Народные сказки - Феи с алмазных гор

• Название: Феи с алмазных гор
• Автор: Народные сказки
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Сказка
• Год: 1991
• ISBN: 5-280-01437-0

Составление и вступительная статья В. Пака.

Мифы, легенды, сказки Кореи — Страны Утренней Свежести — давно вошли в золотой фонд мировой культуры. Они близки и понятны взрослым и детям, потому что говорят языком сердца, а учат добру, справедливости, честности, верности, любви и дружбе.

Для семейного чтения.

Из предисловия:

При подготовке настоящего сборника составитель руководствовался следующим: представить наиболее полно, насколько позволяет объем книги, передаваемые из поколения в поколение, сохраняемые в устных рассказах и ныне широко издаваемые как в Северной, так и в Южной Корее, сказки, мифы, легенды. Тексты взяты из сборников: «Чосон Чонсольчжип» («Сборник корейских легенд»). Сеул, 1944; Сон Дин Тхэ («Корейский национальный фольклор»). Сеул, 1947; «Книга сказок». Пхеньян, 1955; «Сказки», ч. I II. Пхеньян, 1955; «Материалы корейской изустной прозы». Пхеньян, 1964; Ли Ен Чхоль («Книга интересных рассказов»). Сеул, 1962; Хан Сан Су («Сборник корейских сказок»). Сеул, 1977; Чхве Нэ Ок («Сборник традиционных корейских сказок»), т. I–XI. Сеул, 1980–1984; Чхве Ун Сик («Сборник корейских сказок»). Сеул, 1987; Чан Док Сун («Сборник корейской изустной литературы»). Сеул, 1984; «Корейский фольклор» (большая серия), т. 1 — 63. Сеул, 1979–1985.

В сборник также включены давно не издававшиеся, но хорошо известные русскому читателю сказки в литературной обработке Н. Гарина-Михайловского.

---

Половину золота Чон У Чхи продал одной западной стране и на вырученные деньги купил сто тысяч сок[48] риса. С весенним ветром доставил рис на землю и роздал тысячам голодающих. На следующий год он накормил крестьян, снабдил семенами. А золото, что осталось, свез на базар в Сеул.

Подошел к нему военный, спрашивает, сколько золото стоит.

— Пятьсот ян, — отвечает Чон У Чхи.

— Нет у меня с собой таких денег, — говорит военный, — но завтра утром могу принести. Где ты живешь?

— В Пучжу, на юге Кореи, — ответил У Чхи, — а зовут меня Чон У Чхи.

Рассказал военный о золоте начальнику гарнизона. Удивился начальник, а после подумал, уж не то ли это золото, что было собрано по указу короля, и велел стражникам схватить Чон У Чхи, к нему привести. А Чон У Чхи говорит:

— Ничего я такого не совершил, чтобы меня под конвоем вести. Так и передайте своему начальнику. На это нужен указ короля.

Приказал тогда начальник окружить дом Чон У Чхи, пятьсот солдат там поставить, а сам направил доклад на высочайшее имя. Вскоре из Сеула нагрянули стражники, схватили Чон У Чхи, заковали в цепи и повезли в столицу, к королю.

Только отъехали, а Чон У Чхи как закричит:

— Не того вы схватили!

Поглядели стражники, а перед ними сосна в цепи закованная, а Чон У Чхи рядом стоит как ни в чем не бывало. Растерялись стражники, не знают, что делать. А Чон У Чхи поставил на землю бутылку и говорит:

— Позвольте, я залезу в эту бутылку, иначе вам меня не взять.

Согласились стражники, залез Чон У Чхи в бутылку, тяжелая стала. Еле притащили ее стражники к королю. Увидел король Чон У Чхи и говорит:

— Слышал я, что Чон У Чхи обладает волшебной силой, и вижу теперь, что не врут люди. Сидит он живехонький-здоровехонький в бутылке-ловушке. Сказал так король и приказал бросить бутылку в котел с кипящим маслом. Чон У Чхи кричит из бутылки:

— Спасибо вам, ваше величество, что в кипящий котел бросили, я хоть согреюсь, а то замерз по дороге.

