Александр Карпов - Необыкновенные приключения капитана Шпарина.

• Название: Необыкновенные приключения капитана Шпарина.
• Автор: Александр Карпов
• Жанр: Фэнтези

Никогда знаешь, что может случиться с тобой в малознакомой местности. В мире, где оказался герой, направляясь к железнодорожной станции из загородного поселка, где проводил отпуск, многое перевернуто с ног на голову. Шпионки Конфедерации, инопланетянки, экзотические животные, говорящие звери, невероятные приключения — в порядке вещей. Невозможное — возможно. Герой живет в одном дне и, кажется, ему это нравится.

---

Александр Евгеньевич Карпов Необыкновенные приключения капитана Шпарина

Часть первая. Абсурд

Глава 1. За поворотом

Можно было, конечно, дождаться автобуса, но сегодня, благо всю неделю стояла сухая и ровная погода, Шпарин решил прогулятся до электрички пешком. Не спеша побродить по предосеннему тихому лесу и по пути подсобрать к холостяцкому ужину грибков.

«До станции километра три, по прямой, с учётом отвлечения на грибы — четыре, пять. Вполне успею на «двенадцатичасовую… «ТТ» тоже заберу. Пусть лежит дома. Память о дедуле и реликвия как-никак. И вообще… Мало ли хулиганов ездят в электричках и болтается в округе…».

Шпарин подбросил в руке складной нож, когда-то захваченный в сражении с «хулиганами» в ночной электричке, которых очень интересовал его мобильник. Нож остался у Шпарина, а помятые отморозки, поехали дальше в пустом вагоне. Нож и зажигалка отправились в левый карман застиранной маскировочной куртки, одетой поверх футболки цвета хаки. «ТТ» — в правый. Пистолет, найденный в начале отпуска при разборе старой рухляди на чердаке, был в отличном состоянии и хранился дедом-ветераном в промасленной тряпке видимо ещё с войны. Пакет с завтраком и старую армейскую алюминевую фляжку с холодным чаем он положил в небольшую корзинку. Мобильник и старинный «брегет», опять же дедовский, Шпарин затолкал в карманы джинсов.

Зашнуровывая кроссовки, Шпарин бросил взгляд на резиновые сапоги.

«Погода погодой, а росу ещё никто не отменял. Ладно, не размокну».

Шпарин закрыл дверь, спрятал ключ в тайное место и пошел попрощаться с соседями, пожилой парой, доживающей век в поселке и присматривающей за его домом.

— Поехал, Миша? — спросил сосед, на редкость моложавый дедуля с окладистой седой бородой.

— Пошел, Тимофей Анатольевич. Прогуляюсь.

Из-за дома вышла уютненькая старушенция в галошах на босу ногу и поставила на траву ведро со свежевыкопаной картошкой.

— Здрасте, Евдокия Семеновна, — поздоровался Шпарин. — В заботах с утра?

— А как же, Миша? Не потопаешь — не полопаешь. На пенсию на проживешь.

У забора стоял микроавтобус «Форд». Сын стариков работал водителем маршрутного такси.

— Валера тебя отвезет. Приехал за внуками. В школу пора.

— Спасибо, — поблагодарил Шпарин. — Прогуляюсь, погода хорошая.

— Хату не думаешь продавать?

— Ни за что.

— Не продавай, Миша.

Небольшой дом, оставленный умершим дедом в наследство Шпарину, был полон воспоминаний о детстве и служил тихой заводью, куда он периодически и в любое время года, сбегал от городской суеты, приятелей и любовниц.

— Когда назад? — спросил старик.

— Дня через два… — неопределенно ответил Шпарин. — Возможно раньше. Дела срочные.

— Знаю твои дела. Девушка?

— Ага, — сказал Шпарин. — Звонила вчера.

— Книгу новую привези. Только обещаешь.

— Привезу. Счастливо оставаться.

Отпуск только начался. И журналистская, и писательская карьера Шпарина находилась, как он сам думал, где-то в начале. Шпарин печатался, был полон новых идей, надежд и будущее, в отличие от бурного прошлого, представлялось совершенно в голубых и розовых тонах с добавлением других приятных оттенков.

Стена леса начиналась в cта метрах за огородами. Шпарин ступил на первую же тропинку, оглянулся на дом и вошел в лес.

Минут через двадцать усыпанная иголками тропинка вильнула, прервала раздумья о нюансах основной линии будущего романа, обежала замшелый пень, семейку длинненьких мухоморов и раздвоилась под прямым углом.

Левая лесная дорожка, залитая утренним светом, запетляла в высоких корабельных сосновых стволах, правая, во влажных испарениях, коряво нырнула в густые сумерки елей.

С наслаждением вдыхая пряный густой воздух, Шпарин потоптался на развилке, полюбовался поразительной картиной — разделенными массивами елей и сосен, и, прикинув направление к станции, повернул направо, сошел с тропинки и тут же запнулся о выступающий корень. Тонкие шершавые стволы бросились на него, обступая со всех сторон, Шпарин вздрогнул, увернулся от летящих в лицо веток, протиснулся меж деревьев и оказался на открытом месте.

