Всеслав Соло - Астральное тело

• Название: Астральное тело
• Автор: Всеслав Соло
• Жанр: Научная Фантастика

В первом романе Магической Эпопеи «Астральное тело» действует астральная шайка. Множество уникальных сцен. Главный герой, Сергей Истина, осваивает Высшую Магию посредством своих учителей, собственного опыта, умеет покидать свое земное тело.

Книга рассчитана на широкий круг читателей и профессионалов экстрасенсорики, тонкой энергетики в Объеме Высшей Магии.

Каждый человек после смерти покидает свое физическое тело, но не каждый сможет осознать себя после своей кончины и в какой-то мере не умереть, не раствориться в просторах тонкого, астрального мира, ибо подавляющее большинство сущностей сотканы из одержаний, из присвоения, принятия извне: чувств, эмоций, ощущений, идей, мыслительных троп и др.

И все это, как и земное тело, как и те предметы, что окружали его, человека, придется оставить, и в таком полубезумном состоянии только личного, своего неповторимого сущность неминуемо снова рождается, потому что не ведает осознания себя, она приходит в новом воплощении на Землю.

Умереть, зная, что такое смерть, умереть осознанно, имея опыт смерти при жизни — это первое прикосновение к бессмертию и в большинстве случаев — не возвращение более на Землю, на физический план в новой инкарнации, а устремленность в обладании знаниями к Божественному Началу, ко все большей развертке своего Космического Сознания, к овладению, к осознанию такового.

«Астральное тело» — это целая эпопея романов, основанная на Первичном Вселенском Знании Священной Книги Тота.

Через романную форму, художественную форму здесь дается теория и практические упражнения по Высшей Магии, образ жизни астральщика, путь.

Каждый читатель, если внимателен и устремлен — может научиться летать, стать летающим человеком Новейшей Эры — Эры Космического Сознания, посвятить себя Шамбале — Стране Богов.

---

Катя очень красивая: курносая, круглолицая, с голубыми глазами, через плечо толстая белая коса крепко заплетена.

Эта девочка мне нравилась своим прямым и игривым нравом.

— Можно? — спросила она.

— Ты же уже вошла, — и видишь, что я не против. Значит, проходи! сказал я.

— И правда! — воскликнула театрально Катя.

— Ты по делу? — спросил я.

— Нет, — сказала она, — просто поболтать!.. Мне можно раздеться?

— Конечно… Вон, пальто на вешалку повесь.

— Да вижу я, куда вешать…

— А что тогда спрашиваешь?!!

— Проверить: злой ты или нет, Сергей Александрович.

— Как видишь, добрый!

— Это еще надо подтвердить! — сказала Катя.

— Если надо, подтвердим! — отпарировал я.

Катя сняла пальто. Я не встал ей помочь, потому как сомневался, что подобные манеры с моей стороны окажутся в ее стиле.

Она еще никогда не заходила ко мне в гости. Изредка мы переговаривались в малом фойе или на улице, да и то больше по части порядка. А сегодняшнее посещение меня удивило. Словно выявилось подземное течение и потекло серебристым ручейком снаружи…

Теперь, раздевшись, Катя выглядела совсем привлекательно! Ее отец работал директором бетонного завода, и одевалась она внушительно! На Кате уютно и красиво сидели короткая джинсовая юбка, индийская, с золотыми переливами на черном фоне, кофточка.

Катя растегнула кофточку, и под ней обнаружилась приталенная коттоновая рубашка. На правой руке у девочки сиял золотой перстень с граненым рубином. Катя, проходя от вешалки, не останавливаясь, по пути захватила стул и села на него слева от меня, облокотившись на стол.

Мы смотрели друг на друга.

— Ну, что? — спросила она.

— Ничего! — ответил я, будто вовлекаясь в игру.

— Что у тебя новенького, Сергей Александрович?

— Да вот же, ты пришла! — сказал я и протянул руку, провел указательным пальцем Кате по носу, едва прикоснувшись к нему.

— А дальше что? — спросила она.

Настроение у меня поднималось, я отодвинул библию в сторону.

— А ты хотела бы что-то еще? — спросил я, не отводя глаз от Кати.

— Ну, ты же сам хочешь, я вижу! — сказала девочка, нагловато улыбаясь мне в лицо.

— Да… Нюх у тебя собачий! — сказал я. — Хочу!

— Так в чем же дело, давай, — предложила Катя.

С минуту я молчал и сидел неподвижно. Во мне шла борьба!

Снова меня щекотало и подталкивало на решительность соблазнительное чувство свободы прикосновений! Но ей же четырнадцать лет! «Решайся или не решайся!» — диктовал я себе. — «Раз уж ты впустил птичку, то… ты уже решился! И все остальное будет лишь отговорками!»

Я подсел поближе к девочке и посмотрел ей в глаза. Больше я ничего не говорил Я расстегивал пуговицы на коттоновой рубашке. Катя едва водила плечами, и ее груди казались отзывчивыми, оживали в моих ладонях!..

Я почувствовал прилив неистового наслаждения во всем своем теле. Я не ведал, что я творил!..

— Ой, Сереженька!.. Хватит… Не могу… О-е-е-е-ей!.. — металась Катенька. Наконец все закончилось.

Катя медленно встала с моих коленей и только начала застегивать рубашку, как в кабинет кто-то требовательно постучал!

«Господи! — воскликнул я про себя, — я же не запер дверь!» Катю будто неведомая сила отнесла в сторону на соседний стул, она сгребла одним движением коттоновую рубашку у себя на груди в том месте, где не успела застегнуть пуговицы.

Поодаль от меня сидела молодая проститутка и застегивала свои злополучные пуговицы, на столе у меня лежала в стороне раскрытая библия, и это кабинет директора!

