Юрий Шубин - На Очень Секретных Основаниях (СИ)

• Название: На Очень Секретных Основаниях (СИ)
• Автор: Юрий Шубин
• Издательство: СИ
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2016

Джульетта была голой, но не чувствовала себя уязвимой, потому как законно предполагала, что находится дома одна. Дэвид сдернул полупрозрачную занавеску для душа с яркими тропическими рыбками и закрутил в нее мокрую девушку, которая и сообразить не успела, что ее похищают. Но она быстро преодолела ступор жертвы. Джульетта завизжала, не выпустив из рук работающий фен. Дэвид вытащил извивающуюся девицу в коридор. Выбил вилку удлинителя из розетки на противоположной стене и ринулся в прихожую.

---

— Пустяковая царапина, — вынес заключение Леха, осмотрев рану:-«Розочка» лишь свезла кожу с ребер.

В сторожке нашлась полноценная аптечка. Они обработали рану раствором акрифлавина. Наложили стерильный тампон и заклеили ее гипоаллергенным лейкопластырем. Умелыми аккуратными стежками Леха чинил его олимпийку, жизнерадостно напевая себе под нос:

— Расплескалась, синева, расплескалась…

Дэвид осторожно поворачивал ручку настройки.

Наличие у такого крутого мужика приемопередатчика не вызывало у гаражного сторожа никаких вопросов. Сквозь шелест атмосферных помех послышалась долгожданная сводка происшествий по городу за последние 48 часов.

(Слушать пришлось не с начала.)

Бытовая поножовщина, нападение на ювелирку, пьяная драка возле ночного клуба. Приметы уголовников, находящихся в розыске. Список без вести пропавших граждан с описанием.

Дэвид терял терпение, вслушиваясь в монотонную запись голоса дежурного.

Карманные кражи, квартирные кражи. Адреса притонов. Возгорания при которых погибли люди или только произошла порча имущества. Акты вандализма. Дежурный добрался до мелкого хулиганства. Потом пошли ДТП со смертельными исходами, без таковых. Транспортные происшествия с участием трех и более машин.

Наконец агент времени услышал то, что искал:

… на пересечении улиц Манюхина и Бесфамильного, «Сузуки Эскудо», за номером… въехала в витрину магазина швейцарских часов…

Дэвид натянул олимпийку, поблагодарил Леху и побежал к ближайшей остановке, кратчайший путь до которой подсказал ему сторож.

Бывшего воздушного маршала не покидало ощущение, что судьба играет с ним. Он угадал почерк изящной подставы, устроенной профессорской дочкой, по самой манере происшествия, а потом уже вспомнил и номер ее автомобиля. Дэвид Джульетту нюхом чуял. Определяя ее выкрутасы по косвенным признакам. Или опыту того часа, который они провели вместе.

Спустя четверть часа Дэвид уже трясся в общественном транспорте. Зажатый со всех сторон «безлошадным» народом обоего пола. Получив билет от кондуктора, он протиснулся к окошку и остался стоять на задней площадке. Дожидаясь своей остановки, Дэвид привалился к стеклу, глядя на уличную суету.

Троллейбус подпрыгивал на неровностях дороги и катил себе, собирая рогами искорки с нависающей в небе тонкой колеи проводов.

Пассажиры покачивались из стороны в сторону. Порой, когда водитель резко тормозил, натыкались друг на друга. Извинялись редко. Это воспринималось как неизбежность. Ритуальный танец, которому вынуждены были придаваться совершенно разные люди, просто заплатившие за проезд. Троллейбус мотался и дергался, не балуя излишним комфортом. И все пассажиры были временными, но терпеливыми участниками, а может заложниками этой коллективной подтанцовки.

Дэвид поймал ритм и даже начинал получать некое удовольствие. Но его глаза не простили несуразицу, едва он повернул шею и бросил взгляд по салону. Мужчина заурядной наружности, с пустым лицом, в надвинутой на водянистые глазки плоской матерчатой кепочке, мягко притиснулся к пожилой женщине. Его белая рука с длинными, холеными, нервными пальцами могла принадлежать нейрохирургу, живописцу или талантливому музыканту. Мужчина в кепочке увлеченно разглядывал бегающими глазками мелькающий за окном пейзаж. А свободная, не удерживающая поручень рука, вдруг зажила отдельно от всей позы. Узкая подводная лодка его ладони скользила, не замечая колыхания человеческих тел.

«Ее поманила кривая дорожка.»

Рука нырнула, утонув ладонью в сумочке пожилой дамы, и вынырнула уже с портмоне.

«Это была рука карманника-щипача.»

Немного холодного анализа, и Дэвид бы себя сдержал. Но для этого нужно было иметь железные нервы, с толикой обывательского равнодушия.

Дэвид схватил вора за руку. Но портмоне, таинственным образом, испарилось. Агент времени только заметил три новых изящных пальца. Дэвид дернул карманника на себя, заглядывая ему за спину.

— Прекратите толкаться! — закричала пожилая женщина, которую обокрали, но она еще не знала об этом.

Пассажиры вокруг зашипели и зацокали.

Костлявая девушка, с изрытым следами угрей лицом, передала портмоне круглолицей бабенке, с внешностью спустившегося с небес ангела. Двери троллейбуса открылись и «ангелочек» с добычей мгновенно вышел.

«Одна шайка-лейка.»

