Элла Джеймс - Гензель

• Название: Гензель
• Автор: Элла Джеймс
• Жанр: Современные любовные романы

Один мальчик. Мать называет его — Гензель.

Одна девочка. Мать называет ее — Гретель.

Заперты сумасшедшей женщиной в маленьких комнатках, в особняке на склоне горы.

Пока он не заметил дыру в стене, разделяющей их. По крайней мере теперь они могут держать друг друга за руку.

Все это в особняке Матери не заканчивается хорошо. Все… разрушается.

Десять лет спустя они встречаются вновь, в секс-клубе в Вегасе.

Плети.

Цепи.

А еще маски.

Что случится с любовью, когда она так извращена?

Сказки — поучительные истории, помните?

Переведено для группы: https://vk.com/bellaurora_pepperwinters

18+ (в книге присутствует нецензурная лексика и сцены сексуального характера)

---

Я медленно киваю.

— Очень хорошо. Ты все время будешь в маске, ты будешь говорить шепотом или почти шепотом. Ты будешь держать свое тело в форме с сегодняшнего момента: никаких прибавлений или потерь веса, никаких грудных имплантатов, лицевых или других косметических операций. Ты сможешь сделать это?

Я снова киваю. Моя рука тянется к моему горлу. Что-то стягивает внутри, я удивлена, что вообще могу дышать.

— Если ты решишь нарушить соглашение о неразглашении, ты столкнешься с адвокатами. С множеством адвокатов. Они не будут деликатными. Ты понимаешь?

Еще один кивок.

Я бы никогда не сказала ни слова о Гензеле. Или Эдгаре, как он сейчас себя называет.

Я чувствую тошноту, когда он подает мне знак рукой по направлению к двери, и я следую за ним по коридору, коротким путем, к двери с кнопочной панелью и устройством для скольжения карты. Он скользит картой, и цвет индикатора рядом с устройством сменяется с красного на зеленый.

Когда он толкает дверь, чтобы открыть, я думаю о побеге.

Я так сильно нервничаю.

Я так сильно напугана.

Этот мужчина не мой Гензель.

Мой Гензель ушел.

В моей груди поселяется чувство тяжести, я едва могу заставить свою диафрагму подниматься.

Мои глаза болят от сдерживаемых слез.

— Ты идешь?

— Да, — хриплю я.

Мы входим в кухню, и мои глаза впитывают детали. Гранитная столешница; нержавеющая сталь; выглядящий как из настоящей древесины пол. Кухня переходит в роскошную гостиную, покрытую восточным ковром высшего класса и мебелью из дерева, кожи и шерсти, снабженную огромным телевизором с плоским экраном, несколькими полотнами с изображением разноцветных квадратов и некоторыми скульптурами. Я замечаю статую птицы в углу и вспоминаю что-то, что Гензель говорил давно о картинах леса на стенах в наших комнатах, на которых не было никаких птиц.

Это ошибка.

Я расстрою его.

Он расстроит меня.

Почему я думала, что это хорошая идея?

Прежде чем я отказываюсь, Рэймонд протягивает мне черную бархатную сумку и указывает на дверь с другой стороны дивана.

— Это ванная комната. Иди и переоденься. Маска имеет важное значение, как мы и говорили об этом.

Я медленно киваю. Не уверенная, могу ли я сделать это. Но я беру сумку и иду в ванную.

Я открываю ее медленно, потому что мои руки все еще дрожат. Потому что я боюсь того, что внутри.

Я вытягиваю руку в сумку и ощущаю… это должно быть шелк.

Я раздвигаю пальцы, собираю всю ткань и вытаскиваю ее, как будто она гадюка. Я кладу ее на серую и золотистую столешницу, тоже гранитную, как я думаю. Когда я вижу это, каждая клеточка внутри меня замирает.

Тедди королевского синего цвета… оно превосходно. Его качество очевидно в крое корсажа и расклешенной юбочки. Она украшена кружевом и несколькими крошечными хрустальными бисеринками, что сверкают в свете от лампы, расположенной над огромным обрамленным ониксом зеркалом передо мной.

Там же пара высоких чулок, плотно облегающих ноги, плюс подвязки. Или это называется как-то по-другому? Они крепятся к… этой вещице. Основная часть теди из ткани и от этого оно похоже на купальник. Но низ подобен двойным стрингам…

Нет — трусики с прорезью.

Ох.

Вау.

Мое лицо покрывается румянцем.

Я держу часть наряда, где трусики, когда картинка из нашего совместного прошлого резко возникает в моей голове. Мои руки: пальцы широко распростерты, обхватывая его бедра. Кончики пальцев прижимаются к мышцам его твердого как скала брюшного пресса. Моя голова немного наклонена набок, так что я могу видеть его лицо. Его пухлые губы слегка приоткрыты. Его подбородок приподнят, как будто он на грани того, чтобы запрокинуть голову. А его глаза. Вместо того чтобы быть закрытыми, от ощущений, пока он лишает меня девственности, его глаза на моем лице. Осторожно, нежно, ласково на моем лице.

Я точно знаю, в какой момент это было, когда я вижу картинку в своей голове.

Это был Гензель, когда он толкался внутри меня.

Потому что в момент после этого он закрыл глаза. Он запрокинул голову и застонал, когда глубже погружался в меня.

