Андрей Зайцев - Драккары Одина

• Название: Драккары Одина
• Автор: Андрей Зайцев
• Издательство: Вече
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-4547-7

Вторая половина IX века. Европа переживает период феодальной раздробленности, империя Карла Великого распалась на несколько враждующих королевств. А в это время постепенно набирают силы правители Севера - конунги Дании и Норвегии. Один из них, Харальд Хорфагер - пожалуй, самый влиятельный, задумал совершить невозможное: объединить разрозненные земли норвегов под своей властью, скрепленной новой верой.

И в паутину этих грозных событий почти невидимой нитью вплетается история молодого викинга Олафа, сына норвежского ярла и славянской княжны, которому судьба уготовила весьма непростую роль…

---

— В этой башне давно никто не живет, — продолжил князь. — Существует поверье, что там время от времени появляются призраки, духи умерших — тех, кто жил здесь в давние года. Мои жрецы говорят, что духам не нравится появление чужого племени на их земле.

— Это правда? — вскинул брови Рагнар. Впервые за все время разговора в его синих глазах вспыхнуло что-то, похожее на любопытство.

— Правда или нет, — уклонялся от прямого ответа Людо­вит. — Но всякий, кто остается там на ночь, умирает...

—  Князь хочет, чтобы я переночевал в этой... башне?

— Ты или твои люди — мне все равно. Мне надоело, что некоторые из моих людей сомневаются в моих возможностях. Вот хороший повод доказать свою силу и мне и самому себе, — князь откинулся в кресле, задев собаку ногой. Та подняла голову с пола и тихо зарычала. — Итак, мое условие: в башне ночью должно находиться не более двух человек. Ты при­нимаешь его?

— Да, я согласен, князь, — кивнул Рагнар, ни мгновения не колеблясь. — Я увижу сегодня Ягмиру?

— Увидишь, — улыбнулся Людовит, постукивая пальца­ми правой руки по подлокотнику кресла. — Ближе к вечеру. А пока я распорядился, чтобы твоих людей накормили. И вот что еще... — князь задумался. — Тебе разве не хочется узнать побольше об этой башне?

— Нет, — твердо ответил Рагнар.

Несмотря на мелкий дождь, у стен замка столпились десятки крестьян, которые привезли для обмена и продажи животных, шкуры зверей, мед и многое другое. Люди из окрестных селений были привлечены сюда известием о том, что к князю Людовиту прибыли гости из земли норманнов. Многие видели с берега ладью северных воинов с головой дракона на изогнутом носу. Пока Рагнар разговаривал с кня­зем, викинги вышли из замка, с любопытством разглядывая пеструю говорливую толпу. Здоровенные загорелые мужики в рубахах, опоясанных веревкой, смотрели на норманнов на­стороженно, но без боязни. Кто-то держал в руках поросенка и совал его заезжим гостям. Поросенок визжал, норманны смеялись, но проходили мимо. За спинами мужчин прятались несколько женщин, они разглядывали чужаков с тайным ин­тересом, наслышанные о том, что вожак чужеземцев надумал жениться на дочери князя.

В руке одного старика, стоявшего чуть поодаль от всех, Олаф увидел деревянный посох со странными вырезанными изображениями. Подойдя ближе, Олаф пригляделся, заметив, что посох венчает как бы четыре лица.

—  Смотри, Хафтур, — он повернулся к наставнику. — Че­тыре лика!

«И, стало быть, восемь глаз», — подумалось юноше.

—  Это Свентовит, — пояснил находившийся рядом Дитфен. — Четырехглавый бог этой земли... А есть еще пятиглавый Поревит и семиглавый Руевит.

«Многоглавые божества чужого народа, — напряженно пульсировало в голове Олафа. — Предвестники близкой смер­ти... Чьей смерти?»

—  Откуда вы? — неожиданно спросил старик на языке свеев. Он чудовищно коверкал слова, но понять его было возможно, если внимательно прислушаться. —- Из Уппланда? Или Свеаланда?

—  Ты знаешь язык свеев? — заинтересовался Дитфен. — Эти викинги — не свеи, и не гауты. Они из тех, кто живет по ту сторону датских островов, у Дороги Китов Северного Океана. Их называют людьми Северного Пути, норвегами...

—  Норвеги? — старик прокашлялся, перехватывая свой посох. — Я слыхал о них. Они настоящие дети моря, а мы — дети лесов. Мой отец когда-то воевал с норманнами. Давно это было...

—  А скажи, старик, — обратился к собеседнику Дитфен. — Слыхал ли ты про человека, который сошел с ума и бродил по здешнему лесу?

Старик глянул на чужеземца так, будто он и был тем самым сумасшедшим. Пробормотал что-то на своем языке, очевидно, не желая больше поддерживать опасный для его жизни раз­говор. Дитфен все же сумел разобрать то, что сказал венед: «Уйди, уйди, нечего тут выспрашивать...»

Тогда проницательный сакс заговорил на местном диалекте.

—  Ничего не бойся, я заплачу тебе. Вот, возьми, — он про­тянул старику серебряную застежку из разбойничьих запасов. (Рагнар оставил Дитфена свободным и далее отдал ему часть добычи, надеясь на его опыт и верность.)

