Дмитрий Билик - Жестяная корона (СИ)

• Название: Жестяная корона (СИ)
• Автор: Дмитрий Билик
• Издательство: СИ
• Жанр: Фэнтези

Попаданство. Что может изменить жизнь обычного мужика раз и навсегда? Женщина. Что может изменить жизнь психокинетика шестой категории? Женщина-квик. Мало того, что втянула в параллельный мир, так еще и обратно вернуться теперь нельзя. Остается лишь осваиваться в средневековой Кантии с ее странными законами и обычаями, а в помощники лишь сын свергнутого лорда.

---

Иван вообще сам теперь много думал. Он часто оставался один, то идя пешком за хиленьким воинством, то сидя в покачивающейся на многочисленных кочках телеге, едущей позади всех. Думал о прошлой жизни, о возможной будущей и настоящей. Туров мог несколько часов кряду заниматься самым неблагодарным делом для человека — копаться в себе. Как бесцельно и зря он прожил все свои годы, не пытаясь и стараясь что-то сделать, идя в никуда, а порой и просто оставаясь на месте. Будет ли у него теперь в этом мире любимая девушка? Семья? Раньше Ивану не был нужен никто, а теперь вдруг резко и сразу понадобился весь мир. Его мир.

— Там впереди путник в северных одеждах, — подъехал к нему Иллиан. — Спрашивает тебя.

— Меня, — удивился Туров. — В смысле, а как спрашивает?

— Как Тора, сына Одина, — ухмыльнулся Лейтли. — Что бы это ни значило.

— Так это же скандинавская мифология.

— Какая? — удивился Иллиан.

— Скан… Да не важно. А с чего он взял, что я…

Иван перевел взгляд на его счастливый молот, прихваченный без спроса из кузницы, и тут до него дошло. Туров сначала заулыбался, изредка подхихикивая, а потом заржал во весь голос. Иллиан, глядя на него, тоже принялся хохотать.

— Вот ж я… вот ведь… — Иван вытирал слезы. — Дебил, реально дебил.

— Почему? — спросил капитан Лейтли.

— Сам закосплеился под Тора, а потом сам удивляюсь.

— Чего сделал? — переспросил Иллиан.

Вообще рыцарю приходилось довольно трудно с чужестранцами. Если Хелен удивляла его своими вольными выходками, которые местные женщины никогда бы не позволили, то Айвин обескураживал странными выражениями, значения которых Лейтли не понимал.

— Да ничего, забей. В смысле, забудь. Так, где этот верный почитатель Тора?

Иллиан повел Ивана за собой, в голову отряда, где возбужденно переговаривались взбудораженные неожиданным появлением врага, тем более в таком смешном количестве, солдаты лорда Эдвара. Они обступили чужака, даже не пригрозив тому копьями и не обнажив мечи. За ними нахмурился маленький лорд и его вечно сопровождающий Крафтер, которого Туров про себя все равно называл Длинным. Северянин стоял, храбро глядя им в лица, абсолютно безоружный и бездоспешный, в легких, как показалось Ивану, свободных штанах и меховой куртке.

Но вот лицо, лицо показалось Турову знакомым. Прямой с мелкими шрамами у ноздрей нос, впалые широкие глаза цвета глубокого холодного ручья, покрытые редкой щетиной худые щеки и острый, как у аиста, кадык. Вот уж чем чем, а памятью на лица Иван никогда похвастаться не мог. На помощь пришел Иллиан.

— Это один из нападавших, из племен.

— Точно!

В голове психокинетика сразу возникла картинка — вот он кричит на молодого стражника, пытающегося убить человека, этого человека. Точно, точно. Те же глаза, только тогда взгляд был растерянный. А потом еще поцапался с маленьким лордом, вернее с Длинным, который оказался — в жизни бы не поверил — шутом. Крафти хотел добить всех северян, как же он тогда сказал… «Бегущий враг, отойдя на некоторое расстояние, снова возьмет в руки оружие». Точно, точно. А когда лорд стал выпендриваться, Ваня вложил ему в дрожащие пальцы меч и предложил лично сделать задуманное. Вот тогда вся спесь с пацана и сошла.

Конечно, то была блажь, и Длинный был прав. В этом диком мире шла война, если она когда-нибудь вообще прекращалась. И тот, кто не с нами — против нас. Как в книжках, все просто и ясно. Но нечто внутри Вани проснулось и запротестовало против предполагаемого убийства сломленных врагов, и романтическо-благородное представление психокинетика о сражениях взяло верх. Недовольны подобным решением были все, это рассказал уже Иллиан. А повтори подобное Иван еще раз, не факт, что ему опять спокойно спустят с рук. Только, когда же это было, дня два назад? Да какой там, почти неделя прошла.

— Как тебя зовут?

— Биргир, — ответил за северянина Иллиан.

— Ну и чего ты хочешь?

На сей раз Лейтли передал слова данелагцу и тот ответил.

— Он говорит, что ты спас ему жизнь и теперь он будет с тобой, пока не отплатит тем же.