Я слегка стискиваю зубы из-за этого воспоминания и думаю о нем теперешнем. Мужчине, которого я видела на сцене. За стеклом.

Он был больше. Гораздо больше. НЕ мужчина — мальчик. В ночь, когда я, наконец, увидела его лицом к лицу, он был хорошо сложен, крупный и ширококостный. Но он был моложе. На десять лет. Тогда ему было семнадцать. Сейчас ему двадцать семь.

Я подбираю наряд и прижимаю его к груди.

Мне интересно, чего бы он хотел. Что ему нравится. Нынешнему Гензелю.

Когда я переодеваюсь в ярко-синий наряд, я задаюсь вопросом. Если бы я должна была закончить эту хитрость прямо сейчас и сказать Рэймонду, кто я на самом деле, и, если бы Эдгар увидел меня. Я не могу представить, что он скажет «нет».

Если только он не был бы смущен.

Я думаю, что он, скорее всего, будет.

Парень, которого я знала, был добрый. Он был неугомонным, всегда пытался использовать обстановку своей комнаты, чтобы заниматься спортом, всегда спрашивал о моих любимых книгах, чтобы читать и перечитывать их… Постоянно в движении. Да, он был таким тоже. Но также он был добрым.

Я знаю, что жизнь до того, как я встретила его, оставила на нем отпечаток, но я никогда не догадывалась, насколько сильно. Тогда он еще не был таким.

Как бы он себя чувствовал, если бы знал, что я здесь, близко к нему, даже если он не в курсе, что я была в Вегасе?

Может он не захочет увидеть меня.

Я предполагаю, что, по крайней мере, он может не захотеть, чтобы я знала о его жизни как доминанта.

Возможно, это неправда. Может быть, я буду осуждать.

Мысль еще хуже осеняет меня: что если я приближусь к нему, как я, но по какой-то причине он будет отрицать Гензеля совсем.

Это не так, если бы я знала его настоящее имя. Я не могу доказать, что он Гензель. И девушка, которую я встретила в дамской комнате, сказала, что с ним трудно встретиться лицом к лицу, так что теоретически он может просто сказать Рэймонду, чтобы тот прогнал меня.

От мысль потерять его — единственный шанс, который, я знаю, у меня есть, чтобы увидеть его — меня начинает мутить.

Я натягиваю тедди. Когда я бросаю быстрый взгляд на себя в зеркале, мой рот немного приоткрывается.

Оно обтягивает меня как надо, из-за чего моя грудь размера С выглядит большой, как размера D. Наряд немного сужается в высокой талии, так что зад кажется даже больше, но это сексуально. Как будто было сделано для меня. По рукам проносится дрожь, потому что цвет моих голубых глаз выглядит насыщеннее, а мои светлые волосы — ярче. Мой любимый цвет синий. Мой Гензель знал это.

Я улыбаюсь в зеркало, но улыбка неуверенная. После этого я зажимаю зубами губу и надеваю остальную часть наряда.

Затем маска.

Ярко-синяя маска выглядит почти волшебной. Она не пластиковая, тканевая или из другого материала, который я могу назвать. Текстура почти как у шелка. Она обхватывает мое лицо двумя тонкими ремешками, что не стягивают мои волосы совсем, а впереди она выглядит как немного большая версия традиционной маски для маскарада. Она покрывает мой лоб и щеки, с двумя дырочками для глаз, но вместо того, чтобы заканчиваться на моих щеках, как маскарадная маска, она опускается ниже, так что она почти достигает моего подбородка у каждой стороны моего рта.

Я улыбаюсь, и, тем не менее, она существенно не сдвигается.

Я тру руками заднюю часть моей головы, но она держится крепко.

Я прикасаюсь к нескольким крошечным бусинкам на висках и лбу. Я чувствую себя нелепо, надевая ее, но и своего рода красивой и эффектной.

«Ты можешь сделать это, Леа? Да или нет?»

Несколько секунд спустя, раздается стук в дверь.

— Подождите минуту!

Я мажу губы блеском — арбузным, все еще моим любимым — и выхожу со своей одеждой в маленькой сумке, ощущения примерно такие же неловкие, как когда я совершала свой последний гинекологический осмотр.

— Видишь эту дверь? — спрашивает Рэймонд, указывая на блестящую деревянную дверь рядом с территорией кухни. — Постучи три раза и подожди, пока он позволит тебе войти. Я уйду на некоторое время, но не беспокойся. Мистер Эдгар — джентльмен, за исключением, если ты не хочешь, чтобы он им не был, — подмигивает он, а я стою в гостиной, когда он выходит за дверь.

Когда она закрывается за ним, мгновение я стою дрожа.

Я могу постучаться в дверь и снять маску. Я могу посмотреть в лицо Гензелю, как Леа. Но по правде… мне страшно. Я полагаю это то, что мотивирует меня больше всего. Страх того, что он скажет, если я подкрадусь к нему так. Что, если он не захочет видеть меня? Я не смогу справиться с отказом. Не от Гензеля. Я безрезультатно искала его годами, а сейчас он прямо здесь. Я подхожу к двери. Он прямо по другу сторону двери, и все, что я должна сделать, чтобы встретиться с ним лицом к лицу — постучаться и войти, одетой в этот наряд и с маской. Все, что я должна делать, чтобы видеть его регулярно — заставить его балдеть в постели.