Владимир Крышталев - Возвращение чудес

• Название: Возвращение чудес
• Автор: Владимир Крышталев
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002

Вторая книга дилогии «Игры богов». (с) 2002 Владимир Крышталёв. Все права защищены.

---

Это был трудный вопрос. Как можно связаться с любимым, если они всегда обходились заранее оговоренными встречами? Последнее обуславливалось простыми соображениями безопасности: чем меньше слуг знало об их общении, тем меньше было шансов, что кто-либо проговорится. Что ж, вот все эти меры предосторожности оказались бессмысленными…

Тут в голову Анастасии пришла великолепная идея.

— Ты просто пойдешь к нему домой и скажешь, что принесла весть от короля. Перед Виктором я все равно ничего не смогу скрыть, если это ему понадобится, а посторонние не удивятся, даже если узнают тебя в лицо. Скажи, что весть не предназначается для чужих ушей. Жерар поймет. Когда вы останетесь наедине, скажи, что… я рассказала все Виктору. Скажи, что… — королева сглотнула, — что у нас с Виктором будет ребенок, и я так обрадовалась из-за этого, что не смогла умолчать о своей измене законному супругу. Пусть… пусть думает, что я обманывала его тоже.

— Вы действительно хотите, чтобы он в это поверил? — удивилась Инесса, заглядывая в лицо своей госпоже.

По щеке Анастасии прокатилась слезинка.

— Не хочу. Но… так будет лучше. Иди.

* * *

Пребывая в расстроенных чувствах, люди часто воспринимают мир совсем иначе, нежели обычно. Результаты такого восприятия потом еще долго могут сказываться. Особенно это касается случаев, когда находящегося в подобном состоянии человека вдруг охватывают некие благородные порывы, пламенные желания воплотить в жизнь гениальную идею, или что-то в том же духе.

Королева почему-то твердо решила, что, получив от нее предупреждение, Жерар поспешит обезопасить свою жизнь. Однако начальник королевской рыцарской гвардии воспринял новость не так, как представлялось Анастасии.

Во-первых, он был поражен. Собственно, в их ночных разговорах никогда не звучало, что он — единственный для нее, но ведь это подразумевалось. А если она спит и с королем, то, может, есть еще кто-нибудь третий? Четвертый? Жерар чувствовал себя оплеванным.

Во-вторых, спасать свою жизнь в ущерб чести не пристало настоящему мужчине, тем более начальнику гвардии. Просто так взять и сбежать? — Нет! Это мог бы сделать подлый разбойник, ночной вор, расчетливый купчишка, — но не дворянин, давший клятву верности. Что скажут люди, если следующим утром дом начальника гвардии опустеет, а король объявит награду за голову первейшего из своих рыцарей, словно тот — какой-нибудь преступник? Позор всему семейству де Льен!

Поэтому Жерар не стал собирать вещи. Напротив, он немедля явился к королю, взял на себя всю вину за обольщение царственной супруги и вручил свою ничтожную судьбу в руки могущественного сеньора.

Виктору это оказалось весьма кстати.

8 глава

За год моего пребывания на Фриде я практически не путешествовал. Если отбросить чисто ознакомительное посещение ближайшей ярмарки (после которого я три дня страдал мигренью), то все мои похождения ограничивались десятком-другим километров. Эта цифра просто смешна в сравнении с теми сотнями парсеков, которые я шутя наматывал во время жизни в цивилизованном мире.

Но дело даже не в расстояниях. Самый обычный землянин, не выходящий из своего уютного дома, ежесекундно смещается относительно центра нашей галактики на добрые три сотни километров. Только это едва ли можно назвать путешествием. Или вообще сколько-нибудь значимым для упомянутого человека фактом. По мне (да и, наверное, по вам) прогулка в парке принесет куда больше впечатлений. И потому отбросим сопоставления. Достаточно будет сказать, что в течение последнего года я вел очень спокойный образ жизни.

Всё когда-нибудь меняется. Из немыслимой дали времен до нас дошли слова забытого философа: «Прожив свою жизнь до конца, ты увидишь рождение нового мира». Думаю, на самом деле древний просто хотел сказать, что даже за период обычной человеческой жизни мир изменяется до неузнаваемости, — однако философов, сентенции которых всем понятны, быстро увольняют. Такая уж у них работа — говорить туманно и многозначительно.

Я снова отвлекся.

Всё меняется. Долго устанавливавшийся порядок рухнул в одно мгновение. Мне больше не быть деревенским знахарем-затворником. Даже Клод, пожалуй, едва ли знает, что там произойдёт дальше, но пока ясно одно. Я отправился странствовать.