Едва я успел захлопнуть книгу и сунуть ее в верхний ящик стола, как в кабинет, не дожидаясь ответа на вторичный стук, вошел участковый милиционер! Он приостановился, словно оценивая ситуацию, присмотрелся к девочке. Катя сидела согнувшись, полубоком от участкового.

От сокрушительных ударов сердца у меня подрагивала голова, руки дрожали, и я их убрал со стола на колени.

— Здравствуйте, — наконец-то решился негромко вымолвить я.

— Здравствуйте! — громыхнул тяжелым голосом участковый. — Чем занимаетесь? — поинтересовался он.

— Вот, — указал я кивком на Катю. — Профилактическая беседа. Уговариваю Катю, после десятого поступать в культпросветучилище.

— После десятого на постоянную работу в беседку? — громыхнул милиционер. — А, Катька?

— А вам какое дело! — повернулась к нему девочка. Тайком она уже успела дозастегнуть все оставшиеся пуговицы, и теперь ее могло выдать лишь раскрасневшееся лицо и вспотевшая челка.

— Ты что, здесь физзарядкой занималась? — хохотнул он.

— Танцевала! — ядовито выкрикнула Катя.

— С голой задницей? — прищурившись, подморгнул мне лейтенант и состроил отвратительную гримасу девочке.

— Да нет! — опомнился я. — Она в самом деле танцевала!

— С чего это вдруг?! — спросил, недоумевая, милиционер.

— А просто так! — выкрикнула девочка, вскочила со стула, схватила пальто и выскочила из кабинета под звериный хохот участкового.

— Ишь ты!.. Ха-ха-ха!.. — крикнул он и вдогонку успел шлепнуть Катю по заднице своей громадной рукой.

Я молчал. А что я мог сказать!..

«Однако я очень чувствительно на все прореагировал!» — мысленно подчеркнул я свое состояние.

— Сергей Александрович! — властно обратился ко мне участковый. — Я тут у вас в кабинете с одним человеком побеседую, — он даже не спросил разрешения.

— Да, да, пожалуйста, — не задумываясь согласился я, будто вслух для самого себя, потому что лейтенант даже не обратил внимание на мое согласие, ибо в это время он уже громыхал раскатисто своим голосом в малое фойе:

— Тряпкин!.. Заходи сюда!..

В кабинет зашел Тряпкин: худой, длинный, но плечистый, лет тридцати пяти. Они оба, участковый и Тряпкин, прошли по кабинету и сели друг против друга, точно явились ко мне на прием…

Тряпкин выглядел ужасно, на руках всевозможные завитушки татуировок, переносица вмята и сдвинута в сторону, глаза грязного цвета, губы тонкие, жестокие, лицо длинное, лоб скошенный, волосы короткие, ежиком. В руках он перебирал по кругу замусоленную шапку, сидел в расстегнутой фуфайке, на груди красовалась тельняшка, на шее висела половинка потрепанного шарфа. Участковый начал:

— Ну что, косой! Я твою блатхату скоро прикрою… Когда прекратишь?

— Клянусь я, Сень, — обратился Тряпкин к милиционеру. — Я не знал. Вот, на палец — отрежь, если не так!

— Да пошел ты к черту со своим пальцем! Все ты прекрасно знал! Баланду мне заправляешь!

— Нет, Сень… Слышь, я правду говорю, — участковый отмахнулся рукой. — Ну вот, не веришь! — сказал Тряпкин. — Ну не знал я!.. На палец, вот, держи!.. Режь, если знал! Гадом буду, не знал!

— А что это за запах? — спросил участковый, вынюхивая воздух вокруг себя.

— Сень, ты че? — недоумевая спросил Тряпкин.

— Сергей Александрович, вы чувствуете, чем пахнет? — обратился милиционер ко мне.

— А чем, я что-то не чувствую, — удивился я.

— Ну как же чем, перегаром! Кто же это пиво пил, а? — пристально прищурившись, поинтересовался участковый, то ли у меня, то ли Тряпкина, и я насторожился… Дело в том, что я утром, сегодня, и в самом деле выпил за завтраком стакан пива… «Ну и нюх же у Дубинина!» — притаившись, подумал я.

— Сень, я чист, как стеклышко… Вчера — да… Сегодня…

— Да нет же, — не отступал участковый. — Пивом же прет вовсю! — и он еще раз принюхался.

Но тут в кабинет постучались.

— Войдите, — поскорее выкрикнул я своему спасителю. Я испытывал угрызение совести перед ни в чем неповинным, трезвым Тряпкиным, но не мог же я признаться Дубинину!

Спасителем оказался мой кассир. Он принес мне письмо из кинопроката. Я распечатал конверт, кассир стоял и ожидал, что там. Я прочел. В деловом тексте говорилось, что наш кинотеатр имеет некую задолженность за конец прошлого года и что по этому поводу мне надлежит срочно явиться в кинопрокат для выяснения причины задолженности. Я сообщил об этом кассиру, тот пожал плечами и посоветовал поехать в кинопрокат с бухгалтером, и сегодня же. В письме красовалась приписка: «…в случае… прекратится выдача кинофильмов по плану».

Я извинился перед участковым, объяснил ему, что мне необходимо немедленно отлучиться в город. Участковый неохотно вывел Тряпкина в малое фойе, а я быстренько оделся, вышел из кабинета и закрыл его. Со второго этажа доносилась ритмичная музыка, — это начались занятия гимнастикой. С огромным удовольствием я освободился от помещения кинотеатра и вышел на улицу. В кинопрокат я поехал один. Бухгалтера должен был подослать кассир, которому я дал задание сходить к бухгалтеру домой и предупредить его о письме; у нашего финансиста был сегодня выходной, но я надеялся на встречу кассира с ним, на везение.