Григорий Горбатов - Солдаты великой земли

• Название: Солдаты великой земли
• Автор: Григорий Горбатов
• Издательство: Челябинское книжное издательство
• Жанр: О войне
• Год: 1961

В книге «Солдаты великой земли» южноуральцы — ветераны Великой Отечественной войны рассказывают о массовом героизме советских людей, об их железной стойкости, беззаветной преданности идеям коммунизма, социалистической Родине.

Рассказчики — непосредственные участники событий. В их лишенном каких-либо прикрас изложении вырисовывается суровая правда военных дней.

Рассчитан сборник воспоминаний на массового читателя и, главным образом, на молодежь.

---

— Иголку дал врач Толстенко, — сообщил учитель, — хороший человек, многим помог бежать.

— Мне он тоже дал иголку, компас и две пачки маргарина. — Я показал товарищам все, что имел.

Арайль раскрыл рот от удивления, пришлось ему объяснить, как пользоваться этим необыкновенным компасом:

— Привяжи иголку на нитку, поднеси к воде и она повернется намагниченным концом на север, — пояснил туркмен.

— Главное карта, — и я вытащил ее из-под стельки.

Туркмен прильнул к ней. Он легко читал по-немецки.

— Предлагаю пробираться к Праге, — сказал я, — это, во-первых, самый кратчайший путь на Родину, во-вторых, чехи — нам братья.

Товарищи одобрили маршрут.

— Не забудь только, Кузьма, — советует туркмен, — Чехословакия оккупирована давно, и там этих рыжих полно.

Ночью двинулись в поход. Под утро раздобыли немецкую гражданскую одежду. Знаем по опыту других, что немцы будут настойчиво искать в радиусе 70 километров.

Прошли сутки, вторые, третьи… Первые волнения позади. Какое же это счастье — свобода! Заметно осмелел и узбек. Как заблестели его глаза, когда он нашел немецкий тесак.

Идем на восток. Прага еще далеко, а хлеба у нас уже нет, съели и маргарин, а добывать еще не умеем: боимся показываться среди людей. Утоляя голод, учитель ел сырые грибы и отравился. Двое суток мы пролежали в лесу, спасая его. Он страшно мучился, кричал от боли. Немцы были совсем неподалеку, и мы с Арайлем делали все, чтобы заглушить крики учителя.

После этого случая мы больше стали заботиться о пище. Добывали картофель и овощи, удавалось раздобыть даже хлеб.

Теперь мы иногда двигались днем. Хотелось поскорее выбраться на чехословацкую землю.

Однажды на лесной просеке наткнулись на старика-лесника.

— Хальт! — крикнул тот, наставив на нас ружье.

Мы подняли руки. Лесник сразу догадался, кто мы.

— Отведу в комендатуру, а оттуда вас отправят в те же лагеря, откуда бежали.

— Отец, — взмолился я. — Нас будут там бить, неужели не жалко?

— Будут бить? А вы разве этого не заслужили?

— Ведите, — решительно сказал я гитлеровской ищейке.

Лесник повел обратно по той же просеке, по которой мы шли. Он все время ворчал под нос: «Шляются русские свиньи, все время бегут в эту грязную Россию».

Вот старик вышел вперед.

Я моргнул Арайлю и протяжно кашлянул. Узбек сразил гестаповца тесаком, и мы оттащили его под куст, подальше от тропы, прикрыли ветками.

Влтава и Мрава

Еще три раза натыкались мы на лесную охрану, но удачно уходили от беды. Помогало знание разговорного немецкого языка. Особенно хорошо говорил учитель-туркмен.

Упорно пробирались на восток и на 73-й день вышли к реке Влтава, километрах в пяти севернее Праги.

Два с половиной месяца нашего труда не пропали даром.

На мосту через Влтаву стоит немецкая стража, без пропуска не пройдешь. Найдя бревно, толкаем впереди себя и движемся за ним. Так мы перешли реку вброд.

Питание тоже наладилось. Чехи удивительно гостеприимный и добрый народ. Мы смело подходим к работающим на полях крестьянам, и они, узнав, кто мы, кормили досыта, советовали, как пробираться дальше.

Много раз слышали мы от чешских граждан о партизанах. Но где отряды, жители не знали. Они лишь показывали в сторону Карпат.

Скоро мы вышли к Мраве. Это судоходная река. Через нее не так просто перебраться. Узнав о нашем намерении, старик-чех пообещал помочь и попросил подождать в овраге до вечера.

За Мравой шоссе и совсем недалеко немецкий аэродром, поэтому в воздухе постоянно висят самолеты, а по шоссе взад и вперед снуют автомашины, мотоциклы.

Лежим мы и думаем, не провокатор ли старик.

— Придут за нами немецкие полицаи с собаками, и тогда — прощай, свобода! — вслух размышляет учитель.

Но тревога наша оказалась напрасной: поздним вечером чех вернулся и сообщил нам:

— Лодки у жителей отобрали швабы. Осталась одна, у священника.. Он приплывет к овражку и переправит вас на тот берег. А пока, вот вам карта Чехословакии и продукты.

