Анатолий Вахов - Фонтаны на горизонте

• Название: Фонтаны на горизонте
• Автор: Анатолий Вахов
• Издательство: Хабаровское книжное издательство
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1963

"Фонтаны на горизонте" (1958) - заключительная книга трилогии "Китобои". Первая называется "Трагедия капитана Лигова" (1955), вторая - "Шторм не утихает" (1957). "Китобои" - это художественная история отечественного китобойного промысла, история, наполненная драматической борьбой патриотов нашей Родины против иностранных компаний, против браконьеров, шпионов и диверсантов.В основу трилогии положены действительные события. Автор использовал в качестве материала для своего произведения архивы основоположников русского китобойного промысла на Дальнем Востоке капитанов О.Линдгольма, выведенного в романе под именем Лигова, и Дыдымова (Клементьев). Использованы также отчеты русского Географического общества, вахтенные журналы и отчеты китобойной флотилии "Алеут"

---

понравилось, как этот человек варит кофе! Северов еле сдерживал себя. — Чем же тогда Ханнаен, китобой двадцатого века, отличается от своих предшественников, грабивших прибрежные селения, увозивших женщин и детей?!» Иван Алексеевич почувствовал нервную дрожь и вспомнил, что он на иностранном судне, среди чужих людей. Настроение Северова было испорчено. Оставаться дальше в каюте было тягостно, и он почувствовал облегчение, когда в дверь просунулась голова вахтенного помощника.

Наткнулись «на похлебку», капитан!

О! Значит, скоро будут и киты, — поднялся из-за стола Бромсет. — Пойду оденусь!

Вышли на мостик. Северов увидел, что судно приближается к огромному красному полю воды, уходящему к горизонту. Это было скопление мельчайших рачков, которыми любят лакомиться киты. Иван Алексеевич знал, что такие поля иногда тянутся по океану на многие десятки километров, и на них пасутся киты.

Бромсет ушел с мостика. Вся команда судна высыпала на палубу. Только у машин остались вахтенные. Северов пожалел, что Мэйлу не доведется увидеть первой охоты.

Моряки жадно всматривались в море. По традиции тот, кто первый заметит кита, получал премию — бутылку рому. И каждый старался быть первым.

Настроение китобоев передалось и Северову. Он волновался: что-то неведомое заставляло замирать сердце.

Шумела, бурлила вода у носа, работала на полную мощность машина. «Миль двенадцать делает судно, пожалуй», — машинально подумал Северов, не переставая осматривать море.

На палубе появился Бромсет, одетый в промасленную, плохо гнущуюся на сгибах желтую куртку и зюйдвестку. Длинные голенища сапог были подняты и пристегнуты к поясу. В сопровождении боцмана он поднялся на полубак, сиял с пушки чехол, обнажив толстый, двухметровый ствол. Северов повернулся к трапу, но Ханнаен остановил его.

Куда вы, господин Северов?

К господину Бромсету.

— Нельзя, — покачал головой капитан. — Гарпунная пушка и работа с ней — секрет. Таков закон Лиги гарпунеров. Его нарушать нельзя.

Раздосадованный Северов вернулся на свое место. С мостика трудно было разобраться во всем, что делалось на полубаке. А пристально присматриваться было неудобно. «Вот оно, начинается, — подумал Севером о своей миссии. — Еще не раз предстоит встретить сопротивление».

Громкий крик из «вороньего гнезда» на фок-мачте заставил его вздрогнуть. Матрос, перевесившись через край бочки, что-то кричал капитану по-норвежски и указывал рукой влево. Все перебежали на левый борт китобойца. Ханнаен отдал команду штурвальному. Судно, как пришпоренный конь, на полном ходу резко развернулось влево, приподняв нос над водой и подняв большие волны. «Какая великолепная маневренность!» — восхитился Иван Алексеевич.

Над «Вегой-1» стоял радостный Многоголосый крик.

— Киты! Киты!

Не в силах сдержать охватившего их возбуждения, люди хлопали друг друга по плечам, подпрыгивали, чтобы лучше рассмотреть животных, размахивая руками. Тут же заключались пари, спорили о породе морских великанов.

Иван Алексеевич не раз видел китов, но сейчас он по-новому, совершенно иначе ждал этой встречи.

Вдали над морем поднималось нечто вроде тумана. Было похоже на то, что море кипит. К этому месту и неслось судно. Туманное облачко все увеличивалось и неожиданно распалось на несколько прозрачных водяных столбов с большим шарообразным верхом.

— Калифорнийский кит, — сказал Ханнаен. Теперь в его голосе не было той неприязни, с какой он до сих пор говорил с русским капитаном. Северов хорошо видел, что фонтаны поднимаются над небольшими, метров в десять, темными продолговатыми телами, которые издали были похожи на бревна. Их насчитывалось штук двадцать. Они пускали фонтаны с перерывами, и каждое животное выпускало два столба, которые скоро сливались в один, образуя пушистый водяной шар. Время от времени киты ныряли. Когда голова морского великана погружалась в воду, его широкий хвост свободно шевелился в воздухе.

Стадо быстро приближалось. Уже было видно, что бурые, блестевшие, как клеенка, тела покрыты множеством светлых пятен.

