Сара Линдсей - Любовник на все времена

• Название: Любовник на все времена
• Автор: Сара Линдсей
• Издательство: ACT
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-083862-2

Замкнутая, тихая Диана Мерриуэзер, не слишком избалованная вниманием, крайне удивилась, когда красавец, повеса и светский лев Генри Уэстон, предмет обожания дам и зависти мужчин, предложил себя в роли галантного кавалера, однако не могла не согласиться. Но очень скоро события приняли неожиданный оборот: Генри, очарованный умом Дианы и сильным, независимым характером, влюбился по-настоящему, пылко, страстно и неистово. Как же ему убедить девушку, что их отношения больше не игра и он никогда не будет счастлив без любви?..

---

Генри сжал руки в кулаки, пытаясь сдержать раздражение.

— Диана, клянусь тебе, у меня нет никакой другой женщины, и мне не нужна никакая другая женщина после того, как мы повенчались. В Лондоне я остановился у Ратленда, моего приятеля. Мне больше не в чем перед тобой оправдываться.

Она покачала головой:

— Я знаю это и не подозреваю тебя в неверности…

— Нет, — горячо перебил он ее. — Если бы ты знала, то ты доверяла бы мне и не заставляла оправдываться. Если бы знала, не убежала бы от меня. Очевидно, бегство в вашей семье — это проверенный способ решать все внутрисемейные конфликты, не так ли? Но поверь мне, Ди, мы с тобой не будем так их решать.

— Но я не убежала, — возразила Диана.

— Не убежала, вот как?! Но тогда почему ты, не дождавшись моего возвращения, чтобы расспросить о письме, которое ты нашла, бросилась наутек, словно заяц? А я, не зная, куда ты точно поехала, исколесил чуть ли не весь Суффолк.

— Я приехала сюда, поскольку хотела разобраться со своим прошлым. И даже не предполагала, что меня здесь ждет. Но если быть точнее, то скорее не я, а ты первым бросился бежать.

— Я? — Генри удивленно вытаращился на Диану.

— А кто уехал, даже не сказав до свидания? Нам необходимо было поговорить, а ты сам убежал в Лондон, словно заяц, прежде чем я проснулась.

— Ди, я уехал на рассвете вовсе не из-за размолвки между нами, — как можно спокойнее произнес он. — Письмо, которое ты нашла… Ты, наверное, уже знаешь, что это досадное недоразумение.

— Да, знаю. Мой отец рассказал мне о вашей встрече. — Она немного помолчала, прежде чем задать вопрос: — Но почему ты ничего не сказал мне об этом?

Генри нахмурился:

— В таком случае позволь мне задать встречный вопрос: почему ты ничего не рассказала мне о причине, которая заставляла тебя пить твой любимый чай с болотной мятой?

Диана тяжело вздохнула: он все-таки узнал.

— Ты бы еще долго водила меня за нос, если бы не миссис Тиммс. Она рассказала мне о том, как небезопасен такой чай.

— Когда это случилось? — пробормотала Диана.

— Той самой ночью в Рейвенсфилде, когда я как заботливый и любящий муж приготовил своей глубоко расстроенной жене чашку ее любимого чая. Помнится, ты уверяла меня, что этот чай обладает успокаивающим действием, не так ли?

— Почему же ты раньше ничего не сказал мне?

Генри вздохнул и взъерошил волосы на голове.

— Когда я принес чай, ты уже спала, а потом тебя мучили кошмары, и мне пришлось тебя успокаивать. Изливать в тот момент свое раздражение было бы все равно что бить лежачего.

— Ну а потом…

— Боже, Диана, ты же сама призналась, что не доверяешь мне. Неужели ты полагаешь, что мне было бы приятно услышать о том, что ты предпочитаешь страдать и мучиться, лишь бы не вынашивать моих детей? В душе ты уже готовилась к тому дню, когда я брошу тебя. Получается, в твоих глазах я выглядел ничем не лучше твоего отца.

Боже, он обиделся сильнее, чем предполагала.

— Нет, все было не совсем так, — возразила она в искреннем порыве.

Генри прикрыл глаза, как бы не в силах видеть и слышать, как она лжет.

— В таком случае расскажи мне, как все случилось. — Генри произнес это тихо, но под напускным спокойствием ощущалось сдерживаемое негодование.

Диана вытерла вспотевшие ладони о платье.

— Когда ты впервые сказал мне, что любишь меня, мне казалось, на свете нет более счастливой женщины, чем я. Но я ошибалась. Моя любовь к тебе становилась все сильнее, а я еще счастливее.

В его синих глазах, потемневших словно кобальт, сверкнула молния, напугавшая Диану.

— Черт возьми, если ты была так счастлива…

— Пожалуйста, позволь мне объясниться до конца, — взмолилась Диана.

Генри мрачно кивнул, хотя по его виду было ясно, как много ему еще хотелось сказать.

— В день нашей свадьбы мне казалось, что мое сердце разорвется от радости. А потом ночью, когда мы впервые были вместе, я ясно поняла, вернее, почувствовала, что мои чувства к тебе — это нечто больше, чем любовь.

— Как это так больше, чем любовь?

