Вера Чиркова - Маглор. Трилогия (СИ)

• Название: Маглор. Трилогия (СИ)
• Автор: Вера Чиркова
• Жанр: Фэнтези

Все, о чем мечтал юный маг, отрабатывающий практику в человеческих землях, – это место мага в небольшом поместье, где хорошо кормят и не мешают заниматься исследованиями. Но судьба в лице королевы и ее советников распорядилась совершенно иначе. И теперь ему предстоит приложить все усилия, чтобы не провалить контракт, не потерять мантию маглора и не оказаться побежденным капризной девчонкой, сумевшей выжить уже четверых его коллег. А в награду за все это ждет еще более опасное задание, куча таинственных врагов, неожиданные находки и потери и робкая пока надежда на любовь. И только от мага зависит, сумеет ли он наперекор всему найти свое счастье

---

Идиот. Внезапно пришло горькое понимание. Глупец, настоящий хуторянин, простофиля! Ну и как я собирался узнать, чья это была мантия, где намерен был искать ее хозяина и как его уговаривать, чтобы рассказал, какие именно щиты и заклинания были на нее повешены? Если еще он сам знает и не получил ее подобным же образом.

А без точного знания количества и видов щитов распутать проклятие не сможет даже совет верховных магистров ковена в полном составе. И даже если получат полную информацию, навряд ли сумеют, заклинания такого рода имеют свойства с течением времени переходить в разряд необратимых. Я вот иду через заросли почти пять минут, и все это время стараюсь найти хоть малейшую зацепочку, чтобы попытаться разделить слившиеся с проклятием щиты.

Тщетно, откуда ни зацепи, все ощущается как единое природное заклинание изменения, вечное и стабильное.

– Господин Маглор! – Шепот Ганика вполне мог бы спугнуть стадо диких коз, но два лесных индюка, воинственно кружившие друг против друга на небольшой полянке, были заняты решением извечного вопроса, кто из них самый достойный.

Невидимая в солнечных лучах молния пронзила обоих. За время короткой прогулки я понял, что бульон это отличная пища, но мой организм просто тоскует по мясу.

– Здорово! – ахнул Ганик и ринулся к птицам.

Схватился – и тут же бросил на траву, дуя на пальцы и укоризненно посматривая на меня.

– Когда ты научишься сначала спрашивать, потом хватать? – скрыл я поучением собственную растерянность, раньше это заклинание никогда не поджаривало дичь на месте.

Без особого усилия отломив от ближайшего дерева несколько ветвей, я сложил их в виде примитивной волокуши, скрепил заклинанием, и осторожно переложил на них пахнувших жареным мясом птиц.

Топая между кустов к избушке, я старался не думать ни о проклятии, ни о магах, ни о стражниках, которые завтра приедут в Черуну и будут нас искать… О нет, спаси святая пентаграмма, про все это лучше не думать. Вот сяду на лошадь и займусь решением сразу всех вопросов.

– Это что? – встретил нас вопрос Мэлин, помешивающей что-то в моем лабораторном котле.

– Мясо, – гордо объявил ей Ганик. – Я тебе говорил, что маглор этого мяса запросто набьет! Раз! И жареное.

– Ну а как теперь ощипать и выпотрошить? – глядя на индюков, озадаченно вздохнула Мэлин и искоса посмотрела на меня.

– Я сам все сделаю, – в ответ вздохнул я. Придется нарушить первое правило практиканта: никогда не пользоваться на землях людей кухонными заклинаниями.

Правда, там есть оговорка про крайний случай, однако, сколько я помню, наблюдающие еще никому ее не засчитали. Но нам нужно спешить, враги наверняка уже раскусили наш трюк и рыщут по тропам в поисках трех путников.

– Несите пока наши вещи и пригоните коней поближе, – скомандовал я подопечным. – Как поедим, сразу отправимся дальше.

Срезая на роль тарелок успевшие вымахать листья дикого ревеня появляющимся по мысленному приказу когтем, я зло ухмылялся. Коготок-то неплохой, но вместо целой кучи одежды и всего, что лежало в карманах, вряд ли равноценный обмен.

Пара знакомых фраз, до боли напоминающих о доме, щелчок пальцами – и на листьях уже разложены кучки душистого мяса, и всем, что нужно, они тоже приправлены. И солью, и перчиком, и травами.

– Ох ты! – Ганик упал на колени перед ближайшим листом-тарелкой. – Можно есть?

– Ешь, – кивнул я, садясь рядом с другим листом и хватая аппетитно пахнущий окорочок. Ум-м… Вкуснота!

– Мэл, ты чего? – Ганик первым заметил, что бастарда положила себе в походную мисочку каши и села в стороне.

– Ничего, – огрызнулась она, – девушкам много мяса нельзя, они от него толстеют.

Святая пентаграмма! И запомнила же! А сообразить, почему я так говорил, не дано? Присмотревшись к неприступному лицу девчонки, я вдруг остро пожалел, что моя обожаемая шапочка с подшитой в подкладку защитой исчезла так же, как и остальная одежда. И я не имею никакого представления, как теперь проверять чужие эмоции.

Нестерпимое сожаление о потерянной способности вызвало в памяти привычный жест, и мне показалось, что в голове словно что-то сдвинулось.

