Анатолий Вахов - Фонтаны на горизонте

• Название: Фонтаны на горизонте
• Автор: Анатолий Вахов
• Издательство: Хабаровское книжное издательство
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1963

"Фонтаны на горизонте" (1958) - заключительная книга трилогии "Китобои". Первая называется "Трагедия капитана Лигова" (1955), вторая - "Шторм не утихает" (1957). "Китобои" - это художественная история отечественного китобойного промысла, история, наполненная драматической борьбой патриотов нашей Родины против иностранных компаний, против браконьеров, шпионов и диверсантов.В основу трилогии положены действительные события. Автор использовал в качестве материала для своего произведения архивы основоположников русского китобойного промысла на Дальнем Востоке капитанов О.Линдгольма, выведенного в романе под именем Лигова, и Дыдымова (Клементьев). Использованы также отчеты русского Географического общества, вахтенные журналы и отчеты китобойной флотилии "Алеут"

---

Действительно, норвежец похудел, у него был усталый вид, но он чувствовал себя прекрасно. Даже к бутылке стал реже прикладываться.

Каждый вечер к Андерсену, приходил Журба и показывал два, а иногда три пальца — столько, сколько добывал китов Нильсен.

Если у Андерсена было меньше, гарпунер злился, клялся всеми святыми, что завтра у него будет больше и что он нащелкает по носу этого Нильсена, а русские увидят, какой он, Андерсен, гарпунер.

Андерсен постепенно выдвигался вперед, и у него быстрее, чем у Нильсена и Грауля, росло число добытых китов.

... На базе разделка туш шла успешнее. Нильсен сдержал свое слово и помог рабочим.

На кормовой разделочной площадке только что закончили обрабатывать кашалота. Отделенную от туши голову кита зацепили тросом с носовой площадки и медленно потащили по широкому коридору, который шел вдоль правого борта судна. Палубные надстройки в средней части судна были отнесены к левому борту.

Курилов и Ольга поднялись по трапу и, жмурясь от ослепительного света, вышли на залитую солнцем палубу.

Пойдем к бате, — сказала Ольга. Незаметно они перешли на «ты». — Посмотришь, как он работает.

Щеки девушки порозовели. Ей очень хотелось показать Курилова отцу. Ольга была уверена, что Леонтий ему понравится, но все-таки волновалась.

Они миновали коридор и вышли на носовую площадку. Данилов стоял в центре ее, выделяясь своей могучей фигурой. Он то и дело зычным голосом отдавал приказания. Каждое движение его рук заставляло вступать в дело или останавливало тот или иной механизму

Вот он взмахнул рукой и крикнул:

Давай на разрыв!

Тросы крепко обхватили доставленную сюда голову кашалота. Данилов дал знак. Зашипел, вырываясь из лебедок, пар, зарокотали шестерни, и с головы кашалота слезло мясо.

Стоп!

Новое движение, громкий треск. Это разрывались связки костей головы.

На пилы! — приказал Данилов.

Стальные зубья паровой пилы вгрызались в сильно пропитанные жиром кости нижней челюсти. А верхняя часть головы была подтянута к горловине котла, стоявшего под палубой. Сюда сливали маслянистую жидкость — спермацет. Около двух тонн оказалось его в голове кашалота. Верхняя часть головы тоже пошла под пилу.

Все! — удовлетворенно сказал Данилов, когда разделка кита была закончена. — Ну, ребятки, сегодня мы рекорд поставили — меньше часу возились с китом!

Он подошел к дочери. Оленька познакомила отца с Леонтием.

Нехорошо с тобой вышло, — сказал Данилов — Но ты человек молодой, до свадьбы заживет.

Заживет, — улыбнулся Леонтий.

— Вот и сватай мою дочку, — пошутил Данилов. Увидев, как вспыхнула Оленька, как смутился, не найдя что ответить, Курилов, старый рыбак подумал: «Кажется, я в самую точку попал».

Тебе... вам, — запуталась Оленька, обращаясь к Леонтию — вам надо ложиться, много сегодня ходили...

Они ушли. Данилов задумчиво погладил бороду: «Ну что же, в час добрый. Парень с виду представительный. Да и говорят о нем неплохо».

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

1

На рассвете Орлов привел «Труд» к китовому стаду. В серой мгле был виден один фонтан, а чуть левее другой... Холодок забирался под полушубок, бежал мурашками по спине, плечам. Рваными клочьями цеплялся за воду туман. Капитан приказал разбудить Андерсена. Через минуту вахтенный возвратился.

Гарпунер отказывается вставать. Все время тычет пальцем в календарь.

— Опять коники выкидывает, — заворчал Журба. Боцман сам отправился к гарпунеру, но быстро вернулся обескураженный, пожимая плечами.

Наш гарпунер вроде как поминки справляет. Показывает на календарь и мотает головой — дескать, не пойду к пушке.

Киты были рядом. Журба с досадой крякнул:

Эх, какие добрые! Парочку можно было бы сейчас взять!

Орлов, кипя негодованием, вошел в каюту Андерсена. Тот, полураздетый, взлохмаченный, небритый сидел за столом и потягивал коньяк. Увидев капитана, он приветливо обратился к нему:

Стаканчик, кэп!

Нет! — резко ответил Орлов, отстраняя наполненный стакан. — Почему вы не выходите на охоту? Киты у борта!

