Улья Нова - У нас будет ребёнок! (сборник)

• Название: У нас будет ребёнок! (сборник)
• Автор: Улья Нова
• Издательство: Литагент1 редакция0058d61b-69a7-11e4-a35a-002590591ed2
• Жанр: Современная проза
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-92326-7

«У нас будет ребёнок!». Эти несколько слов навсегда меняют наше существование. Новая жизнь, новая радость, новая любовь, долгожданное счастье. Сколько мужчин, услышав эти слова от своей женщины, начинают чувствовать себя счастливыми – и для скольких они звучат точно гром среди ясного неба, перечёркивая перспективы и ломая планы… Ожидание ребёнка, опасения за его здоровье и судьбу, мечты и надежды, материальные и матримониальные проблемы, – обо всём об этом читайте в рассказах современных писателей.

---

Уже в июне, на выпускном вечере они сказали друг другу главные слова, и решили – вместе. Навсегда.

Ирине все это, конечно, не нравилось. Как мать, она хотела для своей единственной дочери – умницы и красавицы – лучшей судьбы и лучшего жениха. Против самого Георгия она в принципе ничего не имела – парень умный, воспитанный, красивый (тут она дочь понимала), и родители его – уважаемые люди, но ее смущало, что другой национальности. Мать Геры – грузинка, отец – абхаз, а Маша из русской семьи; не скажутся ли потом эти национальные различия? Да и одобрят ли Герины родители отношения сына с русской девушкой? Пока что его мать Тамара даже не здоровается с Ириной – на улице всегда отворачивается, хотя знает, что Гера встречается с ее дочерью. Правда, отец Георгия – Давид Качарава – неизменно приветлив, встретит – всегда улыбнется, расспросит о делах, но кто его знает, будет ли он доволен, если речь зайдет о том, чтобы им породниться?

– Маруся, ты пойми, Гера – другой, – мягко заметила Ирина. – Другая культура, другие ценности, все другое.

– Зато от смешанных браков родятся самые красивые дети! – рассмеялась Маша.

Ирина ахнула:

– Я тебе дам! Дети! Рано вам об этом думать. Сами еще дети. Ты и этот твой желторотый Гера. О будущем надо думать! Учиться!

Да, о будущем надо думать. Но Маша думает – она еще в восьмом классе решила стать врачом. В следующем году она будет поступать в медицинский институт, а уже с осени начнет работать в городской больнице. И Гера думает о будущем – через пару лет хочет поступить в институт; а пока, чтобы не сидеть на шее у родителей, он устроился в тот же автопарк, где работает водителем его отец.

– Так что, мама, извини, ты не права! Мы с Герой уже не дети, а взрослые самостоятельные люди, да!

– Взрослые! – снисходительно усмехнулась Ирина.

И все у Маши с Герой хорошо, но единственное, что беспокоит Машу, – так это напряженные отношения с матерью Геры. Тамара Качарава на Машу смотрит волком, наверное, ей не нравится, что сын выбрал русскую.

Мать Геры – высокая, статная, в ее облике есть что-то царственное (недаром муж Давид называет ее «царица Тамара»). Она красива, но это какая-то тяжелая красота; у Тамары крупные черты лица, темные глаза-уголья (ее взгляд трудно выдержать), густые, длинные, иссиня-черные волосы. Увидев Тамару в первый раз, Маша невольно подумала, что мать Геры похожа на колдунью из сказки (и тут же смутилась – нельзя так о матери любимого мужчины!). Маша Тамару побаивалась, чувствуя, что та ее на дух не выносит, но однажды не выдержала и прямо спросила:

– Тетя Тамара, я вам не нравлюсь?

Тамара ничего не ответила, но по ее глазам все и так было ясно: «Ты не подходишь моему сыну. И я никогда не смирюсь с его выбором. Мы сами найдем ему невесту».

– Не сердись на мать, – как-то попросил Машу Гера, – в их семье так было принято – родители сами выбирают сыну невесту. Невесте – жениха.

Да, у них так было принято, правда, сама Тамара когда-то ослушалась родителей, выбрав в мужья Давида. Ее грузинская родня возмутилась – замуж за абхаза?! Но Тамара была не из тех, кому можно что-либо диктовать, и вышла замуж за Давида.

А вот отец Геры Машу привечает – улыбается, шутит. Давид как-то сказал Маше, что в нем самом много русской крови – его бабушка была русской. И старший брат Геры – Сандро к Маше хорошо относится, говорит, что Гера выбрал самую красивую девушку в Сухуми.

Ну а расположение суровой Тамары Маша все-таки надеялась заслужить со временем.

Стояло прекрасное лето, цвели сады. Вечерами Маша с Герой пропадали на море, часто задерживаясь на пляже до самой ночи. У них был потаенный уголок на каменистом берегу, где можно было, спрятавшись от всех, купаться, болтать, целоваться.

Маша часами могла смотреть на Геру. У Геры темные волнистые волосы и глаза удивительного цвета – не черные, а чайные, красивые очерченные губы и смуглая бронзовая кожа. Гера прекрасно сложен, его кожа пахнет морем и солнцем. Когда Гера целует ее, Маша чувствует, что сходит с ума, и внутри у нее словно перекатываются какие-то волны, ударяя в низ живота. В последние дни им становится все труднее остановиться, чтобы не перейти запретную грань, все труднее оторваться друг от друга.

