Фридрих Незнанский - Кандидат на убийство

• Название: Кандидат на убийство
• Автор: Фридрих Незнанский
• Издательство: АСТ, Олимп
• Жанр: Детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-016353-3 (АСТ), 5-7390-1180-9 (Олимп)

Он — преуспевающий бизнесмен, водочный король России, и он же — кандидат на убийство. Виталий Варганов был одним из ведущих предпринимателей России. «Был», потому что ни «господину адвокату» Юрию Гордееву, ни многоопытному Александру Борисовичу Турецкому не удалось защитить его от пули киллера…

Гордеев и предположить не мог, что случайное знакомство в ночном клубе, куда его привели профессиональные дела, может обернуться опасной схваткой с преступным синдикатом…

---

— Значит, он пользовался авторитетом?

— Да, и большим!

— Но в таком случае как объяснить ваше заявление следователю Злотникову?.. — Гордеев понял, что пришло время для решающего удара.

Морозова вздрогнула, но глаз не подняла.

— Вы знаете про мое заявление? — упавшим голосом спросила, вернее, даже констатировала она.

— Это моя работа, — пожал плечами Гордеев, — я обязан знакомиться со всеми материалами дела моего подзащитного.

Клавдия Семеновна чуть заметно кивнула и тяжело вздохнула. Гордеев положил две ложки сахара в чашку и опустил туда же кружочек лимона.

— И все же, Клавдия Семеновна, — сделав паузу, вновь спросил он, — как объяснить ваше заявление? Вернее, как сообразуется ваше заявление и то, что вы мне сообщили сейчас, — об уважении, любви, кристальной честности…

— Мое заявление — ложь, — наконец произнесла Морозова, чуть подумав.

Гордеев удивленно поднял брови:

— Вы сделали ложное заявление следователю?

— Да, — твердо сказала она. Силы снова вернулись к Клавдии Семеновне, и она смогла посмотреть в глаза Гордееву.

— Как же так? — развел руками Гордеев. — Вы обманули следствие…

— Мне очень стыдно…

— Но ведь дача заведомо ложных показаний строго карается. Вы знали об этом?

— Знала. — Клавдия Семеновна опять тяжело вздохнула.

— Тогда вы должны объяснить… Почему вы написали такое заявление?

— Почему? — Клавдия Семеновна чуть помедлила. — Хорошо. Я расскажу… Но только вам. Я навела справки и доверяю вам.

— Я вас слушаю, — насторожился Гордеев.

— Но имейте в виду, Юрий Петрович, то, что я вам скажу, вы не сможете использовать в интересах защиты. На следствии я буду настаивать на своем заявлении…

— Хм… Почему?

Клавдия Семеновна решительно поднялась со стула:

— Идемте, только тихо…

Морозова чуть слышно приоткрыла дверь в боковую комнату. В глубине стояла детская кроватка. Свет из прихожей падал на лицо спящей девочки.

— Посмотрите, только тихо… — прошептала Морозова.

Затем, убедившись, что Гордеев увидел девочку, Клавдия Семеновна осторожно прикрыла дверь и знаком велела адвокату вернуться на кухню.

— Это Людочка, — произнесла она грустно.

— Хорошая девочка, — молвил Гордеев, просто чтобы что-нибудь сказать.

— Как вы думаете, сколько ей лет? — спросила Морозова.

— Лет девять-десять… — ответил Гордеев. Он не успел как следует разглядеть девочку, но в ее возрасте был почти уверен. — Ну, может, одиннадцать…

— Ей восемнадцать лет, — бесстрастно произнесла Клавдия Семеновна. — Скоро будет девятнадцать…

— Сколько?! Но как же?.. — Гордеев с удивлением уставился на Клавдию Семеновну. В возрасте девочки он не мог так сильно ошибиться.

— Она моя внучка… Единственная… Она все, что у меня есть родного… Моя дочь попала в автокатастрофу с мужем, отцом Людочки. Слава погиб сразу, а Люба… — Морозова на мгновение остановилась. Тень прошлого вновь напомнила о себе. Воспоминания переполняли женщину, и она с трудом подбирала слова. — Они тогда ждали Людочку… Врачи два месяца боролись за жизнь Любы. Но спасти не смогли. Она так и не узнала, что у нее дочка… Врачи извлекли восьмимесячную крошку. Девочку выходили в родильном отделении сестры. Спасибо им. Я забрала внучку и с тех пор все время рядом с ней…

— Так это из-за аварии она отстает в развитии?

— Да. И я думаю, из-за лекарств, которые вводили Любе… — Клавдия Семеновна вновь замолчала, а затем, глядя прямо в глаза Гордеева, твердо добавила: — Людочка моя любовь и моя боль. Я готова на все, чтобы с ней ничего не случилось…

— Понимаю…

— Я могу пойти ради нее даже на обман, — сказала Морозова и выразительно взглянула на адвоката.

Гордеев кивнул:

— Кажется, я догадываюсь. Значит, заявление Злотникову вы сделали, чтобы оградить внучку от какой-то опасности?

— Да.

— Как же это произошло? — недоумевал Гордеев.

— Не все ли равно? Сделанного не воротишь. И ничего уже нельзя изменить.

