Фридрих Незнанский - Золотой омут

• Название: Золотой омут
• Автор: Фридрих Незнанский
• Издательство: АСТ, Олимп
• Жанр: Детектив
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-015513-1 (АСТ), 5-7390-1167-1 (Олимп)

Каждый человек хоть раз в жизни мечтает найти клад. Несметные сокровища, до поры до времени скрытые в тайниках и терпеливо поджидающие своих хозяев, притягивают не только любителей приключений.

И противостоять этой силе невозможно. В ход идут любые средства — подкуп, шантаж, убийства… И «господин адвокат» вновь бросается в неистовый круговорот событий.

---

Вопрос Турецкого никак не соответствовал такому взгляду на допрос. Он смешал все планы Володина и несколько выбил его из колеи. Ну надо же! Этот Туредкий знает когда и что спросить. Вопросы его больше похожи не на пинг-понговые мячики, а на пули, поймать которые нет никакой возможности. Да и успеть увернуться тоже очень трудно. Особенно когда вопрос задан неожиданно и в самую точку.

Конечно, Володин что-то придумал на ходу, но, судя по взгляду, Турецкого интересовало не то, что конкретно он говорит, а интонация, жесты, ритм речи. Володин чувствовал, что Александр Борисович читает по каким-то неуловимым признакам лучше, чем если бы ему говорили открытым текстом. И от этого волновался, сбивался, что, разумеется, не могло ускользнуть от внимания проницательного Турецкого. Только большим усилием воли Володину удалось взять себя в руки и начать говорить складно и спокойно. Турецкий, кажется, это заметил, поэтому после нескольких малозначительных вопросов неожиданно задал такой:

— А что вы собирались делать завтра?

Вот тут-то Володин машинально и рассказал Турецкому о предполагаемом посещении Лучинина.

Александр Борисович оживился и быстро выспросил у Володина все подробности этого дела. Оно явно заинтересовало важняка.

Скрывать смысла не было — все, что рассказал Володин, с легкостью можно было прочитать в материалах следствия.

После этого Александр Борисович отпустил Володина с миром.

В остальном Евгений Володин постарался избежать каких-то опасных вещей, которые бы хоть как-то характеризовали его отношения с начальником столичного РУБОПа Константином Апариным.

«А этот Турецкий молодец, — думал Володин, подруливая к своему дому, — если бы я не знал все эти следовательские штучки, то обязательно бы проговорился. А у простого человека в разговоре с ним вообще шансов не останется. Ну ничего, мы тоже не лыком шиты. Только вот дело Лучинина… Ну да ладно, может, и пронесет. В конце концов, со смертью Апарина — все концы в воду. Пусть Турецкий попробует разыскать что-нибудь, подтверждающее то, что Апарин интересовался делом Лучинина».

Да, Володину пришлось потратить немало нервной энергии для того, чтобы этот въедливый Турецкий не разнюхал, что именно связывало его с Апариным.

«Но все-таки дело Лучинина его явно заинтересовало, — размышлял ВолОдин. — Почему? Как, из каких признаков он мог бы понять, что это дело имеет отношение к Апарину тоже?

Нет, этот Турецкий самый настоящий телепат, если может читать мысли…»

С этими мыслями Володин подъехал к дому. Жена еще не спала. Дожидалась. Володин переоделся, вошел на кухню.

— Где ты был? Позвонил, ничего не объяснил…

— Служба, — устало сказал Володин, усаживаясь за кухонный стол. Он решил не рассказывать жене в подробностях то, что произошло с ним вечером. Зачем нервировать человека? Достаточно и того, что он сам переволновался..

— Есть будешь? — спросила жена.

— Да… Таня, достань-ка водки…

— Что-то случилось? — спросила встревоженная жена. — Ну почему ты молчишь?

— Случилось, — согласно кивнул Володин.

— Что? Плохое?

Володин подумал и ответил:

— Скорее, нет.

— Значит, хорошее?

Она достала рюмку, бутылку, закуску из холодильника… Володин налил полную рюмку, вбросил в себя водку и, не закусывая, налил еще.

— Ну говори, не томи!

— Может, и хорошее, — сказал Володин, проглотив содержимое следующей рюмки и закусывая хрустящим огурчиком. — Просто у нас с тобой теперь начинается новая жизнь…

— Это как? Что ты имеешь в виду?

— Апарина застрелили…

27

Ровно в пять минут девятого Гордеев уже сидел в кабинете Александра Борисовича Турецкого в Генеральной прокуратуре. Тот, как всегда, был бодр, подтянут и готов к подвигам.

— Ну вот, Юра, такие дела, — начал Турецкий.

— Какие это «такие»? — отреагировал Гордеев, который хотя и проснулся, но все-таки еще не совсем.

— Сложные, сложные… — покачал головой Турецкий. — Чай будешь?

Гордеев кивнул. Турецкий включил электрочайник, который тотчас весело загудел.

— Ну так что там с Володиным?