И однажды Маша сама сказала Гере – не останавливайся! Пусть все будет. Они застыли на краю пропасти и – полетели.

…Она зашла в море, и море омыло ее кровь. Маша плыла, рассекая волны, чувствуя гордость и счастье от того, что она стала женщиной.

Потом, правда, она испугалась и, выйдя на берег, спросила Геру:

– А что мы будем делать, если я забеременею?

– Поженимся! – сказал Гера, как о чем-то разумеющемся.

Они сидели, обнявшись. Море шумело. Над морем висели огромные звезды. Казалось, что это лето никогда не кончится.

Подмосковье. Наше время.

Взяв с Лизы обещание вернуться домой до полуночи и проводив дочь, Мария включила компьютер. Два часа назад, когда они разговаривали по телефону, Гера пообещал написать ей. Мария зашла в свою электронную почту и увидела письмо. Этого письма она ждала двадцать три года.

Когда-то они с Герой любили писать друг другу – записочки с клятвами, письма. Последнее он написал ей за день до войны.

…Однажды коллега по работе – акушерка Ольга – спросила Марию:

– Мария Петровна, вы жили в Абхазии, когда там началась война?

Мария помрачнела – она не любила говорить на эту тему, сразу каменела – ни слов, ни эмоций.

– Меня туда в детстве летом возили на море отдыхать. Так странно – пальмы, инжир, мандарины, и вдруг – война. Как-то в голове не укладывается. А с чего все началось? – простодушно спросила Ольга.

Мария вздохнула – с чего все началось-то?

Пройдет время, историки дадут оценку произошедшим событиям, народ придумает свою мифологию на тему этой войны, а для нее все началось в тот августовский вечер, когда они пришли к Гере домой и поразились тому, какие застывшие, напряженные лица у его родителей.

Абхазия. Сухуми. 1992 год

– Вы чего оба такие мрачные? – увидев родителей, рассмеялся Гера.

Его отец вздохнул:

– Война…

Тогда еще было непонятно – надолго ли она затянется и чем закончится. Маше казалось, что все быстро разрешится, ну потому что какая может быть война в наше-то время?! Однако Гера ее оптимизма не разделял, был мрачен, подавлен. Как-то с горечью признался ей, что эта война проходит через его сердце. Его мать – грузинка, отец – абхаз, и уже год родители яростно спорят друг с другом насчет того, кто прав, кто виноват в обострившейся распре грузин и абхазов.

Между тем город все больше походил на военный лагерь – повсюду люди в камуфляже, и кажется, что в самом воздухе что-то застыло, как перед грозой – вот-вот рванет. Вскоре Гера сказал Маше, что ей пока лучше уехать из Абхазии. Маша вскинулась – ни за что! Но Гера заводил этот разговор снова и снова. Потом пошел к Машиной матери:

– Тетя Ирина, я считаю, вам на время лучше уехать.

Ирина вздохнула:

– Куда нам ехать, Георгий? Где нас ждут?

– Поезжайте в Россию, к родственникам, – сказал Гера. – Здесь становится опасно.

– А ты? – спросила Маша. Если бы Гера поехал с ними, она бы, не задумываясь, согласилась ехать куда угодно.

На лицо Геры набежала тень:

– Маша, мужчине не пристало бежать. И потом – это моя земля. Я должен остаться.

Маша обиделась на него: если бы он любил ее, поехал бы с ней! Вспылила:

– Уходи!

Гера ушел.

* * *

– Маша, а если Георгий прав? Может, и в самом деле лучше на время уехать? – узнав о предложении немедленно уехать, Ирина растерялась.

Маша только махнула рукой – и ты туда же!

Ирина сидела тихая, потерянная – куда ехать? Бросить то, что с таким трудом налаживала?

…Ирина приехала в Абхазию двенадцать лет назад. Она была из Ростова-на Дону, там родилась, окончила педагогический институт, вышла замуж. В Ростове же родилась Маша. Отношения с мужем у Ирины не сложились – он ушел от нее, когда Маше был год, и больше они никогда не виделись. Замуж она так больше и не вышла – не сложилось. Когда Маше было пять лет, тетка Ирины, которая жила в Абхазии, позвала их к себе. Семидесятилетняя родственница жаловалась на то, что болеет и что ей тяжело одной; ухаживать за ней, кроме Ирины, было некому. Подумав, Ирина продала квартиру и поехала в Абхазию. Через два года тетка умерла, оставив Ирине в наследство дом. Еще при жизни родственницы деньги, вырученные от продажи ростовской квартиры, Ирина стала вкладывать в дом – достроили второй этаж, расширили первый. На летний сезон Ирина сдавала первый этаж отдыхающим. Приезжало много отпускников со всей страны. Денег, заработанных за летний сезон, Ирине с Машей хватало на целый год. И вот теперь – все оставить? Ехать неизвестно куда? Но если оставаться здесь и впрямь нельзя? Она должна думать о безопасности Маши… В последние дни даже на улицу страшно выйти.