Борис Пашков - Русь - Россия - Российская империя. Хроника правлений и событий 862 - 1917 гг. - 2-е издание

• Название: Русь - Россия - Российская империя. Хроника правлений и событий 862 - 1917 гг. - 2-е издание
• Автор: Борис Пашков
• Жанр: История
• Год: 1997

«...Вспомните о временах Олега, Святослава, Ярослава Мудрого, Владимира Мономаха, Ивана III, Ивана Грозного, Петра I...» Б.Г.Пашков

Книга доктора исторических наук Б.Г.Пашкова представляет собой систематизированное изложение по истории Отечества. В ней использованы труды выдающихся русских историков В.Н.Татищева, Н.М.Карамзина, С.М.Соловьева.

История страны преподносится через призму правления великих русских князей, царей, императоров. Книга состоит из трех частей. Первая часть «Русь Рюриковичей» охватывает период с 862 по 1462 гг. — время образования Руси, ее расцвет и тяжелый период татаро-монгольского ига. Во второй части «Россия Рюриковичей» излагаются события 1462-1613 гг., то есть с момента правления Иоанна III до конца «смутного времени» (междуцарствия). Третья часть «Российская империя Романовых» дает широкую панораму жизни страны с 1613 по 1917 гг.

Книга снабжена богатым иллюстративным материалом. К ней прилагается цветная схема «Генеалогическое древо основных русских родов 826-1917 гг.»

---

Иоанн крепился, не сдавался. Еще 15 марта его носили в креслах по палатам, где он показывал англичанину Горсею свои драгоценности. Невестка Ирина, супруга Федора, пришла к болящему с нежным утешением, но вынуждена была убежать «с омерзением от его любострастного бесстыдства». Через 3 дня здоровье царя резко ухудшилось. Лежа на одре в беспамятстве, Иоанн громко звал к себе убитого сына, говорил с ним ласково. 18 марта 1584 г. царю стало лучше, он попросил шахматную доску, расставил фигуры и хотел сыграть с Бельским в шахматы, но внезапно упал и навеки закрыл глаза. Иоанн лежал уже мертвым, но все еще был страшен для царедворцев и его не объявляли умершим. Наконец раздалось «Не стало государя!...». Народ громко закричал, заплакал. На третий день совершилось погребение Иоанна в храме Св. Михаила Архангела.

Напрасно некоторые историки пишут о заговорах против Иоанна. Эти заговоры единственно были в смутном уме царя. В то же время Иоанна Васильевича сравнивают с древнеримскими императорами Калигулой и Нероном — государями-чудовищами, а также с французским королем Людовиком XI (1423 — 1483 гг.) — свирепым, благочестивым, кровожадным, женолюбивым, но мудрым в государственных делах.

Личность Иоанна сложна и многогранна. Он имел превосходный ум, образование, редкую память, обладал твердостью характера и властью над собой, в часы страха и внутреннего беспокойства умел громко смеяться, хвалился милосердием, щедростью и правосудием, был хорошим оратором. Но Иоанн на протяжении большей части жизни все-таки оставался тираном. Однажды царь велел изрубить слона, присланного из Персии, не захотевшего встать перед ним на колени. Иоанн всегда сравнивал себя с Александром Македонским, но не имел в душе и тени мужества.

Во внешней политике Иоанн неуклонно следовал великим намерениям своего деда. Он сам разбирал тяжбы, выслушивал жалобы, работал с документами, не выносил гнусного пьянства. Иоанн разрешал веселиться народу в кабаках лишь на Святой неделе и в Рождество. В другое время пьяных отсылал в темницу. Не терпя смелых высказываний, Иоанн никогда не позволял и грубой лести в свой адрес. Царь славился благоразумной терпимостью к различным верам. Он любил спорить с учеными-иноземцами о законах и при этом сносил противоречия. Иоанн изъявлял уважение к искусствам и наукам, лаская просвещенных иноземцев. Он не основал академии, но способствовал народному образованию — строил церковные школы. Наконец Иоанн знаменит в истории как законодатель и строитель государства. Новые законы, учреждения, налоги всегда объявлялись через приказы. Наказания были прежние: за первое воровство — кнут, за второе — смерть. Некоторые законы, введенные Иоанном, были отменены лишь Петром I.

В царствование Иоанна Васильевича было построено много новых городов, в их числе: Чебоксары, Козьмодемьянск, Орел, Данков, Епифан, Венев, Чернь, Тетюши, Алатырь, Арзамас.

Иоанн до конца своих дней помнил развалины сожженной в 1571 г. татарами Москвы. В 1581 г., если верить свидетельствам современников Иоанна, в столице проживало не более 30 тысяч человек, то есть в шесть раз меньше прежнего.

Царь любил роскошь. В московской казне лежали груды жемчуга, золота, серебра. Задавались богатые пиры, на которых в течение 5 — 6 часов угощали 600 — 700 гостей. Однажды, помимо знатных людей Москвы, в Кремле у царя обедало 2 тысячи союзников — ногайских татар.

В заключение скажем, что стоны умолкли, жертвы истлели, старые предания затмились новыми, но имя этого царя блистало на Судебнике, напоминало о присоединении к России трех татарских ханств. Свидетельства ужасных дел хранятся в архивах, а Казань, Астрахань, Сибирь как часть России остаются памятником царю-завоевателю. Народ, чтя Иоанна как государственного деятеля, сильного правителя, много сделавшего для укрепления гражданского уклада жизни, отверг память о нем как о царе-мучителе. Иоанна IV до настоящего времени называют Грозным, так же, как и его грозного деда — Иоанна III. И это имя звучит скорее в похвалу, чем в укоризну. Поистине, «история злопамятнее народа».

