Пурнабхадра - Панчатантра

• Название: Панчатантра
• Автор: Пурнабхадра
• Издательство: Издательство Академии наук СССР
• Жанр: Древневосточная литература
• Год: 1958

Древний сборник индийских басен «Панчатантра» («Пять книг») был составлен в наиболее ранней редакции в III—IV вв. н. э. неизвестным автором. Первоначально он служил педагогическим целям — это была «наука житейской мудрости», по которой обучались юноши.

Каждая из пяти книг памятника представляет собой самостоятельный рассказ, герои которого по ходу действия рассказывают басни, иллюстрирующие обычно то или иное поучение. Текст изобилует стихотворными вставками. Сборник написан хорошим литературным языком и является одним из лучших образцов прозы классического санскрита. Известен ряд версий «Панчатантры»: Кашмирская версия, Джайнская версия, версия Пурнабхадры и т. д.

Большую помощь при составлении примечаний оказали переводчику комментарии акад. А. П. Баранникова к его переводу «Рамаяны» Тулси Даса (М.—Л., 1948).

Отсутствуют примечания и приложение "объяснение стихотворных размеров" (follof).

---

Между тем по воле судьбы той дорогой двигался большой караван нагруженных верблюдов, производивших звон большими колокольчиками, привешенными к их шеям. И услышав издали сильный шум колокольчиков, лев сказал шакалу: «Дорогой, узнай, что это за страшный шум». Услышав это, Чатурака немного углубился в лес и, поспешно вернувшись, с беспокойством сказал: «Уходи, уходи, господин, если можешь уйти!» Тот ответил: «Дорогой, зачем ты так меня пугаешь? Скажи, что это?» Чатурака сказал: «Господин, это идет разгневанный на тебя Джармараджа. Вот что он решил: «Раз, призвав меня в поручители, он убил в неподходящее время моего верблюда, я верну себе своего верблюда в тысячекратном размере». И вот, сильно разгневанный из-за верблюда, он хочет искать здесь даже его отца и предков. Он находится невдалеке и уже подходит сюда». И услышав это, лев оставил мертвого верблюда и убежал, боясь за свою жизнь. А Чатурака долгое время питался понемногу мясом того верблюда.

* * *

Поэтому я и говорю: «Желанной цели кто достиг...».

Между тем, когда Даманака ушел, Сандживака подумал: «Что мне делать? Ведь если я уйду в другое место, меня убьет другое жестокое существо, потому что лес этот пустынен. Нет никакого выхода, когда гневаются господа. Сказано же:

Пускай не думает беглец, что избежал опасности. |
Мудрец руками длинными настигнет беззаботного. (355)

Так лучше я приближусь ко льву. Может быть, он подумает: «Он искал убежища» и пощадит меня». Решив так про себя, он медленно-медленно отправился в путь с встревоженным сердцем и, увидя льва таким, как ему описал Даманака, присел в другом месте и подумал: «Увы! Каково непостоянство владык! Сказано ведь:

Как проникают в дом, что змеями кишит, ||
в лес, хищниками полный,
Или в прекрасный пруд, где лотосы цветут, ||
но много крокодилов, |
Так в замыслы царя, что столь осквернены ||
злодеями, лжецами
И низкими людьми, трепещущий слуга ||
с печалью проникает». (356) çārdū

А Пингалака, увидя, что бык выглядит так, как сказал Даманака, тотчас напал на него. Острия его когтей, подобных громовым стрелам, разодрали тело Сандживаки, а тот, вонзив ему в живот острия своих рогов и с трудом отступив от него, снова приготовился к битве, намереваясь убить его рогами.

И видя, как оба они, подобные цветущим деревьям палаша[198], стремятся убить друг друга, Каратака с упреком сказал Даманакс: «О глупец! Нехорошо ты сделал, что поселил между ними раздор. Ведь весь этот лес ты привел в смятение. Поэтому ты не знаешь сущности разумного поведения. Сказано ведь:

Кто трудные дела, ведущие всегда ||
к страданью и насильям,
Спокойно и легко способен устранить, ||
тот может быть министром. |
Но кто в простых делах законам вопреки ||
к насилью прибегает,
Тот глупостью своей рискует погубить ||
благополучье царства. (357) çārdū

Эх, неразумный:

Тот, кто разумно действует, мягкосердечным должен быть: |
Ведь не погибнет никогда успех, достигнутый добром. (358)

Эх, глупец! Ты стремишься к должности министра, а сам незнаком даже с дружеским обращением. Итак, напрасно это твое стремление, потому что оно проявляется в насилии. Сказано ведь:

Ведь дружба — лучшая из мер, что нам Сваямбху[199] предписал, |
Насилье — худшая из них. Так избегайте же его. (359)

Не камни драгоценные, не солнца блеск и не огонь, |
Но дружелюбие одно рассеет тьму враждебную. (360)

