Юрий Шубин - На Очень Секретных Основаниях - 2 (СИ)

• Название: На Очень Секретных Основаниях - 2 (СИ)
• Автор: Юрий Шубин
• Издательство: СИ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2016

Лучистые плети перемежающихся полей светящейся паутиной оплели воздух. Они вились узорами, сотканными из энергии портала. Мерцающий пузырь вздрагивал и покачивался, окутывая шлейфом бесшумных вспышек. Текучий, переменчивый свет, точно дождем омыл шар. Джульетта крепко зажмурилась. Но за веками плотно закрытых глаз, то и дело, вспыхивали искорки молний. Фосфоресцирующий шар зорба завращался, лопнул и рассыпался. Оболочка растворилась, словно клуб дыма, со сверхъестественной быстротой и бесшумностью. Оросив помещение ослепительным дождем. Воздух обдал холодом. Джульетта вздохнула и тотчас закашляла, открывая глаза и вглядываясь в не пойми чего. «Воняло гадостно.» Свет едва сочился через пробоину в низко нависающем потолке, затянутую хрупкой изморозью. Над головой, в сером бархате инея, качалось рваными кружевами отслоившееся потолочное покрытие. Под ногами девушки было спекшееся до заскорузлого состояния пятно грязи. Из земли по ступням карабкался холод. Запах гари стлался вокруг и сушил горло и рот, обдавая едкой вонью. В комнате царил бедлам. Вероятнее всего, это была трансформаторная. На стене, вспухшей волдырями, крепилась распределительная доска с приборами и рубильниками. Кругом проложены провода с толстой, покрытой оспинами, резиновой изоляцией. Порванные оголенные концы торчали из исковерканных металлических конструкций. На каждой вещи — слой пепла.

---

Пытаясь пронзить взглядом снежную завесу, трудно было понять, где свои, а где враг!

Но гоблины «Майн кампф», которые залегли в развалинах длинного здания «Военторга», открыли по ним огонь, строча из оконных проемов.

Немцы до последнего удерживали каждый опорный пункт.

Полоснув очередью, Дэвид нырнул в проход, разворачивая ствол на наиболее опасные участки. Он стрелял и быстро менял позицию.

Все переменилось: включив «заморозку», Джульетта разомкнула «кольцо времени», прервав цикл. Что привело к снятию предыдущей задачи.

Отвешивая поклоны проносящейся над головой смерти, Дэвид еще ни разу не заходил так далеко!

Он, как белка в колесе, бежал по кругу закольцованного куска времени. Твердя один и тот же урок. Осуществляя в петле времени свою цепь возможностей. И вот, наконец, оказался вне рамок, в которых мог перемещаться практически с завязанными глазами.

От этого незнания — бой становился еще более смертоносным. И на каждом шагу можно было обгадиться новым, совершенно неповторимым способом. Приходилось идти на риск, немыслимый в любых других обстоятельствах. Теперь они продвигались медленнее. Используя любое укрытие и высматривая опасность. Глаза, зачастую, подводили мелькающие тени.

«Выстрелить могли отовсюду.»

— Пригнись! — отрывисто бросил Дэвид, на ходу ведя огонь и целясь, в снежной кутерьме, по вспышкам «шмайсеров». Пригибаясь и лавируя, девушка его настигла. Агент времени затолкнул профессорскую дочку в стрелковую ячейку. И подперев юную студентку собственным плечом, заговорил:

— Любишь безумствовать? — хрипло, на выдохе задал вопрос бывший воздушный маршал, наблюдая за ближними подступами.

Девушка не успела даже рта раскрыть. Дэвид коротко выстрелил и немец, появившийся в десяти шагах, сразу сложился и рухнул.

Стрелковая ячейка, в которой они оказались, находилась в изломе траншеи. И предназначалась для продольного обстрела непрошеных гостей.

Дэвид знал это место из опыта неудачных попыток. И как отсюда удобно контролировать позиции. Но воспользоваться прежде им не удавалось.

— Тебя что, ВРЕМЯ еще ничему не научило? У нас нет права говорить им как все будет, — прижимая Джульетту локтем и коленом, приступил к нравоучениям агент времени. — Нет у нас права. Ты позволила себе недопустимые действия, — его голос очистился от хрипоты.

Профессорская дочка понимала, что вновь не права, по каким-то очень сложным причинам. Но после такой вдохновенной речи и ораторского успеха, не желала быть заживо погребенной под его занудными наставлениями. Она не хотела становиться девочкой, которая переживает по поводу заслуженного упрека. Позволив себе измученно пробурчать:

— Что такого в моих словах? Ведь мы даже не знаем, выживут ли они.

— Павлов точно останется жив, — наседал Дэвид. — И это тебе хорошо известно.

— Да кто ему поверит? — уперто продолжала отбиваться Джульетта.

Дэвид выстрелил и прикончил еще одного фрица, пытавшегося проползти под огнем нашей пехоты. Очень рассчитывая, что каждый фашист, которого он убивает, уже никогда не доставит хлопот во Второй мировой войне. И тем скорее, чем самоотверженнее будут его усилия.

— А мыслить в другой системе координат не пробовала? — продолжал торопливо отчитывать ее Дэвид. — Мы не можем видеть последствий твоей болтливости во всех измерениях.

— Перестань! — строптиво воскликнула Джульетта и легонько толкнула его в бок.

Обороняющиеся фрицы внезапно усилили огонь. Пули свистели и щелкали. Им пришлось присесть на самое дно и продолжить спор.