52. ЦАРЬ ФЕДОР ИОАННОВИЧ (1584 - 1598 гг.)

«Первые дни по смерти тирана, — говорил один из римских историков, — бывают счастливейшими для народов», так как «конец страдания есть живейшее из человеческих удовольствий», — добавляет к этому Н.М. Карамзин.

Царь Федор был кротким, робким, безвольным, слабым умом, беспредельно набожным и равнодушным к мирскому величию. На престоле россияне увидели постника и молчальника, рожденного скорее для кельи и пещеры, нежели для державной власти. Примерно так же в часы искренности говорил о Федоре сам Иоанн IV Васильевич, оплакивая смерть любимого старшего сына Иоанна. Не унаследовав от отца царственного ума, Федор не имел также ни сановитого облика отца, ни мужественной красоты деда и прадеда. Он был малого роста, дрябл телом, бледен лицом, всегда улыбался, но без живости, двигался медленно, ходил неровным шагом от слабости в ногах. Одним словом, новый царь изъявлял в себе преждевременное изнеможение естественных и духовных сил. А Федору, когда он взошел на престол, было лишь 27 лет.

Новая Верховная (Ближняя) дума из пяти вельмож, предложенная умирающим Иоанном Васильевичем, была предметом всеобщего внимания, надежды и страха. Князь Иоанн Федорович Мстиславский единственно отличался знатностью рода и сана, будучи старшим боярином и воеводой. Никиту Романовича Юрьева уважали как брата незабвенной Анастасии и дядю государя. Любили его также и за благодушие и благородство. В князе Иоанне Петровиче Шуйском чтили славу великого ратного подвига, отважность и бодрость духа. Бельского Богдана Яковлевича — хитрого, гибкого — ненавидели, как первого любимца Иоанна Грозного. Уже знали редкие дарования Бориса Федоровича Годунова и тем более опасались его. Он тоже смог снискать любовь тирана, а также был зятем гнусного Малюты Скуратова, свойственником и другом Бельского.

Приняв власть, Верховная дума в первую же ночь после смерти царя Иоанна IV Васильевича обвинила Нагих в измене, выслала из столицы некоторых близких к покойному царю людей, других же заточила в темницу. К родственникам вдовствующей царицы, Нагим, приставили стражу, подозревая их в злых умыслах, очевидно, в намерении объявить Дмитрия наследником престола. Москва волновалась, но бояре успокаивали людей, присягнув Федору вместе со всеми чиновниками. Отряды воинов ходили но улицам столицы, наготове были пушки. Вдову Иоанна Марию с сыном Дмитрием, ее отцом, братьями и вообще всех Нагих отправили в город Углич. Царь Федор, нежно прощаясь с младенцем-братом, обливался горькими слезами.

По Москве пошел слух, будто Бельский, затворивший Кремль в отсутствие бояр, отравил Иоанна Грозного и хочет разделаться с Федором, умертвить бояр и возвести на престол то ли себя, то ли Бориса Годунова. Вопль бунта раздался из конца в конец Москвы, и 20 тысяч вооруженных людей устремились к Кремлю, где едва успели закрыть ворота и собрать стрельцов. Попытка мятежников разбить стену и проникнуть в Кремль не удалась.

Царь выслал к народу князя Иоанна Мстиславского, боярина Никиту Юрьева, дьяков Андрея и Василия Щелкаловых с поручением уговорить людей успокоиться, но толпа требовала Бельского. Этот несчастный человек, изумленный обвинением, искал спасения в покоях Федора. Царь знал, что тот не виновен, знали об этом и бояре. Однако Бельского срочно выслали из столицы. Народ восклицал: «Да здравствует царь с верными боярами!». Затем все разошлись по домам. А Бельский с этого времени воеводствовал в Нижнем Новгороде, его просто удалили от двора. Мятежники были настроены и против Годунова, тем не менее они не требовали его головы, уважая в нем брата царицы. Но Годунов видел, что ему тоже готовится гибель, и думал о своей безопасности. Первым делом Годунова было наказать дворян Ляпуновых, Кикиных и других возмутителей спокойствия Москвы. Он это и сделал — их сослали в отдаленные города. Народ молчал и славил правосудие. Двор угадывал виновника этой законной строгости и с беспокойством взирал на Бориса.

Царь Федор постоянно искал помощи и совета у Бориса, которому было тогда 32 года. Он был красивым, сообразительным, умным, обольстительным и красноречивым, умевшим повелевать. Знали также власть Годунова над царицей Ириной, своей сестрой. Обычно Ирину сравнивали с Анастасией. Знали власть жены над мужем-царем, который искренне любил Ирину. Если бы Борис Годунов родился наследником престола, то заслужил бы славу одного из лучших государей. Но рожденный подданным, с необузданной страстью к господству, он не мог одолеть искушений там, где зло казалось для него выгодой — и проклятье веков заглушает в истории добрую славу Бориса.

31 мая 1584 г. состоялось венчание Федора на царство. Как водилось тогда, новый царь одаривал своих приближенных. Борис Годунов стал «ближним великим боярином», конюшим, наместником Казанского и Астраханского ханств. Ему были даны лучшие земли. Теперь Годунов вместе со своими тоже разбогатевшими родственниками мог выводить до 120 тысяч воинов. Он был уже не просто временщик и любимец, а властитель в государстве. Борис с рвением устремился к великой цели: делами для общественной пользы он хотел оправдать доверие царя, заслужить любовь народа и признательность отечества. По существу, Борис стал истинным правителем. Он правил государственным рулем, повелевал именем царя, но действовал по своему усмотрению и по совету близких ему людей.