Петр Северов - Морские были

• Название: Морские были
• Автор: Петр Северов
• Издательство: ЦК ЛКСМУ «Молодь»
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1956

Содержание:

1. От автора

2. За тремя морями

3. Казак Семейка, служилый человек

4. Беспокойный инок Игнатий

5. Командоры в пути

6. Служа науке и отечеству

7. Тайна реки Медной

8. В Русской Америке

9. На форпостах родины

10. Мореплаватель из города Нежина

11. Русское сердце

12. «Рюрик» в океане

13. Памятные встречи

14. На крайнем юге

15. Подвиг Невельского

16. Курс — Норд

17. Воля к жизни

---

Только два месяца прожили они в столице, навестили родных и знакомых, снова побывали на кораблях, с которыми было связано так много воспоминаний, — и вот уже подписан новый контракт, и впереди опять пылится бесконечная ухабистая дорога…

С Резановым Хвостов встретился летом 1805 года на Камчатке, в Петропавловске, куда после длительного плена в японском порту Нагасаки прибыл корабль Крузенштерна с неудачливым, сварливым послом.

Моряки с «Надежды» предупредили Хвостова, что Резанов давно уже не в духе, придирается ко всему и что лейтенанту следовало бы повременить с визитом.

В офицерском салоне «Надежды» Крузенштерн рассказывал Давыдову и Хвостову о знаменитом японском гостеприимстве.

— Слыхивал я и много слыхивал о коварстве и хитрости самураев, но признаться, такой возмутительной наглости не ожидал! Ведь Резанов-то прибыл с письмом самого императора и с разрешением японских сановников посещать Нагасаки. Но японцы отобрали у нас все ружья и порох… Во-вторых, запретили сходить на берег. Даже на шлюпках плавать у корабля было настрого запрещено. Целые шесть недель велись переговоры, пока японцы разрешили прогулку на берегу! Но что это были за прогулки! Нам отвели узенькую полосочку берега длиною в сто шагов и оградили это пространство высоким забором. Днём и ночью у забора дежурила стража. Лишнего шага нельзя было сделать. Это был настоящий плен, ничем не заслуженный, тягостный и жестокий.

— К чему же понадобилась японцам вся эта глупая комедия? — изумился Хвостов. — Они могли бы сразу сказать, что не желают принимать посла и вести переговоры.

Крузенштерн пожал плечами.

— По болезни Резанов был вынужден жить на берегу. Почти шесть месяцев прожил он в маленькой избушке у этого забора, пока его пригласили к высшему сановному лицу. И, снова глупейшее требование: идти босиком и без шпаги. Идти, чтобы услышать строжайшее запрещение приближаться впредь к японским берегам! Вы только подумайте, какое это коварство: целые месяцы без всяких на то причин издеваться над послом соседней великой державы, томить его ожиданием, а в заключение ещё и оскорбить!..

— Может быть, к другим иностранцам их отношение иное? — спросил Давыдов. — Я слышал, что голландцы давно уже торгуют с Японией. Как же смогли они завоевать доверие самураев? Доверия без уважения не может быть.

Крузенштерн засмеялся.

— О, я видел в Нагасаки голландских купцов! Сначала я думал, что это уличные клоуны. Ради своих незавидных барышей они потеряли всякое понятие о чести. А вы говорите — уважение…

— Не кажется ли вам, Иван Фёдорович, — взволнованно спросил Давыдов, — что подобные проделки японцев по отношению к русским не должны оставаться безнаказанными? Это же оскорбление русского флага, которое невозможно простить!

— К сожалению, мы были связаны строгой инструкцией, — вздохнул Крузенштерн. — Нам предписывалось действовать только лаской. Иначе мы не устрашились бы ни крепости их, ни флота…

В тот же день Резанов пригласил Хвостова и Давыдова на свою новую квартиру — в старую крестьянскую избу.

Против ожидания, вельможа был в весёлом настроении: угощал их японским чаем, показывал коллекцию вееров, подробно и одобрительно расспрашивал о рейсе «Св. Елизаветы»…

Сетуя на свои злоключения в Нагасаки, он сказал:

— Ничего не попишешь, у них свои законы. Вот если бы с этими дикими законами они попытались явиться к нам…

И вдруг весь затрясся, задохнулся от гнева:

— А слышали?.. Они имеют наглость высаживаться на Курильских островах! На исконных русских землях, открытых нашими моряками. Они чинят суд и расправу над подданными России, курилами!.. Какой это суд, вам, конечно, понятно. Они убивают каждого курила, носящего русскую фамилию. Оказывается, мало открыть и исследовать острова, — нужно ещё и уберечь их от этих пиратов!

— Мы готовы идти в экспедицию хотя бы сегодня! — решительно и гневно сказал Хвостов. — Мы прекратим этот возмутительный разбой.

