Вадим Саитов - Цитадель души моей

• Название: Цитадель души моей
• Автор: Вадим Саитов
• Издательство: СИ
• Жанр: Историческое фэнтези

Когда готы осадили Рим, ромейские колдуны в отчаянии вызвали из неведомого зверолюдей. С тех пор уже несколько сотен лет разумные потомки волков, медведей и лис ведут с Империей борьбу за существование в Ойкумене. Лейтенант егерей Бернт Сервий, по прозвищу Шелест, неожиданно оказывается вовлечен в цепь политических интриг между людьми и бестиями. И каждый ход в этой игре не обходится без жертв.

---

Начало действовать — окружающая меня тьма посерела, отступила немного, смутными контурами в ней вырисовались стены и проходы в них. Так… от лестницы шага три, потом решетка… вот! Черный прямоугольник провала в стене. Что там внутри — не видно. Я осторожно пощупал темноту и тут же посадил занозу в палец. Деревянная… жаль. Возможно, дверь и не заперта, но открывать её не стоит — наверняка заскрипит петлями, весь амфитеатр переполошу. Придется положиться на удачу. Я уже повернулся, чтобы идти обратно к лестнице, но тут заметил легкий отсверк, мелькнувший вроде бы там, где полагалось быть сплошным (и плохо оструганным, как я уже убедился) доскам.

Ага, так и есть — оконце зарешеченное. А за ним… я прижал ладони к глазам, помассировал глазные яблоки, коротко нажал сильнее и тут же убрал руки. Кровь прильнула к глазам, на короткое время обеспечив (вместе с белладонной) самое лучшее ночное зрение, какое только может быть у человека. Вижу! Комнатушка за дверью скорее угадывается, чем видится, но проход в противоположной стене комнаты, и большое пространство за ним с толстыми железными прутьями вместо пола на мгновение проявились в глазах вполне отчетливо. Ну, как я и думал. Странно только, что стражника тут, за дверью нет. Не слышно мне никого, во всяком случае. Я закрыл глаза, задержал дыхание и прижался ухом к решетке — тишина. Нет никого. Никакой стражник не станет всю ночь в темноте бодрствовать, а спящего человека всегда слышно. Даже егеря. Ну и хорошо, а то я опасался, что придется еще и эту проблему решать. Да и не странно вовсе, когда вдумаешься, что стражника сюда пожалели: если внизу какой узник и умудрится из своей клетки выбраться, то деться он за ночь никуда всё равно не денется. Ну и незачем его ночью тут караулить.

Я вернулся к лестнице, прислушался, хмыкнул, и, уже почти не таясь, пошел вниз — к клеткам. Даже топай я, как манипула легионеров на параде, всё равно б никто не услышал — такой густой и сочный храп несся с нижней площадки.

Спустился, вышел на площадку. Лампа, чадя и мерцая, дожигала последние капли масла и света давала чуть больше, чем ничего, но стражника я разглядел. Сидит в углу, весь скрючившись и изогнувшись самым замысловатым образом (у меня аж в позвоночнике стрельнуло при взгляде на его позу), щеку на колено положил и носом рулады старательно выводит. Да, распустилась тут стража, ничего не скажешь… ничего, с завтрашнего дня забегаете. Спи, дружище, спи, авось смерть свою не проспишь. Кольцо с ключами висело у него на поясе, но проблем это обстоятельство никаких, разумеется, не вызвало. Право же, я больших сложностей ожидал. Не то, чтобы я этим сильно расстроен, но как-то… неловко, что ли. Чувствую себя многомудрым философом, которого заставили простейшие задачки решать. «Было четыре яблока, два ты съел, сколько осталось? Не торопись, подумай…» Что-то в этом роде.

Петли у дверей тут не скрипят, это я помню. А вот замок шумный, поэтому открываю я его осторожно — подгадывая движения ключа к наиболее громким всхрапываниям. Скорее всего, второй стражник тоже спит, а то его и вовсе нет… но рассчитывать на это не стоит. Лампа во внутреннем помещении горит, перед дверью никого нет, но это ничего не значит. Поэтому левой рукой я ключ кручу, а правой — пугию держу двумя пальцами за лезвие. Появится вдруг внутри на виду второй стражник — метну.

Рукояткой вперед в голову — авось оглушу. А не оглушу, так бежать придется, конечно.

Возможно, это будет наилучшим стечением обстоятельств.

Замок тихонько щелкнул в последний раз, косо висящая дверь толкнулась в руку, я, придерживая, дал ей открыться, проскользнул внутрь и замер.

А не спит — второй стражник-то. Дыхание мне его слышно — не такое, как у спящего. Ну и прочее — вот он пошевелился — одежда зашуршала и ключи на поясе звякнули; вот — шмыгнул, вот — почесался. Не спит. То ли бдит, то ли (что вернее) просто заснуть не может под аккомпанемент своего товарища. Ну и ладно, такой вариант мной тоже предусмотрен. В стену боковую я спиной вжался, пугию повернее в руке перехватил, а левой рукой вытащил из кармана горсточку камешков. Зажал их в кулаке и принялся выщелкивать большим пальцем по одному за дверь, в сторону лестницы. Теперь уже подгадывая моменты тишины, так, чтобы храп не заглушал негромкого, но звонкого «цок — цок-цок» моих камушков. Нехитрая штука. Сколько лет существует на свете стража, столько же лет и этому способу, но он до сих пор работает. Завозился кто-то за решеткой, вздохнул недовольно. Встал — тень зыбкая от лампы масляной пол перечеркнула — шагнул к двери, лицо недовольное к решетке прижал. Успел удивиться при виде открытой второй двери, даже меня заметить успел, а испугаться — уже нет. С глухим стуком бронзовая рукоять моей пугии впечаталась незадачливому стражнику в лоб, он закатил глаза, обмяк и рухнул бы, не поймай я его сквозь прутья за одежду. Перебирая руками сквозь решетку, я осторожно опустил тело на пол, притянул пояс и сдернул с него ключи. Выбрал нужный ключ… готово! Шагнул внутрь, повернулся к первой клетке. Хмыкнул.

