Джессика Клер - Последний удар

• Название: Последний удар
• Автор: Джессика Клер
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Николай

С самого детства я был наемным убийцей. Долгие годы я наслаждался страхом, который вызывало мое имя, дрожью, вызванной видом моих татуировок. Звезды на коленях, отметины на пальцах, кинжал на шее, все сигнализировало об опасности. Если ты видел мои глаза, то это было последнее что ты видел. Я всегда был охотником и никогда добычей. С ней я просто тень, я готов лечь и позволить ей меня захватить. Я открываю ей свое израненное сердце, и это оживляет моих врагов. Я нанесу последний удар. Но если они причинят ей боль, я разрушу их мир.

Дэйзи

Всю свою жизнь я была защищена от внешнего мира. Выращенная дома, взрослеющая на ферме, я так наивна, что мой лучший друг называет меня Поллианна. Мне нравиться верить в лучшее в людях. Николай стал частью моей новой жизни, но он пугает меня. Не потому, что его глаза холодны, и не потому что мой друг предостерегает меня от него, а потому что он единственный человек который видел настоящую меня. С ним мое сердце находится в опасности… и моя жизнь тоже.

---

— Ты перебираешься на пассажирское сиденье или я вынесу тебе мозги, — быстро говорю я на русском солдату Сергея.

Он отрывает руки от руля и кивает. Я не смогу выкинуть из машины мёртвого человека. В России много видеорегистраторов, и съёмки этого происшествия в последствии легко могут оказаться в интернете.

Водитель Петровича делает то, что ему сказано, а я сажусь на сиденье и веду машину. Он неловко горбится на пассажирском сиденье лицом к моему пистолету.

— Сколько тебе лет? — спрашиваю я.

— Двадцать пять, — отвечает он.

Больше, чем мне, но он до сих пор наивен и не может собраться в этой ситуации.

— Тебе известно, кто я?

Он качает головой. Машины не спеша движутся одной линией, но в России это никого не смущает. Никто не таращится на аварию, поскольку такие дорожные происшествия не редкость.

— Я — Николай Андрюшко.

Я слышу его резкий вдох.

— Так ты слышал обо мне?

— Да, Александр говорил. То есть кое-кто говорил, — пищит молодой человек.

Он такой молодой и неопытный, таких, как он, даже неприятно убирать.

— Девушка, которую Сергей привёл в штаб, принадлежит мне.

Тишина. Я думал, что малыш-солдат слишком напуган, чтобы говорить, но когда он, наконец, решается, тон его голоса становится выше:

— Твоя?

— Ты трогал её? Видел? Ты смеялся над её страхом? — выплёвываю я.

Это нечестно, но мне больше не на кого сорваться.

— Не-не-нет, — заикается он. — Я не видел её. Знаю только, что привели кого-то важного, но кого — не знаю.

Мы приближаемся к городу, и я спорю с самим собой, что же делать с этим ребёнком. Я ненавижу себя за то, что нужно убить его, так как он вмешался в это дело. Он ещё такой зелёный, даже не знает, как нужно использовать капсулу с цианидом.

На светофоре я ударяю его по голове глоком. Он теряет сознание и оседает. Я снимаю с него шляпу и пальто, чтобы издалека быть похожим на водителя. Функция кортежа Сергея — простое обеспечение безопасности автомобиля. Телохранители из его машины пойдут с ним в ресторан, а водители кортежа останутся снаружи.

К счастью, Сергей не отклоняется от типичного плана и входит в ресторан, даже не взглянув в сторону последнего внедорожника. Я оставляю машину заведённой, выпрыгиваю из неё и иду к первой машине. Взломав замок, я залезаю на заднее сиденье и точным ударом по голове вырубаю водителя. Затем смотрю на пассажира, и его я тоже не знаю.

«Сергей использует для прикрытия новобранцев?» — качаю я головой.

Братва Петровича катится в ад. Дядя Сергея никогда бы не использовал неприрученных солдат для выполнения этой задачи. Он бы знал имя каждого человека в каждой машине. Они бы работали на него по меньшей мере десять лет. Для пехотинцев Петровича охранять главу банды было бы огромной честью. Присутствие в автомобилях малоизвестных личностей — яркий признак коварного заболевания внутри Братвы, и поэтому действия Василия становятся мне более понятными.

Как и Александр, Василий предан Братве, а не Сергею. И то, что он содействует свержению главы, равносильно скорее сохранению организации, чем восстанию.

Теперь дышать мне стало немного легче. Василий — человек слова. Дейзи будет доставлена ко мне в безопасности, и для того, чтобы сделка состоялась, мне нужно убрать Сергея, скрывая причастность Василия.

Я вырубаю второго солдатика. Меня не волнует, что им придётся отчитываться Василию о том, что темноволосый украинец просто взял и напал на них. Послезавтра Николай Андрюшко перестанет существовать. Я пришёл за смертью только одного человека. Сергея.

Остаток утра проходит без сучка и без задоринки, так гладко, что я даже начинаю волноваться. Официант, подкупленный мной, подменивает сахар на соду. Сергей пьёт кофе с якобы сахаром и немедленно его выплёвывает. Но «Перье» (прим. ред.: «Perrier» — французский бренд минеральной воды класса премиум), с которого он всегда начинает свой завтрак, вступает в реакцию с содой, и на губах Сергея появляется пена.