Взгляните, кэп, — гарпунер, не оборачиваясь, большим пальцем через плечо показал на календарь, висевший над койкой. — Сегодня опасный день. В этот день не охотятся.

Орлов посмотрел на календарь. На листке стояло: «Тринадцать. Понедельник».

Ни один китобой, — объяснил Андерсен, — тринадцатого числа не охотится. А когда тринадцатое число к тому же приходится на понедельник, то уж в этот день охота обязательно кончится большой бедой.

Но вы же соревнуетесь с Нильсеном! — напомнил Орлов.

Будет несчастье, если я выпущу хотя бы один гарпун, — приложив руку к груди, сказал Андерсен, — или даже подумаю о том, что надо убить кита. Нет, я сегодня и на палубу не выйду.

Андерсен выпил коньяк и налил еще. Орлов понял, что спорить с гарпунером бесполезно, и вышел.

В этот день отказался охотиться и Грауль. А Нильсен, захваченный соревнованием, забыл о временя и утром, как обыкновенно, подготовив с Петей Турминым пушку, стал на мостике рядом с Шубиным.

Китов обнаружили быстро, и судно полным ходом двинулось к видневшимся на горизонте фонтанам. Как оказалось, там было много серых китов. Небольшие, десятиметровые, без спинного плавника, со множеством белых пятен на бурой коже, они выбрасывали двойные широкие фонтаны, сливавшиеся своими пушистыми вершинами. Это было стадо, которое пропустил китобоец «Труд».

Нильсен подготовился к стрельбе. Шубин подводил судно к стаду. Вдруг он заметил, что к стаду, вспенивая воду, точно торпеды, несутся большие, высокие косовидные плавники. Это были косатки. Ниже спинного плавника и над глазами хищников виднелись белые полосы.

Серые киты, как по команде, повернули к берегу и начали стремительно уходить от своих острозубых врагов.

Нильсен безнадежно махнул рукой - гнаться сейчас за китами было бесполезно. Напуганные опасностью, они развили большую скорость. Косатки устремились в поганю.

Петя Турмин, с интересом наблюдавший за происходившим, вдруг крикнул:

Смотрите, смотрите!

Он указывал на одного из серых китов, который начал отставать от стада, плыл все медленнее.

Плохо, — проговорил Нильсен по-русски — он заучил от Пети десятка три слов.

Косатки были совсем близко от своей жертвы, когда животное внезапно перевернулось на спину и показало свое светлое брюхо. Кит словно одеревенел — закачался на волнах. как бревно. Моряки ждали, что косатки набросятся на него, разорвут на части, но они, обойдя его, точно скалу, продолжали погоню за уходившим стадом.

Наверно, от испуга у него разрыв сердца произошел, — пошутил Шубин.

Он вел судно к неподвижно лежавшему киту. Когда судно было в трех десятках метров от цели, животное ожило и, перевернувшись, начало уходить от «Фронта».

Ишь ты, какой хитрец! — воскликнул удивленный Шубин и приказал: — Полный ход!

Кит был настигнут. Прозвучал выстрел. Зверь ушел в воду на большую глубину, потом выскочил далеко слева. Шубин развернул судно.

Через три часа, когда кита прибуксировали к борту, моряки увидели, что вместо левого грудного плавника у него торчала одна культяпка.

Хромой кит, — пошутил Турмин, — теперь понятно, почему он притворялся мертвым. Не было сил уходить от косаток.

В тот день Нильсен охотился удачно — привел на базу двух китов. Он очень удивился, когда узнал, что Грауль и Андерсен не загарпунили ни одного кита.

«Фронт» победителем подходил к базе. У борта «Приморья» стоял «Шторм». Грауль, покуривая, прохаживался по палубе. Когда «Фронт» оказался рядом со «Штормом», Грауль, увидев Нильсена, сложил ладони рупором и крикнул по-английски:

Хэлло, Нильсен! Вы смелый парень. Бьете китов тринадцатого числа, да еще в понедельник. Смотрите, как бы не пришлось кормить собою крабов!

Выпалив это, Грауль расхохотался. Нильсен побледнел, руки его судорожно сжали поручни мостика. Он как-то весь обмяк и, с трудом передвигая ноги, подошел к капитану, дрожащими губами прошептал:

Капитан, которое сегодня число и какой день?

Тринадцатое, понедельник.

Нильсен, закрыл лицо руками, побрел в свою каюту. Там, упав на койку, он пролежал в одежде до полуночи, а потом, точно что-то вспомнив, вскочил, выдвинул чемодан и, перерыв все свои вещи, достал маленький молитвенник. Над ним Нильсен просидел всю ночь.

Утром, когда китобои выходили на промысел, Грауль, прогуливаясь по палубе, ядовито хихикнул в лицо растерянному Нильсену:

Счастливой охоты, гарпунер! Вчера вы славно постреляли.

Нильсен стоял бледный, с лихорадочно поблескивающими глазами. Петя Турмин несколько раз пытался заговорить с Гарпунером, однако Нильсен молчал. Показались киты. Нильсен неуверенно подошел к пушке и, нервничая, выстрелил. Гарпун поразил цель, но не смертельно. Животное потянуло за собой судно. Нильсен стрелял раз за разом, и все мимо. Один гарпун был потерян. Только шестым гарпуном Нильсен прикончил кита. Это его приободрило, но больше охотиться он не смог, и «Фронт» вечером вернулся к базе с одной тушей. Кэтому времени двух китов уже подвел Андерсен и одного — финвала — Грауль.