Старик взял застежку и быстрым, ловким движением руки тут же спрятал на груди, под рубахой. На Дитфена те­перь смотрел, как на внезапного сообщника, невесть откуда появившегося здесь.

—  Не знаю, кто ты и откуда, может, ты и не норманн... а лучше тебе убраться отсюда поскорей.

—  А в чем дело-то? — отступать Дитфену теперь не было никакого резона.

—  Творится тут страшное. Те, кто приезжает свататься к до­чери князя, или погибают, или сходят с ума. Есть тут Башня... — старик зорко поглядывал вокруг, нет ли соглядатаев князя. — В той Башне водятся бесы. Они приходят по ночам и убивают всех. Поговаривают, что это — души воинов какого-то древнего племени, которые были предательски убиты здесь много лет назад!

—  Благодарю тебя, отче...— кивнул Дитфен и отошел от старика. Теперь многое прояснялось. «Kingdom of Death...» [31] — подумалось ему.

Старик, недолго думая, смешался с толпой и исчез, будто его здесь и не было.

* * *

Полуденное солнце начало клониться на запад. После сытного обеда с жареной олениной и медовухой викингов тянуло на сон. И только Рагнар, как все молодые, томимые любовной лихорадкой, не знал покоя. Разговор с князем не шел из головы. То, что поначалу казалось чем-то обыденным, достойным настоящего воина, сейчас выглядело иначе. Дитфен передал ему подробности разговора со стариком-венедом. Что же задумал князь на самом деле? Башня, таинственная башня, куда князь отсылал своих гостей, тут же они гибли от рук неведомых врагов. Кто же это мог быть?

—  Найди Того, кто убивает людей, и ты на шаг прибли­зишься к Ягмире, — сказал ему Людовит.

Ягмира, Ягмира. Он видел ее утром — красивую, далекую, непонятную. Она была похожа на девушек его родины и... не­похожа. Что ждет его здесь? А Людовит, вновь пригласивший Рагнара в свой пиршественный зал, был погружен в честолю­бивые замыслы. На гостей он смотрел как на будущих мерт­вецов. Только слова Калеба смущали его. Почему он сказал, что Рагнара нельзя убить? Калеб служит у него почти десять лет. Князь привык прислушиваться к его советам, потому что большей частью они бывают ценными и полезными. Но всему есть свой предел. Может, дерзкий норманн заплатил ему? Рагнар не выглядит слишком умным, скорее заносчивым и упрямым. Но всякое бывает... Возможно, этот мальчишка только кажется прямодушным и открытым. Среди них есть какой-то странный человек, не очень похожий на норманна. Дитфен... При встречах он чересчур внимательно смотрит на Людовита, как будто что-то знает о нем. В любом случае, скоро все прояснится.

— Ты говоришь, дорогой Калеб, что духи не советуют убивать Рагнара, — князь склонился к своему советнику, взглядом удерживая сына ярла в поле зрения. — Но как мне поверить этому?

— Разве я когда-нибудь лгал князю?

— Нет, пока еще нет, — двусмысленно ответил Людовит.

— Спроси, есть ли у них человек, который знает женщину по имени Нертус, — ответил Калеб, не меняя выражения лица.

— Нертус? — нахмурился Людовит. — Нертус... Я слышу в этом имени что-то знакомое. На память приходят ауринии, древние жрицы, которые гадали по внутренностям убитых пленников? Но это было давно, очень давно. Этих племен нет и в помине: бастарны, гепиды, гелоны... Их следы потеряны, а там где они бродили по лесам — давно уже господствует имя Белого Христа.

— Я слышал об этой богине, князь. Ее культ — очень древний, и это лишь доказывает, что прибывшие к нам гости не совсем прямодушные и бесхитростные люди.

— И что же нам делать? — князь понял, что Калеб настроен серьезно, и это чувство невольно передавалось и ему самому.

— Он — самый опасный из всех. Его надо как-то обез­вредить.

— В твоем голосе, Калеб, я слышу страх. В чем дело? Я не узнаю тебя?

— Князь хотел знать мое мнение. Я высказал его.

— Хорошо, — кивнул Людовит. — Испробуем это. — И, возвысив голос, обратился к сидевшему в шагах десяти от него сыну Стейнара. — Послушай, Рагнар, есть ли среди твоих воинов кто-то, почитающий богиню Нертус?

Губы Рагнара растянулись в недоумевающей усмешке. Чего хочет князь?

— Мои воины почитают многих богов и богинь. Если тебя интересуют богини... Мы почитаем и Фригг, жену Одина, и Сагу, и Гевьен, и Эйр, помогающую излечивать раны, и Фрейю, дочь Ньерда, живущую в Сессрумнире, которая помогает нам в битвах, — ответил в раздумье норманн, не понимая, куда клонит Людовит. — Но главные наши покровители в походах — Один, Эку, Тор и Тюр, чья отвага превосходит отвагу всех жителей Мидгарда. Но Нертус... или Нерфус... это имя кажется мне знакомым. Моя мать, родом из Дании, когда-то в детстве гово­рила мне, что этой древней богине поклонялись юты и предки нынешних датчан. Она будто была из ванов, древних божеств, когда-то враждовавших с нашими богами — асами. Потом они примирились. Во всяком случае, в Асгарде нет такого имени, и потому я ничего не могу ответить тебе. Среди моих людей мне не известен никто, поклоняющийся Нертус.