Эгис Румит - Песня для Корби

• Название: Песня для Корби
• Автор: Эгис Румит
• Жанр: Ужасы и Мистика

Коля «Корби» Рябин был обычным школьником-старшеклассником. От других его отличали разве что шрамы на запястьях — след неудачной попытки самоубийства после автокатастрофы, забравшей его родителей. С тех пор прошло четыре года, и ему казалось, что его жизнь наконец-то наладилась — на новом месте, с новыми друзьями. Но покою Корби пришел конец, когда в его класс перевелся новый ученик — странный тихий мальчик по имени Андрей Токомин. В какой-то момент он дал понять, что знает что-то о прошлом Корби и о том, что случилось с его родителями на самом деле. Но прежде чем Корби оказался готов к разговору, Андрей погиб сам — он был убит на глазах у Корби и его друзей. Теперь Корби предстоит спасать свою жизнь, пытаясь разгадать ужасные загадки, заключенные в его и Андрея и прошлом — чтобы не дать чему-то ужасному поглотить их реальность навсегда…

---

— Ты помнишь, что у нас был целый мир? — спросил Комар. — Помнишь, какие ты придумывал игры?

Корби допил, поставил чашку на стол. Взял нож, который полчаса назад ему подарила Аня — и долго не знал, куда его убрать. Наконец, сунул его в карман, лезвием вверх.

— Мне здорово отшибло память после смерти родителей, — ответил он Комару, — но я продолжаю вспоминать. Я вспомню.

Неожиданно для себя Корби слегка обнял Аню за плечи. Она удивленно вздрогнула. Корби посмотрел на Комара и Пашу.

— Я снова хочу быть вашим другом, — сказал он, — но сейчас мне нужно идти.

— Может, вернешь Комару штаны, — без уверенности ответил Паша.

Корби пожал его руку, потом руку Комара. На этот раз тот не держал между пальцами булавку. Его глаза странно блестели.

Все вчетвером они вышли в прихожую. Комар отдал Корби носки и черно-красные кроссовки, попадающие в цвет его прически.

— Если ты не вернешь мне мои вещи, это будет маленькая катастрофа, — сказал он.

Аня открыла дверь. В последний момент Корби показалось, что сейчас они скажут что-нибудь сочувственное насчет смерти его деда, что-нибудь формальное, как все то, что самые разные люди говорили ему после гибели его родителей. Но он ошибся.

— Я рад, что снова тебя увидел, — признался Паша.

— И я, — сказал Комар. — А еще больше я буду рад, если увижу тебя сегодня вечером.

— Удачи, — закончила Аня.

* * *

В подъезде было шумно: двумя или тремя этажами выше полицейские продолжали опрашивать жильцов. Корби вызвал лифт. Двери кабины открылись. Подросток зашел внутрь и нажал первый этаж.

У него появилось странное чувство, что он все-таки побывал дома. Он прыгнул в прошлое. Увидел мираж. И теперь он снова уходит отсюда во время, где его родители уже четыре года как мертвы.

На крыльце подъезда Корби встретил Барыбкина. Тот курил, устало прислонившись к стене.

— Без зонтика? — спросил он, скользнув взглядом по подростку.

— Ночевал у друзей, — ответил Корби. — Не знал, что будет ливень.

Не оборачиваясь, он быстро пошел в дождь. Вот забор платной школы. Опять тот же путь. Несколько секунд ему казалось, что сейчас Барыбкин узнает его и бросится вслед, но он заставил себя не оглядываться, и этого так и не произошло.

Корби уходил неузнанным. Его красная прядь мокла под дождем и липла ко лбу. Впереди была встреча с Ником, и он понятия не имел, чем она может закончиться.

Часть четвертая МЕЛОДИЯ МАСОК

Все собрались?

Все собрались?

Все собрались?

Церемония начинается!

Джим Моррисон

Глава 22. Брат

Корби выскочил на платформу. Табло электронных часов показывало час пятьдесят. Через десять минут Ник уже должен говорить с Крином.

Корби понял, что время вышло, и побежал. Он буквально взлетел вверх по эскалатору, пробежал через пустынный, светящийся окнами киосков коридор подземного перехода и выскочил на улицу. Там бушевала стихия — ветер гнал по асфальту волны дождя. Они хлестали Корби со всех сторон, подхватывали его и несли вперед, как настоящая морская волна. Подросток немного обсох, пока ехал в метро, но теперь снова промок до нитки. Он чувствовал, как отсыревшие джинсы Комара липнут к ногам. Кроссовки шлепали по лужам. Он задыхался влажным воздухом, терпел резкую боль в правом боку, но все равно не сбавлял темп.

Когда серое здание полицейского отделения проступило сквозь пелену дождя, Корби перешел на шаг. Его немного шатало от усталости и от странного пьянящего чувства, которое поднималось у него изнутри, от сердца.

Последние сто шагов. Вот вход в отделение. Мокрый шлагбаум, едва различимый силуэт полицейского за забрызганным дождем стеклом сторожевой будки. Корби подумал, что опоздал, а потом увидел, что ему навстречу идут две фигуры.

Тяжело дыша, он остановился посреди улицы, согнулся и упер руки в колени. Несколько долгих секунд Корби не шевелился, потом поднял лицо и посмотрел на идущих людей.