И вдруг я услышал эмоции Мэлин так же отчетливо, как бывало обычно, когда я снимал шапочку. И в этих эмоциях было намешано столько всего – усталости, облегчения, радости, обиды, тревоги… Бедная девочка, как она еще держится?

– Это неправда, – пришлось признаться мне, – я тогда нарочно так сказал. Иначе тебя нельзя было заставить поесть как следует. Ты выглядела очень бледной и замученной, а поступала наперекор всем замечаниям.

Ее эмоции пронизало недоверие, и бастарда уставилась на меня очень подозрительно. Но потом что-то рассмотрела, вспыхнула неожиданным счастьем и, решительно отставив мисочку, потянулась к мясу.

А я спешно вернул на место невидимую теперь защиту и устремил все помыслы на индюшатину, решив пореже проверять эмоции воспитанницы и не добавлять себе проблем. Их у меня и так столько, что хватит на пятерых.

Глава 12

Выехав на тропу и осмотревшись, я первым делом вызвал в памяти карту и наметил место следующей стоянки, решив устраивать небольшие привалы каждые два часа. А потом пустил вперед поисковичок, настроил сторожки и поехал впереди отряда, бдительно оглядывая горы, ложки, ущелья и кусты. В этих диких местах могли встретиться любые известные и неизвестные неприятности. После разлома направленная на юг волна пронеслась по огромному континенту, как сель, изменяя живых существ и растения.

Слежение за дорогой, поисковичком и окрестностями занимало почти все мое время, но не думать о происшедших со мной изменениях я не мог. Пока мы обедали, мне пришла в голову здравая мысль, что невыгодно носить иллюзию на всем теле, и пока Мэлин с Гаником собирали вещи, я отправился в избушку и оделся. Порадовавшись, что Сагон заставил меня забрать мантии, снятые гувернанткой и конюхом.

– Вы же понимаете, маглор Иридос, что без вас они не могут ехать в одеяниях магов? А вдруг кто-то в обозе попросит исцелить или еще какую-нибудь услугу или будет нуждаться в лечении? Нам придется изворачиваться, а на лжецов попутчики смотрят очень подозрительно. Лжец и трус – это два самых нежеланных человека в обозе. Потом уже идет нытик, лентяй и жадина.

– Ладно, – коротко согласился я в тот момент с воином, признавая, что он прав, и жалея, что в крепости нельзя было общаться со стражниками никому, кроме коменданта.

Этот воин вызывал к себе расположение.

Вот потому я и ехал сейчас полностью одетым и в одной из запасных мантий, сохранив иллюзию лишь на лице и руках. И какой-то долей разума неотступно возвращался к происшедшим со мной изменениям.

Хотя, что греха таить, меньше всего меня волновал сейчас мой внешний вид, хотя собственная внешность не может не вызывать интереса. Просто я отложил этот вопрос на потом как несвоевременный.

Больше всего сейчас меня волновала потеря кучи нужных вещей, начиная с шапочки и заканчивая дорожными сапогами. Уходя на двадцать лет с плато, свежеиспеченный маглор имеет право взять только самые необходимые вещи. Ничего, кроме самых простых профессиональных инструментов и одежды, – ни денег, ни еды, ни особых приспособлений. Заработать на жизнь нужно своими умениями. И потому мы так ценим все, что удалось взять из дома, внеся в список как необходимое.

И особым пунктом в списке потерянного мною стояли две вещи: именной медальон ковена и зачарованная от всех случайностей коробочка с накопителями, подаренная Ренгиусом. Кроме того, меня очень волновал вопрос, куда делся запас магии, заключенный в накопителях. В себе я чувствовал полный резерв, и иногда даже мне казалось, что он возрос. Молния, поджарившая двух индюков, не принесла сколько-нибудь заметного ущерба. Но для того, чтобы проверить свои сомнения, мне необходимо было провести пару экспериментов, на которые сейчас совершенно не было времени.

Хотя… а что я теряю? Ведь могу кое-что проверить и сидя на лошади!

Незаметно сняв иллюзию с левой руки, я украдкой вздохнул при виде красноватой сеточки и блеснувших сталью когтей и попытался вызвать в памяти кольца, еще три дня назад украшавшие два пальца из пяти. Первым можно было отпереть самые простые замки, вторым, более ценным, распознать несколько самых распространенных ядов и больше сотни стандартных снадобий. Я привык пользоваться ими почти не задумываясь, и лишь теперь начал сочувствовать людским травникам, узнающим зелья на цвет, запах и вкус.

Далеко не сразу и с невероятными усилиями мне удалось пробудить в пальцах ощущение металла. Если носишь кольца постоянно, перестаешь их замечать. И когда очень медленно и неохотно сквозь кожу проступили темные силуэты, сердце кольнула острая тревога. Они были почти вдвое шире, чем раньше, и не имели четких границ, а расплывались, как тающее масло. И, на мой взгляд, означать это могло только одно – процесс преобразования все еще шел, и остановить его было не в моих силах. И это значило, что я больше никогда не увижу ни подаренного мне учителем пояса, ни выданного отцом простого, но очень удобного кинжала, ни мелких вещичек вроде пинцета, иглы и тому подобного.