Валерий Волков - Блатные из тридевятого царства (СИ)

• Название: Блатные из тридевятого царства (СИ)
• Автор: Валерий Волков
• Издательство: СИ
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2016

Получить пятнадцать суток за драку на дискотеке может каждый, но или почти каждый. Кто ж устоит спокойно, когда тычут кулаком по носу. А вот перенестись, отбывая срок, из российского отдела полиции в кутузку средневековой, да еще полусказочной Руси, дано не всякому. И как жить молодому парню дальше, если здесь землю все еще считают плоской, а местный князь-самодур даже представить не может, что у человека помимо обязанностей могут быть еще и права.

---

   -- Антоха, условный противник снаружи, а не в центре. Федька, ты чего там орешь?

   -- Пою, Пахан, как же в бою без песни.

   -- Ты еще станцуй, милай...

   -- Отставить разговоры! В одну шеренгу становись! Ориентир -- поваленная сосна, на рубеж атаки, пятьдесят метров вперед, по-пластунски -- марш! Сорока, задницу ниже! Васька, руками загребай больше, руками! Кондрат Силыч, перекури, у тебя и так день тяжелый был, как ветерану разрешаю.

   Штрафники, обливаясь потом, утюжат животами землю. Все для них в диковинку, может потому и не ропщут. По началу оно интересно, это потом, когда мозоль на пупке появиться, стоны начнутся. Но грех жаловаться на бойцов. Если так дальше пойдет, к вечеру курс молодого бойца освоим.

   У воображаемой линии атаки движение застопорилось. Евсей попятился назад, но заехав сапогом в глаз ползущего следом кузнеца Сороки, замер на месте. Из кустов выполз сиятельный граф.

   -- Евсеюшка, теть Лиза еще здесь?

   -- Никак нет, Ваша Милость, до обеда упылила. -- Так же шепотом ответил Фраер.

   -- Встать, собака! Как с командиром разговариваешь! -- Рявкнул Лёнька. -- Засеку мерзавца! -- Дебил отряхнул колени и обвел взглядом поляну. -- Вы чего это?

   -- Обедаем, господин граф, -- отрапортовал я, -- харч кончился, переходим на подножный корм.

   -- И правильно, чего продукты на вас изводить. Можете в овражек спуститься, там лебеда сочнее.

   -- Спасибо, господин граф. Взвод! Ориентир овраг, занять позицию. Бегом марш!

   Весь остаток дня мы бегали, ползали, махали палашами. По моим подсчетам уничтожили не менее дивизии условного противника, плюс Васька с Ванькой в одиночку порубали на шашлык по полку кавалерии. В рекордно короткие сроки вверенные мне штрафники научилась занимать оборону, рассыпаться в стороны и смыкать строй. Любой взводный мог бы гордиться налаженным взаимодействием между бойцами. Каждый знал свое место, никто очертя голову не рвался вперед, а главное, до всех дошло -- любой, даже скоротечный бой, требует помимо индивидуального мастерства, еще и коллективных действий.

   Тактическую подготовку окончили перед ужином. Замерли соколы в ровном строю, любо-дорого посмотреть: плечи расправлены, грудь колесом, одежонка в грязи. И что интересно -- рожи потные, а лица на них довольные. Напоследок я внес изменения в штатное расписание. Всех блатных, за исключением Фраера, определил в первое отделение, остальных, под началом Евсея, во второе.

   Как приятно ощутить под собой мягкий ковер травы, по которому не надо ползать, а можно просто лежать. В небе загорались первые звезды. Кто-то разжег костер, Федька, принес воды из ручья, дед Кондрат принялся из остатков варить похлебку и тут я не сдержался:

   -- Не понял? Кондрат Силыч картошку чистит, а остальные бока отлеживают.

   -- А чего, не сломается, на карачках меньше нашего лазил...

   -- Он -- дембель, по сроку службы положено.

   -- Везет же людям, -- пробубнил Ванька, отбирая у Крапивина нож. -- Вчера в блатные записался, а уже дембель.

   Больше вопросов не последовало. Дым отгонял обнаглевших к вечеру комаров, в кустах завозилась птица, устраиваясь на ночлег. Тихо и покойно, рай земной -- не меньше. Но в другом конце поляны, у второго шалаша, не смотря на поздний час, жизнь била ключом. Евсей усердно вживался в роль командира отделения.

   -- Наряд по кухне выходи строиться! Какая зараза суп пересолила? Бегом мыть котел и никаких завтра! Антоха, доложи обязанности часового.

   -- Эт, как Васька, с дрыном и всех носом в землю?

   -- Нет. Как Лизавета, всем стоять и бояться. Шагом марш на пост!

   -- Евсей, спать-то можно?

   -- Рядовой Сорока, можно Машку за ляжку или козу на возу, а у нас разрешите! Ясно?

   -- Ага, только я не понял, спать будем сегодня или нет?

   Из шатра выглянул Лёнька. Вместо мундира серая пижама. Сиятельный и досточтимый почивал, да какая-то нелегкая согнала его с постели. Делать нечего, пришлось подняться.

   -- Уснуть не могу, -- пожаловался граф. -- Думаю, как с тобой Пахан поступить, пороть или наградить чем? Вроде спасти пытался, на Лизку кинулся, а с другой стороны -- не спас же.