И также:

Где дружба к цели приведет, не надо там насильничать. |
Коль сахар успокоит желчь, какая польза в огурцах? (361)

И кроме того:

Разлука, дружба, подкуп —
Вот мудрости открытые ворота. |
Четвертое же средство
Мужским поступком мудрые зовут. (362) ār

Тот ум, что мужества лишен, подобен женскому уму, |
А храбрость безрассудная одним скотам лишь свойственна. (363)

Слон, лев, змей, вихрь, огонь, вода и солнце восходящее — |
Все эти силы не страшны, когда обезопасишь их. (364)

А если, подумав: «Я — сын министра», ты чересчур возгордился, то это — твоя собственная гибель. Сказано ведь:

В ученом пользы нет, когда не может он ||
обуздывать желанья,
Стремиться к доброте, разумно поступать, ||
вести себя достойно, |
Когда способен он в присутствии других ||
к одним речам бесплодным,
Не может никогда спокойствия достичь ||
и заслужить почтенье. (365) çārdū

Ведь здесь, в книгах учения, излагается наставление в пяти частях. Вот они: способ начинать дела, нахождение пригодных людей и вещей, правильное использование места и времени, противодействие несчастью и достижение цели. Большая опасность грозит теперь господину. Поэтому, если есть у тебя сила, подумай, как противодействовать этому несчастью. Ведь разум министров испытывается, когда надо примирить враждующих. Глупец! Ты неспособен это сделать, потому что наделен извращенным умом. Сказано ведь:

Все губит низкий человек
И не способен пользу делу принести. |
Хоть свалит шелковицу мышь,
Но посадить ее не сможет. (366) ār

Да и не ты виноват в этом, а господин, который внял словам такого скудоумного, как ты. Сказано ведь:

Познанья к скромности ведут, глупец лишь горд ученостью. |
Всем помогает видеть свет, а совы слепнут от него. (367)

Ведь знанья учат скромности.
Что ж делать с тем, кто возгордился ими? |
Кто сможет исцелить больного,
Которому и нектар словно яд?» (368) ār

И видя, что господин находится в опасности, Каратака глубоко опечалился: «Горе, горе случилось с господином из-за неразумного совета. Хорошо ведь говорится:

Когда владыки слушаются низких
И не внимают наставленьям мудрым, |
То быстро попадают в сети бедствий,
Откуда трудно им бывает выйти. (369) upa

Глупец! Ведь всякий идет на службу к господину, обладающему достойным окружением. Как же сможет господин радоваться достойным спутникам, имея такого дурного советника, как ты, подобного скотине и умеющего лишь разлучать? Сказано ведь:

Коль окружен дурными царь, то лучше избегать, его, |
Как пруд с прекрасною водой и злыми крокодилами. (370)

А ты, вероятно, ради своего благополучия желаешь, чтобы царь был одинок. Глупец! Разве ты не знаешь:

Лишь в окруженье славен царь, нет блеска в одиночестве. |
Одни враги властителя хотят, чтоб был он одинок. (371)

А также:

Ищите в неприятном благ. Коль нет их — это яд для нас. |
Ищите в сладком хитростей. Коль нет их — нектар нам оно. (372)

И нехорошо, что ты печалишься даже при виде чужого счастья и могущества. Не годится поступать так по отношению к друзьям, достигшим своего назначения. Ведь:

Глупец лишь дружбы ждет за вероломство,
Стремится к добродетели обманом, |
Насильем — к счастью, к знаньям — без усилий
И к женщине — суровым обращеньем. (373) upa

Также: 

Коль радость чувствует слуга, пусть будет рад и господин. |
Что море без высоких волн, сокровищами блещущих? (374)

И кроме того, кто пользуется милостью господина, тем более должен быть скромным. Сказано ведь:

Чем больше в милости слуга у господина своего, |
Тем больше блеска придает ему походка скромная. (375)

Ты же легкомыслен по натуре. Сказано ведь:

Кто полон сил, тот не теряет стойкости.
Не замутит моря обвал у берега. |
Кто сил лишен, тот от всего меняется:
И ветерок клонит былинку[200] слабую. (376) vaṁça

Ведь сам господин виноват в том, что, не обращая внимания на достижение трех благ[201], он стал советоваться с подобными тебе; ты же — министр лишь на словах и совершенно незнаком с шестью способами ведения государственных дел. Хорошо ведь говорится:

Коль слуги лестью заняты и не натягивают лук, |
Пусть не внимают им цари, — врагов лишь это радует. (377)

Известен же хороший рассказ. Сказано ведь:

Монаха Балабхадра[202] сжег, владыку к милости склонил, |
И сам при этом он сумел добиться возвышения». (378)

Даманака спросил: «Как это?» Каратака рассказал: