Владимир Жариков - Четырнадцатое, суббота

• Название: Четырнадцатое, суббота
• Автор: Владимир Жариков
• Издательство: «Издательство Альфа-книга»
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9922-0267-0

Эк занесло тебя, Ваня! Не только Средние века, но и вот они, живьем, сказочные персонажи во главе с Кощеем Бессмертным, похитившим твоих спутников. Вот они, скатерти-самобранки, шапки-невидимки да ковры-самолеты — настоящие, не бутафорские, — да поверишь ли ты в них до конца? А ведь свистят над головой то стрелы, то пули, в поисках тебя реет в небе трехголовый ящер — всамделишный Змей Горыныч!

Какие три дня до конца отпуска? А не хочешь задержаться здесь в поисках друзей и любимой на неделю, две, три?.. А не хочешь лично вступить сначала в контакт, а потом и в непримиримую битву со злыми силами?..

---

— Дай-ка трубу.

Он осмотрел через подзорную трубу табун.

— Здесь его нет. Что за черт, где же он?

— А вон там, отдельно, ближе к рощице, стоит какая-то лошадь.

— Точно! Это он. Абсолютно вороной, ни одного светлого пятнышка, хвост и грива золотые. Он, точно он! Берешь его, сапоги не забудь оставить, во весь опор дуешь к садам Хой Ёхе, добываешь яблоки и пулей — сюда. Долго я не смогу сторожа отвлекать.

— Другой охраны здесь нет?

— Нет, только старик-ветеринар.

— Не слишком ли все просто?

— Нет, кроме посвященных сюда никто не знает дорогу.

— А где взять седло, уздечку?

— Не надо. Уздечки в сторожке, трогать их нельзя. К тому же, как только наденешь на коня уздечку, сразу сработает охранная сигнализация. Скачи, как есть, в недоуздке, без седла. Конь очень умный, слушается босых пяток, как иная кляча хлыста и шпор. Ну, давай! Ни пуха!

— Да ну тебя к черту!

Вольф сделал кувырок вперед и обернулся волком. Так вот, как это происходит. Блин, опять нет с собой видеокамеры. Еще раз посмотрев на меня, он кивнул мордой и затрусил к домику-сторожке. А я, надев сапоги, в три прыжка очутился рядом с конем.

Я видел, как из сторожки вышел человек, волк что-то говорил ему, жестикулируя поочередно то правой, то левой лапой, иногда, даже, хватаясь за живот. Когда человек увел его за сторожку, я с разбегу запрыгнул на златогривого и, ударив его голыми пятками, во весь опор помчался к садам Хой Ёхе.

Лева подал мне кладенец. Я перекрестился и повернул коня к обрыву. Все-таки было страшно: как это, скакать по облакам! Но другого выхода нет. В этой затее рискуют все, в первую очередь, конечно, я. Волку тоже достанется, если мы не вернем коня, Лешеку попадет за меч, да и Лева как-нибудь пострадает, так, за компанию. А мои старые друзья навек останутся не освобожденными. Ладно, хватит соплей. Я выполняю ответственную миссию. Вперед!

Я ударил коня пятками и вцепился ему в гриву. Всего пять прыжков потребовалось златогривому, чтобы добраться до противоположной стороны каньона.

— Золотой ты мой! — я похлопал коня по шее. — Ну, давай! Вперед!

Конь перепрыгнул через цепь. Змей, грозно зашипев, сделал выпад в мою сторону. Бог мой, ну и глаза! Огромные как блюдца, с ярко-оранжевой радужкой и щелевой диафрагмой. А зубы! А пасть! Моя голова поместится в ней и еще место для шеи останется. Я чуть отпрянул назад и с плеча рубанул толстенное, в два обхвата, тело. Брызнула темно-коричневая кровь, голова чудовища покинула бренное тело и с шипением рухнула наземь, следом рухнуло и туловище.

Выслав вперед коня, я на скаку сорвал ярко-красный плод с одного дерева и желто-зеленый с другого, развернул златогривого и, погоняя его босыми пятками, направил к пропасти. Сзади снова раздалось шипение. Оглянувшись, я увидел ожившую рептилию. Голова снова была на месте, с зубов капал яд, но мой скакун уже перепрыгнул цепь, и мы находились вне зоны досягаемости. И вот я снова мчусь по клубам розового пара через пропасть, на ходу пряча в «кенгуровый» карман анорака добытые фрукты. Теперь страха уже нет, есть только недоумение, каким образом сгустки тумана могут представлять собой твердую опору. А златогривому, видно, не впервой скакать по облакам, его спокойствию можно позавидовать. Пять прыжков, и сады Хой Ёхе остались на той стороне каньона.

— Держи! — я бросил Леве меч-кладенец и направил златогривого к его постоянной стоянке, штрафному табуну.

— Давай, дружок, домой, скорее! Там ждет тебя вкусная травка!

В одном из многочисленных карманов у меня еще с былых времен нашего безмятежного водного путешествия завалялась «заначка» — несколько сухариков и пара кусочков сахара.

— Спасибо, друг! Извини, больше отблагодарить нечем.

