Фердинанд Опль - Фридрих Барбаросса

• Название: Фридрих Барбаросса
• Автор: Фердинанд Опль
• Издательство: Евразия
• Жанр: Научпоп
• Год: 2010
• ISBN: 978-591852014-7

Монография современного австрийского историка Фердинанда Опля посвящена одной из самых известных личностей XII столетия и всего европейского Средневековья — правителю Священной Римской империи Фридриху I Барбароссе. Труд, первое издание которого было приурочено к 800-летней годовщине со дня смерти монарха, сочетает в себе яркое и подробное изложение биографии императора (первая часть книги) с комплексным описанием своеобразия его политической деятельности, взаимодействия с разными сословиями и институтами средневекового общества (второй раздел). Барбаросса представлен как политик мирного времени и военный организатор, в борьбе за власть и на вершине своего могущества, на фоне разнообразных событий в немецких землях и во время шести походов в Италию, во главе III крестового похода, принесшего ему гибель, и как мифологизированный образ многовековой исторической памяти.

---

4. От триумфа над Миланом до краха имперской власти в верхней Италии (1162–1168)

Подчинив миланцев и разрушив их город, Барбаросса достиг вершины своей власти, упрочившейся в многолетнем противостоянии с враждебными городами Ломбардии. Очевидно, в порыве воодушевления при датировке своих дипломов Штауфен велел добавлять ссылку на dedicio [сдачу (лат.)] или destructio Mediolani [разрушение Милана (лат.)], а также сделал пожертвования монастырям Италии и Германии из денег, поступавших в то время в большом объеме в качестве десятины. Даже зальцбургский архиепископ Эберхард, столь давний противник церковной политики императора, уже в марте 1162 года явился ко двору в Павию. В атмосфере грандиозного триумфа седой иерарх, не сдавший своих позиций даже перед императором и упорно отстаивавший свою приверженность Александру III, был благосклонно отпущен обратно, снискав, таким образом, милость Штауфена. Надо сказать, что именно весной 1162 года Фридрих потерпел ощутимую неудачу: Александру III удалось бежать через Геную во Францию. Но поведение императора по отношению к зальцбуржцу, а также крайне успешные переговоры с генуэзцами, проводившиеся тогда же, показывают, что он, несмотря ни на что, умел избегать слишком поспешной реакции.

На Пасху, 8 апреля 1162 года, в Павии пышно отпраздновали триумф над Миланом. Штауфен вместе с супругой Беатрисой в соборе во время мессы был увенчан короной, чего он не мог сделать уже три года, поскольку его желанием было вновь надеть корону только после победы над «ломбардской метрополией». Вслед за этим во дворце епископа Павийского, где обычно происходили городские собрания, начался праздничный пир, собравший за императорским столом духовных и светских князей. Хотя государь поставил на колени еще не всех врагов, политическая ситуация принимала новые очертания. С давних пор император поддерживал контакты с приморскими городами Пизой и Генуей посредством городских делегаций[167]. Теперь, когда Штауфен вернулся к прежнему плану похода на Сицилию, он предоставил этим городам обширные привилегии, тем самым обеспечив себе столь важную поддержку со стороны их флотов. Правда, в тот момент казалось, что интересы имперской политики должны быть сосредоточены скорее на Средней Италии: из-за ставшей заметной уже с 1160 года проалександровской позиции Вельфа VI[168], которого в 1152 году король сделал господином этих земель, ситуация в этом регионе становилась для Империи все более неприятной.

Власть императора в Верхней Италии, казалось, была неоспоримой настолько, что города Пьяченца и Брешиа, все еще враждебно настроенные к Барбароссе, были не в силах противостоять ей. 22 апреля изъявили покорность брешианцы, подписав в Павии договор о капитуляции. 11 мая их примеру последовали пьячентинцы, которых поклялись было еще раз взять в осаду. Обоим городам были поставлены условия, сходные с теми, какие в феврале первоначально предусматривались для миланцев[169]. Правда, Пьяченцу и Брешиа не разрушили, их жители могли по-прежнему жить на родине. Отныне имперская власть в Ломбардии стала базироваться на новых основаниях. Если раньше в здешних сельских местностях присутствовали лишь отдельные штауфеновские должностные лица[170], то теперь такого рода назначения превратились в организационный принцип. Меры предосторожности приходилось применять прежде всего против миланцев, выселенных из своего города. 1 мая 1162 года их подчинили власти епископа Генриха Льежского. Вероятно, в том же месяце в качестве подеста для бергамасков и брешианцев был назначен Марквард фон Грумбах, для Пьяченцы — Эгенольф фон Урслинген, для Феррары, уже не раз впадавшей в смуту, — Конрад фон Балльхаузен, для Пармы — Аццо, а для графства Комо — магистр Паган. Таким образом, вся Ломбардия оказалась покрытой сетью штауфеновской имперской администрации. Правда, ряду городов, сохранявших верность императору, в том числе Павии, Кремоне и Лоди, разрешили вернуться к консульской форме правления, но из этой уступки вряд ли следует делать далеко идущие выводы. Это никоим образом не мешало императору оказывать воздействие на городские органы управления и тем более не уменьшало его влияния. Однако при проведении этих мер нередко возникала давняя проблема предпочтения отдельных городов при одновременном пренебрежении к другим. При этом города, издавна занимавшие проштауфеновские позиции, вполне могли чувствовать себя задетыми. Так, Бергамо был подчинен тому же должностному лицу, что и Брешиа, долгое время враждебная императору, что никак нельзя назвать удачным решением. Лодийцы, со своей стороны, тоже могли считать, что передача Кремы в 1162 году под власть Кремоны противоречит их территориально-политическим интересам[171]. Правда, такого рода напряженность в отношениях еще не находила себе выхода — в реальные конфликты она вылилась уже позднее.

Отныне Фридрих мог заняться окончательным подчинением всей группы городов — союзников Милана, в том числе Брешиа и Пьяченцы, а затем полностью сосредоточиться на церковном вопросе и планировании похода на Сицилию, Его раздражение вызвал прежде всего прием, оказанный враждебному папе во Французского королевстве. Вследствие этого недовольства Капетинг Людовик VII был вынужден пойти на уступки. Он направил к императорскому двору в Павию Генриха, графа Труа. Если на рубеже 1161 и 1162 годов Штауфен подумывал о созыве вселенского собора для прояснения церковного вопроса, то теперь он мог вернуться к этому замыслу, модифицировав его. Встреча с французским королем была назначена на 29 августа 1162 года и должна была пройти на границе Империи, в Сен-Жан-де-Лон на Соне. Тогда же третейский суд в паритетном составе, пред которым предстали бы оба папы, должен был вынести приговор и завершить схизму[172]. Конечно, как и при подготовке павийского церковного собрания в начале 1160 года, Фридрих и теперь совершенно не предполагал возможность провала выдвигаемых им притязаний. В пригласительных письмах епископату Германии и Бургундии[173] он не допускал и сомнения в том, что при встрече на Соне законность избрания Виктора IV будет окончательно подтверждена. Людовик VII, узнав по дипломатическим каналам об этих намерениях императора, попал в крайне затруднительное положение, грозившее стать чрезвычайно опасным для короля прежде всего из-за упорного нежелания Александра III предстать перед церковным собранием.

Еще в дипломе для Генуи от 9 июня 1162 года Барбаросса подтвердил свое намерение отправиться в поход на Сицилию[174]. Однако конфликт между Генуей и Пизой, вспыхнувший сразу после этого, лишил его возможности рассчитывать на столь важную поддержку со стороны флотов обоих приморских городов. В начале июля на побережье в качестве императорского легата был направлен Райнальд фон Дассель, который попытался на время уладить разногласия. Именно тогда кёльнский избранник впервые ступил на землю Средней Италии, которая в последующие годы станет главной ареной деятельности имперских легатов[175].

Служба легатов с тех пор стала важным инструментом осуществления власти Штауфена. Если в Верхней Италии[176] она существовала как дополнительный элемент наряду с имперской администрацией, то в Средней Италии легаты выступали в роли исключительных представителей имперской власти. Еще в июле 1162 года Райнальд сумел заключить соглашение с Луккой, которое окончательно выводило ее из компетенции Вельфа VI, маркграфа Тосканы, и подчиняло ее Империи[177].

В это время Фридрих, взяв с собой немецкие и ломбардские войска, отправился на Виа Эмилия и принудил к покорности Болонью. Страшась той же судьбы, какая несколько месяцев назад была уготована могучему Милану, город на реке Рено уступил без сопротивления. Затем в начале августа император вместе с двором прибыл в Турин. Сам его маршрут показывает, что он тогда находился на пути к месту встречи с Людовиком VII В Турине появились как пизанские, так и генуэзские посланники, чтобы при посредничестве легата Райнальда фон Дасселя предоставить разрешение своего спора императору. Благодаря деньгам генуэзцы сумели привлечь на свою сторону прежде всего князей. Однако государь по прошествии времени не принял никакого решения, и приговор отложили до его возвращения. Действительно, программа этих дней была плотной. В начале августа в Борго Сан Далмаццо, неподалеку от Турина, скончался граф Барселоны Раймунд Беренгар IV, направлявшийся ко двору Штауфена в соответствии с заключенным с ним в 1161 году договором. Барбаросса лично отправился туда, чтобы отдать испытанному соратнику последние почести. Договор с племянником покойного, Раймундом Беренгаром III, мужем Рихильды, вдовствующей королевы Кастилии и двоюродной сестры Барбароссы, был возобновлен только 18 августа. 21 августа в Турине император выдал грамоту иоаннитам Прованса. В эти же дни он, уступив коммуне Пьяченцы столь важный для города мост через По (который в 1157 году был передан группе проштауфеновски настроенных горожан, а позже — аббатству Санта-Джулия в Брешиа, настоявшему на своих старых правах), сумел тесней привязать город на реке По к Империи. Назначенный в Пьяченцу правителем Эгенольф фон Урслинген не справился со своими обязанностями; вероятно, еще во время пребывания Фридриха в Турине, до 27 сентября 1162 года, его заменил Арнольд фон Дорштадт, прозванный итальянцами Пегой бородой (Барбавариа)[178].