Unknown - Unknown

• Название: Unknown
• Автор: Unknown
• Издательство: Organization
• Жанр: Прочая старинная литература

---

– Сказки не будет, милая. Ради твоего же блага.

Дом приветствовал её звоном, услужливая вешалка приняла шляпу, перчатки и плащ, и Северга захромала в гостиную, где, как ей казалось, слышалось какое-то движение. Там горел камин, а в кресле пила отвар тэи с молоком госпожа Брегвид. Она поднялась Северге навстречу – рослая, холеная, с гладким и здоровым, румяным лицом, но с припудренными сединой светло-каштановыми волосами. Часть их, уложенная крупными локонами, складывалась в венец на голове, а остальные спускались вдоль спины объёмной косой.

– Здравствуй, Северга. Рада видеть тебя живой.

На рукопожатие навья ответила, но присаживаться не спешила – насторожив все чувства, пыталась понять, что здесь творилось и почему ей казалось, что в доме есть ещё кто-то.

– Вижу в твоих глазах недоумение, объясняю. – Брегвид снова отхлебнула глоток отвара. – Темань опасно оставлять одну, она может... повторить попытку. Я наведываюсь к ней, проверяю.

Тёмная стена скорби рассыпалась кирпичиками, оставляя Севергу отягощённой долгим дорожным хмелем, подкошенной болью в спине и до смешного одураченной. Глупо, смехотворно севшей в лужу.

– Так она жива? – Хрип прорвался из горла вместе с хохотом, который зарождался в груди раскачивающим, мучительным вихрем.

Звуки этого смеха странно раскатывались в тихой, наполненной утренним сумраком гостиной – с гулким, царапающим эхом. Брегвид ждала, когда этот приступ неестественного веселья кончится; Северга, упав в кресло, продолжала трястись, и градоначальница обратилась в пространство:

– Дом, подай своей хозяйке воды. У неё, кажется, припадок.

– Не надо, – слабо взмахнула рукой Северга, давясь чёрными обрывками этого изнуряющего содрогания внутренностей. – У меня своё обезболивающее.

Отхлёбывая из фляжки, она поперхнулась и вновь затряслась.

– Жива... Гадина, дрянь, крошка моя, детка... За эти пять растреклятых долбанных дней в дороге я похоронила её тысячу долбанных раз... – И Северга откинулась на спинку кресла, запрокинув голову и пытаясь ладонью стереть судорожный оскал с лица.

– А сколько раз она похоронила тебя? – В янтарно-карих, выпуклых глазах Брегвид блестели колкие искорки осуждения. – Ты всего несколько дней пребывала в тягостном неведении, а она – с самого твоего отъезда в войско. Признаюсь, я нарочно написала тебе расплывчато, чтобы ты на своей шкуре поняла, каково это. И чтобы испытала хоть малую толику того, что Темани довелось перенести из-за твоего молчания.

– Ну, знаешь ли, госпожа Брегвид... – Северга понемногу оправлялась от трясучки, помогая себе хлебной водой. – На войне не всегда есть возможность вести переписку. Да и письма в действующее войско не всегда доходят.

– Если есть желание, возможность всегда найдётся, верно? – Брегвид тоже присела, поставив на столик пустую чашку и плеснув себе в чарку вина из кувшинчика. И спросила: – Твоя походка... Ты была ранена?

– Да. – Северга надолго присосалась к фляжке, зажмурилась и уткнулась себе в рукав. Голос её прозвучал глухо и сдавленно от хмельного жжения в горле. – Сорвалась домой, не долечившись. Думала, она умерла. А эта дрянь жива.

Брегвид с каменной маской холодного неодобрения на лице молвила:

– Северга, настоятельно прошу тебя не называть Темань оскорбительными словами. Эта восхитительная женщина перенесла много страданий... по твоей вине, к сожалению.

Северга припечатала флягу о столик так, что тот едва не раскололся пополам. Брегвид, впрочем, не дрогнула: не из робких была и на своём ответственном посту видала всякое.

– При всём моём уважении к тебе, госпожа градоначальница... Ты здесь гостья, поэтому не указывай мне в моём доме, какие слова мне говорить! – Навья, захлёбываясь, снова неистово смяла рукой лицо – пыталась свернуть шею этому нервному оскалу, до боли растянувшему мышцы. Голос прерывался, ломался, мучительно выкручиваемый удушьем. – На совести у Темани тоже кое-что есть, но пусть это остаётся там... Ей... как восхитительной женщине... простительно. Мне, как... не такой восхитительной – нет. И я целиком... и полностью готова ответить... за свои поступки, если в них есть какая-то вина.

Брегвид невозмутимо потягивала своё вино. Её голос был ровен и отчётлив, каждое слово маленьким ударом клинка отдавалось под лепниной потолка и падало в камин, сгорая там с треском.