До китов оставалось метров сто. Бромсет поднял руку и что-то прокричал. Судно неслось, поднимая высокие буруны, брызги дождем сыпались на гарпунера.

На палубе все стихло. Ханнаен сам встал за штурвал, предварительно поставив ручку телеграфа на «Тихий ход».

Ветер донес запах свежих огурцов.

— Чувствуете? — Ханнаен потянул носом. — Это фонтаны серого кита!

Бромсет, припав к пушке, рукой подавал сигналы, и Ханнаен немедленно перекладывал штурвал. «Вега-1», послушно меняя курс, приближалась к стаду. Вот справа, метрах в пятидесяти, в каскадах воды вынырнул, блестя на солнце, кит и выбросил с большим шумом фонтан. Бромсет взмахнул рукой. Расстояние сокращалось. До кита осталось метров двадцать. В это время он повернулся и начал уходить.

Раздался выстрел. Со свистом, разрезая воздух, гарпун вырвался из пушки, окутавшейся облаком серо-голубого дыма. Запахло жженым порохом. Кит рванулся вперед, словно намереваясь выпрыгнуть из воды, но тут же скрылся среди всплесков и пены. Северов почувствовал сильный рывок судна. Ханнаен перевел телеграф на «Средний ход». Внизу затарахтела лебедка.

Северов видел, как разматывался линь и убегал в воду следом за китом. Трос обмяк, и на поверхности в полукилометре от судна всплыл кит. В его спине торчал железный стержень, от которого к судну шел трос. «Глубко проник гарпун», — подумал Северов. Из раны сильной струей била кровь и, стекая широкой лентой по черному глянцевитому телу, окрашивала воду. Кит выбрасывал розовые фонтаны.

— Хороший выстрел, — выдохнул Ханнаен. Лебедка выбирала линь. «Похоже на ловлю рыбы

спиннингом», — мелькнуло у Ивана Алексеевича. Кит пошел вперед, но тут же стал рыскать из стороны в сторону, потом быстро поплыл вправо. Судно послушно следовало за ним. Линь держался натянутым, и со стороны могло показаться, что животное ведет судно на буксире.

Кит все время менял направление, крутился, нырял и тут же сразу появлялся на поверхности.

— Задыхается, — коротко объяснил Ханнаен. Наконец животное забило хвостом по воде и, перевернувшись на спину, застыло.

Воздух огласился криками китобоев. Северов услышал имя Бромсета.. Команда поздравляла его. Вдвоем с боцманом Бромсет натянул на пушку чехол и, торжествующий, поднялся на мостик.

- Молодец гарпунер, с первым китом! — поздравил его капитан.

— И я вас поздравляю, — чистосердечно сказал Северов.

Бромсет сдержанно улыбался, и глаза его говорили: «Видел? Так могут стрелять только настоящие охотники». Но сказал иное:

— Серый кит — маленький и слабый на рану. Это не охота, а бойня у колбасной фабрики. Вот когда мы встретим блювала, вы увидите настоящую охоту!

Тушу кита прибуксировали к судну, набросили на хвост цепную петлю и закрепили ее на палубном кнехте. Северов подошел к борту. Со смешанным чувством восхищения и зависти он смотрел на огромную тушу. И вдруг почувствовал, как он устал. Иван Алексеевич взглянул на часы и удивился: охота длилась почти четыре часа!

Судно взяло курс на базу.

На палубе снова стало шумно. Матросы, заключившие пари, рассчитывались. Бочкарь с бутылкой рому, полученной от капитана, сидел на кнехте, окруженный товарищами, и тянул из горлышка.

— На чашку кофе, — подошел к Северову Ханнаен. Поднимаясь на мостик, Северов думал: «Да, норвежцы — хорошие охотники».

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

1

Ушли, — провожая взглядом китобойные суда, тихо проговорил Журба, и это было похоже на вздох сожаления.

Да, ушли, — в тон ему отозвалась Захматова. — Вон и последние дымки растаяли.

Максим Остапович, как и все старые моряки, при виде уходящих в море кораблей испытывал сложное чувство горечи, тоски и желания быть на их палубе, идти к далекому горизонту, ощущать дыхание моря. Находиться на берегу для моряка всегда неуютно. Здесь он только гость, временный постоялец в гостинице. База «Вега» принималась Журбой как портовая гостиница. Неподвижность ее, давно не крашенные надстройки, многолюдная толпа на затоптанной и заплеванной палубе, тошнотворный запах прогорклого и прокисшего жира, что тянул из глубин трюмов, — как все это было далеко от настоящих морских судов, на которых привык ходить Журба и о которых мечтал. «Я просто матрос на большом кунгасе, — думал он. — Вот так и будем торчать всегда у берега».

Елене Васильевне передалось настроение Журбы, ей казалось, что вместе с китобойными судами ушло что-то близкое, дорогое и взамен осталось одиночество, ожидание. «Что это я захандрила?» — с недовольством спросила себя молодая женщина и неожиданно подумала о Северове. Это было для нее так странно, что она на несколько секунд даже как бы растерялась: «При чем тут он?»