при этом под рукой нет оружия и верных друзей. А что у тех волков зубы железные окажутся, что режут, а не рвут — так, кого это волнует? Мастеру заплатят, остальное поделят.

И водичка непростая там же приложена, мастер наверняка влет определит, что это такое, и тоже счастлив станет. И ему тоже свидетель ни к чему, который знать будет, какое счастье алхимику на старости лет привалило.

— Нет у меня столько денег, — сумрачно заявил я.

— Значит, отработаешь.

— Кем?

— Кем скажу. Том рассказывал — ты в травах разбираешься, и в алхимии понимаешь толк?

— Немного разбираюсь, — уныло протянул я.

Застрять тут надолго в подмастерьях мне не слишком улыбалось. Вот в дружине — другое дело. А подай-принеси-в-нюх-получи не для меня, и зачахнуть над котлами тоже не моя мечта.

— Вот и отработаешь подручным. Платить буду… — мастер задумался — Десять медных. В месяц.

Я возмутился, ибо гроши. Удалось настоять на тридцати, с условием повышения, за хорошую работу, плюс кормежка и одежда — дальше Ульрик уперся насмерть, но и то хорошо.

— Ты говорил, случай интересный со мной (Асы дозволят — свидимся, и я тем двум «случаям» сбрею топором все выступающие части тела) случился? — вопросил я лекаря.

— А? Да, интересный. Непростым клинком тебе шкуру продырявили. Оружие у эльфов хитрое есть: как в мясо воткнется, так кусок в ране оставляет, а он потом прорастать начинает, прямо в человеке. И не выкорчевать никак, — Ульрика едва заметно передернуло, но, взглянув мельком на меня, он тут же поправился — Ну, почти никак. Я ведь не зря титул мастера имею, так что справился. Но хватит болтать, пошли во двор.

— Зачем?

— Как зачем? Договор составим, при свидетелях. Ты ведь нордман? Поклянешься при всех бородой и копьем вашего Одина, что вернешь мне марку золотом, и не уйдешь от замка дальше мили без моего разрешения, и не будешь пытаться как-то уклониться от уплаты — и отдыхай, с завтрашнего дня приступим.

И мы приступили.

Недоброе промозглое зимнее утро встретило меня бодрящим сквозняком, упражнениями (из «Коня жилистого резвого» я за время болезни превратился в «Коня сушеного немощного» и меня эти категорически не устраивало), плотным завтраком и речью мастера Ульрика, который спешил ознакомить меня с фронтом работ. А фронт работ, определенно, был широк, думал я, оглядывая колдунское логово.

Обширный подвал освещался свечами и факелами на стенах, дававшими непривычно яркий и ровный свет, и практически не коптившими, возле одной из стен наличествовало что-то вроде печи с дымоходом, уходившим в потолок, в зеве печи висел на цепях могучий закопченный котел, еще с десяток котлов и котелков, больших и малых, висели и стояли рядышком. Шкафы и полки, столы и подставки, сплошь заваленные и заставленные всяким хламом, бутылями, чашками, книгами, инструментами, связками трав и мешками с чем-то — свободного места оставалось немного. У дальней стены возле большого захламленного стола копошился старый Ансельм.

— Вот тут и будешь работать до лета, в лаборатории. Да! — с гордостью поведал мне мастер — У нас самая большая и хорошо оснащенная лаборатория в нашей провинции. И порой отсюда выходят настоящие шедевры алхимии, ведь тут заняты такие светлые головы, как моя и господина Ансельма! А мы, говоря без ложной скромности, мастера, и в гильдии скоро это оценят. Я вижу, ты впечатлен, мой юный друг?

Я впечатлен. Сколько тут всего интересного и полезного!

А за такой бардак на рабочем месте старуха Хильда разломала бы об меня свой ухват в щепки.

— Ээээ, да, мастер Ульрик. Сражен наповал, — согласился я с тщеславным дедом.

— Ну, еще бы, вряд ли ты где-то еще видел нечто подобное! И вряд ли ты где-то мог видеть работу настоящего мастера алхимии! — самодовольство, источаемое старым мастером, стало ощущаемым почти физически — Да, я мог бы научить тебя, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть… Мог бы! Но не буду. Вымой котлы и всю посуду из вооон тех шкафов, — махнул дед рукой — Справишься — скажешь мне. У меня много работы для тебя. И воды натаскай сначала, где колодец, спросишь у челяди.

— Понял, мастер Ульрик, — ничего не оставалось ответить мне.

Могучий колдун Свартхевди? Славный хирдман Свартхевди? Победитель драугров Свартхевди?

Нет! Посудомойка Сварти, так вернее.

Подвиги мне, славу, золото и женщин?

А вот шиш тебе, как мой знакомец Том выражался.

Прядильщицы судеб, похоже, меня ненавидят.

Глава 20

Надо быть справедливым: Ульрик, чтоб ему ежа против шерсти родить, муж оказался ушлый, и своего упускать не собирался. В том смысле, что меня запряг по-полной, и не как конь я на него ишачил, а так, как не всякий бык сможет. Чем только не занимался: разбирал горы мусора в лаборатории, целую вечность отскребал проклятые колдунские посудины от окаменевших остатков их безблагодатного варева, сортировал запасы разнообразного сена (когда Ульрик убедился в знании мною трав), чистил дымоход, разгребал навоз в немалой замковой конюшне, в которой жили ужасных размеров кони, а уж воды туда перетаскал — не счесть. Понятно, кстати, стало, от чего народ тут такой зловонный: воды из двух замковых колодцев хватало только на кухню, да животным, которых поить и мыть необходимо регулярно, иначе заболеют.

А люди, как-нибудь обойдутся.

Раньше, как мне сообщили, воду брали из озера неподалеку, и изо рва, но ров загадили, а озеро давненько уже зарастает, и практически превратилось в болотце.

На вопрос — почему бы не прочистить, и не убиваться так с ведрами, ответ был прост: ни управляющему, ни самому барону Вильгельму это не надо. Коням воды хватает — того довольно. Замок же тыловой, военного значения уже практически не имеет, а значит, тратить средства на восстановление боеспособности не стоит. Но это только зимой такая незадача, успокоил меня один из конюхов, в остальное время коней есть, где напоить.