Жорж Блон - Великие тайны океанов. Средиземное море. Полярные моря. Флибустьерское море

• Название: Великие тайны океанов. Средиземное море. Полярные моря. Флибустьерское море
• Автор: Жорж Блон
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-389-12370-0

Французский писатель Жорж Блон (1906–1989) – автор популярнейшей серии книг о морских путешествиях и открытиях «Великие тайны океанов» («Великий час океанов»). Новое, переработанное издание на русском языке выпускается в двух томах и снабжено обширным справочным материалом, включающим карты, словари имен, морских терминов и названий судов и летательных аппаратов. Во вторую книгу вошли рассказы о трех исключительно своеобразных акваториях Мирового океана. Это Средиземное море, полярные моря и Карибское, или Флибустьерское, море. По своему положению Средиземноморье, колыбель многих древних цивилизаций, было в известном смысле «центром мира» и не раз становилось ареной упорного противоборства, исход которого заметно влиял на судьбы всего человечества. История освоения Северного Ледовитого океана и морей, омывающих Антарктиду, тесно связана с поисками новых морских путей и отважными попытками добраться до Северного и Южного полюсов Земли, начиная с безымянных первопроходцев до легендарных научных экспедиций XX века. И наконец, в книге представлен подробный и невероятно увлекательный рассказ о трех столетиях пиратского промысла в Карибском бассейне – так называемом Флибустьерском море.

---

Жорж Блон Великие тайны океанов. Средиземное море. Полярные моря. Флибустьерское море

© А. Григорьев, перевод, 2016

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2016

Издательство АЗБУКА

* * *

Средиземное море

Глава первая. Обсидиановые пластинки

Древнейшие цивилизации Земли родились на небольших территориях по берегам нескольких рек – Тигра, Евфрата, Нила, Инда, Янцзы. Периодические наводнения благоприятствовали развитию земледелия, а процветание государства создавало в свою очередь условия для изобретательства и совершенствования техники. Уже пять тысяч лет назад жители Месопотамии занимались сельским хозяйством, использовали колесо, плавили медь, обрабатывали металлы, изготовляли керамическую посуду, строили великолепные здания. Тысячу лет спустя их потомки – шумеры увеличили урожаи зерновых культур благодаря искусственному орошению, изобрели клинопись, вывели новые породы скота, показали себя искусными ювелирами. На берегах Инда и одного из его притоков археологи раскопали развалины двух городов – Мохенджо-Даро и Хараппы, построенных за три тысячи лет до нашей эры; в каждом из них действовала единая система канализации. В ту же эпоху китайцы занимались освоением бассейна Янцзы, его осушением, ирригацией. Они разводили шелковичных червей, ткали чудесные ткани, искусно обрабатывали бронзу. Первые властители Египта справились с разливами Нила, выстроив плотины и каналы, создали централизованное государство, возвели великолепные гигантские памятники. Эти немые свидетели удивительной цивилизации высятся до сих пор, поражая наше воображение своим величием и красотой. Перед громадными пирамидами в молчании застывает даже самый рассеянный турист, стоит гиду напомнить, что они сооружены пять тысяч лет назад.

Однако великий час Средиземного моря пробил за четыре тысячи лет до возведения пирамид.

Еще несколько лет назад я не мог бы написать предыдущую фразу. Историки считали, что ни один житель Средиземноморья не выходил в открытое море ранее пятого тысячелетия до нашей эры. Конечно, люди плавали вдоль берега, но никто не решался совершить настоящее плавание – когда земля исчезает из виду и уходит за горизонт. Ни на Средиземном, ни на каком другом море земного шара.

Но вот в пещере Франхти, на востоке Пелопоннесского полуострова, начались археологические раскопки – там была сделана находка, о которой стоит рассказать. Сомневаюсь, что хотя бы одна крупная французская газета обмолвилась о ней. А ведь речь шла о новом проникновении в глубь истории человечества.

Рыбацкая деревушка Франхти стоит на берегу залива Арголикос, недалеко от Аргоса и Микен. Из деревни хорошо виден скалистый склон и громадная расщелина в нем. Это вход в пещеру: длина ее около 60 метров и ширина – 50 метров. Жители деревни частенько ходят туда за холодной родниковой водой.

Весной 1967 года в деревушке появилась группа американских археологов. Их возглавлял профессор Томас Якобсен из университета штата Индиана. Археологическое управление Греции дало согласие на раскопки и приняло в них участие.

Археологи начинают работу в пещере. Нередко на раскоп приходят мальчишки-пастухи, глаза их сверкают от любопытства. Конечно, сейчас мало кто полагает, что археологи обходятся одними кирками, но далеко не всем известно, сколь тонкими стали методы исследования. От внимания ученых не ускользает ни один кубический сантиметр почвы.

– Мы используем метод «водного сита», – объясняет профессор Якобсен. – Все, что представляет интерес, помещается в сосуд с чистой водой. Более тяжелые неорганические частицы оседают на дно, а органические всплывают. Мы их вылавливаем с помощью тончайшей металлической сетки, затем собираем осадок.

