Андрей Зайцев - Драккары Одина

• Название: Драккары Одина
• Автор: Андрей Зайцев
• Издательство: Вече
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-4547-7

Вторая половина IX века. Европа переживает период феодальной раздробленности, империя Карла Великого распалась на несколько враждующих королевств. А в это время постепенно набирают силы правители Севера - конунги Дании и Норвегии. Один из них, Харальд Хорфагер - пожалуй, самый влиятельный, задумал совершить невозможное: объединить разрозненные земли норвегов под своей властью, скрепленной новой верой.

И в паутину этих грозных событий почти невидимой нитью вплетается история молодого викинга Олафа, сына норвежского ярла и славянской княжны, которому судьба уготовила весьма непростую роль…

---

—  Откуда ты знаешь об этом?

—  Ты помнишь, Ингебьерг, что наша с тобой бабушка была взята из Ютландии. Но говорили, что она родом из саксов. До того как принять веру в Белого Христа, они тоже верили в Одина, которого называли Воданом. Тетка твоего отца жила со мной все мое детство, и я многое узнал от нее.

—  Да, я помню ее, — медленно проговорила Ингебьерг. — Но мы мало виделись. Отец почему-то не любил бабушку.

—  Ему, верно, казалось, что она имеет дурной глаз и немного сумасшедшая, — рассмеялся Эйнар, вернув амулет Олафу.

—  Никогда не говори так!

—  Я говорю лишь то, что знаю, — отрезал Эйнар и покинул их, скрывшись в темноте.

* * *

А между тем Свен Паленый и Хафтур продолжали пир­шество, вспоминая о прошлом. Ярл говорил о своей жизни, о походах к берегам бриттов, о неудачах и поворотах судьбы, когда смерть была совсем рядом...

— Как думаешь, получится ли у конунга Харальда, сына Черного Хальфдана то, что он задумал? — Свен пытливо глянул викингу в глаза. В полумраке, в отсветах пламени очага, лицо ярла казалось еще более уродливым. Оно напо­минало лик горного тролля, существа безобразного, хитрого и чуждого людям.

—  Многие сломали себе шею, пытаясь объединить всех на­ших ярлов и херсиров, — просто ответил Хафтур. — Но ответ известен лишь норнам.

—  А помнишь Кнуда, сына Храфни, того, что хотел убить Хникара?

—  Руссы убили его и сделали из его черепа чашу для медо­вухи! — рассмеялся ярл Свен. — Ведь ты долго жил у них?

—  Да. Это верно, — задумчиво отозвался Хафтур.

Прошлое оживало сейчас перед ним. Жизнь у руссов, потом Миклагард, чудесный город, немые рабы, прислуживающие во дворце конунга ромеев, которого они называли императором. Дромоны — боевые корабли ромеев, стоящие в бухте Золотой Рог... Именно на этих кораблях ромеи установили свое смер­тоносное оружие — бушующий огонь, тайну изготовления которого хранили как зеницу ока под страхом смерти...

—  А знаешь, кто был вождем у тех руссов, убивших Кнуда?

—  Нет.

—  Это был Айнстейн, не слышал о таком?

—  Айнстейн? — Хафтур нахмурился, напрягая память. — Айнстейн, сын Серли, объявленный вне закона?

—  Он самый! — Свен в задумчивости пощипал свою жид­кую седую бородку. — Когда-то его отец, Серли, здорово помог мне. И я помогал Айнстейну, хотя кое-кто желал ему смерти. Его драккар «Эйктюрмир» с большой добычей возвращался из земли балтов, но потом таинственно исчез.

—  «Эйктюрмир»?! — быстро взглянул на него Хафтур и тут же отвел взгляд, опасаясь, что проницательный ярл заметит его интерес. — Айнстейн был на нем?

—  Нет, — покачал головой Свен, — Говорят, он погиб еще раньше, в Гардарике, и ценную добычу хотел переправить на родину его друг, Эрик из Хейдемарка. Но драккар пропал. Кто-то видел его у острова Готланд, кто-то — у берегов фризов, а кто-то — даже в Ирландии! Никто не знает, что случилось с кораблем на самом деле, — ярл смолк, погрузившись в вос­поминания, а затем вновь глянул на старого викинга.

—  Помнится, Хафтур, ты обещал мне рассказать, почему Стейнар усыновил этого... Олафа?

—  Я не знаю всех подробностей, ярл, но кажется, Олаф его настоящий сын.

—  Настоящий сын?!

—  Да, но... Стейнар не хотел признаваться в этом своей жене, Гейде, и потому придумал историю о каком-то погибшем товарище юности.

—  Гейда... — повторил Свен, как бы вновь оживляя в памяти полустершийся от времени образ женщины, которая многим нравилась. — Я помню ее. Она была красива...

—  Она и сейчас красива, ярл.

—  Верю, Хафтур, верю! — Свен смотрел на дно пустой чаши, словно видел там отражение чего-то давно позабыто­го. — Женщины нашей юности всегда прекрасны, что бы ни случилось потом. Я знал ее в те дни, когда она еще была не­вестой и привлекала взоры многочисленных женихов. К тому времени я уже был женат, хотя, признаюсь, иногда жалел об этом, глядя на Гейду...

Ярл замолчал, оглядывая опустевший пиршественный зал. Некоторые из викингов, перебрав эля, спали прямо за столом.

