Настя - 1-17.docx.docx

• Название: 1-17.docx.docx
• Автор: Настя
• Издательство: SPecialiST RePack
• Жанр: Прочая старинная литература

---

Я подняла с пола один из моих лучших серебряных ножей для масла и передала ей, не предлагая помыть. Все равно раковина была заполнена китайскими графинчиками для уксуса и масла.

— Я уберу все попозже.

— Как хочешь, — она расчистила пространство перед кофейником и налила себе немного.

— Но мы должны быть на съемочной площадке сегодня, потому что в понедельник мне нужно на работу. Я попрошу Мануэлу убрать все это, когда она придет во вторник, — сказала я.

— Как хочешь.

— Ты злишься?

— С ума сошла? Нет. Я чуть не разбила, в ярости, все эти чертовы тарелки прошлой ночью, но не из-за этого. Только потому, что они стояли передо мной.

Я протянула ей одну. — Вперед. Разбей ее.

Она взяла ее и помахала вверх вниз, балансируя на кончике пальца, как жонглеры. Затем вернула ее назад, положив поверх груды посуды. — Это бессмысленно, — она закрыла ладонями глаза и истерически зарычала.

— Что?

— Апогей провалился, — крикнула она, как будто кричала на весь Голливуд.

— Что? Они не будут его распространять?

— Нет, они дали задний ход и вышли из пост-продакшн.

— Почему?

— Потому, — она взмахнула рукой, пытаясь подобрать слова. — Ленни Гарш перешел в Юлтимайт, а эти салаги берутся за финансирование только тех проектов, в которые они верят. Это значит, завершенные проекты. — Она затопала ногами, впадая в полную истерику. — Черт, черт, черт, черт. У меня есть аппаратная для видеомонтажа и забронировано место для дополнительной записи диалогов, но я не могу заплатить.

— Ладно, мы сможем разобраться с этим.

— Мне не откуда выкроить деньги. Я не могу прыгнуть выше головы. Я итак привлекла всех, кого знаю, чтобы запустить производство. Теперь нет смысла заканчивать, — ее лицо перекосилось от злости. Потребовалось несколько секунд, и мышцы стали расслабляться, а затем полились потоком слезы. Всхлипывая, она сильно шмыгала носом. — Черт, что мне сказать Майклу? Он рассчитывал на этот фильм. Он звезда, ты знаешь? С его силой воли. И я пообещала ему... я пообещала ему, что у нас все получится.

— У тебя все получится, ты решишь это, — сказала я, обнимая ее за плечи.

— Эрни снимал свободно, потому что он верил в меня.

— Катрина…

— Это моя работа заботиться о деньгах, и теперь каждый имеет право высказать претензии, — она с трудом произносила слова, громко всхлипывая.

Я прижала ее к себе. — Режиссерша?

Мне ответили рыданием.

— У тебя есть еще неделя для того, чтобы закончить производство картины. У тебя ведь есть деньги для этого?

Она кивнула головой на моем плече. — Но…

— Никаких «но». Сделаем это вместе.

— У меня не хватает. Я сократила большую часть сцены ужина.

— Ты не первая. Теперь у нас есть двадцать минут, чтобы выбраться отсюда и добраться до съемочной площадки. Люди ждут.

Она отстранилась и вытерла глаза.

— Я должна сказать им.

— Нет, — я подняла руки. — Да что с тобой? Это убьет у них желание снимать дальше фильм.

Она положила голову на руки. — Я не знаю, о чем думаю.

— Пойди, прими душ, и пойдем. Давай. Я взяла неделю отпуска, чтобы закончить с тобой фильм. Мы должны получить готовый отснятый фильм к пятнице. Перепланируй запись озвучки. Это всего лишь телефонный звонок, верно?

— Если у них будет свободно. Они бронируют на несколько месяцев вперед.

—Либо быстро и дешево, либо хорошо, — произнесла я, цитируя старый девиз киношников о том, что никто не может получить больше, чем два из трех. — Быстро не получается.

— Мне нужно поесть. Я не могу вечно жить за твой счет.

— Все, что угодно. Давай решим сегодня. Ладно? Мы снова снимаем в кафе?

— Да.

— Если ты опять начнешь нервничать, ты придешь ко мне, поняла?

— Я люблю тебя, Ти Дрей. Ты такая организованная.

 

Глава 23

Я проверила свой телефон после тридцать пятого дубля. Это была съемка общим планом Майкла, наблюдающего за женщиной, она была очень долгой и с огромным количеством разных ракурсов, которые нелегко было получить. Но самой сцене предназначалось показать бесконечные часы тоски по женщине, которая не хотела его, и на тридцать шестой попытке это получилось ошеломляюще.

