Алехандро Касона - Утренняя фея [=Та, которую не ждут]

• Название: Утренняя фея [=Та, которую не ждут]
• Автор: Алехандро Касона
• Жанр: Драма
• Год: 1944

События разворачиваются в когда — то бывшем богатым доме, в котором проживают хозяйка и трое ее детей. Женщина четыре года назад потеряла взрослую дочь, у нее затяжная депрессия, жизнь ее не радует, она запрещает своим детям играть, смеяться, ходить в школу. Однажды у них в доме появляется загадочная Странница.

Ее лицо кажется таким знакомым. Очень скоро стало ясно, что это явилась к ним смерть. Детям она понравилась, они вовлекают ее в свои игры, учат смеяться. Гнетущая обстановка в доме поменялась в лучшую сторону — получилось так, что явление Странницы подарило людям счастливую и спокойную жизнь.

---

Квико. Э, полегче, полегче… я ничего не думаю! Вы меня тянете за язык, ну я и повторяю, о чем тут все говорят.

Тельба. Где это «тут»?

Квико. Ну… тут… на улице, в пивной.

Тельба. В пивной. Святое место! Вот где швыряют камни в спину соседа. (Садится рядом с ним и наливает еще.) Ладно, скажи. Что же болтают эти святые гадалки?

Квико. Та… И то, да се, да тыры-пыры… Знаете: язык женщины — нож.

Тельба. Ну-ка, чертяка, расскажи, что они там шипят в своих проповедях. Давай!

Квико. Что, мол, Адела пришла, не зная, где помереть, а теперь она хозяйка в доме… И что она крадет все у Анжелики… И что вот теперь, мол, она берет не только ее наряды, но и ее простыни. Вчера они с пастухом ржали над этим как лошади, когда вошел Мартин. Тельба. Боже мой! И Мартин это слышал?

Квико. Ничего не поделаешь. Он вошел так внезапно, бледный как воск. Схватил пастуха, заставил встать на колени и произнести имя Аделы. Тогда ребята вмешались… и они поговорили.

Тельба. Да… Здорово, наверное, поговорили, потому что он сегодня перевязывал руку. А потом?

Квико. А что потом? Каждый вышел как мог, а он остался там пить один… и спокойной ночи.

Тельба (внезапно забирает кувшин и кружку). Ну так спокойной ночи, пройдоха. И на всякий случай запомни и передай кабатчице, чтобы она не беспокоилась за чужую честь, а сохраняла бы свою, если может. А что касается мужчин, то любая, которая имела в два раза меньше, чем она, — шлюха! Иди, иди отсюда!.. (Уже из двери в глубине, кричит.) И пусть она льет побольше воды в вино!.. Воровка!

Кейко уходит.

(Одна, ворчит.) Конечно! Кто же еще мог? Дурной глаз все видит в дурном свете… Вот язык! Стерва! Дохлая ящерица!..

Входит Дед.

Дед. Ты чего ворчишь?

Тельба (недовольно). А вам что за дело? И какая муха вас укусила: все ходите, выходите, сторожите. Ждете кого-нибудь?

Дед. Нет. А где Адела?

Тельба. Сейчас она спустится. Подбодрите ее немного, а то ей лезут в голову всякие тучи, (Идет дальше, ворча.) Ведьма! Старая пенка! Чтоб тебя разразило, аминь! (Уходит.)

Пауза. Дед высовывается в окно, смотрит вокруг, на небо. Спускается Адела.

Адела. Дедушка, вы меня звали?

Дед. Пустяки. Просто я хотел тебя увидеть. Тельба сказала мне, что тебе в голову приходят грустные мысли.

Адела. Глупости! Иногда ведь и поплакать приятно просто так. Я имею больше того, о чем мечтала. Мама одевается, чтобы вести меня на танцы, и сегодня самая красивая ночь в году. (У окна, из глубины.) Смотрите, все небо прошито звездами! А луна совершенно круглая!

Дед (вздрагивает, услышав эти слова, тихо). Совершенно круглая… Уже седьмой раз с тех пор, как ты пришла.

Адела. Да? Как коротки здесь дни!

Дед (берет ее за плечи, глядя в упор). Скажи мне правду, как самое святое: ты счастлива?

Адела. Как только можно быть счастливой.

Дед. Ты ничего от меня не скрываешь?

Адела. А что мне скрывать? (Беспокойно.) Но мне кажется, это не я сегодня о чем-то умалчиваю. Что с вами?

Дед. Воображение. Хоть бы поверить, что это был сон, Но нет, это была та самая ночь, когда появилась ты, семь лун назад… из плоти и крови!..

Адела. О каком сне вы говорите?

Дед. Не обращай внимания, я не знаю, что говорю. Просто у меня предчувствие, что нам грозит опасность… что беда бросится на нас внезапно, и мы ничего не сможем сделать, ни даже понять, откуда она… Ты когда-нибудь была одна в горах в бурю?