Дэвид кинулся на выход, оттолкнув костлявую. Но тут в него вцепился мужик в кепочке и поволок обратно на заднюю площадку:

— Куда, фраер, побежал?! — нагло заорал вор, резким, неприятным голосом:-Сначала перед девушкой извинись, — агрессивно потребовал карманник, стараясь потянуть время и провоцируя на конфликт.

Костлявая девица зарыдала во весь голос, поглаживая якобы ушибленное плече и взывая к сочувствию.

Все казалось спонтанным и поэтому выглядело убедительным. Люди вокруг все больше сопереживали и верили в искренность их воплей.

Ясно обозначились грабли, на которые преступники вынуждали его наступить.

«Такими темпами вскоре он, с их легкой руки, станет главным подозреваемым в ограблении пожилой женщины. Вот до чего он докатился.»

Взгляд агента неожиданно застыл на наручных часах одного из пассажиров. Там было два циферблата. Модная модель. Окошко электронных часов показывало непонятные столбики. На обычном-невозможно было различить ни одной стрелки.

Они там отсутствовали!

Получив от своего подсознания столь многообещающий намек, Дэвид решил изменить образу поборника справедливости и вспомнить о делах насущных.

Агент вдруг разразился надсадным кашлем и начал приседать. Мокрота булькала у него в горле и щипач в кепочке был вынужден его отпустить, чтобы не осесть самому.

Заведомо нездоровый человек всегда вызывает опаску и сочувствие. Люди расступились.

Руки чесались отвернуть воришке голову, но Дэвид лишь ткнул в нужную точку, угодив карманнику в нерв. Резко выпрямился и чуть расталкивая зазевавшихся, спрыгнул с подножки троллейбуса. Вор в кепочке что-то сипел, не сводя глаз с удаляющегося Дэвида. Его онемевшая рука висела, словно болтаясь на сухожилиях. Через десяток шагов агент времени скрылся за торговыми павильонами, окружающими остановку.

Гулко постанывала дорожная развязка, переполненная рычанием психующих моторов. Море житейское оседлало самодвижущиеся колесницы, провозглашая клаксонами неотъемлемые дела. За которые, вынь да положь, собственную жизнь. Клетчатая рубаха проспекта, вниз по улице до конца, рукавом тянулась к набережной. Дальний, едва видимый, поросший березняком остров посреди реки, был окутан чем-то глубинным. Не желая делиться своей тишиной.

Напыщенные фасады сталинской застройки, эта застывшая музыка эпохи, формировала образ города и указывала на его жизненный опыт.

Реку намазали мармеладом. Из окон выходящих на набережную выглядывали дети. Многие из которых давно выросли, только их не отпускал вкусный вид воды.

Дэвид шел быстро. Мимо рядов продуктовых магазинов, цветочных и табачных киосков. Он понимал как сильно кругом опаздывает. Дэвид не доехал две остановки до пересечения улиц Манюхина и Бесфамильного. И теперь покрывал это расстояние, едва не срываясь на бег. Промчался мимо стайки учеников художественной школы, расположившихся в тени скверика. Вооружившись мольбертами, эти рыбаки на ниве прекрасного, смешивали краски, выполняя задание на натуре. Они как рыбы открывали рты или грызли кончики кисточек, задумываясь о многом и перенося эти мысли на холст.

Бывший воздушный маршал обогнал пенсионера, который, мыкаясь, выгуливал рвущуюся с поводка собаку. Покорно труся за огромным псом, который недавно был милым щенком.

Вереницей трогались от остановки рейсовые автобусы, но Дэвид ими не воспользовался. Он шесть раз пересекал улицы. Где точками и тире делили первые этажи плоских, не вызревших во что-то большее хрущевок, разнообразные сосисочные и пельменные, парикмахерские, хлебные магазинчики, салоны оптики, канцелярские товары, аптеки и магазины сантехники. Минуя яркие объятья приглашающих витрин, он, по пешеходному мостику, преодолел водоотводный канал. Его облюбовали два плохо обметенных летних кафе. С грибницей белоснежных столов, шляпками зонтиков и общей линией почетного караула в виде биотуалетов. Эти точки общественного питания перекрывали ревом колонок друг друга.

Назначенный модным, с эпическим размахом простирался супермаркет. Его стекла, освещенные синеватым светом, и матовые, не контрастные металлоконструкции, неожиданно подходили по месту к узкой водной преграде, сохраняя сбалансированный вид. Площадь перед супермаркетом раз в восемь превышала парковку, где в тесноте маневрировали автомобили.

Отойдя подальше от кафе, Дэвид услышал стрекот авиамоторчиков и невольно остановился, заглядевшись. Кружок авиамоделистов устраивал показательные воздушные бои. Восторженная детвора щурилась в небо, а четыре юрких самолета кружились в воздухе, прославляя вольное упорство полета. Модели боевых самолетов метались точно стрижи. Под хвостами трепетали разноцветные ленточки, напоминающие конденсационные следы реактивных прототипов. Развевающиеся ленты необходимо было у противника срезать винтом собственного мотора. Мальчишки постоянно рисковали, преследуя друг друга и поблескивая на виражах фюзеляжами. У каждого были свои секреты и хитрости управления переносным пультом и джойстиком. Легкие и маневренные, самолеты выделывали немыслимые кульбиты и вертелись как сумасшедшие.