— Как я уже говорил, убили Константина Апарина, который должен был встретиться со следователем Володиным.

— Это я уже знаю, — недовольно произнес Гордеев, — давай по существу.

— Хорошо, по существу, — кивнул Александр Борисович. — Итак, они договорились встретиться в девять вечера на Пушкинской набережной.

— Это ведь в районе парка культуры?

— Да.

— Местечко в такое время не слишком оживленное, — заметил Гордеев.

— И тут соглашусь. Более того, там по вечерам совсем мало народу.

— А темнеет сейчас рано…

— Да. Местечко — подарок киллеру. С одной стороны река, с другой — горка, покрытая кустами… Машины проезжают раз в полчаса.

— А Володин-то тут при чем?

— Но ведь Апарин приехал туда именно для того, чтобы встретиться с Володиным.

— Ну и что? Ясно, что они хотели обсудить что-то подальше от чужих глаз. Мало ли какие у них есть общие дела? — пожал плечами Гордеев. — Что тут удивительного?

— Возможно, возможно, — с сомнением в голосе произнес Турецкий.

Гордеев внимательно посмотрел на своего бывшего шефа. Тот сидел за своим столом, и глаза у него сверкали как у собаки, взявшей след. Гордеев достаточно давно знал Александра Борисовича Турецкого, для того чтобы разбираться в его мыслях. И вот сейчас Гордееву показалось, что Турецкий догадывается о чем-то очень важном. О чем пока что молчит. До поры до времени. Александр Борисович любил интриговать. Следовало просто терпеливо дослушать его до конца.

— Кстати, — поинтересовался Гордеев, — а откуда ты это все знаешь? Откуда такая оперативность? Убийство совершено всего двенадцать часов назад…

— Хм… — фыркнул Турецкий, — ты что, забыл, кем я работаю?

— Нет…

— На всякий случай напоминаю — следователь по особо важным делам Генпрокуратуры. По особо важным, понимаешь?

— Понимаю, понимаю… — слабо отреагировал Гордеев. — И что?

— А как, по-твоему, убийство начальника столичного РУБОПа — это не важно? И даже не особо важно?

— Важно, важно, — успокоил Турецкого Гордеев.

— Ну вот. А чего тогда спрашиваешь?

— Так-так, — догадался Гордеев, — я, кажется, теперь действительно понимаю… Ты хочешь сказать, что именно тебе поручили расследование этого убийства?

— Конечно, — без особого энтузиазма ответил Александр Борисович, — кому же еще поручат такую гадость? Стопроцентный висяк. Ты же сам знаешь, Юра, у нас важняков как грязи, а Турецкий у них затычка для всех дырок!

И он погрозил кулаком в сторону непонятных личностей, которые норовили заткнуть следователем Турецким все дыры…

— Ну почему же? — попытался успокоить его Гордеев. — Нормальное дело. Перспективное…

— Ни фига себе «нормальное»! Интересно, какие ты перспективы увидел? И где? — возмутился Турецкий. — Это же типичная заказуха. А тебе известна статистика раскрываемости заказных убийств?

— Не слишком… Но думаю, очень невысокая.

— Ну так вот, скажу тебе как бывшему сослуживцу — раскрываемость неудержимо стремится к нулю. Почти нулевая раскрываемость!

Чайник закипел, и через минуту Александр Борисович поставил перед Гордеевым чашку дымящегося ароматного чая.

— Позавтракать ты наверняка не успел?

— Ничего страшного, — заверил его Гордеев, отхлебывая из чашки, — лучше скажи, чем тебе это дело не нравится?

— А тем, что дело об убийстве Константина Апарина почти стопроцентный висяк. Ты что, не понимаешь? У меня что, мало забот помимо этого Апарина? Да у меня дел по горло! И даже больше! Главное, начальство это понимает еще лучше меня. И все равно…

— Ну, Александр Борисович, все равно вы не можете похвастаться, что у вас много висяков, — вставил Гордеев.

— Это верно, — чуть успокоился Турецкий, — но все равно, не понимаю, почему как заведомо безнадежное дело, так сразу Турецкий?

— Потому что начальство знает, что вы способны раскрыть самое сложное преступление, — решил польстить ему Гордеев. — У тебя же висяков наверняка раз-два и обчелся. Если они вообще есть.

— А вот этого я не люблю, Юра, — погрозил ему пальцем Турецкий, — должен бы уже понять, что я невосприимчив к лести…

— Это чистая правда, а не лесть!

— Ну, если разобраться, выходит, что ты прав, — сказал, подумав, Александр Борисович. — Но это их не оправдывает. Просто знают, что Турецкий в лепешку расшибется, а дело раскроет. Вот и пользуются…

— Ну скажи, есть у тебя висяки?

— Ну, нет… — засопел Турецкий.

— А чего жалуешься? Заведи полтора десятка висяков, тогда, может быть, и разгрузишься. Начальство посмотрит на уровень раскрываемости и будет сложные дела поручать кому-то другому.