Собранное вещество высушивается, взвешивается, измеряется, анализируется, идентифицируется, классифицируется. Так проводится послойное исследование почвы. Радиоуглеродный метод анализа позволяет точно датировать возраст. Американские археологи зафиксировали уровень, соответствующий двадцатому тысячелетию до нашей эры.

– Пещера, – продолжал профессор Якобсен, – была обитаемой уже с этого времени вплоть до третьего тысячелетия до нашей эры. Другими словами, в позднем палеолите, мезолите и неолите. Уникальный случай в древней истории.

Находка, которая особенно нас интересует, была сделана, когда археологи исследовали слой, относящийся к середине восьмого тысячелетия до нашей эры. С точки зрения профана, в ней не было ничего необычного. Археологи наткнулись на обсидиановые пластинки.

Обсидиан представляет собой черный стекловидный материал вулканического происхождения. В каменном веке из него делали топоры, наконечники копий, ножи и прочие инструменты.

Как очутились эти пластинки в пещере Франхти? Ответ мог дать любой сотрудник профессора Якобсена.

– В Средиземноморье есть одно-единственное месторождение обсидиана, и находится оно на острове Милос.

Пластинки отправили в Лондон для анализа. А через неделю пришел ответ: «Вне всяких сомнений, это милосский обсидиан».

Милос, или Мелос, – самый западный из Киклад; этот остров вулканического происхождения, площадью 161 квадратный километр, расположен в 140 километрах от континентальной Греции; именно там в 1820 году была найдена всемирно известная статуя Венеры. Люди заселили его лишь в третьем тысячелетии до нашей эры. Но месторождение обсидиана начало разрабатываться значительно раньше. Критяне, потом финикийцы тысячелетиями возили этот материал с Милоса в Грецию, Ливан, Египет, Сицилию. Рене Седийо считает, что критяне начали добывать обсидиан на Милосе в пятом тысячелетии до нашей эры.

Находка во Франхти отодвинула эту дату на две с половиной тысячи лет. И перед археологами встал новый вопрос:

– А кто доставил пластинки с Милоса во Франхти? Критяне? Значит, они совершали дальние плавания в куда более ранние времена, чем считалось до сих пор?

– Я думаю, – сказал профессор Якобсен, – что за обсидианом плавали сами арголийцы. В середине восьмого тысячелетия до нашей эры у них уже были корабли.

На чем основывается такое утверждение? Пока еще не найдено остатков ни одного судна того времени. Однако справедливость слов профессора Якобсена подтверждается другими интересными находками в пещере Франхти. В частности, рыбьими костями, которые свидетельствуют, что обитатели пещеры ловили рыбу еще в доисторические времена. Тщательный анализ костей дал и другую важную информацию. Кости, найденные в более ранних слоях, были очень мелкими, поскольку рыбаки тогда обычно промышляли у берега.

– А в слоях, относящихся к середине восьмого тысячелетия до нашей эры, появились значительно более крупные рыбьи кости – их толщина достигает четырех сантиметров. Возможно, это кости тунца. Люди стали ловить рыбу в открытом море. У них появились суда. Потому я и сказал, что за обсидианом на Милос плавали сами арголийцы.

Сто сорок километров в открытом море. Сегодня такое плавание грандиозным не назовешь, хотя капитаны яхт хорошо знают, как оно усложняется, если мельтеми (так называют на Кикладах северный ветер) задует посильнее. Но за шесть с лишним тысяч лет до Троянской войны такой переход был подвигом. И даже если его совершили критяне, его значение не следует преуменьшать, поскольку Крит находится от Милоса на таком же расстоянии, как и Милос от континента.

В те времена Средиземное море было наверняка богаче рыбой, чем другие моря, и к тому же оно довольно спокойно в определенное время года. И совершенно естественно, что именно оно стало колыбелью рыболовства и дальних плаваний. Рыба и климат. Взгляните на карту, и вам станет ясно, что все началось в Восточном Средиземноморье. Россыпь островов в Эгейском море благоприятствовала развитию мореходства, так же как и режим ветров, связанный с движением Солнца. Но ни одно путешествие, ни один подвиг нельзя объяснить только географическими условиями. В жилах древних средиземноморцев текла, наверное, более горячая и соленая кровь, чем у прочих жителей Земли. Они рискнули потерять из виду родные берега и двинуться навстречу неизвестности, которая леденила сердца даже самых отважных.

По предположениям некоторых ученых, легендарный континент Атлантида есть не что иное, как Крит, памятники и города которого были разрушены землетрясением. Оно же уничтожило и часть острова Санторин (Тира[1]), где располагалась критская колония. Если это соответствует действительности, то морские подвиги критян не могут вызвать у нас удивления. Более того, они выглядят весьма скромными, если вспомнить о тоннаже описанных Платоном морских судов атлантов. Среди утлых суденышек критских мореходов нет ни одного столь крупного судна.