Лежит, свернувшись клубком и морду хвостом накрыв, но уши торчком — не спит. И чего притворяется, спрашивается? Готов поклясться, она полчаса как уже мой запах учуяла и всё себе поняла. В соседних клетках возня какая-то чувствуется, но я туда даже не смотрю — сидите себе дальше, нет мне до вас никакого дела. Только вот до неё.

— Слышь, лохматая, — говорю я, подходящий ключ в замочную скважину втыкая, — должок тут у меня перед тобой был. Вот, пришел вернуть.

Замок щелкнул и я решетку на себя дернул. В тех двух дверях петли смазаны на совесть были, вот я и расслабился. И зря — дверь скрипнула так, что у меня аж зубы заболели.

Проклятье! Вздрогнув, я застыл в напряжении, готовый бежать и действовать, если стражник начнет просыпаться, но храп его звучал всё так же сочно и ровно. Я подождал пару секунд, потом медленно выдохнул.

— Выходи.

Верга не шелохнулась. Даже хвоста с морды не сняла. Сказала глухо:

— Нет у тебя передо мной никаких долгов. Уходи.

Из соседних клеток послышалось несколько негромких восклицаний на вержьем. Не разобрал о чём — но судя по тону, удивляются.

— Как хочешь, — пожал я плечами и повернулся к выходу — дверь открыта… кстати, щенков ваших никто в живых оставлять и не собирался — в том лесу, куда их выпустили, сотня арбалетчиков в засаде сидела.

— Х-ращ?!

Вот тут её проняло. В мгновение ока вскочила. Глаза горят, зубы оскалены, шерсть дыбом.

— Ш-ш! — сказал я. Прислушался, но уже без особого напряжения. Так и есть — храпит. Но всё равно…

— Незачем так орать. Весь город разбудишь.

Но верга меня словно и не услышала.

— Ты… шарх шен-а-рральха, ты… сейчас ты заплатишь за эту подлость!

Ого. За такое оскорбление у них полагается не успокаиваться до тех пор, пока произнесшие эти звуки горло не захрустит на твоих зубах. Интересно, следует ли мне поступать так же? Наверное, не стоит — я ж всё-таки не верг. Да и неохота просто. В горло зубами — дикость какая.

— Если это имеет значение, — говорю я, быстро отступая, — то я тут ни при чем. Стал бы я…

Ныряю влево, уходя от удара.

— Стой… дура! Таш ррльгхш!

Бесполезно. Вот же дерьмо! И поделом, кстати — сам дурак. Ну да ладно — доспеха на ней нет — видимо, наши сняли, так что… испуганное восклицание сверху заставляет меня остановиться и поднять голову. Верга тоже замирает, задрав вверх морду. Я различаю — там, наверху, за железными прутьями — уже отстраняющееся от пола испуганное лицо человека; вижу, как он открывает рот и понимаю, что вот уже прямо сейчас этот некстати объявившийся стражник заорет во весь голос и побежит звать подмогу.

Рука метнула пугию просто рефлекторно. В следующее мгновение, когда я осознал — что сделал — чуть было не прыгнул следом в бессмысленной попытке догнать летящий клинок. Не прыгнул. Просто проводил его взглядом — вдруг не попал… Нет, попал.

Конечно, попал — я же всё-таки лейтенант егерей… был еще совсем недавно.

Мешком обвалилось на прутья тело. Закапала кровь. Верга втянула носом воздух, фыркнула.

— Я одна не пойду, — заявила, — со мной моя стая.

— Чтоб тебе, — сказал я с чувством, — ни на этом, ни на том свете… а… — махнул рукой, — делай что хочешь. Ключи — вон лежат. Держите луну по левую сторону, выйдете к кузницам — по запаху узнаешь. Там дома к стене вплотную подходят — можно перепрыгнуть. В городе не задерживайтесь. Это Бурдигал, тут у нас… у егерей лагерь.

Повернулся и пошел к выходу. Шел не таясь, не скрываясь, но, если кто меня и видел, то окликнуть не посмел. Из амфитеатра выбрался без препятствий и побрел потихоньку к себе домой. Вот теперь — точно конец. Раньше еще можно было обманывать себя рассуждениями о долге, честности и прочей ерундой, но теперь — всё. Мало того, что я помог стае бестий бежать, я еще и человека при этом убил. Егерем мне больше не быть, это очевидно. И поеду я завтра не на Сицилию, а куда подальше — выеду за город, там решу, куда. Вряд ли кто меня искать будет, когда я не объявлюсь с докладом ни через месяц, ни через два. Не думаю, что у кого-нибудь хоть тень сомнений относительно моей судьбы появится.