— Тогда тем более, — Гордеев старался говорить как можно более убедительно, — если изменить нельзя, вам нечего бояться. Вы смело можете мне рассказать, при каких обстоятельствах вас вынудили написать заведомо ложное заявление.

Клавдия Семеновна немного помолчала, как бы собираясь с духом, отхлебнула из чашки уже остывшего чая и, наконец, произнесла:

— Хорошо, я расскажу. Все равно, если вам вздумается повторить это на суде, я скажу, что все выдумки…

— Конечно, — беспечно махнул рукой Гордеев, — вам нечего бояться.

— На прошлой неделе мне позвонила воспитательница Люды из спецшколы. Она сказала, что Люда пропала, ее нигде не могут найти. Я кинулась в школу, ее слова подтвердились… Людочки и след простыл. Я чуть с ума не сошла. Мы вместе с воспитательницами обегали всю школу, заглянули в каждый закоулочек. Опросили ее подруг… Никаких результатов…

— То есть она исчезла из школы?

— Да. Я тут же обратилась в милицию, но там ответили, что начнут поиски только через три дня…

— Да, к сожалению, у нас такие правила, — подтвердил Гордеев. — Сначала нужно подождать, — может быть, пропавший явится сам. Много, знаете ли, таких случаев, когда люди сами возвращаются.

— Плевать мне на их правила! Я-то прекрасно знаю, что девочка никуда, буквально никуда не могла пойти.

— И тем не менее… — вздохнул Гордеев.

— Короче говоря, в милиции меня не захотели и слушать. Весь вечер и всю ночь я обзванивала больницы и морги… Никаких следов. Телефоны, по которым можно было звонить, закончились, постепенно угасала и всякая надежда. А утром вдруг раздался громкий стук в дверь… Я открыла, на пороге стояла Людочка… Живая и невредимая. Помню, я так закричала от радости, что соседи высыпали из своих дверей… Подхватила Людочку на руки…

Клавдия Семеновна тихонько заплакала, аккуратно промакивая слезы, обильно скатывающиеся по ее морщинистым щекам, белоснежным платочком.

— И что рассказала девочка? Где она была? — Гордееву не терпелось узнать подробности этой странной истории.

— Да… В руках у нее была большая, очень красивая кукла. Людочка сказала, что какой-то добрый дядя подарил ей ее, а потом они долго катались на большой машине. И радостно добавила, что дядя обещал еще ее покатать… Я закрыла дверь и подбежала к окну. Внизу, у подъезда, стояла большая серая машина, в нее сел какой-то мужчина в желтой кожаной куртке. Тут же зазвонил телефон, и я подняла трубку..

— Звонил похититель, — догадался Гордеев. — Да…

«Значит, шантаж, — подумал адвокат. — И в случае с Соловьевым, скорее всего, тоже».

— Что же он потребовал?

— Он сказал, что если не хочу совсем потерять внучку, то должна написать заявление и отнести его следователю Злотникову, в прокуратуру.

— Он предупреждал, что заявление касается Варганова?

— Да. Я ведь спросила, что за заявление. А он чуть хмыкнул и ответил, что. это касается моего шефа. И добавил, что шутить они не любят и второго предупреждения не будет. Либо я отнесу заявление, либо никогда не увижу Людочку. И дал отбой. Я тут же подошла к окну — серой машины уже не было, видимо, он говорил со мной, уже отъехав от дома.

— А вы не запомнили лицо этого человека в желтой куртке?

Клавдия Семеновна отрицательно покачала головой:

— Нет. Он ведь стоял внизу, а у нас седьмой этаж. И смотрел он вниз.

— Понятно… А машина? Какая марка?

— Кажется, «мерседес». Но я совершенно не уверена. Вы понимаете, я была в таком состоянии, что мне было не до этого…

— Да, понимаю… А что вы должны были написать в заявлении, он сказал?

— Нет. Текст заявления, распечатанный на принтере, лежал в кармане Людочкиной шубки. Я особенно и не вдумывалась в содержание. Просто тут же переписала его от руки, как требовали, подхватила Людочку и бросилась в прокуратуру. Там передала письмо следователю. — Клавдия Семеновна выжидающе посмотрела на Гордеева. — Вот, собственно, и все…

— И с тех пор они больше не появлялись?

— К счастью, нет… Да и зачем им лишний раз появляться — я ведь выполнила их требование.

— Да, с их стороны это было бы непростительной ошибкой… Но вы, Клавдия Семеновна, должны понимать, что из-за этого заявления Варганов может получить дополнительный срок, — жестко произнес Гордеев.

— Конечно, понимаю… Знаете, я никогда в жизни не солгала… Ни разу. А чтобы на работе — так это вообще исключено… За это меня Виталий Викторович и ценил. И вот я мало того что солгала, так еще и хорошего человека под монастырь подвожу… Этот мой поступок как камень на шее висит… И главное — ничего сделать не могу. Если Людочка опять пропадет, я этого не перенесу.

— Я понимаю, — сказал Гордеев, — но так оставлять тоже нельзя. Это ведь все враги Варганова. Они организовали две страшные провокации и упекли его в тюрьму.