Спешившись, я протянул коню угощение и похлопал его по шее, отправляя пастись на луг. К сожалению, мы не условились с Вольфом, как дать ему сигнал о том, что я завершил выполнение миссии и вернулся. Но я подумал, что поскольку преступных умыслов на душе у меня теперь уже не имелось, я могу спокойно продефилировать мимо сторожки. Волк увидит меня и все поймет.

Я заложил руки за спину и принялся посвистывать и напевать, изображая из себя праздношатающегося:

Пора, в путь-дорогу,

Уж дело сделано,

Сделано,

Сделано пам-пам…

Пару раз пропев это, я обошел сторожку с тылу и обмер от изумления. Я увидел несчастного волка со страдальческим выражением ли… э… морды, а глаза его в свете заходящего солнца тускло отражали предсмертную муку. А рядом на корточках сидел пожилой человек в белом халате и чепчике с синим крестом. На лбу у него было закреплено офтальмологическое зеркальце, а в руках он держал необъятных размеров спринцовку.

— Здрась-сьте! — поздоровался я с ветеринаром.

— Чего надо!? — строго отозвался тот.

— Лошадка у меня захромала, не посмотрите?

— Времени нету! — буркнул в ответ старик. — Завтра приходи!

— Ладно. Завтра, так завтра.

Я не стал спорить и повернул к тому месту, где лежали наши с Вольфом сапоги. Минут через пять появился и Вольф в человечьей ипостаси. Он еле волочил ноги и держался одной рукой за живот, а другой за то место, на котором сидят.

— Сейчас я умру, — устало произнес он. — У меня такое ощущение, что меня свела судьба с «голубым» тираннозавром. У тебя-то все в порядке?

— В полном, — я похлопал себя по оттопыренному «кенгуровому» карману.

— А златогривый? Чего ты там говорил про хромоту?

— Это я говорил про виртуальную лошадь. Надо же было чем-то объяснить свой приход. А зачем он делал тебе клизму?

— Я не знал, как его отвлечь и наплел первое, что взбрело в мою дурацкую голову. Сказал, что объелся крольчатиной, а кролики, небось, жрали капусту, напичканную нитратами, а на нитраты у меня аллергия. Я думал, старик даст какую-нибудь таблетку, а он решил устроить промывание кишечника. После второй клизмы спросил: «Ну, как?». Я смотрю, тебя еще нет…

— Я спешил!

— Верю. Не помогло, говорю, все еще болит. Короче, ты появился после пятой клизмы… Ой! — в животе у Вольфа булькнуло. — Кой черт понес меня на эту галеру!

Мы с Вольфом вернулись к каньону и, соединившись с друзьями, всей группой сначала отнесли законному хранителю меч-кладенец, а после двинулись на север в направлении предполагаемого места расположения загадочного НИИКоГО, стараясь при этом держаться ближе к границам Алмазной долины. К условным границам, поскольку, даже находясь за пределами долины, мы все равно пребывали на территории ее провинции (или колонии, как вам будет угодно). Но мои спутники считали, что чем ближе к центру, тем богаче селения, больше порядку и защищеннее путник.

Поскольку близилась ночь, пора было подумать о ночлеге. Я предлагал разбить бивак прямо в лесу и приготовить ужин из имеющихся у нас запасов. Но меня в этом начинании не поддержали, народ желал хорошей еды и мягкой постели, короче не терял надежды набрести на постоялый двор.

Спустя какое-то время мы выбрались на наезженный тракт. Судя по карте, дорога называлась «Северо-восточная магистраль» (это вам не хухры-мухры!), и вела она к границам Кощеева царства. Очень странно, что дорога эта сильно наезжена, ведь дипломатические отношения обоих государств весьма натянуты, торговля не ведется и в гости друг к другу никто не ездит. Вроде бы как холодная война. Разве что армии проводят тут маневры для устрашения противоположной стороны.

Когда уже всерьез смеркалось, и мои спутники почти созрели до обустройства бивака в лесу, впереди показалось селение. Табличка дорожного знака, приколоченная ко вбитому в землю шесту, гласила о том, что деревня носит название Долгохреново. Мы тут же принялись за обсуждение столь странного названия и решили, что толковать его можно двояко. Либо здесь в самом деле растут необычайной длины одноименные корнеплоды, либо имеются в виду совсем не овощи, а более благозвучное наименование достоинств сильной половины местных жителей. Тем временем мы уже въехали в село и вопросы этимологии ушли на второй план.

Селение оказалось не богаче Левиного родного Николаева. Впрочем, даже Николаево рядом с этой деревней показалось бы Парижем супротив Рязани. Завидев нас, на улицу высыпали толпы ребятишек, мал мала меньше. Одни кричали, другие дразнились, третьи клянчили какую-нибудь подачку. Ребятишки составляли большую половину деревенского населения. Значительная часть другой половины состояла из девок и молодух. Они пялились на нас, отдернув занавески на окнах, а те, кто посмелее, выходили во дворы, разглядывая нас через изгороди, лузгали семечки и плевали шелухой на дорогу. Редкие мужики косились на нас не то что враждебно, но несколько недобро, не прерывая своих хозяйственных дел.

Долгохреновские девки особой красотой не блистали, а мужское население выглядело несколько странно. Среди них напрочь отсутствовали взрослые парни и молодые мужики, как будто бы после шестнадцати им сразу стукало сорок.