Как и было решено, выехали мы следующим утром. Застоявшиеся в душной замковой конюшне лошади жадно потянулись к свету и свежему воздуху. Стук копыт эхом пробежал по дворику, а затем перед нами открылся простор.

Мягкие утренние краски скрадывались равномерно-серым облачным покровом. Лишь далеко на востоке виднелся кусочек чистого неба, и сквозь этот разрыв просвечивали розовые лучи восходящего солнца, подкрашивая ближние тучки. Воздух практически не остыл за ночь, хотя откуда-то из-под холма тянуло сыростью. Вдоль петляющей речушки висел слабый туман. Из звуков было стрекотание цикад в высокой траве, заливистое пение какой-то птички, облюбовавшей одно из деревьев внизу холма, и — как ни странно — очень далекий вой, похожий на волчий.

— Хорошее утро! — барон привстал в стременах и потянулся. Затем посмотрел на меня. — Ты всё еще уверен в своих планах?

Правильнее было бы спросить, имеются ли у меня вообще эти самые планы.

— Уверен, — кивнул я. — Случайные раздумья не в силах изменить решение, принятое сердцем.

Этвик ухмыльнулся:

— Именно на такой ответ я и рассчитывал. Поехали, нас ждет долгая дорога.

И он первым направил коня вниз по тропе.

Я услышал, как сзади зашушукалась свита, однако они не тронулись с места, пока мы с Бенедиктом пристраивались следом за Этвиком. Вероятно, у нас на правах гостей были особые привилегии.

Мой давешний похититель выглядел сегодня куда лучше, чем во время нашей вчерашней встречи. Одежда была очищена от колючек и пуха, а сон в нормальной постели снял все признаки усталости. Кое-что угрюмое в облике, правда, все же просвечивало, но вряд ли на этом основании стоит приписывать барону плохое гостеприимство. Еще бы: любезность Этвика шагнула настолько далеко, что он даже снабдил Бенедикта вполне хорошей лошадью. Впрочем, распорядился он об этом с таким видом, будто своего лучшего скакуна отдавал на мясо.

Спустившись с холма, барон натянул поводья.

— Сейчас мы можем поехать к северу, — сообщил он громко, махнув рукой в нужном направлении. — Это самый короткий путь. Но так мы уже через два дня выедем за пределы моих земель. Начнется территория графа Оро, там дорога опаснее. А еще дальше пойдут леса, где полно разбойников. На нас они вряд ли нападут, хотя зарекаться не нужно.

Он сделал многозначительную паузу.

Бенедикт не проявил к заявлению ни малейшего интереса. Я же молча ждал продолжения.

— Есть другой вариант, — барон на месте повернул коня и теперь указывал на восток. — Можно поехать по владениям Этвиков. Так мы потратим на неделю больше, но точно не встретим никаких разбойников и ночевать всегда будем под крышей. Готовая еда, вино, постели…

— Но — еще одна неделя в пути, — уточнил я.

— Верно, — кивнул Этвик. — Что ты об этом думаешь, Азар?

А какая мне, собственно, разница? Неделя туда, неделя сюда… К тому же разбойники — дело неприятное, от них лучше держаться подальше. Я ведь не какой-нибудь полоумный рыцарь, желающий в одиночку сразиться с целым миром. Спокойно ехать, вдоволь кушать, удобно спать…

— Северная дорога мне больше по душе, — отметил я вслух. — Не люблю длинные обходные пути. Потом всегда оказывается, что бояться было нечего.

— В жизни всегда все оказывается не так, как предполагаешь, — усмехнулся барон. — Когда хочешь сделать что-то побыстрее, тратишь трижды больше времени. Не мне спорить с твоей мудростью, знахарь Азар, но подумай еще раз. Неделя — срок малый.

Я обратился к Бенедикту:

— А какую дорогу выбрали вы, когда везли меня?

Рыцарь, казалось, не слышал моего вопроса. Он смотрел куда-то вдаль, мимо барона, а выражение его лица было более чем равнодушным. Брезгует общаться со мной, что ли?

Тем не менее Бенедикт, выдержав эффектную паузу, все-таки ответил:

— Северную. Мы спешили выполнить королевский приказ.

— Вот и результат вашей спешки, — хмыкнул барон, оживившись. У меня возникло подозрение, что он от всей души желает отправить нас на восток.

Только зачем? Сделать экскурсию по своим территориям? Рассказать о славном прошлом и настоящем рода Этвиков? Сдается мне, этот хитрый лис что-то задумал и не хочет посвящать нас в свои планы.

Ну тогда делаем обратное. Если у него есть какие-нибудь основательные причины для выбора пути, пусть сообщит их.

— А как вы ехали за мной? — спросил я у Бенедикта. — Той дорогой, или какой-либо еще?

— Той, — снова нехотя произнес он.