— Как ты не понимаешь, — сердился Дэвид. — Твой рациональный взгляд на мир тут не поможет. Разве ты не читала у Рэя Бредбери, «И грянул гром»? Про бабочку, раздавив которую, ты меняешь собственный мир? Помнишь как там сказано: «Держись тропы. Никогда не сходи с нее», — его голос превратился в хриплый шепот. — Кто знает, когда и чем эта история обернуться может? Ты, своими разговорами, вывела бойцов за рамки их модели жизни. Точечно воздействуя в ключевой момент истории. Устроив массовое наслоение вероятностей. И формируя будущее новое завтра с неизвестным итогом. Своим неведением ты спутываешь вероятности, позволяя им перетекать одной в другую. И то, что могло произойти, вдруг становится реальностью. Нам следует неукоснительно соблюдать естественный порядок давно свершившихся событий. Чтобы не сбить настройки. Что-то не нарушить. Иначе — не сойдется. Изменится что-то. Активизировав не спаривавшиеся в нашей реальности вероятности. Ты не отдаешь себе отчет, насколько сказанное тобой может изменить мироустройство, — напористо разъяснял агент времени: — Замыкая, как цепь, потенциально опасные вероятности. Да так, что каждый день будущий страшен будет.

Дэвид вскинул автомат и пустил очередь по ходу сообщения. Стараясь, чтобы каждая пуля, предельно точно и своевременно, попала в цель. Постепенно превращая дно окопа в могилу, усеянную трупами.

Джульетта раздраженно поглядывала на него, но было видно, что она поняла. Иногда, его заботами, она чувствовала себя умственно отсталой.

Неохотно сдаваясь, Джульетта сокрушенно шептала какие-то оправдания. Уверенная, что фрицы повсюду и слышат абсолютно все. Из ее бормотания Дэвид смог разобрать только то, что девушка никогда не думала об этом с такой точки зрения, как преподнес ее агент времени.

Быстрее, чем она успела ахнуть, Дэвид, почти в упор, срезал наскочившего немца, которого сила выстрела кинула на колени, и перезарядил автомат.

Он был уверен, жесток и неумолим.

* * *

В животе генерала ожил ледяной, тяжелый ком. Карл Штрекер знал как ощущается предательство: оно пронизано холодом и одиночеством. Некоторое время генерал оставался в слепом шоке. Он просто не мог поверить своим ушам.

Взрыв «размороженной» гранаты заставил его очнуться и прийти в себя. Штрекеру повезло. Слой разделяющей их земли погасил все осколки, разлетевшиеся по блиндажу с той стороны. Генерал вытащил адъютанта из обвалившейся горловины лаза и уложил на кровать. Но тот был совсем плох. Определенно потеряв рассудок, адъютант жмурил глаза, кривил рот и пускал слюни. Страшно фальшивя, он орал Гимн Хорста Весселя, «Знамена ввысь».

Оттолкнув его ноги, Штрекер уселся на край кровати. Беспокойные пальцы генерала отбивали нервную дробь. Им овладело все нарастающее чувство растерянности:

«Прием был старый, но невероятно эффективный. Еще перед дикарями мореплаватели поджигали керосин и грозили сжечь всю воду, если те не подчинятся воле спустившихся на землю Богов. Но будь увиденное талантливой мистификацией, умелым балаганным фокусом, даже тогда его личный адъютант не мог согласиться на участие в этом сговоре.»

Генерал был чрезмерно самоуверен и мстительно любопытен. Зато никто не мог обвинить его в ограниченности или тупости. Карл продолжал размышлять, абстрагируясь от канонов:

«Что он знал о путешествиях во времени? В прежние времена писатели, как правило, были со знатной родословной. А теперь в литературу хлынули дельцы-нувориши и фермеры. Он не ожидал многого от книги Герберта Уэллса «Машина времени», которая попалась ему в руки, еще во время службы в охранной полиции. Позволив скоротать пару ночных дежурств. Но она ему запомнилась своей главной идеей! Эта девчонка из будущего сказала, что американцы взорвут атомные бомбы, воспользовавшись документами и специалистами третьего рейха.»

«Тут решается судьба мира», — теперь эти слова приобрели совсем иной смысл.

Карл Штрекер вдруг понял, что это сулит и чем может обернуться. У него был холодный как у рептилии взгляд.

«Можно решить любую проблему на Земле исключительно в своих интересах, если у тебя в руках имеется самая здоровенная дубина. Какой нет у твоих врагов! Сильные делают со слабыми что хотят. Атомная бомба — ключ к блицкригу!»

Еще 24 апреля 1939 года в высшие военные инстанции Германии поступило письмо за подписью профессора Гамбургского университета Пауля Хартека и его сотрудника, доктора В. Грота. В котором указывалось на принципиальную возможность создания нового вида высокоэффективного взрывчатого вещества. В нем говорилось, что «та страна, которая первой сумеет практически овладеть достижениями ядерной физики, приобретает абсолютное превосходство над другими», — продолжая размышлять, генерал провел рукой по подбородку. И ощутил под пальцами отросшую, колкую щетину.

«Чтобы избежать неблагоприятного результата, нужно, всего лишь, изменить предпосылки. Система имела порочный дефект, который он постарается исправить. Еще ничего не потеряно! Врагам известно наше будущее и это необходимо изменить. Тот, кто первым создаст эту бомбу — подчинит себе мир. Оружие возмездия выправит все! Для этого потребуется время и ресурсы, которыми Германия, по большей части, располагает.»