Адела. Никогда.

Дед. Нет ничего ужаснее. Чувствуешь, как молния, дрожа, поднимается в воздух. Она бьется над тобой, если ты сожмешься и притихнешь, и она преследует тебя, если побежишь. И ты, сдерживая дыхание, ждешь неизбежного… И страх, холодный и дрожащий, как лошадиная морда!

Адела (смотрит на него в страхе, зовет громко). Мама!..

Дед. Тихо! Не пугайся, дитя. Почему ты крикнула?

Адела. Так странно все, что вы говорите…

Дед. Все уже прошло, успокойся. И повтори мне, что на душе у тебя нет ни облачка, что ты совершенно счастлива, чтобы я тоже был спокоен.

Адела. Да клянусь вам! Вы мне не верите? Я так Счастлива, что не променяла бы одну минуту в этом доме на все прошлые годы.

Дед. Спасибо, Адела. А теперь обещай мне одну вещь: этой ночью на танцах не отходи от меня ни на шаг. И если ты услышишь, что какой-то странный голос зовет тебя, крепче сожми мою руку и не двигайся. Ты мне обещаешь?

Адела. Обещаю.

Дед (пожимает ей руки. Внезапно прислушивается). Ты слышишь?

Адела. Нет.

Дед. Кто-то идет к дому от гумна.

Адела. А, это парни. Кидают букеты в окна.

Дед. Дай бог… (Уходит в корралъ.)

Адела с беспокойством смотрит ему вслед. Затем медленно направляется к двери в глубине. Там появляется Странница. Адела останавливается.

Странница. Добрый вечер, девушка.

Адела. Храни вас бог, сеньора. Вы кого-нибудь ищете в этом доме?

Странница (входя). Меня ждет дед. Мы с ним друзья. А ты меня не помнишь?

Адела. Вспоминаю… очень смутно.

Странница. Мы виделись только раз, около огня… в тот момент, когда Мартин принес тебя с реки. Почему ты закрыла глаза?

Адела. Я не хочу вспоминать этот день. Моя жизнь началась на следующее утро.

Странница. В ту ночь ты говорила по-другому. Ты сказала, что в воде все было легко и просто.

Адела. У меня не было надежды. Я не знала, что говорила.

Странница. Понимаю. Каждый час имеет свою правду. Сегодня у тебя праздничные глаза и платье, поэтому и слова твои тоже праздничные. Но смотри не меняй их, сменив одежду. (Ставит посох.)

Вбегают дети и окружают ее радостные.

Дорина. Это странница с белыми руками!

Фалин. Мы так часто тебя вспоминали! Ты пришла на праздник?!

Андрес. Я буду разжигать костер, как большой! Ты пойдешь с нами?

Странница. Нет. Когда дети прыгают через огонь, мне лучше быть подальше. (Аделе.) Это мои лучшие друзья. Они побудут со мной.

Адела. Я вам не нужна?

Странница. Пока нет. Ты пойдешь на танцы?

Адела. В полночь, когда зажгут костры.

Странница. Костры жгут на берегу реки, да?

Адела. Рядом с омутом.

Странница (смотрит на нее в упор). Хорошо. Мы еще увидимся… у омута.

Адела опускает глаза и уходит.

Фалин. Почему ты так долго не возвращалась?

Андрес. Мы уже думали, что ты вообще не придешь!

Дорина. Ты много странствовала за это время?

Странница. Много. Я побывала на снежных горах, в песчаных пустынях, на морской гальке… Сто разных стран, миллионы дорог… и все ведут к одному.

Дорина. Это прекрасно — столько путешествовать!

Фалин. И ты никогда не отдыхаешь?

Странница. Никогда. Только однажды, здесь, я заснула.

Андрес. Но сегодня нельзя спать. Сегодня праздник святого Иоанна!

Дорина. А в других деревнях тоже горят костры?

Странница. Во всех.

Фалин. А почему?

Странница. В честь солнца. Это самый длинный день и самая короткая ночь в году.

Фалин. А вода, разве ока не всегда одинаковая?

Странница. Нет, так только кажется.

Андрес. Говорят, что если искупать овец в полночь, спасешь их от волков.

Дорина. А девушка, которая сорвет кувшинку на рассвете, выходит замуж в течение года.

Фалин. А почему вода в эту ночь волшебная?

Странница. Потому что это праздник крещения. В такую же ночь крестили Христа.

Дорина. Я видела картинку в книге: святой Иоанн в оленьей шкуре и господь по колено в морской воде.

Андрес. В речной.

Дорина. Это все равно.

Андрес. Вовсе не все равно. Море — это когда один берег, а река — когда два.

Фалин. Это же все равно было не здесь. Очень давно и: очень далеко.

Странница. В эту ночь все реки в мире несут в себе капли Иордана. Поэтому вода и волшебная.