Вольдемар Балязин - Правительницы России

• Название: Правительницы России
• Автор: Вольдемар Балязин
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-014829-1, 5-271-04362-2

За всю многовековую историю России на долю женщин выпало править чуть больше ста лет. В нелёгкое для страны время приходили они к власти, и нужно было немало мужества и сил, чтобы сохранить государство и уберечь общество от великих смут.

Княгиня Ольга и Елена Глинская, Софья Алексеевна и Екатерина I, Анна Ивановна и Елизавета Петровна и, наконец, Екатерина Великая — героини нашей книга. Автор не ставил перед собой задачи нарисовать полную историческую картину происходивших событий. Главная цель книги — показать личные судьбы и жизнь российских правительниц, их характеры и склонности, достоинства и недостатки. Перед нами — живые, мятущиеся натуры, чьи личные качества, симпатии и антипатии во многом определяли и ход событий в государстве, и сложные, противоречивые ситуации в очень непростом российском обществе.

---

Решение было разумным, потому что и жених тоже был ещё молод — ему сравнялось только восемнадцать, и императрица считала, что со временем всё образуется и жених с невестой привыкнут друг к другу.

А пока решено было отдать принца в военную службу, и здесь оказалось, что он и расторопен, и смел, и любим своими солдатами.

В 1735 году, когда Анне Леопольдовне шёл семнадцатый год, она вдруг влюбилась в тридцатипятилетнего саксонского посланника при петербургском дворе, красавца и щёголя графа Линара. Екатерина II, увидевшая Линара через пятнадцать лет, так обрисовала его: по внешности это был в полном смысле фат. Он был высокого роста, хорошо сложен, рыжевато-белокурый, с нежным, как у женщины, цветом лица. Говорят, что он так ухаживал за своей кожей, что каждый день перед сном покрывал лицо и руки помадой и спал в перчатках и маске. Он хвастался, что имел восемнадцать детей и что все их кормилицы могли заниматься этим делом по его милости. Граф Линар имел белый дамский орден и носил одежду самых светлых цветов — небесно-голубого, абрикосового, лилового, телесного.

А ведь речь шла о пятидесятилетием селадоне. Что же можно было рассказать о Линаре пятнадцатью годами раньше?

Разумеется, Анна Ивановна вскоре узнала об этом и выслала графа обратно в Саксонию.

Между тем Антон-Ульрих дослужился до чина полковника и стал командиром кирасирского полка. В 1737 году он, поступив под команду фельдмаршала Миниха, принял участие в войне с Турцией и отличился при штурме Очакова. Принц всё более укреплялся во мнении императрицы как достойный претендент на руку её племянницы и, наконец, 3 июля 1739 года, после шестилетнего пребывания в России в ранге жениха, стал законным супругом Анны Леопольдовны.

12 августа 1740 года у Антона-Ульриха и Анны Леопольдовны родился сын, названный Иваном. В это время императрица Анна Ивановна была уже сильно озабочена вопросом о престолонаследии из-за того, что часто болела, и потому поспешила стать крестной матерью младенца, ещё раз подчеркнув его близость к своей августейшей особе, тем более что младенец приходился ей внучатым племянником. После крестин Анна Ивановна тут же забрала мальчика к себе во дворец и поместила в покои рядом с собственной спальней. 5 октября того же года, когда Ивану Антоновичу ещё не было и двух месяцев, умиравшая Анна Ивановна специальным Манифестом объявила младенца великим князем с титулом Императорского Высочества и наследником российского престола.

А через одиннадцать дней, понимая, что кончина её совсем рядом, императрица подписала ещё один Манифест, которым назначала регента при Иване Антоновиче. Им стал не отец младенца — герцог Брауншвейг-Люнебургский Антон-Ульрих, и не его мать — Анна Леопольдовна, великая российская княгиня, внучка законного русского царя Ивана Алексеевича, а курляндский выходец сомнительного происхождения, к тому же не пользовавшийся симпатиями многих сановников империи, — герцог Бирон.

В этом была заложена мина замедленного действия, и она вскоре сработала.

Подписав Манифест, Анна Ивановна попрощалась с каждым из собравшихся у её постели, последним удостоив Миниха.

— Прощай, фельдмаршал. Простите все, — сказала она и умерла.

«ИМПЕРАТРИКС ЕЛИСABET»

Пришло время, и в многолетний спор Нарышкиных с Милославскими о власти вновь вмешалась рука Провидения. На этот раз — в лице гвардии. Чаша весов склонилась в пользу потомков Петра Великого, и его дочь Елизавета была возведена на престол.

Унаследовав от отца безудержный темперамент и любовь к развлечениям, «императрикс Елисавет», как она себя называла, к счастью, оказалась небесталанной и в государственных делах. Она преклонялась перед памятью отца, и хотя сама не проявила больших способностей, однако за двадцать лет своего правления сумела найти и поддержать в своём окружении людей, которые преумножили славу России.

