Лен Дейтон - Вчерашний шпион

• Название: Вчерашний шпион
• Автор: Лен Дейтон
• Издательство: Равлик
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-85912-018-4

Стив Шемпион… Он загадочен, обаятелен, учтив, хитроумен — пламенный герой и лидер антигитлеровской подпольной сети «Герника». Казалось бы, дела давно минувших дней… Но теперь его дело вновь приходится доставать из архива — до британской и американской разведки доходят зловещие слухи о его связях с арабскими экстремистами…

---

Лен Дейтон Вчерашний шпион

Глава 1

— Предлагаю тост за сеть «Герника»! — воскликнул Шемпион, поднимая бокал.

Какое-то время я колебался. Мне казалось, что «Уайтс Клэб» — святая святых лондонского истеблишмента — не самое подходящее место для излияний о мятежном прошлом.

— Давай мы просто выпьем за Мариуса, — негромко предложил я.

— За Мариуса! — охотно подхватил Шемпион. Он залпом выпил бокал и вытер короткие, военного стиля усики тыльной стороной перчатки. Эта его привычка бросилась мне в глаза еще в ту нашу первую встречу, когда однажды ночью мне приходилось высаживаться с подводной лодки в районе Виллефранше. Тогда война была лишь в самом разгаре. Сейчас, впрочем как и тогда, от этой его привычки меня как-то покоробило. Она явно претила ему. Капитаны бригады «Уэлш Гардс» отнюдь не были приверженцами аристократических привычек — мы жили в жестокое время, нас готовили к заброске во Францию для создания там широкой антифашистской разведсети, но мы все же стремились сохранять свое реноме и никогда не утирались вот так, по-крестьянски.

— За Мариуса! — ответил я Шемпиону и тоже осушил свой бокал.

— Ну и команда же у нас тогда подобралась… Смех да и только! — Шемпион снисходительно улыбнулся. — Помнишь? Мариус — наш священник-революционер, ты — со своим ужасным французским и мазями от прыщей, ну и наконец я. Сколько раз я думал, попадись мы в лапы к нацистам, так они, глядя на нас, поумирали бы со смеху!

— Смех смехом, а наш Мариус как раз и был тем человеком, которому удалось объединить в одно целое всю разведсеть. В первую голову нас, профессионалов в этом деле, с французскими коммунистами, дезертирами и прочими людьми, теми, кто боролся по одну сторону баррикад.

— Ты прав. В то время наш Мариус был в самом расцвете сил и проявлял прямо-таки выдающиеся способности. Но долго он все равно бы не протянул. Впрочем, как и мы сами…

— Мариус был очень молод, — произнес я, — почти того же возраста, что и я.

— Он умер в камере пыток через шесть часов после ареста… Это было настоящее геройство, и он по праву достоин награды. Хотя, как мне кажется, он наверняка мог бы спастись, дав немцам какую-нибудь неважную информацию. Ведь он вполне мог дать им расшифровку каким-то устаревшим кодам или же назвать имена тех, кто уже успел вернуться в Лондон. Мариус мог таким образом выиграть для себя несколько дней, а мы бы за это время обязательно попытались его спасти, — задумчиво произнес Шемпион.

Я не стал спорить с ним по этому поводу. Несмотря на то что прошло уже немало времени с того трагического момента, и по сей день было крайне трудно объективно оценить обстоятельства гибели Мариуса. Его энергия, его оптимизм не раз ободряли нас тогда, когда казалось, что уже все потеряно. Его безудержная отвага не один раз выручала всех нас.

Для Стива Шемпиона же разобраться во всем этом деле было еще труднее, поскольку он считал именно себя виновным в гибели этого молодого священника. Вполне возможно, что именно по этой причине он в свое время женился на младшей сестре Мариуса. Вполне возможно, что именно по этой же причине они недавно и разошлись.

Мы оба сидели уставившись в дальний угол зала, где два министра социалистического кабинета обменивались между собой шуточками по поводу своей игры в гольф и сугубо конфиденциальными мнениями о состоянии фондовой биржи. Шемпион, откинув полу своего ладно скроенного костюма в полоску, запустил руку в карман жилета и достал большой золотой хронометр, который некогда принадлежал его деду и отцу. Мельком взглянув на его стрелки, он жестом подозвал к себе официанта и заказал еще спиртного.

— Вот развелся… — с горечью в голосе произнес он. — Кети и я — теперь все это в прошлом. Последнее время живу постоянно во Франции…

— Извини меня, Стив! — перебил я его.

— Извинить? За что собственно?! — удивленно переспросил он.

Я неопределенно пожал плечами. Сейчас не имело смысла говорить ему о том, что я очень любил их обоих, как в свое время радовался тому, что они поженятся и будут счастливы друг с другом.

— Да-а… эти незабываемые уик-энды в вашем домике в Уэльсе… — промямлил я, так и не найдя подходящих слов. — Куда же мне прикажешь теперь отправляться, чтобы отведать тех блюд французской кухни, которые так изумительно готовила Кети?