– Северга, я думаю, после всего, что было между тобой и Теманью, тебе следовало бы поступить, как подобает благородным и порядочным людям. То есть, взять её в жёны. Теперь такая возможность есть – благодаря новому указу Владычицы Дамрад. Он уже вступил в силу. Женщине не пристало быть наложницей, это ниже достоинства прекрасной Темани! Я лично засвидетельствую ваш брак и выдам соответствующую бумагу. В противном случае последствия для тебя могут быть не слишком приятны, мягко говоря. Я более никогда не пожму твоей руки, а также, будь уверена, позабочусь о том, чтобы в этом городе от тебя отвернулись все.

– Да имела я твой город... Я бываю здесь раз в год от силы. И не вращаюсь в этом твоём... треклятом высшем обществе!.. – Голос зверски хрипел, оскал не уходил, сколько Северга ни пила, сколько ни терзала себе лицо.

– Что ж, – холодно молвила Брегвид, поднимаясь. – Как ВАМ будет угодно, госпожа Северга. Честь имею откланяться. Извините, у меня сейчас дела... Оставляю Темань вашим заботам. Она сейчас спит, лучше её не беспокоить. И прошу, – добавила она, показывая на флягу, – не усердствуйте с этим. Хотя бы ради Темани, которой сейчас нужен покой и присмотр.

Градоначальница села в свою личную повозку и уехала, а Северга осталась со своим вывернутым, кровоточащим нутром и гнетущим хмелем, навалившимся на неё с мрачной и властной силой.

«Госпожа Северга, прикажешь наполнить купель и подать завтрак?»

– Благодарю, старина, чуть позже. Надо посмотреть на это спящее дитя и поцеловать его в лобик. – Навья поднялась, пол качнулся под ногами, но в том не было вины дома: это она сама вдруг надрызгалась за короткое время беседы с гостьей так, как ей не случалось за всю нелёгкую дорогу.

Спина не беспокоила, но походка оставалась хромой и шаткой. Северга остановилась на пороге спальни, всматриваясь в лицо той, ради кого она проделала весь этот мучительный путь и вытерпела щедрую меру боли. В глаза ей бросилась белая повязка на шее Темани.

Темань, конечно, уже не спала, разбуженная звоном дома. Она просто лежала в постели, откинувшись на подушки с кружевными наволочками и пряча руки под пуховым сугробом одеяла. Её чудесные золотые волосы разметались волнистыми прядями, и даже болезненная бледность и голубые тени у глаз не портили её тонкой, одухотворённой красоты. Её глаза медленно наполнялись слезами, глядя на Севергу, а губы дрогнули в улыбке.

– Ты жива... Ты здесь...

Подходя к ней, Северга захромала сильнее обычного: ногу свело тягостной судорогой, и она невольно поморщилась. Слабость обнаруживать не хотелось, но было слишком поздно.

– Что с тобой? – Голос Темани прозвучал нежной тревогой и состраданием. – Ты хромаешь...

– Я после ранения. Ничего, пройдёт скоро. – Навья села на край постели, ища для ноги удобное положение и не находя его.

Дрожащие пальцы гладили ей лицо, дыхание щекотало губы, а влажные глаза Темани были до жаркой оторопи близко.

– Я знала... Я чувствовала, что с тобой что-то случилось. Но, к счастью, ты жива и снова со мной... – Страстно дыша совсем рядом с лицом Северги, Темань учуяла запах, но лишь тихонько, со счастливым исступлением засмеялась: – Пьяная немножко, но живая.

– Да, я пила всю дорогу. – Северга осторожно, не грубо, но твёрдо отводила её руки от своего лица, уклоняясь от поцелуев. – Приходилось глушить боль в спине... Ну, и скажи мне, дорогая, зачем ты всё это учудила? Наши личные отношения стали достоянием общественности, а госпожа градоначальница намекает... да нет, какое там намекает – говорит открыто, что я, дескать, обязана на тебе жениться.

– Она была так внимательна ко мне... – Темань всё равно лезла с ласками – не к лицу Северги, так к её плечам, выводила там какие-то узоры пальчиками. – Если б не её поддержка, не знаю... Может, мы с тобой сейчас и не разговаривали бы.

– Весьма любезно с её стороны, – хмыкнула Северга. Она боролась с судорогой, которая тянула ногу, будто бы желая выкрутить её жгутом, но эта борьба проходила под каменной маской обычной непроницаемости, только мышцы возле рта порой чуть вздрагивали. Кричать и стонать при Темани она не могла себе позволить. – Вот только посвящать её в нашу жизнь не стоило.

– Так получилось, прости, – виновато проворковала Темань. Погружённая в свои переживания, она не замечала внутренней борьбы Северги с судорогой.

– А ведь я уже было похоронила тебя, – процедила навья, холодным прищуром сдерживая льющуюся из глаз боль. – Как последняя дура мчалась, чтоб припасть к твоему хладному трупу... Ловко же вы с Брегвид меня на... тянули. – Северга хотела употребить вместо «натянули» более грубое слово, но решила пощадить нежные ушки подруги.