— Скажи ему, чтобы фигней не страдал и домой шел.

— Чем не страдал? — терпеливо и без особого энтузиазма спросил Иллиан.

— Чтобы глупости не делал.

Капитан кивнул и вновь заговорил с Биргиром. По затянувшемуся диалогу, стало понятно — Иллиан не только передал слова Ивана, но и подробно о чем-то расспрашивает знакомого незнакомца.

— У него больше нет дома, — наконец повернулся Лейтли к Турову. — Говорит, его изгнали. Только не признается, за что.

— И что с ним делать?

— Может, вы выслушаете мнение его светлости? — хмуро вклинился в разговор Крафтер.

Ваня посмотрел на Иллиана, и тот заметно кивнул, мол, надо выслушать мальчишку. Пришлось уступить.

— Я отношусь весьма благосклонно к вам, сир Айвин, но в моем войске не будет перебежчиков с северных племен. Только этого нам не доставало.

— Да сколько угодно, я сам подобной свиты не просил, — развел руками психокинетик. — Только парня не трогайте. Пусть идет, куда хочет, уж слишком он блаженный.

— Какой? — переспросил Иллиан.

— Какой, какой… С придурью, в общем.

Но парень со впалыми глазами и торчащим кадыком по имени Биргир не ушел. Вернее, формально он не был в лагере энтийцев, а расположился в метрах ста — ста двадцати поодаль. Вскоре со стороны изгнанника потянуло жареным мясом — северянин не только добыл как-то голыми руками дичь, но и развел огонь.

Лена, прошляпившая прибытие северянина по причине слишком крепкого сна, проявляла к незнакомцу подчеркнутое равнодушие. Хотя Ваня замечал пару раз слишком быстро мелькавшую тень у костра Биргира. Зачем Ленке нужна дружба со странным скандинавом, с которым и двумя словами-то перекинуться она не могла, Туров не понимал. Тем более, что у них, вроде, были какие-никакие отношения с Иллианом, если у этого квика с ветром в голове вообще могли быть какие-то отношения. Лейтли, как полный дурак, довольно коряво ухаживал за Хелен, а та, довольно благосклонно эти знаки внимания принимала.

Вообще все в отряде занимались своим делом. Иллиан муштровал солдат и приводил дисциплину в надлежащий вид, а Ленка, в смысле Хелен, только и делала, что эту самую дисциплину среди воинов своими выходками подрывала, например, «кто-кого перепьет» (те и не успевали увидеть, как квик выливала пойло на землю). Мальчишка теперь подолгу молчал или читал какие-то книги, прихваченные из библиотеки замка под неусыпной охраной своего верного телохранителя. Даже Крафти, который с первого взгляда не понравился Ване, занимался делом — подолгу уезжал с несколькими конными вперед, на разведку, возвращался, советовался с Иллианом и Эдваром. Насмешливый тон шута канул в прошлое, теперь это был серьезный человек, с глубокими морщинами вокруг рта — признаком былого веселья.

Вот Ваня откровенно бездельничал. Вернее, не так. Психокинетик подолгу рефлексировал, находясь в ореоле недавней славы. А что, разве не он раскидал спрятавшихся в домах скандинавов, вернее, северян, как их тут называли? Разве не он остановил конную атаку, когда лошади точно споткнулись о невиданную преграду? Ленка вон такая бой-баба, а когда запахло жареным, сжалась, как испуганный котенок. Если бы не он, лежать им сейчас всем, вместе с молодым лордом, в той деревне и кормить воронов.

Хотя, судя по всему, данелагцы не убивали кантийцев. К отряду прибилось несколько крестьян с пустых деревень — кто спрятался очень хорошо, кто в лесу был или в отъезде. Вернулся — куча следов, а людей никого. Похоже, что скандинавы уводили пленных куда-то далеко на север. Может, чтобы продать (Ваню это известие о здешних имущественных отношениях немало покоробило) или, может, для ритуального заклания (а тут вообще бросило в дрожь).

Крестьяне стали частью отряда, своего рода ополченцами. Нормального оружия у них не было, лишь колья или рогатины, но все же, как говорил один из политиков госдумы на родине Турова: «Больше это лучше, чем меньше».

Они двигались все дальше и дальше, к таинственному Утесу Гроз, о котором только и болтали все вокруг. Создавалось впечатление, что если там все не решится, то уж прояснится точно. Хотя Ивану и так все было понятно — уж если оттуда пришли скандинавы, то крепость захвачена, а жившие там или убиты, или захвачены в плен. Почему-то до других жизней Ивану дела не было. Это были чужие люди, просто имена, не более. Все больше дергался маленький лорд, беспокоился за своего дядю.

И единственный человек, который знал хоть что-нибудь о судьбе энтийцев с Утеса Гроз, сидел сейчас вдали от лагеря и ел жареное мясо. Не замерзнул бы, бедолага. Биргир, будто почувствовав мысли Ивана, повернул к нему голову и пристально посмотрел на тень так называемого Тора в сумерках. «Интересно, как это он собирался спасать мне жизнь?», — подумал Туров и отправился спать.