— Не знаю, как тебе объяснить, но это была… потребность, нужда в тебе, охватившая целиком всю мою душу. Кроме тебя, я любила по-настоящему только мать и Алекса. Если бы я потеряла кого-нибудь из них, потеряла бы кусочек моего сердца. Но если бы я потеряла тебя, мое сердце разбилось бы навсегда. Я погибла бы. Я была не только счастлива, мне было очень страшно и не верилось, что такое счастье может продолжаться вечно.

— Не тебе одной страшно, Ди, — печально произнес Генри. — Мне тоже страшно, и все из-за того, что ты никак не хочешь позволить себе доверять мне. Твои родители перестали верить друг другу, и поэтому их брак распался. И ты подсознательно убедила себя, что наш брак ждет точно такой же конец, поэтому и пыталась придумать для себя какую-то защиту. Если ты не можешь мне верить, то твоя любовь уже не имеет такого значения, как бы сильно ты меня ни любила. Ничего не поделаешь, мы с тобой идем по пути твоих родителей. — Генри тяжело вздохнул, как-то весь сник и, обойдя вокруг Дианы, медленно пошел в сторону дома.

У Дианы что-то оборвалось внутри, как только она осознала горькую истину, скрытую в его словах. Дрожь пробежала по ее телу, и она машинально обхватила себя руками крест-накрест, хотя день стоял жаркий. Угасший, безнадежный вид Генри придавил ее неимоверной тяжестью. Он боролся за их общее семейное счастье, и — пока еще не поздно — ей следовало быть рядом с ним, сражаться с ним бок о бок.

— Подожди! — вдруг закричала она. Генри замер на месте, но не обернулся. Он стоял и ждал. Требовалось срочно найти слова, которые могли бы убедить его в ее искренности. Требовалось достучаться до его сердца.

— Тебе не надо бояться, — крикнула Диана, догоняя его. — Я верю тебе. Я верю тебе всем сердцем, но моей голове требуется несколько дольше времени, чтобы осознать это.

Она остановилась рядом с ним. Генри ничего не сказал, не повернулся к ней, не пошевелился, но в его позе, в развороте его плеч ощущалась напряженность, которой раньше не было. Ей все-таки удалось привлечь его внимание.

— Глядя на моих родителей, я стала настороженно относиться к любви. Я не была влюбчивой, но еще менее я была настроена считать себя любимой. Когда ты предложил свой план притворного ухаживания, я долго колебалась, не зная, соглашаться или нет. Твоя репутация в свете заставляла меня не верить в твои заигрывания, поцелуи. Кроме того, ты сам говорил, что это флирт, и не более того. Когда же ты заявил о серьезности своих намерений, я не знала, что думать. Прежде всего я не могла поверить, что такой завидный светский кавалер мог влюбиться в такую девушку, как я.

Генри резко развернулся и подошел к ней. Его лицо было серьезным и мрачным.

Диана торопливо подняла руку ладонью верх, останавливая его.

— Я хочу, чтобы ты понял: всю мою жизнь я считала себя гадким утенком. Мой отец, как мне казалось, не очень любил меня. Теперь я знаю, что ошибалась, тем не менее большую часть жизни я была совершенно уверена, что он любит не меня, а моего брата. Дедушке и бабушке я тоже, судя по всему, не очень нравилась. Герцог вообще был ко мне равнодушен, тогда как герцогиня увидела во мне свой второй шанс — выдать удачно замуж если не дочь, то внучку. Моя мать не разделяла столь радужных надежд, зато герцогиня полнилась решимостью. К сожалению, в отличие от матери я не утонченная леди и не красавица. Я не подавала блестящих надежд, а скорее вызывала у родных разочарование. Кроме того, я не пользовалась успехом в свете, лишнее подтверждение моей неудачливости. Да, за мной ухаживали, но после стольких сезонов у меня не появилось ни одного жениха, а потом даже не осталось ни одного кавалера. Если помнишь, твоя мать настоятельно просила тебя приглашать меня во время танцев… — Голос у Дианы задрожал и прервался.

В тот же миг Генри нежно обнял ее и прижал к себе. Это было настоящее блаженство. Несколько мгновений Диана наслаждалась удивительным покоем, ее волнение и тревоги понемногу начали стихать. Придя в себя, Диана глубоко вздохнула и немного отстранилась.

— Понимаешь, кроме моей матери, ты единственный, кто по-настоящему полюбил меня. До встречи с тобой я почти убедила себя, что меня невозможно полюбить, и я не могу быть счастливой.

— Нет, Ди, нет, — горячо воскликнул Генри, пытаясь обнять ее опять, но она отстранилась.

— В тебе я не сомневалась, зато сомневалась в себе. Я знаю, в чем была не права, мне следовало делиться с тобой всеми моими страхами и опасениями. Ты простишь меня?

— Конечно, любимая, о чем речь. — Сломив ее сопротивление, он привлек ее к себе. — Жаль только, что я не знаю, как уничтожить все твои сомнения. Если бы ты только знала, что я чувствую, глядя на тебя…

Он ласково заглянул ей в глаза.

— Ты мне так дорога, что я готов на все, лишь бы ты была счастлива. Вот поэтому я не хотел говорить тебе о моей встрече с твоим отцом. Не хотел лишний раз огорчать тебя. Я хотел оградить тебя, защитить и… — Генри запнулся.