Олег Авраменко - Жертвы Источника

• Название: Жертвы Источника
• Автор: Олег Авраменко
• Жанр: Фэнтези

---

Олег Авраменко ЖЕРТВЫ ИСТОЧНИКА

Леночке Каминской посвящаю.

1

Никогда еще за всю историю Авалона на престол не восходил такой древний старик, как ваш покорный слуга. Мой предок, Артур I Пендрагон, стал королем Лайонесса, когда ему едва лишь стукнуло четырнадцать лет, а я, его правнук, именуемый теперь Артуром II Кевином, возложу на свое чело корону предка в возрасте шестидесяти одного года. Впрочем, для своих лет я выгляжу совсем неплохо; по меркам обыкновенного, неодаренного человека мне вряд ли можно дать больше двадцати пяти, и большинство моих подданных искренне убеждены, что их новый король молод, что он ровесник (или чуть старше) их прежнего короля, Колина IX, самого молодого из королей Лайонесса династии Лейнстеров — и самого последнего, кстати, ибо на смену потомкам вероломного Гилломана спустя тысячу лет вновь пришел Пендрагон, Артур II Кевин, то есть я.

Итак, династия узурпаторов свергнута, состоялась Реставрация, справедливость, наконец, восторжествовала. К моему огромному облегчению, торжество этой справедливости не потребовало крови — ни малой, ни большой. Смена власти произошла мирно, хоть и сопровождалась большим накалом страстей. Волнения в народе и среди знати при других обстоятельствах могли бы привести если не к гражданской войне, то к локальным столкновениям, дракам, потасовкам, поножовщинам. Однако Колин не допустил этого — за что я буду благодарен ему по гроб своей жизни, которая, хотелось бы надеяться, предстоит мне долгая и счастливая. Мне очень хотелось бы на это надеяться, но… Впрочем, будет лучше, если я расскажу обо всем по порядку.

На Землю Артура я возвратился спустя месяц после того, как покинул этот мир, чтобы побывать в Экваторе. Разделавшись с Харальдом и оставив Александра на Земле Аврелия скорбеть по утрате сына, я еще некоторое время провел в Сумерках, а затем нанес незапланированные визиты на Истинный Марс в Дом Ареса и в Дом Теллуса на Истинной Земле. В ходе моих изысканий я окончательно убедился в правильности оценки Януса настоящего положения дел в моем родном Доме Света — правда лежала где-то посередине между благодушным оптимизмом Брендона и мрачным пессимизмом Юноны. Я решил дать Рахиль из Израиля последний шанс исправиться, о чем сообщил ей посредством Самоцвета и сразу же заблокировался, не позволив ей произнести в ответ ни единого слова — мой статус адепта Источника давал мне моральное право на столь вопиющее нарушение этикета. Что же касается Амадиса, то я решительно пресекал все его попытки связаться со мной или встретиться для личного разговора. Такое пренебрежительное отношение к его персоне, как я полагал, должно было уязвить его гордость и самолюбие, заставить его вспомнить, кто в действительности законный Повелитель Света — он или его жена.

Посему все мои дела в Экваторе были улажены, и я вновь отправился на Землю Артура. Путь к Источнику был для меня не столь долог, сколь труден, ибо мне приходилось вести за собой непосвященных — брата, сестру и дочь. К тому же Пенелопа прихватила два десятка своих самых любимых картин; Бренда держала в обеих руках два большущих чемодана, битком набитые всевозможными модными нарядами, среди которых, как иголка в стоге сена, где-то затерялся и небольшой портативный компьютер ее собственной конструкции — с фантастической по объему памятью и столь же фантастической скоростью обработки данных. А Брендон перещеголял обеих девочек — он тащил с собой свыше сотни томов сочинений великих психологов. Накануне сестра предлагала ему поместить содержимое всех книг в один маленький кристалл и просто положить его в карман, но он, видимо, из сентиментальных соображений, отказался наотрез.

Мы с Брендоном облачились в костюмы шотландских баронов (по выражению нашей матери), а Бренда и Пенелопа, следуя моему совету, оделись как подобало знатным авалонским дамам. Поначалу сестра капризничала, но потом смирилась со своей участью и всю дорогу то и дело отпускала остроты по поводу кружевных панталончиков (вместо которых, как я подозревал, она надела обычные трусики). Ее шутки, мягко говоря, не отличались целомудрием, но я понимал, что она попросту нервничает, и время от времени подыгрывал ей, заставляя мою дочь слегка краснеть от смущения, а Брендон при этом добродушно фыркал и вставлял свои комментарии.

Приближаясь к барьеру бесконечности, я велел своим спутникам отключиться от Формирующих, что они и сделали.