Отец Ника защищался от стихии хлопающим черным зонтом. Он явно не справлялся с этой задачей и сильно промок. Его походка была рассеянной и шаткой. Корби подумал, что Олег Борисович пьян больше, чем обычно.

Ник был в сером дождевике. Он придерживал руками края прозрачного пластикового капюшона. Его лицо выглядело усталым и больным. Он смотрел себе под ноги и щурился, когда дождь попадал ему в лицо.

Корби стоял посередине тротуара, прямо у Ника на пути. Двое подростков встретились взглядом. Корби кончиками пальцев провел от середины своего лба к виску, стряхнул воду с алой пряди.

Ник снова устремил взгляд себе под ноги и начал обходить Корби, потом тревожно дернул головой и вновь посмотрел на него. Он узнал.

— Ник, — сказал Корби.

Ник остановился.

— Кто это? — спросил Олег Борисович.

— Корби, — сказал Ник.

Корби молча протянул ему руку. Ник взглянул на нее, но в ответ руки не подал. Он выглядел вялым, наполовину спящим. По лицу Корби прошла нервная судорога, и он опустил руку.

— Коля, — опомнился отец Ника, — тебя искала полиция.

Двое подростков не обратили на его слова никакого внимания.

— Откуда ты здесь? — спросил его Ник.

— Ты сам сказал, что тебя вызывает Крин, — напомнил Корби.

— Зря сказал, — пожалел Ник.

Повисла пауза.

— Я не рад, что ты впутал моего сына в эту историю, — заметил Олег Борисович, — но я бы тебе советовал пойти с нами и рассказать им, почему ты убежал, и вообще… все остальное.

— Зачем ты пришел? — поинтересовался Ник. — Я же говорил, что не хочу тебя видеть.

— А я тебя — хочу, — ответил Корби. — Я прошу прощения за все, что сделал не так, и хочу, чтобы ты тоже передо мной извинился.

— И за что мне извиняться? — спросил Ник. — За то, что я отмазывал тебя перед ментами? Или за то, что я еще жив?

— За то, что тоже сказал пустые слова, — ответил Корби.

— Да ладно, — усмехнулся Ник, — и когда же?

— О чем это вы? — не понял его отец.

— Когда сказал, что тебе понравилось думать, что я умер, — пояснил Корби.

— Это была правда, — тихо ответил Ник, — и я не буду извиняться. Пойдем, пап.

Он отвел глаза, втянул голову в плечи, еще сильнее сжал края своего капюшона и попытался обойти Корби. У него не получилось. Корби преградил ему путь, скользнул рукой в карман, вытянул нож и приставил его к своему горлу. Его движение было очень быстрым. Ник вздрогнул, но ничего не успел сделать.

— Если ты этого хотел и тебе нравилось об этом думать, ты можешь это увидеть, — сказал Корби. — Мою смерть.

Он чувствовал, как холодное лезвие прижалось к его коже. Острый кончик колол под самым ухом.

— Я не имел в виду, что тебе надо убивать себя, — сказал Ник.

— Ты имел в виду, что хочешь знать обо мне, как о мертвом, — напомнил Корби, — но чтобы быть мертвым, надо умереть.

Он не заметил, как порезался, просто увидел, что вниз по его руке вместе с дождевой водой сбегают размытые струйки крови. Он поранил подушечки пальцев, когда вытаскивал из кармана повернутый лезвием кверху нож. Ник тоже увидел кровь, но не понял, где рана. Ему показалось, что Корби режет себе шею. Он перестал придерживать капюшон своего дождевика, тот заполоскался на ветру и слетел. Лицо Ника было бледным, взгляд — немигающим.

— Прекрати, — хриплым, срывающимся голосом попросил он.

— Значит, это были пустые слова? — спросил Корби.

— Да, — прошептал Ник. — Если хочешь, это были пустые слова. Ты добился своего.

Его взгляд не отрывался от струйки крови, стекающей вниз по руке Корби.

— Ты не хочешь, чтобы я умер? — спросил Корби.

— Не хочу, — сказал Ник. — Я вообще не хочу, чтобы умирали люди.

Корби медленно опустил руку с ножом.

— Никогда не говори, что хочешь чьей-то смерти, — попросил он, — и никогда не отвергай друзей. Андрей умер за то, чтобы быть нашим другом. Я этого не забуду. Я буду таким, как он. Если надо, я умру.

Ник с лихорадочным блеском в глазах смотрел на него. Вся его вялость вдруг исчезла. Его затрясло.

— Ублюдок! — закричал он. Корби увидел его взметнувшуюся руку, но не успел защититься. Она мелькнула в воздухе и врезалась ему в подбородок. Он выронил нож и навзничь упал на мокрый асфальт. Ник наклонился к поверженному другу и схватил его за ворот майки.

— Вздумал меня шантажировать? — спросил он.

— Нет, — сказал Корби, — вправить тебе мозги.

Он вцепился в руки Ника и сделал подсечку ногами. Они вместе выкатились на край проезжей части. Мимо с истерическим гудком вильнула легковая машина. Корби оказался в завихрениях стремящейся к водостоку дождевой воды. Он попытался ударить Ника, но тот схватил его за руки и, навалившись всем своим весом, положил на лопатки.