— Но ведь она по-прежнему живет там, где и раньше! Я уверен, что Кети будет рада вновь увидеть тебя.

Я взглянул ему в глаза. Ведь я очень рассчитывал на то, что он пригласит меня именно к себе, в новый дом во Франции, а отнюдь не к своей бывшей жене в Уэльс. Стив Шемпион всегда был непредсказуем. Таким он стал еще в большей степени после того, как превратился в преуспевающего бизнесмена. Он прикурил новую сигарету от только что выкуренной. Рука, в которой он держал окурок, слегка дрожала, и, чтобы справиться с ней, ему пришлось придержать ее другой рукой, на которой он постоянно носил перчатку. Эта перчатка скрывала отсутствие на этой руке кончиков пальцев: их он лишился еще во время войны в камере для допросов тюрьмы «Святого Роша» в Ницце.

— Ты никогда не думал о возвращении? — спросил меня Стив.

— Для того, чтобы, как и ты, постоянно жить во Франции?

Улыбнувшись, он уточнил:

— Я имею в виду в наш департамент.

— Ого! Ничего себе идейка! — удивленно выпалил я. — Да нет, Стив, не думал… И прямо скажу тебе, почему именно. — Я заговорщически наклонился к нему поближе, а он, не меняя своего положения, одним быстрым взглядом ощупал всех здесь присутствующих. — Потому, что департамент никогда меня об этом больше не просил!

Стив Шемпион понимающе улыбнулся мне в ответ.

— И вот что еще я тебе скажу, — продолжил я с уже большей уверенностью в голосе. — Есть люди, которые утверждают, что именно ты никогда и не покидал нашего департамента. А знаешь, всякий раз, когда мы встречались с тобой в Лондоне, впрочем как и сегодня, я неизменно задавался вопросом, будешь ли ты пытаться вновь завербовать меня или нет?

— Да ты, парень, просто смеешься надо мной! — возмущенно произнес Шемпион с подчеркнутым уэльсским акцентом. Затем он демонстративно запустил руку в боковой карман костюма и достал из него чистый конверт. В нем было пять открыток с репродукциями. На каждой из них в отдалении были изображены либо самолет, либо воздушный шар, а на переднем плане — мужчины в соломенных шляпах и женщины в кружевных платьях; этакие обитатели умилительного мирка, который еще только набирался ума для полетов. На оборотах же этих открыток была целая мешанина из каких-то поздравлений к давным-давно позабытым адресатам и удивительно старые почтовые марки.

— Это вещицы с филателистического аукциона на Бонд-стрит, — сказал Шемпион. — Именно ради них я и приехал на этот раз в Лондон. Против них я просто не могу устоять!

Я взял протянутые мне открытки и стал рассматривать, всем своим видом показывая, что абсолютно безразличен к его «ценным» приобретениям.

— А как поживает Билли? — спросил я и вернул ему его самолеты.

— На прошлой неделе я виделся с ним неоднократно, — бодро ответил Стив Шемпион, но по интонации было ясно, что идея навестить своего маленького сынишку только что пришла ему в голову. — Кети с самого начала была за то, чтобы я встречался с Билли.

Он еще раз просмотрел свои открытки одну за другой и с подчеркнутой осторожностью отложил их в сторону.

— К тому моменту, когда родился Билли, я был по уши в долгах. Банковские заемы, долговые обязательства, закладные… И в конце концов я свыкся с мыслью о том, что должен пойти на какое-нибудь темное дельце. Кажется, я тебе уже рассказывал, с чего я начал свое дело? С необработанных алмазов.

— Да, я слышал об этом, — кивнул я в ответ.

Глубоко затянувшись сигаретой, он вдруг спросил:

— Ты слышал что-нибудь об Аккре?

— Нет.

— Это самая что ни на есть дыра в Западной Африке. Сначала вышло так, что и там я оказался на мели, прогорел вчистую… Приходилось вкалывать не жалея сил, чтобы хоть как-то раздобыть денег на обратный билет. Переводил там экспортные лицензии для торговцев какао, оформлял липовые таможенные декларации для импортеров, причем все из которых были почему-то арабами. Впрочем, мой арабский всегда был на уровне… Я ведь даже одно время готовил спортивные репортажи для «Радио Каира»! Представляешь, в кои-то веки я мог мечтать о такой вот жизни. — На мгновение он осекся и нервно потер руки, как если бы разминал свои суставы, а затем продолжил: — Так вот… однажды, это, кажется, было в июне, я как обычно подкатил к нашим таможенным сараям. Тогда стояла самая настоящая парилка даже по стандартам Аккры. Я переговорил с начальством и быстренько загрузил десять ящиков с запасными частями «рено» на нанятый мною грузовик. Когда же на месте доставки груза — каком-то складе для какао я вывалил из них содержимое, то по самое колено увяз в целой горе французских «МАС-38»! Новеньких, с принадлежностями для чистки, запасными частями и даже инструкциями по уходу за ними!