— О, боже! У него бешенство! — кричит один из олигархов, а другие встают и медленно отходят.

— Что за болезни Вы сюда принесли? — возмущается Магвенодов и отталкивается от стола.

Сергей поднимает руки, как бы умоляя богатых олигархов.

— Никакие! — кричит он, но никто ему не верит.

На самом деле Сергей для них лишь паразит, а пена у его рта — лишнее тому доказательство. Я бы посмеялся, если бы не хотел так сильно открутить его голову.

Его охранники пытаются ему помочь, но они отделены персоналом. Я достаточно легко проскальзываю в эту суматоху и ввожу шприц с кураре обоим телохранителям и самому Сергею. Это паралитический препарат, добываемый из виноградной лозы в тропических лесах Южной Америки, который не причиняет почти никакого вреда, но в течение некоторого времени делает жертву неподвижной.

Когда Сергей обмякает, я без особых усилий вытаскиваю его из ресторана. Сотрудники и посетители думают, что я один из его охранников, который пришёл ему на помощь. Если бы только они знали правду.

Я тащу Сергея в отель, а его тяжёлое тело становится неуправляемым и почти парализованным. Я усаживаю его в майбах и везу в гостиницу.

Выделенный для постояльцев верхних этажей гостиницы «Метрополь» лифт весьма удобен. Доставляя свою посылку, я никого не встречаю. Сергей просыпается и ядовито смотрит в мою сторону, а я почти ликую.

— Ты выглядишь несчастным, Сергей. Это из-за того, что ты не можешь двигать конечностями, или потому, что все олигархи России думают, что ты болен собачьим бешенством?

Я даже не пытаюсь подавить смех. Моя шутка бесит его ещё сильнее. Я перетаскиваю его в коридор. Затем иду в комнату, выставляю в её центр тяжёлый стул из красного дерева и беру полиэтиленовую плёнку и клейкую ленту.

— Знаю, что ты думаешь: «Просто подожди, Николай, пока мои конечности не зашевелятся, и я раздавлю тебя, как щенка».

Я щёлкаю перед ним языком и наблюдаю, как по его языку катится слюна. Кураре улетучивается. Я спорю с самим собой, давать ли ему ещё одну дозу, но решаю, что не стоит.

Он плюхается в кресло. Я привязываю его руки и ноги к стулу клейкой лентой, а затем пишу Дэниелу:

Дело сделано.

В ответ я немедленно получаю:

Окей.

Я сажусь на диван и демонстрирую Сергею глок, а потом начинаю чистить и разбирать его. Он немного больше, чем я хотел бы купить для Дейзи, но я помог бы его держать, если бы она захотела выстрелить в Сергея. Интересно, как долго это продлится. С пропажи водителя Петровича прошло полчаса, но я думаю, что Василий уже организовал транспорт для Дейзи. Возможно, новость о похищении Сергея уже достигла штаба. Чтобы эффективно повести банду дальше после кончины Сергея, Василий должен появиться так, будто не имеет с его смертью ничего общего.

— Почему ты не убиваешь меня? — выдавливает из себя Сергей.

Кураре уносится прочь.

— Потому что это для Дейзи.

Он слабо покашливает и наклоняет голову, чтобы сплюнуть в сторону лишнюю слюну. Плевок издает слабый звук, приземлившись на пластик.

— Она слишком слаба и никогда не сделает этого.

Его голова перекатывается на другую сторону.

— Ты меня удивляешь, Сергей. Зачем ты это сделал? Зачем так рисковать? — рассуждаю я и описываю головой полукруг, сначала в одну сторону, растягивая мышцы шеи, а затем в другую, чтобы снять напряжение.

— Рисковать? Убив Александра? — Сергей снова сплёвывает, только на этот раз слюна повисает на его нижней губе.

Он выглядит грязным, как нищий на улице.

Упоминание Александра убивает моё юмористическое отношение к Сергею. Я начинаю расхаживать по комнате, хотя не должен показывать своего волнения, но всё равно делаю это.

— Ты знал, что Гарри был болен и пересаживал органы от наркоманов, алкоголиков и ВИЧ-инфицированных пациентов. Ты знал, что, толкая своим людям крокодил, убиваешь их.

Это поступки глупого человека, недостойного звания лидера.

— Вот, что они тебе наговорили? Александр думал, что бизнес Братвы слишком грязный для нас. Возможно, он говорил, что нам нужно отказаться от некоторых дел. Александр показал себя слишком слабым, чтобы быть наставником Братвы, — Сергей пытался иронизировать, но в его состоянии это выглядело так, будто его что-то задело.

— У тебя совсем нет чувства братства, — издеваюсь я. — Александр скорее отрезал бы свой член, чем предал Братву. А ты убил его лишь потому, что он говорил то, чего ты слушать не хотел. А затем ты подставил под угрозу всех, кто прикасался к Дейзи.

Я нагибаюсь над ним и тычу в лицо пистолетом:

— Дейзи должна увидеть, как ты умрёшь, чтобы спокойно спать по ночам и не бояться темноты.