Максим Сорокин - Восход Акроникса (СИ)

• Название: Восход Акроникса (СИ)
• Автор: Максим Сорокин
• Издательство: СИ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

Викару «посчастливилось» родиться в этом омуте оживших кошмаров и волею капризной судьбы, не раз ставившей парня на край жизни и смерти, ему в руки попадает удивительный артефакт. Ключ в другой реальность: светлый, яркий, добрый, мир — рай. Казалось бы, вот он шанс сбежать, навсегда покинуть проклятый дом, но…

Читатели сами решат судьбу героя: стать ему злодеем или спасителем, беглецом или защитником, правителем или воришкой? С иллюстрациями для статей Атласа Крига, новыми главами и доступными голосованиями можно ознакомиться на сайте проекта.

(Роман закончен — полная версия)

---

А ещё, укутанные в серый саван пыли, лежали истлевшие костяки неудачников, свалившихся сюда до него. Иного выхода, помимо недосягаемого воздушного тоннеля, видно не было. Легкая паника, от возможности провести здесь всю оставшуюся жизнь, пополнив местную коллекцию костей, сменилась бурной радостью, когда Викар, используя навыки следопыта, полученные ещё от отца, без труда заметил секретный аншпуг. Тот был выполнен в виде витиеватого крепления, ближайшего к выходу стола, возможно являвшегося местом работы некого стражника или проверяющего. Механизм открывал сокрытый в толще резной стены широкий проход, ведущий в иные помещения подземной заставы. Как оказалось, Викар без труда находил рычаги, ловушки, воздушные шахты и лже-плиты. Они скрывали от невнимательных глаз чужаков устройства, призванные защитить реликвии гномов, такие как удивительные механизмы, отсчитывающие время и магические прозрачные камни, увеличивавшие или уменьшавшие мир, если посмотреть сквозь них, да и много чего ещё. В сами же помещения, неведомым образом попадал свет с поверхности. Не равномерно, в иных местах полностью уступая непроглядной тьме, будто древние ставни, впускающие чахлые лучи солнца внутрь, заржавели и больше не могли открыться, но всё равно позволяя ориентироваться при передвижении.

Обыскав меньше чем за час все четыре найденные в заставе комнаты, Викар оказался перед глухой необработанной стеной, разительно отличавшейся от остальных, идеально обтёсанных, украшенных орнаментом и барельефами. Сбоку, в небольшом углублении, он заметил поразительно красивый, мастерски выполненный рычаг. Протянув руку, Викар дернул за искусно вырезанную голову дракона, увенчанную самой настоящей позолоченной короной из рогов. Тихий шорох и посыпавшаяся с потолка каменная крошка, заставили его отступить назад, застыв в удивлении. Дверь перед ним стала неспешно подниматься вверх, послышался шум падающей воды и темные чертоги осветила неяркая радуга, парившая в легком мареве капель. Он оказался в маленьком гроте, надежно сокрытом под небольшим водопадом. Его поразило до глубины души то, что он ходил мимо этого места многие годы и даже не подозревал, что за прохладным потоком, испокон веков точившем камни небольшого прудика, находилось такое сокровище.

С тех пор, он отыскал множество новых застав и схронов, гномских и не только. В одних он находил неимоверные сокровища, вроде палки, стрелявшей огнем, которую мама почему-то сразу отобрала, буркнув что-то про то, что мол: «мал ты ещё ходить с посохом аколита». Или чудесной чёрной стальной кольчуги, с нашитыми на неё неимоверно красивыми, узорчатыми, булатными пластинами панциря, закрывавшими грудь и плечи. Она оказалась очень широкой и долгое время, пока на костях парня не начали появляться какие-никакие мышцы, весела мешком, но, тем не менее трижды спасала ему жизнь.

В других же, он едва не нашел свою смерть, среди древних ловушек: падающих с потолка огромных секир и ловчих ям, наполненных десятками острейших копий или капканов, а иногда и в лапах чудовищ, облюбовавших давно покинутые залы.

Именно в одном из таких подземелий, Викар не заметил ловушку-самострел, заряженную чем-то отдаленно напоминающим арбалетный болт, но с двумя литыми позолоченными серпами-крыльями: один у самого наконечника, второй у окончание снаряда. Это произошло, когда Викар проходил под поразительной аркой, обрамленной полупрозрачными кристаллическими наростами, словно специально выращенными в монолитной скале в виде пороговых рун. Он был настолько поглощён красотой и величием того, что скрывалось за ней, что просто не заметил как ступил на лже-плиту. В полумраке древней кузни тихо шикнул скрытый в полу механизм. Дальняя стена вздрогнула, словно проснувшийся после долгой спячки зверь, стряхнув с себя пыль веков и открыв множество небольших, шириной в пару пальцев, пазов, за которыми, на взведенных пружинах, покоились тела стальных гарпунов. Резкий свист рвущегося воздуха и обагренная в крови золотистая окантовка острия показалась из ноги Викара, чуть выше лодыжки.

От воспоминаний о той адской боли, парня каждый раз прошибал пот. Он тогда сразу потерял сознание, а придя в себя и наскоро перевязав кровоточащую рану, ещё долго сидел и тихо постанывая, «баюкал» раненую конечность. Любая попытка вынуть болт была обречена на провал. Тот прошел через мягкую плоть, взрезав сухожилия и повредив мышцы, но благодарение богам, не задел кость. Словно стальной капкан, гарпун захватил в золоченые объятия двух полумесяцев целый шмат мяса на ноге. Осознав, что без посторонней помощи вынуть этот кусок стали не получиться, Викар, собрав все свои силы и волю в кулак, двинулся прочь из подземелья. Тогда ему повезло, на входе он заметил расколотый каскад тонких каменных копий, некогда видимо бывших частью статуи или фонтана. Иные из них отколовшись, лежали на полу и их можно было использовать для опоры.