Пенелопа спросила:

— Артур, а почему ты не перенесешь нас мгновенно? — Ее голос слегка дрожал от волнения в преддверие встречи с неизвестностью. — Как тогда, в Хаос.

— Потому что не могу, — ответил я так же, как и на подобный вопрос, заданный накануне Брендой. — Пока что не могу. Ведь это почище Хаоса.

Картины миров вокруг нас замелькали с еще большей скоростью, чем тогда, когда Бренда выдернула нас из Хаоса. Однако теперь все бразды правления я держал в своих руках. Нас окутала фиолетовая мгла, наподобие той, как при входе или выходе из Тоннеля, но сейчас это было явление не статическое, а динамическое. За секунду мы преодолевали миллиарды миров, и с каждой секундой их становилось все больше и больше. Близился критический момент, когда за конечный промежуток нам предстояло одолеть бесконечность. Если вы помните элементарную математику, то представьте кривую обратно пропорциональной зависимости, по которой вы движетесь с постоянной скоростью в проекции на ось Х к точке сингулярности. Это, конечно, грубая аналогия…

— Готовьтесь! — мысленно крикнул я родным, и мы шагнули в бесконечность.

Мы провалились в бездну и достигли ее дна. То, что нас встретило там… Даже внутренности сверхновой звезды показались бы теплой купелью по сравнению с тем беспределом, который творился вокруг нас. В математике есть такой символ — восьмерка, положенная на бок, абстракция, обозначающая бесконечную величину. Здесь эта абстракция становилась реальностью, здесь все измерялось в символах бесконечности. Здесь была точка соприкосновения Порядка и Хаоса, здесь Янь и Инь накладывались друг на друга, вступая в непосредственный контакт. Градиент энтропии здесь был бесконечен, мощность Формирующих также бесконечна. В один момент Порядок вырывал из пучины Хаоса эоны и создавал миры, и в тот же момент Хаос вновь поглощал их. Мы видели, как рождались и умирали галактики в микроподобиях Большого Взрыва. Это был перманентный Рагнарек, в котором не было места ни простым смертным, ни бессмертным Властелинам. Здесь была яростная борьба двух стихий на грани, где кончается их власть.

Мой Образ Источника оберегал нас от неминуемой гибели в этих катаклизмах. Он помог нам преодолеть барьер в целости и сохранности. Мгновение спустя мы уже мчались по Тоннелю вдоль миров, похожих на миры Теллуса.

Мои спутники молчали, потрясенные всем увиденным и пережитым. Я специально уменьшил скорость, чтобы дать им время опомниться.

— Брат, — наконец выдавил из себя Брендон; голос его звучал непривычно сипло. — Ты могуч! Без тебя мы бы все погибли в этом аду.

— Я ожидала подобного, — сказала Бренда; она выглядела гораздо спокойнее брата. — Ведь я была знакома с твоими выкладками, однако… Если бог есть, то будь он проклят за то, что сотворил такое пекло.

— Бедная мама, — тихо произнесла Пенелопа.

Я вспомнил Диану, и мне стало невыносимо горько. Диана, моя любимая, моя тайная жена… Я был взвинчен, мои нервы были на пределе, и чтобы не расплакаться, я заставил себя думать о Дейрдре. Скоро, очень скоро я увижу ее…

Мои мысли повлияли на мои действия, и, повинуясь безотчетному желанию прикоснуться к прошлому, я открыл выход из Тоннеля на той самой поляне у озера, где некогда повстречал Дейрдру в костюме Евы и где родилась моя новая любовь.

Солнце уже клонилось к закату. День был по-осеннему прохладный, но безветренный. Я смотрел на жухлую траву под моими ногами и думал о том, что если растения имеют память, то трава эта должна помнить наши с Дейрдрой объятия и ласки. В тот теплый весенний день мы пробыли здесь до самого вечера, всласть занимались любовью, купались, дурачились, затем снова занимались любовью, а когда приехали в мой замок, то, наскоро отужинав, завалились в постель и сразу же заснули в объятиях друг друга. И только утром следующего дня…

К действительности меня вернула Бренда. Она поставила свои чемоданы на землю, подошла ко мне и взяла меня за руку.

— И что дальше, Артур?

— Все зависит от вас, — ответил я. — Если вы устали, мы можем сделать здесь привал, перекусим, а затем я раздобуду лошадей, и мы отправимся в Каэр-Сейлген.

— А если мы не очень устали?

— Тогда я сейчас же раздобуду лошадей, и мы отправимся в Каэр-Сейлген.

— Это далеко? — спросил Брендон.