— Я высоко ценю вашу отвагу, господа… — улыбнувшись, негромко молвил Резанов. — Между прочим, японское гостеприимство не очень меня удивило. Дела могли обернуться ещё хуже. Вы слышали о том, как на Мацмае послы Японии заключили с курилами мир? Стоило бы вам послушать самураев. Они до сих пор гордятся своей победой…

Вельможа, конечно, видел, с каким вниманием два молодых офицера ловят каждое его слово. Стоило отдать приказ, и они рассчитались бы на Курилах за все унижения, которым посол был подвергнут в Нагасаки. Но мог ли он принять на себя ответственность за последствия? Нет, в планы Резанова это не входило. У него была возможность действовать, оставаясь в тени. Пусть эти два молодца сами потом отвечают за события.

Играя серебряной ложечкой в стакане, вельможа нарочно мёдлил. История, которую он собирался рассказать, казалось, была особенно увлекательной.

— Быть может, вам неизвестно, господа, что остров Мацмай или Иессо с давних времён населяли курилы? Это был сильный, воинственный народ. Все попытки японцев овладеть Мацмаем кончались для них неудачей. Курилы нещадно изгоняли самураев с острова, но сами дальше на юг не шли. Им было достаточно своей земли, богатства Японии их не привлекали. Разуверившись в силе своего оружия, японцы предложили курилам вечный мир. Для заключения этого торжественного мира они пригласили сорок наиболее знатных курильских старшин и воинов и, показав заготовленный договор, усадили их за богатый стол. О, сколько здесь было пышных речей, как изощрялись японские сановники в красноречии. Они целовали оружие курилов, называя его священным, и клялись в вечной, нерушимой дружбе и любви. Одновременно японцы не забывали подливать гостям отравленное вино. А потом самураи окружили дом, в котором происходили переговоры, и все курильские старшины, все их военные вожаки были заколоты копьями и мечами. Празднуя эту коварную победу, самураи собрали трупы, отрубили им головы, засолили в бочонках, как рыбу, и отослали в столицу на радость своему микадо. Эту историю знает каждый японский школьник. Так воспитывают они «военную сноровку».

После небольшой паузы вельможа продолжал уже другим тоном:

— Я рассказал вам это для того, чтобы при случае вы были осторожней. Кто знает, возможно, и вам придётся испытать прославленное японское гостеприимство. А что касается меня, — довольно. И сладкими речами их, и поклонами, и улыбками я уже по горло сыт!..

— Когда вы прикажете нам отправиться на Курилы? — нётерпеливо спросил Хвостов.

Резанов вздохнул и сделал озабоченное лицо.

— В течение ближайшей недели мы отправимся с вами… на Кадьяк. Что делать, господа? Таковы обязанности службы.

— Значит, мы позволяем японцам захватывать наши открытия?

— О нет!.. У вас ещё будет время защитить честь российского флага на этих островах.

Офицеры знали суровую флотскую дисциплину. За время рейса в Америку и позже, когда Резанов направил их в Мексику за хлебом для колонии, ни разу не напомнили они об экспедиции на Курилы. Сановник даже тревожился иногда за тщательно продуманный план: а вдруг эти молодцы и совсем позабыли о захватчиках-японцах?

Приглашая офицеров на обед, время от времени Резанов сообщал им новости, полученные неведомо какими путями. Оказывается, японцы уже поселились в заливе Анива, на Сахалине и на южной группе Курильских островов. Они захватили и превратили в рабов несколько сот русских подданных — курилов. На захваченной земле самураи строили не только дома, но и военные крепости с мощными батареями.

— Но почему же молчит наше правительство? — восклицал Хвостов. — Этак они высадятся и на Камчатке!

— Правительство так далеко!.. — горестно отвечал сановник. — А здесь некому охранять открытые русскими земли. Только вот мы с вами…

Иногда офицерам казалось, что Резанов нарочно испытывает их, что ему доставляет удовольствие наблюдать их возмущение. Однако осенью 1805 года сановник проявил вдруг неожиданную решимость. Вручив Хвостову инструкцию с разрешением вооруженной экспедиции, он сказал:

— Пора… Давно пора, друзья мои, напомнить коварным японцам, что их владения кончаются на севере Мацмая… Ах, если бы не плохое здоровье, пожалуй, и я отправился бы вместе с вами в этот славный поход, за который ещё возблагодарит вас Россия!..

В тот же день не привыкшие к проволочкам Хвостов и Давыдов начали подготовку к экспедиции. Самым трудным оказалось набрать достаточный отряд надёжных воинов. Но стоило лишь Давыдову рассказать на промыслах о беззаконной деятельности японцев, как свыше двухсот дюжих сибиряков явилось к дому Резанова. Здесь же избрали старшего, и тот сказал вельможе:

— Так что, господин начальник, солдаты уже есть!.. Ребята все гожие, на слабость силёнки не жалуются, а насчёт стрельбы и не спрашивай, — не впервой им белку в глаз без промаха бить…