Эвелин Энтони - Елизавета I

• Название: Елизавета I
• Автор: Эвелин Энтони
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-004517-4, 5-271-00853-3

Роман известной писательницы Эвелин Энтони посвящён жизни одной из величайших женщин мировой истории — английской королевы Елизаветы I Тюдор.

Опираясь на обширный литературный и архивный материал, автор рассказывает о политических событиях XVI века, характеризует нравы британского общества, дипломатические интриги при дворах многих европейских правителей. Перед глазами современных читателей предстанут многие выдающиеся личности прошлого: шотландская королева Мария Стюарт, испанский король Филипп II и другие.

---

Графиня Арджилл была высокой, угловатой женщиной с острым как бритва языком; она была старше Марии Стюарт, но у них было одинаковое чувство юмора; кроме того, трогательное зрелище молодой королевы, которую преследовали невзгоды и которой так не повезло с мужем, заставило графиню полюбить её и стать одним из самых верных сторонников Марии Стюарт. Ради королевы она была даже готова терпеть Риччио.

Он превратил себя в тряпку, о которую королева вытирает ноги, говорила графиня Арджилл его недоброжелателям, и, видит Бог, благодаря этому она может отдохнуть от тех, кто так любит вытирать ноги об неё.

Ужин удался на славу: аппетит и настроение у Марии становились всё лучше; она с графиней от всей души смеялась над Риччио, который забавно рассказывал о том, чем он занимался сегодня. Он дошёл до середины очередного рассказа, когда дверь с грохотом распахнулась. Риччио замолк на полуслове и, повернувшись к двери, застыл с раскрытым ртом, его лицо исказил ужас. Мария не поняла, как они проникли в комнату, но теперь её кабинет, казалось, весь был заполнен мужчинами — вооружёнными мужчинами в кирасах, с обнажёнными шпагами и кинжалами; среди них был и Дарнли — его лицо раскраснелось, он стоял слегка пошатываясь и расставив ноги, чтобы не потерять равновесие, и держал в правой руке обнажённый кинжал.

Скрипнул стул; Мария Стюарт поднялась, пытаясь закрыть шарфом из шотландки грудь, беззащитный грузный живот; в эту страшную минуту ей показалось, что смертоносное оружие предназначено для неё.

— Во имя Бога, что вы здесь делаете? — Она не узнала своего голоса, но непрошеным гостям он послужил сигналом. Трое из них бросились на Риччио, который вскочил со стула и, подбежав к ней, схватился за её юбку; он что-то кричал истошным голосом по-итальянски. Она увидела, что один из нападавших — лорд Рутвен, у которого кираса была надета поверх ночной рубашки; его искажённое злобой лицо покрывала смертельная бледность. Он первым вонзил свой кинжал в Риччио, и кровь из раны брызнула ей на юбку. Мария Стюарт увидела, что к ней подходит Дарнли, и замахнулась, чтобы ударить его, но тщетно. Он схватил её за запястья и держал, а другие оттеснили графиню Арджилл в другой угол комнаты и удерживали там, приставив к её груди пистолет. Мария как бы со стороны услышала собственный крик, а комната была полна ужасных звуков — утробные выдохи и рычание людей, которые, дорвавшись до своей жертвы, превратились в зверей, и вопли жертвы — жалкого труса, который молил о защите у беспомощной женщины. Она попыталась укусить Дарнли в руку, и вдруг один из лордов, в котором она узнала Нортона, несколько раз ткнул ей в бок взведённым пистолетом.

   — Придержи язычок, или и тебе, и твоему щенку крышка...

Она ощутила рывок — это Риччио, вцепившегося ей в платье, оттаскивали от неё за руки и за куртку; он по-прежнему выл, как раненый шакал, а на полу за ним тянулся кровавый след. При виде этой картины она потеряла сознание...

Когда она открыла глаза, в комнате были только Дарнли и граф Линдсей. У Марии Стюарт возникло непреодолимое желание плюнуть своему мужу в лицо, но она удержалась, так как помнила о ребёнке и знала: если она так поступит, Дарнли собьёт её с ног.

   — Он мёртв... лежит внизу лестницы в луже своей крови, как зарезанная свинья, которой он и был! — Она увидела блестящее от пота лицо Рутвена; глядя ей в лицо остекленевшими, как от пьянства или похоти глазами, он вытирал кинжал о рукав.

   — Одно твоё словечко, и с тобой будет то же самое, что с твоим грязным любовничком... Кричи, — прошипел он, и, ощутив на лице его дыхание, она отшатнулась, хотя для этого ей пришлось прижаться к Дарнли. — Только пикни, миледи, и я разрежу тебя на кусочки...

   — Вы убили его, — проговорила она. — Грязные псы! Убийцы!

Она не удержалась: последние слова потонули в истерических рыданиях; Дарнли толкнул её к стулу.

   — Успокойся, — пробормотал он. — Этот негодяй мёртв, тебе ничего не грозит. Твои покои окружены; то, что произошло, было сделано по моему приказу; мои друзья наконец отомстили за мою поруганную честь. Если вы будете вести себя благоразумно, ваше величество, я позабочусь, чтобы с вами ничего не случилось.