Рассердился король, велел бутылку разбить. Разлетелась бутылка на мелкие кусочки, и из каждого голос Чон У Чхи доносится, просит Чон У Чхи короля о народе своем печься, в беде его не оставлять. Еще пуще разгневался король, повелел бутылку в порошок растолочь.

Повстречал как-то Чон У Чхи седоволосого старца. Плачет бедный и говорит:

— Сосед мой Ван приревновал жену к соседу Дзо и в драку с ним полез. А сын мой в это время шел мимо. Видит, двое дерутся, разнимать их стал. Не разнял. Стукнул Дзо Вана изо всех сил, тот на землю свалился, дух испустил. А двоюродный брат Вана пошел к судье и на сына показал, будто это он Вана убил. Засудили сына, а убийца на свободе разгуливает. Оказалось, он с министром дружбу водит.

Пошел Чон У Чхи к министру. Поглядел министр в зеркало, а там человек стоит. Это и был Чон У Чхи. И говорит он министру:

— Я — душа Вана. Ты несправедливо засудил человека. Не он меня убивал.

Испугался министр, выпустил сына старика на волю, а Чжо в тюрьму посадил.

Проходил как-то Чон У Чхи мимо питейного заведения. Слышит — музыка играет. Вошел — за столом богачи сидят с танцовщицами, одна другой краше. Говорит Чон У Чхи:

— Я — путник, случайно забрел сюда. Дозвольте мне посидеть с вами, музыку послушать.

— Раз уж тебе так хочется, посиди. Ведь ты крестьянин и, конечно, не видел такого обилия блюд, такой роскоши, таких прелестных девушек, ответили Ун и Соль, самые спесивые из всех.

— Ваша правда, господа. Ничего такого я в жизни не видел, — ответил Чон У Чхи. — Но кое-чего у вас на столе не хватает. Нет ни арбуза, ни винограда, ни персиков.

Рассмеялись богачи и говорят:

— Ну и глуп же ты! Где же это их весной раздобыть? Может, ты их нам принесешь?

— Принесу! А что вы мне за это дадите? — спросил Чон У Чхи.

— Если принесешь, мы низко тебе поклонимся, а обманешь — жестоко накажем, — ответил один богач.

Пошел Чон У Чхи к горе, сорвал веточку персикового дерева, произнес заклинание, и на месте цветов появились персики, виноградные гроздья и арбуз. Взял их Чон У Чхи, к богачам пошел. Глядят богачи, глазам своим не верят.

Ничего не поделаешь, пришлось богачам поклониться Чон У Чхи. А Ун и Соль не захотели, только бокал вина ему поднесли. Говорит Чон У Чхи:

— Не сдержали вы слова, и Бог вас за это накажет!

Вышел Ун во двор по малой нужде, а облегчиться не может. Испугался, кричать стал. Вышел Соль посмотреть, в чем дело, и тоже не смог облегчиться. И самая красивая танцовщица не смогла. Стали они просить у Чон У Чхи прощения, о пощаде молить. И так низко ему поклонились, что носом о землю стукнулись. Смилостивился над ними Чон У Чхи, призвал двух небесных отроков, велел им подняться на Небо и доставить на землю три персика. Вскоре с Неба спустились персиковые листья, а затем упали три персика, каждый величиной с человечью голову. Целехонькие, ни один не разбился. Дал Чон У Чхи каждому по персику, улыбнулся и говорит:

— Съешьте персики, и вся хворь из вас выйдет.

С той поры, говорят, эти трое никогда больше не проявляли свою спесивость, не нарушали данного слова.