Дорога наверх, путь через торосы скальных осколков и почти дневной переход по зимнему пустому плато, стали для него настоящим испытанием — арией человеческой хрупкости, слабости и боли. Викар не помнил сколько раз он терял сознание от вспышек слепящей агонии, сколько раз снег принимал его в свои холодные объятия, сколько раз саднящий резец вырывал его из спасительного забытья, заставляя двигаться дальше. Это был его персональный ледяной ад. Вику показалось, что прошла целая вечность, когда он, наконец, достиг дома. Парень помнил, как переступив порог, лишь краем гаснущего сознания заметил мать, в испуге вскакивающую с глубокого продавленного годами кресла, бросающуюся к нему.

На этот раз, милостивая тьма позволила задержаться в её объятьях, укутав своего гостя в плед мягкого покоя и сладостного забытья почти на неделю. Когда он снова открыл глаза, мир для него снова перевернулся с ног на голову. Если в первый раз он отобрал у Викара отца, то теперь пытался отнять его судьбу! Левая нога у лодыжки и выше была закутана в чистые, недавно выстиранные тряпки, а её саму словно выжигало изнутри чудовищным огнем, было ощущение того, что по венам, расплавляя их изнутри, текла раскаленная лава. Даже идя по ледяным полям и укутанным в снег тропам, он не чувствовал такой ноющей и неотступающей боли. Рядом с кроватью лежал тот самый гарпун, со следами от костяного напильника, но при этом абсолютно целый.

Именно тогда парень понял: проклятый снаряд не смог распилить ни Сэур, ни разрушить магией мать, которая теперь с болью и заботой смотрела на своего непутевого сына. Чтобы достать «подарок» подгорного народа, ей пришлось разрезать нетронутые лезвием кожу, мышцы и сухожилия, а потом постараться сшить их обратно единственной грубой шерстяной нитью, пропущенный через широкое костяное шило, которым обычно прошивали плотные шкуры добытых животных. Только благодаря магическому искусству матери, Викар не лишился ноги до колена, но и исцелить сына полностью ей не удалось. Обычно мама легко врачевала домочадцев своими силами, но одно дело залечить порез, отравление или неглубокую рану и совсем другое — восстановить целые слои тканей, некоторые из которых получили сильнейшее переохлаждение.

Прошли недели наполненные жаром, болезненным бредом и непереносимой тупой ноющей болью, но вопреки всему, Викар все же смог вновь встать на ноги, а ещё через несколько месяцев снова начал ходить. Каждый шаг причинял ему мучения и поначалу парень не мог обходиться без костыля, сделанного им самим, за то время пока он был прикован к кровати. Однако дни сменяли друг друга и боль постепенно оставляла его, только жуткий шрам, да закостеневшая, почти недвижимая стопа, напоминали о произошедшем. С этого дня ему приходилось быть вдвойне осторожным, так как бегать с такой ногой он более не мог.

Много времени позже, он вернулся в то подземелье, хромая и более не позволяя себе быть столь беспечным. Ему хотелось попасть в тут подземную кузницу, к тем удивительным машинам, для выплавки и ковки метала, которые заметил в прошлый раз. В зал, где среди пыльных каменных штативов и оружейных подставок надеялся найти хоть что-нибудь из сокровищ минувшей эпохи. Но, увы подобному не суждено было сбыться, гномы оказались крайне щепетильны в плане всего, что касалось кузнечного дела и его секретов. Древняя подземная кузня была пуста и мертва. Большие, в рост взрослого мужчины меха лежали распороты, колодец завален, а плавильня уничтожена изнутри, причем явно магией, не позволявшей зажечь в могучем горне даже простую лучину.

Викар было совсем расстроился, как вдруг, заметил ту самую проклятую ловушку, которая тогда выплюнула в его сторону десяток болтов, сделав его калекой на всю жизнь. В ту же минуту кровь отхлынула от его лица, он снова вспомнил слова брата: «Другой на твоем месте уже десяток раз отдал бы богам душу…»

Стена, содержавшая в себе смертельный механизм, представляла барельеф, изображавший огромный проход в горе, по которому маршируют тысячи солдат подгорного племени. Коренастые, закованные в латы, с разнообразным оружием и щитами-глазницами невидимой ловушки: за каждым круглым диском в руке гнома, был сокрыт тот самый паз, в котором покоились на взведенных пружинах убийственные гарпуны. Викар увидел, как некоторые из заглушек-щитов застряли, не сумев раскрыться полностью и выпустить смертельный рой, навстречу любому, посмевшему вторгнутся в сакральные пенаты. Тысячи и тысячи маленьких полу-открывшихся или все ещё закрытых каменных глазниц покрывали всю стену, лишь десяток оказались распахнуты и ныне пустовали. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять — не повреди охранный механизм землетрясение, небесная гора или боги знают что ещё, Викар окончил бы свою жизнь в ту же секунду, когда неосторожно ступил на пусковую плиту. В том, что устройство повредила внешняя сила, парень не сомневался. Он излазил уже достаточно подземелий чтобы понять — над механическими стражами залов, принадлежавших когда-то подгорному племени, время было не властно.