Руслан Белов - Хирург и она; Матрица

• Название: Хирург и она; Матрица
• Автор: Руслан Белов
• Жанр: Детектив

---

На экране телевизора мужчина сказал милой женщине: "Я хочу жить с тобой!"

Сердце Даши приятно сжалось. "Я хочу жить с тобой!" Это было так красиво сказано! "Я хочу жить с тобой!" Я хочу ходить, чувствуя твою руку в своей руке, я хочу смотреть в голубое небо, зная, что ты смотришь в него же. Я хочу дышать с тобой одним воздухом. "Я хочу жить с тобой!" В этом выражении светилась вечность жизни, поднявшейся над сексом.

Даша счастливо заулыбалась. "Да, я не ради себя ударю. Ради него. Точнее, ради всего. Ради меня, ради себя, ради всех женщин, которым Хирург не достался.

18. Тата и Тома.

Приехав в Москву, Даша пошла на работу и оформила отпуск. Начальник отпускать не хотел - в конторе отпуска предоставляли строго по графику.

- Тогда увольняйте, - равнодушно сказала она.

Начальник, посмотрев внимательно, отпустил, - и Даша поехала в Болшево.

Гаражи начались сразу после Подлипок. Поезд остановился у переезда, и гараж с аккуратной белой надписью "246" оказался перед ее глазами. У его ворот стояли, разговаривая, два человека, такие большие, что Даша озадачилась.

"Вот дура, - подумала он, разглядывая потенциальных противников. - Я ведь в мыслях представляла, что охранник такой же комплекции, что и Хирург. А тут такие битюги. Что же делать? Как что? Хотя бы присмотрюсь, а там посмотрим".

Напротив гаражей через железную дорогу тоже тянулись гаражи, и там ее сразу бы заметили. Но Даше повезло. Когда она проходила по тропинке, тянувшейся вдоль путей, мужчины пожали друг другу руки и разошлись. Один, оглядываясь, пошел на станцию, другой заперся в гараже.

Было уже девять, темнело, и Даша растерялась. "Что делать? До утра стоять под дверью, дожидаясь пока этому битюгу вздумается покурить или пописать на свежем воздухе? Стоять под дверью на виду у автолюбителей, ставящих машины на прикол? Ставящих, а потом неторопливо распивающих на троих? Нет, это глупо. Надо что-то придумать. Надо подойти с задов и послушать. Может, его услышу?"

Даша перешла железную дорогу, обошла здание многоярусной автостоянки, и стала в зарослях кустарника у задней стенки гаража №246. Приставив ухо к подвальной вентиляционной трубе, она услышала невнятные звуки речи. Кто-то, вероятно, закрывшийся в гараже битюг, читал кому-то (Хирургу?) мораль.

Дашу схватила дрожь, она сердцем поняла, что за бетонными стенами сидит он. Связанный, униженный, побитый, ни на что уже не надеющийся. И Даша, насквозь прострелянная состраданием, закричала фальцетом. Закричала первую пришедшую в голову фразу: "Привет Хаокину Мурьетте, пароходу и человеку!" И побежала прочь от гаража, не сомневаясь, что Хирург ее слышал и теперь надеется.

За кустарником был сосновый лесочек, в котором располагалась детская площадка. Усевшись на скамейку, Даша задумалась, как освободить Мурьетту. Да, Мурьетту. Прозвище Хирург ей никогда не нравилось. Хирург - это скальпель, это кровь, хирург - это между жизнью и смертью. Пусть пока будет Мурьеттой.

"Как же его вытащить?"

Даша пыталась думать, но ничего в голову не приходило. И она стала смотреть на мальчика и девочку, раз за разом скатывавшихся с железной горки, отполированной до блеска.

Она любила смотреть на детей. Мальчик был серьезным и заботливым, его звали Ваня; он помогал младшей сестренке Лене подняться на горку и следил, чтобы она не покатилась кубарем. Та благоговейно посматривала на брата. Когда Даша принялась воображать себя их матерью, на площадке появились две раскрашенные девицы. Обе на шпильках и в коротких малиновых кожаных юбочках. Они, явно выпившие, подошли к скамейке. Даша подвинулась, освобождая им место.

- Ты что здесь делаешь? Это наш пятачок, - усевшись, сказала беловолосая, поправляя левую чашечку бюстгальтера. Груди у нее были необъятными и колебались при каждом движении.

Даша не ответила - из подъезда выскочила молодая женщина в домашнем халатике, схватила детей за руки, потащила с площадки. Мальчик, оглядываясь, смотрел любопытно.

- Ты чего милицией не пугаешь!? - хохотнув, крикнула ей вслед красноволосая.

Женщина, никак не отреагировав, увела детей в дом.

- Вчера эта дамочка участкового вызывала, - сказала Даше беловолосая. Но он так лыбился и лысину чесал, что она поняла, на чьем лужку он пасется. Так что ты тут делаешь? Смотри, привяжется кто - не отвяжешься.

- Ко мне привяжутся? - порозовела Даша.

- А что? Передок, задок, все у тебя на месте. И вон какая белокожая. В темное время суток самое то.