—  Сдается мне, Хафтур, что мы еще с тобой сильны, коль скоро хмель не берет нас! — невесело сказал ярл. — Идем же спать, завтра поговорим о том, как тебе вернуться домой.

Где-то в лесу слышался волчий вой. А в небе тускло све­тила полная луна.

* * *

Глубокой ночью Олаф проснулся от легкого толчка в плечо. Открыв глаза, силился разглядеть будившего его, но не сразу узнал. Тощая фигурка, торопливые движения, и голос скороговоркой, путавшей слова:

—  Вставай, тебя хочет видеть один человек, — тихо ска­зал траль Свена, иноземец, один из тех, кто прислуживал за столом.

—  Кто? — Олаф тер глаза, не понимая, чего от него хо­тят.

—  Он не велел говорить.

—  Тогда я не пойду! — отрезал Олаф, глянув на спящего рядом Хафтура. Викинг спал как убитый, сморенный дневным переходом и попойкой с ярлом.

—  Это Ингебьерг, — сказал после некоторого раздумья раб.

—  Чего она хочет? — пробормотал юноша, но на ноги под­нялся, обуреваемый любопытством.

—  Идем со мной. — Раб показал на дверь и легко пробрался к выходу. Олаф последовал за ним.

Во дворе раб не остановился и продолжал идти. Олаф хотел окликнуть его, но передумал. Зачем привлекать к себе чье-то внимание?

Они вышли за изгородь и направились в ту сторону Хорнхофа, где очень близко к селению подступал лес. Олаф раздражался все больше и больше, потом догнал раба, грубо схватив его за плечо и разворачивая к себе.

—  Долго ли ты еще будешь водить меня, траль? Где же Ингебьерг? Неужели в лесу?

Раб ничего не ответил, но где-то вдалеке послышался волчий вой, жутковатый и тоскливый. Казалось, что это не просто вой, а плач животного, которому нанесли смертельную рану. Олаф застыл, не смея шевельнуться, а раб, вырвавшись из его рук, кинулся к лесу. Юноша бросился за ним вдогонку. Он чувствовал, что должен поймать и наказать шутника, ко­торый зачем-то вздумал поиграть с ним. Мысль о том, что поблизости бродит волк, немного пугала, но юноша устыдил­ся собственного малодушия. Неужели раб смелее, чем он? Они бежали друг за другом, и вот траль ярла Свена скрылся в чаще.

В ночной тишине хорошо слышался шум его бега среди деревьев. Олаф, увлекшись, выхватил нож и прибавил ходу. Но ветка больно хлестнула его по лицу. Он понял, что здесь не очень-то разбежишься. Оглядываясь, побрел наугад.

—  Эй, Олаф! — внезапно услышал он голос, странно знако­мый. Это не был голос раба. Но тогда чей же? — Иди сюда!

—  Куда?

—  Сюда... сюда... сюда... — отозвалось лесное эхо.

Олаф пробирался в темноте и вышел на маленькую по­лянку, освещенную луной. Там, впереди, он заметил фигуру, сидевшую на поваленной коряге. Раб?

Олаф, сжав нож, быстро оказался рядом, готовый к борь­бе. Подойдя к сидящему человеку, он положил ему руку на плечо:

—  Эй, шутник? Думал убежать от меня?

Но человек не отвечал, а под нажимом юноши развернулся, упав возле коряги. Олаф чуть не вскрикнул от ужаса, закусив губу. Перед ним лежал мертвец, со страшной раной на груди и шее, из которой сочилась кровь. Рука Олафа была также в крови. Но не это его удивило больше всего.

Присмотревшись, он понял, что убитый — совсем не раб, вызвавший его сюда. Это был кто-то другой...

Тонкий слух юноши, обострившийся после блужданий по безлюдным местам Галоголанда, уловил легкий шорох за спиной. Резко повернувшись, он увидел странное существо, зверочеловека, похожего на того, кто когда-то похитил его в детстве.

Существо подняло руку, но Олаф, уклонившись, ловко ушел в сторону и ударил неизвестного ножом, метя в низ груди, как учил его Хафтур. Существо вскрикнуло, покачнувшись, а юноша, не теряя самообладания, кинулся в чащу, убегая по­дальше от места убийства.

* * *

Наутро в доме ярла Свена все пришло в движение. Еле разомкнув веки, Олаф, уснувший ближе к рассвету, увидел хмурого Хафтура, сообщившего ему последнюю новость:

— Оборотень опять убил человека.

— Его нашли в лесу?

— Всех их находят в лесу, — отозвался невесело викинг. — Где же еще находить?

— Выходит, вервольфы не могут проникнуть в дома лю­дей? — Олаф все еще находился под впечатлением ночного происшествия.

— Пожалуй, да, — не очень уверенно ответил Хафтур. Он всегда с большим подозрением относился ко всякому кол­довству, во многом не понимая его. Судьба хранила викинга таким, каким он был, и это лишь укрепляло его в мысли, что не все в этой жизни зависит от темных сил.

— Скажи, Хафтур, видел ли ты раба, который прислуживал за столом ярла? Он низкого роста, тощий как лучина?

— А почему тебя он заинтересовал? — Хафтур пытливо глянул на воспитанника. За последнее время парень сильно изменился. Хотя, что ж тут удивительного? Судьба испыты­вает его на прочность, а это не легко дается. Так подросток и становится мужчиной.