«Метаморфозы…».

Быстрая смена растительности немного смутила. Шпарин, не меняя положения, спиной, проскрёбся обратно к тропинке, огляделся и, увидев мшистый пень, вернулся назад.

Незаросший склон холма кривлялся и полого уходил к синей ленте речки. По горбатому деревянному мосту ехала машина. По полю, невообразимым зигзагом, полз трактор. За речкой виднелся посёлок, который он недавно покинул.

Шпарин поставил корзинку, развел руки и, обнимая дали, закричал:

— Ого-го-о-го-оо-о-о!.. Оо-оо-о-о!..

«Странно, эха нет».

Шпарин уселся на сухой бугорок, сорвал травинку и сунул в рот.

«И росы тут нет… От поселка ушел недалеко. Здесь ещё не был. Блуданул? Сделал круг и вышел с другой стороны? Так получается».

На одиноко стоящую ёлку села ворона и несколько раз каркнула в его сторону.

Подул лёгкий ветерок. Марая голубое небо, полетели быстрые облака.

Мягкая тишина.

«Август. Последние погожие деньки».

Изумрудно-тёмный лес с желтыми наскоками осени тщательно выстиран ночной влагой.

Теплое солнышко ласково гладит макушку.

«Идиллия».

Клонило в сон. Было так хорошо, как казалось хорошо никогда не было. Хотелось упасть навзничь, растянуться на земле и предаться неге.

Он так и сделал, забыл о мокрых ногах, сцепил руки на затылке и повалился на спину.

Пока Шпарин созерцал красоты окружающей природы и размякал душой, из серой сумятицы облаков выделилось одно, необычно оранжевого цвета и округлой формы и, потянув за собой яркий, резко очерченный хвост, понеслось к земле.

Лениво пожевывая травинку, прищурясь, он разглядывал необыкновенное облако.

«Прямо аномальщина какая-то…».

Облако трансформировалось в шар, приличных размеров, потом в линзообразную сферу, которая медленно увеличиваясь стала опускаться ему на голову. Сфера распухла до неимоверных размеров и, касаясь верхушек деревьев, застыла над поляной. Внутри сферы, в машинном зале, бегали люди в халатах и комбинезонах и, ожесточённо жестикулируя, кажется, кричали друг на друга. По залу метались и били разноцветные лучи. Валил дым, горело оборудование. Лица людей выражали растерянность, страх, даже ужас.

«У вас, парни, похоже, неприятности», — посочувствовал он людям в сфере.

Наполнение сферы смазалось, появились увеличенные, замутненные лица, внимательно смотрящие на него. Лица отодвинулись, проявились фигуры в халатах в уже виденном машинном зале, стоящие у громоздкого аппарата с толстой трубой и громадным раструбом на конце.

Зев трубы, в котором Шпарин увидел себя, лежащего на зеленой траве, разросся на весь диаметр сферы и пыхнул оранжевым огнем.

На склоне резко посветлело. Содержимое линзообразной сферы затянулось зеркальной искрящейся пленкой. Воздух наэлектризовался и, странное дело, начал струиться и зашипел.

«Вы что там задумали, ребята?», — чувствуя шевеление волос на голове, наконец, обеспокоился Шпарин, вскочил на ноги, поднял белеющий рядом гладкий камень и взвесил на ладони.

Камень попал в центр сферы.

Небесное зеркало треснуло, противно чмокнуло, заглатывая камень, побежало кривыми ломаными трещинами к краям. Волнистые, размытые края сферы затвердели, выпрямились. Ломаные трещины вернулись к центру, раздался громкий щелчок, вспышка, и сфера растянулась в гигантский призрачный куб. Куб рухнул и накрыл склон. От стенок куба полезла грязная рыжая вата, обращаясь в стремительном движении в рыжий туман. Туман вскипел и распался на мириады летящих оранжевых точек.

Затем куб с ужасающим воем и грохотом взорвался. Ослепительно-тяжёлый поток света впечатал Шпарина в землю и закрыл ему глаза.

Звенящая тишина.

Шпарин полежал, послушал звенящую тишину и осторожно приоткрыл веки.

«Неприятности, похоже, у меня».

Рыжий туман исчезал и эта рыжая гадость, испаряясь на глазах, меняла мир самым подлым и непостижимым образом.

В остатках рыжего марева возникла плоская гора. Склоны горы со срезанной верхушкой мгновенно покрылись растительностью. На возвышенность, одно за другим, полезли белые циклопические строения с куполами и тарелками параболических антенн на крышах. Выросли и устремились к небу пирамидальные решетчатые мачты потрясающей высоты. Выросли зеркальные сверкающие конструкции, выросли, попрыгали с горки и побежали за горизонт.

Вернулись звуки. Зашумел ветер, закричали птицы.

Воздух над возвышенностью переливался цветами радуги.

«Не буди лихо, пока тихо. Какого дьявола я бросил туда камень? Но что-то бы изменилось?».