Я не ожидала, что Антонио попытается связаться со мной, но больше всего я удивилась своей пылающей надежде. Я хотела его? Или же я хотела, чтобы он хотел меня? Он был ядом, и мне не следовало прикасаться к нему, даже если бы все мои эмоциональные центры требовали этого, я точно не должна была связываться с ним. Я старалась удержать в голове тот факт, что не следует доверять мужчине свое тело или сердце, каким бы неотразимым он ни был. И неважно как сильно я его хотела. И неважно насколько потрясающим был секс с ним.

Только лишь думая об Антонио, я почувствовала уже знакомую пульсацию между ног. Мое тело запомнило все прикосновения его волшебных рук, я была больна «коварством» этого мужчины, его хвойным ароматом и твердым членом.

— Снято!

Катрина только закончила говорить комплименты актерам, прежде чем я заглянула в свой телефон. От Антонио по-прежнему ничего. Три сообщения от Джерри, стратега Даниэля. Я вернулась к работе, делая свои заметки. Мне нужно проверить свои финансы, прежде чем я смогу выдать Катрине полмиллиона долларов, устроив все таким образом, чтобы она приняла их.

Я не знаю, как все успеть сделать в срок. В моем распоряжении была неделя, прежде чем она окончательно впадет в депрессию. Я входила в состав съемочной группы, но не как инвестор. Я не могла решить, стоит ли ей сказать, что собираюсь снабдить ее деньгами. Было два часа утра, и я устала. Появился полностью экипированный Джерри в костюме-тройке, выглядящий так, будто он только что проснулся, принял душ, побрился и заправился витаминами.

— Почти первая леди города, — сказал он веселым тоном, — упаковывает вещи на стоянке.

— Что ты здесь делаешь? — я наполнила сумку последними документами.

— Лос-Анджелес никогда не спит.

— Даниэль Брауэр спит. Добрых пять часов между полуночью и рассветом.

— Именно в это время я и работаю. Мы можем поговорить?

Я перекинула сумку через плечо. Катрина доберется до дома самостоятельно. — Конечно. Ты за рулем. Мой автомобиль сломался.

* * *

Переднее сиденье внедорожника Caddy Джерри было больше, чем диван в моей первой квартире. Моя сумка висела на спинке кресла, и была такой набитой, что походила на мертвое тело.

— Он не следует правилам, — сказал Джерри, поворачивая на 110 шоссе. — Каждый раз, когда он совершает промах, то возвращается к некоторым старым привычкам, что становится похожим на снежный ком. Пока это не повлияло на результаты опроса, но скоро это станет заметным.

— После выборов он опять вернется к старым привычкам.

— Он начал грызть ногти.

— А кольцо на пальце?

— Да. В ходе встречи с Гарольдом Гентер. Я думал, что удушу этого придурка.

Я вздохнула. Эх, я потратила несколько лет в медиа, оттачивая навыки сессий. Нам говорили и показывали каждое движение, каждый вздох, который бы в десять раз больше работал на камеру, и все эти навыки перетекли у меня в реальную жизнь. Люди хотели, чтобы их лидеры были «отполированными». Политика была вторичной, главное - сами политики, которые занимали третью ступеньку. Если политик был замечен грызущим ногти, с сальными волосами или сутулящимся, он становился посмешищем.

— Ты нужна ему, — сказал Джерри.

— Ему следовало подумать об этом раньше.

— Хорошо, леди, да. Ты можешь быть злой и оскорбленной. Ты имеешь на это право. Ты счастлива? Ты собираешься тащить свой багаж уверенности в собственной справедливости до самой старости? Он становится слишком тяжелым, когда ты стареешь. Поверь мне.

— Я не смогу когда-либо снова доверять ему. Как, предполагается, я должна вынести это? И как долго? До президентства?

— Так долго, как захочешь, — он ехал по городской улице — останавливаясь, проезжая, останавливаясь, проезжая — повинуясь огням светофоров, хотя вокруг никого не было.

Я знала, что должна, в конце концов, все отпустить. Мне бы научиться доверять другому мужчине. И, конечно, не Даниэлю. При возможности я была готова снова и снова инвестировать кого-то еще. Ощути боль и двигайся дальше. Обидь кого-то и двигайся дальше. Антонио доказал, как легко это было. А еще в один прекрасный день я хотела бы влюбиться. Возможно. Мне было тридцать четыре. Я никогда не думала, что это слишком поздно, пока Джерри не сказал мне про старость.

— Мне постоянно больно, — сказала я. — Все время. Я больше ничего не чувствую. Я не знаю, чего хочу. Я чувствую себя отделенной от своих собственных мыслей. То, что я говорю, фактически напоминает политическую стратегию тревожного звонка, и мне нужно начать принимать лекарства или лечь в больницу.

Я не сказала, что даже подумываю о причинении вреда себе, но не самоубийстве, нет. Я не могла плакать. Я ощущала себя неустойчиво, дрейфующей где-то. Я по-прежнему любила Даниэля. В последний раз я почувствовала себя чуть-чуть живой с Антонио. Почему-то мое счастье напрямую было связано с мужчиной.