Повстречал однажды Чон У Чхи юношу по имени Хан Чжа Ген. До того был юноша беден, что отца родного похоронить не мог, больной матери лекарства купить. Вытащил Чон У Чхи из рукава выдолбленную тыкву, чтобы воду черпать, юноше отдал и говорит:

— Если что понадобится, крикни в черпак: «Слуга Хо», — услышишь в ответ: «Слушаю, господин». Прикажи сто ян тебе принести, слуга не мешкая принесет. Возьмешь и отца похоронишь. Назавтра опять попросишь. И так каждый день. Но только сто ян. Больше не проси. Хватит тебе и на лекарства для матери.

Уж и не знает Чжа, как Чон У Чхи благодарить, имя его спросил. Сказал ему Чон У Чхи, как прозывается.

Прибежал юноша домой, смотрит, а на черпаке кладовая и мальчик с ключом в руке нарисованы. Позвал юноша:

— Слуга Хо!

И тотчас последовал ответ:

— Слушаю, господин!

Велел Чжа Ген принести сто ян. В мгновение ока появились деньги. Похоронил юноша отца и что ни день брал сто ян для больной матери.

Так продолжалось до тех пор, пока Чжа Ген не попросил сто ян и в тот же день еще сто ян. Слуга не принес! Чжа Ген стал требовать. Тогда мальчик впустил его в кладовую. Взял Чжа Ген сто ян и хотел выйти, но не тут-то было: дверь оказалась заперта. Стал Чжа Ген кричать, затем колотить в дверь — никто не откликался.

Услышал шум кто-то из чиновников ведомства финансов, министру доложил. Велел министр грабителя схватить, в тюрьму бросить. Открыли кладовую, а там человек стоит, деньги в руках держит.

— Ты кто такой и по какому праву берешь деньги? — спрашивает министр.

— А ты кто и по какому праву в мой дом врываешься? Да еще арестовать меня хочешь? — отвечает Чжа Ген.

Пригляделся, а перед ним министр. Хуже не придумаешь! Пришлось Чжа Гену всю правду рассказать — и про черпак, и про Чон У Чхи.

Спустился министр в кладовую, проверить, все ли на месте, смотрит шкафы зелеными лягушками да желтыми змеями набиты, а золото и серебро неизвестно куда подевались. Доложил об этом министр королю. А потом началось такое, что и рассказывать страшно: рис в королевских хранилищах черви поели, на королевских наложниц тигры напали.

Повели Чжа Гена на суд. Допрос ему учинили. Спрашивает король:

— Итак, ты утверждаешь, что черпак получил от Чон У Чхи. Где и когда? Отвечай!

— Получил я черпак пять месяцев назад, когда Чон У Чхи на улице встретил, — ответил Чжа Ген.

Тут налетел вихрь, и Чжа Ген исчез. Стал король совет держать с министрами, как быть да что делать. Посоветовал один министр высокий пост Чон У Чхи предложить, может, тогда он уймется. Согласился король, велел вывесить об, этом указ на всех четырех воротах крепости.

Прочитал Чон У Чхи королевский указ, пошел во дворец. Обрадовался король, объявил ему свою волю. Согласился Чон У Чхи помочь королю управлять государством. Так и стал с той поры служить при дворе.

Появилась в то время шайка разбойников, укрылись они в лесах на горе Кадаль, грабили и убивали людей. Чего только не делали местные власти, никак не могли их выловить. Узнал об этом король, сказал Чон У Чхи, и тот вызвался доставить разбойников в столицу на суд. Взял он воинов, сели они на коней и добрались до горы. А где разбойники — не знают. Обернулся тогда Чон У Чхи коршуном, на гору прилетел. Смотрит, а там разбойники, человек сто их, не меньше, и главарь шайки Ом Чжуни. Высоченный, лицо красное, глаза выпученные.

Облетел Чон У Чхи разбойничий лагерь, обратно вернулся, доспехи надел, двойной шлем. Взял листья, произнес заклинание, листья воинами обернулись, дал им Чон У Чхи копья, мечи острые. Сел на вороного коня и повел воинов на гору, в разбойничий лагерь. Опять произнес заклинание, отворились ворота замка, ворвался туда Чон У Чхи со своими воинами. А разбойники знать ничего не знают, пируют, вино распивают.