   -- Господин граф, а как в таких случаях поступают за границей?

   -- Сначала награждают, затем секут.

   -- Думаю в нашем случае можно обойтись каким-то одним способом, -- сделал я тонкий намек.

   -- Что, сразу пороть?

   -- ...

   -- Ну, я подумаю еще, -- пообещал Ленька, -- может несильно, плетей десять, да и хватит.

   -- Как вам угодно.

   А чего еще скажешь. Дурак -- это не профессия, а состояние души. Уставшему за день телу требовался отдых. Кореша забрались в шалаш, один дед Кондрат маялся у костра, грея старые кости.

   -- Чего этому обормоту понадобилось? -- Полюбопытствовал он.

   -- Да так, не знает орден мне вешать на шею или петлю.

   -- Ишь, стервец, все угомониться не может.

   -- А ты его давно знаешь?

   -- Да ить, почитай, с рождения. Евоная мамка, сестра Старобока, супружница моя первая, в Европах Леньку нагуляла. И сразу князю подсунула, некогда нянчить было, натура-то тонкая, душа танцулек требует, где уж за сыном смотреть. Наш князюшка до двенадцати годов его кормил, уму разуму обучал, а опосля сестрица заявилась, к себе увезла. Там Леньке всякой дряни в голову и напихали. Парень -- как парень был, а назад приехал -- срам один. Был бы отцом кровным -- уши оборвал. Лучше уж глухим, чем как теперь -- Дебилом. Истинный крест.

   Устроившись поудобней, я закрыл глаза, в надежде увидеть хороший добрый сон и хоть немного отвлечься от маеты таких реальных, но сказочных будней.

Глава 5

   Утро выдалось на славу. Жужжат пчелки, лютики-цветочки тянутся к солнцу, красно-сине-желтые лепестки пахнут медом, птицы поют, как в райских кущах. Даже Лёнька проснулся необычно сдержанным, почти не грубил и всего два раза обещал высечь провинившихся и то не до смерти, что особенно настораживало.

   Ближе к полудню приехал Микула с провиантом. Поступил приказ собираться. Никогда не думал, что двенадцать человек способны создать такую суматоху. На сборы ушло без малого два часа. А чего, собирать-то? Взял в руки рогатину -- и все сборы.

   Один Федор, усевшись на пне, как князь на троне, раздувал меха чьей-то гармони. Я устроился рядом. Голос у Подельника оказался сильным, красивым, да и слух присутствовал, вот репертуар оставлял желать лучшего:

   -- Стонет ветер, стонет ветер,

   Да не гнется лебеда.

   Ястреб зайчика заметил,

   Не осталось ни хрена.

   Стонет ветер, стонет ветер,

   В облачке зависшем.

   Ястреб тоже сдохнет,

   Зайкой подавившись.

   Закончив петь, Федор звонко чихнул, гармонь ответила новым перебором. Подельника потянуло на лирику:

   -- Эх, кума, мать твою!

   Рожа не умытая,

   Все одно тебя люблю

   На лысо обритую!

   Сено преет на лугу,

   Вся работа брошена.

   Пятый день ее люблю,

   Бабу нехорошую.

   С последними аккордами улеглась суета. Штрафников обуял зуд нетерпения. Засиделись мужики, душа жаждет действий. Микула Селянович не дал угаснуть душевному порыву. Его речь была короткой, но пламенной:

   -- Животы подтянули и вперед!

   Граф в парадном мундире уселся на лошадь и первым пересек государственную границу. Следом, в колонну по два, двинулись остальные. Замыкал шествие обоз, состоявшей из телеги, груженой провизией.

   Через сотню метров Ленька не выдержал размеренного шага пешего посольства и пришпорил кобылку. Выхватив меч, он в одиночку ринулся отвоевывать чужие земли. Светлая память тебе боевой товарищ!

   Нескошенное поле сменилось березовой рощей, светлое редколесье перешло в смешанный лес и вскоре мы ступили под сень вековых сосен. Ноги утопали в прошлогодней хвое. Пахло приятной горечью сосновой смолы.

   Впереди взлетела стайка перепелок. Микула поднял руку и десяток ощетинился рогатинами. Справа затрещали кусты, среди веток мелькнуло неясное виденье. По лесу раскатистым эхом пронесся протяжный рев. Рычание сменилось визгом.

   -- Выпь, -- уверенно сообщил Васька, -- больше некому.

   -- Медведь, -- уперся Ванька.

   В спор влез кузнец Сорока:

   -- Волк-то, точно говорю, к бабке не ходить.

   -- Не, -- приложил Антоха ладонь к уху. -- Волки так не орут, я то уж знаю, в прошлом годе пол стада сожрали, не их голос. Росомаха балуется.

   Надсадное мычание раздалось совсем близко и на прогалину меж сосен вышло что-то непотребное.

   -- Леший!!! -- Заорали все враз.

   Трехногое существо махало руками. Из правого уха торчал березовый сук, в левом паук вязал путину, голова покрыта мхом, на лбу отпечаток лошадиной подковы. Смущало одно, изодранный в клочья костюмчик походил на Лёнькин парадный мундир.