- Да кто на меня позарится... - смущенно посмотрела Даша.

- Это ты зря. Мужики они все разные. Нашему Вовику один финн заказ на той неделе выдал - говорил, что хочет с кривыми ногами и чтобы зубы наружу, потому что жена у него такая была. Хочешь к нам?

- Отстань ты от нее, - проговорила красноволосая. - Не видишь, тоскует она.

- Что, кошелек на рынке увели?

- Нет, мужика...

- Мужика?! - красноволосая посмотрела завистливо.

- Да. Он в подвале вон того гаража сидит, - указала подбородком Даша.

- Это не наши... - посмотрела беловолосая на красноволосую.

- Поможем?

- Как? Вовику скажем?

- Он не захочет в чужие дела лезть. Это у тебя что?

Красноволосая ткнула детским пальчиком в штырь, торчавший из Дашиной сумки. Он был завернут в пестрый рекламно-газетный лист.

Даша растерялась, прикрыла штырь рукой.

- А ты - штучка... - одобрительно сказала красноволосая. - Давай знакомиться. Меня Татой зовут, я из Ярославля.

- А я Тома, я местная, - Давай, мы у ворот гаража подеремся, он выйдет, и ты нам покажешь, зачем у тебя эта железка?

- Давай, - ответила Даша.

- А мужик-то стоящий? - спросила Тата, вынимая штырь из сумки.

Даша покивала.

- Из крутых?

- Нет, пьяница...

Татьяна, сделав кислое лицо, вернула штырь на место.

- За пьяницу мы не пойдем....

- Да нет, он недавно спился. Он хирург великий... По косметологии и прочее.

Тамара ощупала глазами лицо Даши. В свете фонаря, светившего над подъездом, оно выглядело еще более некрасивым, чем при дневном свете.

- Понятно. Недавно, значит, с ним...

- Да.

- Красивый?

- Да... Был.

- А за что его спрятали?

- Не знаю... Точно не знаю. Мы хотели уехать, я квартиру, дачу продала...

- А он деньги взял и смылся?

- Я думала, что смылся... Но потом мне сон приснился, он меня попрекал за эти мысли...

- Сны - правильная штука... - посерьезнела Татьяна. - Мне месяц назад, я только работать начала, приснилась мама; она на коленях рыдала, просила меня домой ехать... Я расстроилась, отгул взяла, а в тот день подружку мою насмерть порвали, она вместо меня встала...

- Нет, не из-за денег его взяли, точно, - переменила тему Тамара. Враги у него были?

- Да... Один состоятельный человек хотел золотую уздечку на него набросить. Хотел, чтобы всех подряд миллионерш красавицами делал... А он на рога встал.

Даша удивлялась себе. Она никогда так не разговаривала. Не разговаривала так в прошлой жизни.

- Ну и правильно, что отказался. В натуре мужик. Им, что ли, все, а нам в "воронках" у ментов отсасывать? Ну, ладно, пойдем, посмотрим, что у нас выйдет. Получится - скажешь ему груди мне надуть. Чтобы как у Тамары были. Поняла?

- Да...

- И живот пусть надует, если красивый, - рассмеялась Тамара.

- Скажу... Давайте, покурим сначала, что-то мне не по себе.

Татьяна вынула из сумочки пачку "Парламента", раскрыла и протянула Даше. Та потянулась, но увидев, что с сигаретами соседствуют пакетики с презервативами, отдернула руку. Подружки рассмеялись.

Как только они закурили, на площадке появилось четверо мужчин.

- Черт, вот, не вовремя, - выцедила Тамара, в сердцах выбросив сигарету.

Мужчины подошли. Трое из них принялись рассматривать женщин, четвертый, это был Вовик - напряженный и до желтизны высохший мужчина лет двадцати пяти - уставился на Дашу глазами-отверстиями и спросил:

- Ты чья?

Она поднялась со скамейки

- Ничья...

- А что здесь тогда делаешь?

- Сижу. Кошелек на рынке украли.

- Понятно, - расслабился Вовик. - Хочешь на обратный билет заработать? Вряд ли это у тебя получится.

Даша готова была расплакаться. Сутенер, поморщившись, достал бумажник, вынул из него пятьдесят рублей и протянул ей:

- Вот тебе бабки, вали, давай, отсюда.

К нему шагнул один из мужчин. Это был угловато-плотный смуглый человек с цепкими глазами.

- Спрячь свой полтинник, я ее беру за пятьдесят баксов.

Даша ополоумела. Смятение и тьма вокруг, заполнили ее всю, она, озиралась, смотрела ничего не видящими глазами, смотрела, пытаясь найти путь к бегству.

Татьяна взяла Вовика за локоть, увела в сторону. Минуты две она что-то сдавленно ему говорила. Послушав, Вовик подошел к смуглому мужчине.

- Слушай, она случайная здесь, я тебе другую дам, самую лучшую.

- Я хочу эту, - поморщился мужчина, как от головной боли.

- У меня целка за сто есть, возьми! Цветочек крашеный, губки бантиком, удочеришь, клянусь!