Борис Петров - Колокол (СИ)

• Название: Колокол (СИ)
• Автор: Борис Петров
• Издательство: СИ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2016

Основное действие книги разворачивается в так называемом Поле Эксперимента. Основная задача Эксперимента — моделирование развития искусственно созданного мира. Полученные данные о процессе развития цивилизации искусственного мира проводят слишком явные параллели с миром настоящим, что и является основной темой книги.

---

— Нет, Антош, нет. Звонил Дима из фонда, его настигли оборотни. Она затряслась в беззвучном плаче, но тут, же сделала над собой усилие. — Не подведи, Антош, Павел Георгиевич в тебя верил, не подведи.

Антон передал Наталью Ивановну другим сотрудника, они повели ее на кухню, и направился в студию, через пять минут начинался эфир.

В этот пятничный вечер вся страна прилипла к экранам. Ни разу в современной истории ни один информационный канал не привлекал столько внимания простых граждан. Более чем годовая Кампания восставшей из небытия как феникс народной партии достигла своей кульминации. Многотысячные митинги и шествия, прокатившиеся волной по всей стране, заставили верхушку считаться с партией как с серьезным соперником. Ни повсеместное восхваление Наместника, фильмы, песни о подвигах, выступления деятелей искусства, беспричинные праздники и даже масштабные молебны в защиту веры и порядка жрецов, не смогли остановить рост популярности партии. Люди искали отдушину, и они ее нашли в ней.

«Мы не колония!

Мы не рабы!

Верните нам нашу землю!»

— скандировали тысячи людей в разных городах. Стены домов были исполосованы лозунгами, рабочие и служащие низких сословий устраивали стачки, требуя улучшений условий труда, повышения зарплат — начало просыпаться сознание народа, былая рабская покорность вытеснялась из умов людей революцией, люди требовали перемен.

И вот настал день, последний день перед периодом «Гласа народа», когда каждый житель мог выбирать свой путь, свою жизнь. Традиция сохранилась с древних времен, но после Великого Марша она трансформировалась в простое голосование за какую-либо из активных сторон, а точнее за одну. Так что период «Гласа народа» превратился в дополнительный праздник, когда власть спаивала народ дармовым зельем, одурманивая и без того пустые головы.

Агафон говорил своим сторонникам, что «Нельзя привлечь на свою сторону всех, но надо заставить как можно больше людей думать, мыслить, решать!».

Сама идея создания партии была описана в первых статьях журналиста Александра Хельда. Как говаривала оппозиционная критика, в своих работах Александр Хельд обращается к классикам политической прозы, к революционерам народных сердец прошлых веков. Официальная печать критиковала статьи, суды были завалены исками в клевете и раздувании вражды, все как всегда, власть упрямо отказывалась признавать ошибки, пытаясь задавить в потоке слов ростки истины, пробивавшейся через толщу костной системы. Я же не переставал в шутку ругать Агафона за плагиат с себя же раннего, но и всегда удивлялся его способностям расшевелить то самое затаенное в сердцах людей, то, что они забывали многими веками, то, что перерожденцы пытались выжечь — природу можно подавить, но нельзя уничтожить.

— Николай, — Андрей Иванович внимательно высматривал что-то за окном, — ты представляешь себе последствия нашей игры?

— Я бы не стал называть это игрой. Все, что происходит — это не наши деяния, это выбор людей.

— Ты действительно думаешь, что мы тут не играем никакой роли? — Андрей Иванович нахмурился, — а чем тогда занимается наш правдоруб, ты считаешь эти действия безобидными? Что творится вокруг? Мы на пороге гражданской войны! Войны народа с властью! Войны народа с самим собой! Ты думаешь, они оставят свои владения без боя?! Через сколько мы увидим на наших улицах войска запада? Их дивизии уже на границе, дай только команду!

— Да, это так. Но разве мы призываем к ней? Раскрыть людям глаза не то же самое, что вложить в их руки оружие. Разве мы призываем людей идти громить мэрии, управы, сжигать дорогие автомобили? Разве мы заставили людей пускать в бегство карательные отряды вурдалаков? Разве мы заставляем людей бороться за право быть человеком, а не дойной скотиной?

— Твои слова правдивы. И я так думал, но все чаще я думаю и о другом. Кто дал нам право вмешиваться в дела людей? Ведь их жизнь — это их жизнь. Он выбрали свой путь, зачем им показывать на другие дороги, взор на которые и так открыт, надо только повернуть голову.

— Опять Вы об этом — это лживая моральная составляющая. Я смотрю, этот вирус попадает не только в умы простых смертных. Да право у нас простое, переданное еще Первыми Потомками первым посвященным — это право родителя на воспитание своего ребенка. Мы уже тысячи лет не указываем людям, что им следует делать, но и оставаться пассивными наблюдателями, мы не имеем права!

— Но ведь погибнут тысячи, десятки, сотни тысяч людей!

— Люди всегда гибли. Гибли и будут гибнуть. Но кто повинен в их смерти? Мы? Нет! Вспомните историю, все геноциды, все казни народов совершали кто? — вожди, жрецы — люди, обремененные властью и знаниями, защищая ту или иную сторону, которая была им выгодна. Смерть нескольких десятков людей от наших рук ничтожное зерно зла, которое мы посеем на этой земле, а вот что вырастет из него, решать людям. Наша судьба также не разделима от судеб людей.

Андрей Иванович смотрел на меня, потом отвернулся обратно к окну и сказал:

— Поступай, как велит сердце мира, мы не судьи, но и нас судить некому.

* * *

Волки шли по лесу, мягко ступая по осенней листве, бесшумная стая двигалась в сторону города. Серые, отлитые свинцом шкуры, чернели в лучах заходящего солнца.

Впереди уже слышался гул трассы, когда отряд остановился. Владимир жестом позвал за собой двух волков, и двинулся в сторону шоссе.

По шоссе двигалась колонна войск. Десятки фургонов были набиты угрюмыми бойцами. Танки вгрызалась в асфальт гусеницами, коптя вечернее небо, боевые машины ровным гулом двигались неделимой гусеницей друг за другом. То и дело ведущие машины прижимали к обочине не многочисленные автомобили по обеим сторонам, освобождая путь. Колонна шла в город, город не спал, город бурлил, город ожил.

Раздался вой, его подхватили десятки волчьих глоток.

— Ты слышал? — спросил старший лейтенант майора в кабине фургона.

— Волки воют, что с того?

— Странно это, волков в наших краях давно не было.

— Мигрируют, значит, как и всем — жрать нечего.

Вой раздался снова, уже очень близко.

— Да чтоб тебя! — выругался солдат и с силой надавил на педаль тормоза.

На пути стояли три огромных волка, один из них стоял чуть впереди остальных, образуя треугольник.

— Посигналь ему, — приказал майор. Водитель посигналил. Волки подошли ближе.

— Посигналь сильнее, — ожесточеннее сказал майор, поглядывая на часы.

Волки не уходили, постепенно всю колонну окружила стая, солдаты, проснувшись, с интересом смотрели на хищников, которые скалились на них белыми клыками.

— Почему встали? — проверещала рация, — приказываю продолжить движение!

— У нас помеха, товарищ полковник, — доложил майор.

— Какая еще помеха?

— Волки, товарищ полковник.

— Ты там что, майор, уже надрался, какие на хрен волки.

— Никак нет, трезв, как стеклышко, волки обыкновенные, загородили шоссе, не дают проезда.

— Черт знает что, разогнать.

— Не можем, солдаты боятся.

— Пальните в воздух или по ногам.

— Пробовали, они лишь скалятся, да от пуль увертываются, черти!

— Отставать.

— Есть отставить.

— Сейчас буду.

Через пять минут подъехала одна из машин авангарда. Из нее вышел крепко сложенный мужчина пятидесяти лет. Он направился прямо на волков. Волки повернулись, посмотрели на него. Оскалив зубы, пара волков воинственно зарычала.

— Ты мне порычи еще, собака! — крикнул мужчина.

Путь ему преградил большой серый волк с ярко желтыми глазами.

— Ну, чего встал, отошел, пес.

Волк не уходил, он смотрел на полковника так, будто хотел его насквозь прожечь взглядом. Полковник смотрел волку в глаза.

Так они стояли минут десять. Солдаты и офицеры зачарованно смотрели на командира, не знаю что делать: стрелять или ждать окончания этой дуэли.

Полковник отвернул взгляд. К ним подошел другой волк и бросил на землю небольшой цилиндр.

Полковник поднял его и начал раскручивать крышку. В руки ему выпал свернутый в трубочку лист бумаги. Полковник внимательно прочитал его, посмотрел невидящим взглядом на колонну, потом вновь уткнулся в послание. Полковник прочитал его еще раз, достал зажигалку и поджег лист. Горящий лист он бросил на асфальт.

— Я все понял, — сказал он волку.

Волк внимательно посмотрел на полковника, потом резко зарычав, бросился в лесной массив, за ним устремилась и вся стая, очистив дорогу.

Поезд рассекал серый туман стремительной горящей стрелой. Насколько хватало глаз, он был пуст, только машинист, да пара припозднившихся пассажиров влетали в безмолвие города монотонным свистящим гулом колес.

На город надвигалась полночная тишина, улицы были пусты, лишь небольшие патрули вурдалаков и стаи бездомных псов нарушали это безмолвие. Колонна мусоровозов неторопливо плелась по дороге в сторону городской свалки, последние автобусы набирали ход, пытаясь побыстрее закончить рейс.