Историк С. М. Соловьёв считал главными заслугами Елизаветы свержение немецкого режима, систематическое покровительство всему национальному и гуманность. И хотя точка зрения Соловьёва не бесспорна, всё же, думается, можно согласиться с его утверждением, что время Елизаветы многое подготовило для следующей эпохи.

Нас же больше будут интересовать не государственные дела, а личная жизнь императрицы, оказавшая безусловное влияние на ход событий.

Анна Леопольдовна, «Великая княгиня, Императорское Высочество»

Начнём с событий, последовавших после кончины Анны Ивановны. На следующий день после её смерти, 18 октября 1740 года, все присягнули новому императору-младенцу и его регенту Бирону. Но на этом тихое и благополучное для Бирона развитие событий кончилось. Тем более что Бирон повёл себя настолько нагло, что полностью устранил родителей императора от всех дел. Когда же принц Антон-Ульрих высказал своё неудовольствие, регент принудил его подать в отставку, а Анне Леопольдовне пригрозил высылкой из России. Тогда гвардия открыто призвала к свержению Бирона, называя регентами при Иване VI или мать, или отца императора. На сторону гвардейцев стали и Антон-Ульрих, и Анна Леопольдовна, а первым и важнейшим действующим лицом неминуемого переворота сделался главный соперник Бирона фельдмаршал Миних.

Он действовал решительно и энергично. Через три недели после смерти Анны Ивановны, в ночь с 8 на 9 ноября, Миних с тремя десятками преображенцев и со своим адъютантом Манштейном пришёл в Летний дворец, где жили регент и его жена, и арестовал их. В ту же ночь был арестован младший брат Бирона и его немногочисленные сторонники, а чуть позже — и старший брат Карл, бывший всего несколько дней главнокомандующим в Москве.

Во время всего переворота не произошло ни единого выстрела, и к шести утра всё было кончено. А уже в восемь утра всех, взятых под стражу, посадив в арестантские кареты, повезли в Шлиссельбург.

Регентство, продолжавшееся двадцать два дня, закончилось. На смену ему пришло новое правление, в котором роль регентши должна была играть Анна Леопольдовна. Но и её правление оказалось очень недолгим. Однако в день переворота этого никто ещё не знал.

Как только Бирона отвезли в Шлиссельбург, тотчас же приступили к конфискации его имущества, находившегося в Петербурге.

Утверждали, что он накопил денег и драгоценностей на четырнадцать миллионов рублей. Среди вещей был у его жены и туалетный стол из чистого золота, украшенный драгоценными камнями. Все дома Бирона в Курляндии были опечатаны, но дружественно настроенный к опальному герцогу польский король Август III попросил пока что ничего не трогать.

Король просил и о высылке Бирона из России в Курляндию, но получил отказ, ибо, как ему было сказано, «вины Бирона велики и несчислимы». Когда же был наконец вынесен приговор, то его читали народу в церквах три воскресенья подряд. Бирона обвинили во всех смертных грехах, но прежде всего в том, что он покушался на жизнь покойной императрицы, что сам написал акт о передаче ему власти, а также о многократных случаях превышения власти. 8 апреля 1741 года его приговорили к четвертованию, но Анна Леопольдовна заменила мучительную смерть вечной ссылкой в Пелым, на Северный Урал, за три тысячи вёрст от Петербурга.

Там быстро выстроили четырёхкомнатный дом по чертежам, сделанным лично Минихом — вот где пригодились ему знания инженера, — не подозревавшим, что в этом самом доме вскоре придётся очутиться ему самому. Но пока дом предназначался для Бирона и его семьи. В соседних домах были поселены шестеро слуг, а содержание от казны было весьма щедрым — 450 рублей в месяц.

Очередная коронная перемена, произошедшая в Петербурге, отдала судьбу России в руки двадцатидвухлетней женщины — ленивой, чувственной и весьма недалёкой, которая, сохраняя титул Великой княгини, отныне именовалась и Императорским Высочеством.

Анна Леопольдовна почти всё время валялась в постели, читая душещипательные французские романы и постоянно беседуя со своей возлюбленной фрейлиной Юлией Мангден, о которой ходил упорный слух, что она и регентша — лесбиянки. Возможно, такой слух распространился из-за того, что Анна Леопольдовна могла сутки напролёт проводить время в одной постели с Юлией Менгден. И хотя многие современники утверждали, что это — не порочная любовь, а платонические чувства двух близких друг другу душ и сердец, всё же находились и такие, которые утверждали обратное. Как бы то ни было, но обе женщины не могли и часа провести друг без друга и постоянно находились рядом.

Как только Анна Леопольдовна превратилась в первую персону в государстве, она стала делать то, чего раньше делать не могла из-за покойной императрицы. Первым делом возле неё появился граф Линар. На сей раз его амурная игра была несколько усложнена — граф, приехав в Петербург, продолжал при каждом удобном случае выражать глубочайшую влюблённость в Анну Леопольдовну, но одновременно откровенно волочиться и за Юлией Менгден.