Рутвен со смехом пил большими глотками испанское вино прямо из кувшина. Остальные вернулись в комнату; одежда на них была в беспорядке, волосы всклокочены, они что-то бормотали и бросали на неё косые взгляды. И в этот момент зазвонил эдинбургский набат. В набат здесь били только во время гражданских смут. Видимо, кто-то узнал, что королеве угрожает опасность, и решил оповестить об этом жителей города, созвать их на её защиту. Мария Стюарт попыталась приблизиться к окну, но её рывком отбросили назад и усадили на стул с такой силой, что она вскрикнула.

   — Ни с места! — рявкнул Мортон, снова ткнув ей в бок пистолетом. Он явно хотел повредить ребёнку, и ей пришлось побороться, прежде чем удалось отвести пистолет в сторону от живота.

   — Ты! — крикнул он Дарнли. — Иди к окну.

Пошатываясь, Дарнли повиновался.

   — Они ворвались во двор, — сказал он дрожащим голосом. — Там сотни людей, и они вооружены.

До Марии со двора донеслись крики; собравшиеся там люди хотели знать, не угрожает ли что-нибудь королеве, они требовали, чтобы она показалась им. Она прочла на лице Мортона желание убить её, заметила, как тянется рука Рутвена к ножу, и вся сжалась.

Бледный как полотно от страха, Дарнли обернулся.

   — Кто-то поднял тревогу, — запинаясь, пробормотал он. — Надо показать им королеву, иначе они возьмут дворец приступом.

   — Показать королеву? Ну уж нет! — проворчал граф Линдсей. — Разве что они подхватят её труп, когда мы сбросим его со стены. Вели им разойтись, болван. Иди, будь ты проклят, открой пошире окно и скажи, что ей ничего не грозит и они могут разойтись по домам.

Мария слышала, как голос Дарнли прорезал гул толпы, доносившийся из открытого окна; он заверил людей, что тревога была ложной, что королева в безопасности и легла спать, дал им своё слово, что королеве и будущему наследнику не было причинено никакого вреда, и велел расходиться по домам. Когда она услышала скрип закрывающегося окна, шум толпы уже стал стихать; собравшиеся во дворе люди расходились. Ещё несколько минут — и за окном воцарилась тишина; Дарнли застыл посреди комнаты, переводя глаза с одного из своих сообщников на другого. Он уже почти протрезвел, и Марии было видно, что он боится их больше, чем разъярённой толпы. Он взглянул на неё, и она с ужасом заметила в его глазах почти мольбу.

Графиню Арджилл освободили; стоя на коленях возле стула, на котором сидела Мария, она растирала ей руки, снова и снова убеждала её успокоиться и не забывать об опасности выкидыша. По се настоянию лорд Линдсей позволил отвести королеву в спальню; однако Мортон запретил графине остаться с ней. Мария услышала, как щёлкнул дверной замок, и затем её на семь часов оставили одну в комнате, где ранее был убит Риччио.

Заговорщики ожидали, что это закончится выкидышем: ранним утром из комнаты, где её держали взаперти, донеслись такие страшные крики, что охранявшие дверь вооружённые люди перепугались и к Марии вошёл граф Линдсей, который сказал, что она держится за живот и, скорее всего, вот-вот потеряет ребёнка. В виде великой милости к ней допустили старую графиню Хантли, и та была поражена, когда бледная женщина, которая, исступлённо рыдая, бросилась ей на грудь, вдруг прошептала, что ей совсем не так плохо, как кажется, и велела рассказать, что происходит в городе. Глаза Марии Стюарт, покрасневшие от слёз и бессонницы, вспыхнули, когда она услышала, что и граф Хантли, и граф Босуэлл в ночь убийства бежали из Холируда и готовятся прийти ей на выручку. Пока графиня раздевала королеву и уговаривала её лечь в постель, они перешёптывались. Леди Хантли снова приказали уйти, она ушла к себе домой, где скрывались Босуэлл и её сын, и принесла им весть о том, что Мария Стюарт жива и невредима и не остановится ни перед чем, чтобы отомстить за себя, с каким бы риском это ни было сопряжено. План, который шёпотом передала леди Хантли королева, заключался в том, чтобы склонить мужа Марии помочь ей бежать...

   — И на этом, ваше величество, мой печальный рассказ окончен, — так сэр Николае Трокмортон завершил свой доклад об убийстве Риччио и последующих событиях. Елизавета слушала его в своём личном кабинете в Гринвиче. На докладе присутствовали Сесил и Лестер; эти два приближённых английской королевы не были схожи решительно ни в чём, а между тем её было трудно представить без одного из них или обоих сразу.

   — Они убили его у неё на глазах, — повторила Елизавета. — К ней применили силу... и вы сказали, что Дарнли сам держал её!

   — Именно, — кивнул Трокмортон. — Сейчас они все отрицают это и заявляют, что никто не тронул королеву и пальцем, а Риччио вытолкали в другую комнату и убили там, где она не могла этого видеть. Но я слышал от очевидцев, что её одежда была вся в крови, а потом её на семь часов заперли в комнате, где произошло убийство, не дав даже женщины для услуг.