Мы с жадностью стали уничтожать вое, что он принес и от всей души благодарили его за братскую помощь.

Когда совсем завечерело, причалила к берегу лодка. Священник сошел на берег и сел удить. Потом он подошел к нам и пригласил в лодку. Плыли, не проронив ни слова. На восточном берегу священник указал дорогу, передал три буханки хлеба и две бутылки красного вина. Мы этого совсем не ожидали и от всей души благодарили его. Хотелось крикнуть вдогонку: «Дорогой батя, спасибо тебе от русских солдат. Живите сто лет на доброе дело!»

Старуха с кошелкой

На демаркационной линии Чехии и Словакии наткнулись на немецкий пост… Увидев нас, часовой выстрелил. Где-то в стороне прозвучал еще выстрел, за ним третий. Мы быстро свернули в поле, легли в густой, пахучей и мягкой, как подушка, траве и пролежали не менее трех часов. Недалеко чех пахал землю. Заметив нас, он подошел и сказал:

— Я все понимаю, товарищи. К вечеру у окраины села вас встретит человек в белой шляпе, проводит до границы и покажет место, где перейти ее.

Далее все произошло, как обещал чешский пахарь. Вечером мы подошли к деревне, и человек в белой шляпе провел нас до дороги, мы пересекли границу Словакии и вышли к таверне. Хозяин таверны довольно сносно говорил по-русски. Он отлично покормил нас и уложил спать.

— Дальше пойдете утром. Я все устрою!

Впервые за долгий путь мы уснули спокойно.

На следующий день провожать нас пошла мать хозяина, старушка лет 65. Она идет с кошелкой в руках, будто за дровами, мы следовали за ней на расстоянии зрительной связи. Поставит старуха кошелку на землю — значит надо прятаться, возьмет ее в руки — можно идти. Проходя мимо туннеля, поприветствовали часового поднятием шляпы. Запретная зона осталась позади.

Почти восемь километров вела старушка. Когда опасность миновала, она распрощалась с нами:

— Теперь вам не особенно далеко. Пробирайтесь в Малые Карпаты, к Старой Туре, — заговорила она по-русски.

На душе у меня так солнечно, так ясно. Расцеловались на прощанье. Отойдя, она оглянулась, махнула рукой, а мы стоим и смотрим ей вслед.

Партизаны

Идем, не чуя ног. На поле группа словаков-крестьян. Разговорились.

— У нас в деревне будет сегодня один человек, подождите его до ночи в корчме, — посоветовали они.

— Спасибо, товарищи, за хороший совет!

Сердце рвется от радости. Близко освобождение, совсем близко!

Нашли корчму, она стояла на краю дороги, одинокой усадьбой.

Хозяин корчмы угостил на славу, и мы расположились на ночлег. Перед сном словак поднял перину на своей кровати, подмигнул нам, и мы увидели четыре винтовки.

— Такие штучки у многих словаков, ждут настоящего дела, — сказал он, закрывая постель одеялом…

Утром хозяина корчмы известили о приходе в деревню двух партизан, и мы поспешили к месту встречи.

Партизаны отвели нас в горы, где формировались отряды бригады имени Хрущева. Руководил бригадой полковник Дибров, человек большой воли и энергии. Не зря гестапо обещало за его голову 75 тысяч марок. Партизаны приняли все меры, чтобы сохранить жизнь своего командира.

И вот мы переступили порог землянки. Перед нами сам Дибров.

— Пока в отряде 100 человек. Скоро у нас будет соединение. Посылаю вас в разные отряды. Помогайте чехам и словакам так же честно, как они помогли вам, — закончил полковник Дибров беседу и крепко пожал нам руки.

Меня направили в распоряжение капитана Лошакова. Товарищей — в другие отряды. Мы распрощались и пошли каждый в своем направлении.

Позади плен со всеми его кошмарами, впереди борьба с гитлеровскими разбойниками. Свобода, о которой я мечтал с первого дня пленения, осуществилась.

„Цыганка“ гадала

В Старой Туре стоял немецкий карательный полк, прибывший для уничтожения партизан и поимки Диброва. Партизанские же отряды располагались в горах, куда немцы идти боялись.

Полковник Дибров решил активно действовать. Партизаны остро нуждались в оружии и боеприпасах. Что же? Их следует отобрать у самих немцев. Нужно напасть на карателей. В голове партизанского вожака рождались смелые и исключительно разумные планы. Так было решено напасть на Старую Туру.

Перед нападением послали в деревню женщин-партизанок, переодетых в цыганскую одежду, они гадали немецким офицерам, сулили им «златы горы», почет и славу, чины и ордена. Солдатам и капралам они говорили, что скоро их обнимут прелестные гретхен, что немецкие женщины ждут не дождутся своих «героев».

«Цыганки» играли на губных гармошках, отплясывали и между тем запоминали расположение немецких подразделений, складов и штабов.